Откройте, я ваша смерть

Крячко, одетый в рабочую спецовку, добросовестно разбирал смеситель на кухне, когда щелкнул дверной замок и из прихожей раздался голос:

– Артур Карлович! Я вам творог принес. Вы дома?

Сыщик не поворачивался, продолжая выкручивать коронки из смесителя и протирать их, осматривая прокладки. Смеситель был старого образца, и это было очень удачно, что он подтекал. По своей «сантехнической легенде» у Крячко была уйма времени, чтобы торчать на кухне профессора хоть полдня.

– Здрасте! – Голос за спиной прозвучал несколько озадаченно, уже без признаков энтузиазма.

– Здорово, – буркнул в ответ Стас, обернувшись на парня, и снова занялся смесителем.

Этого короткого взгляда ему было достаточно, чтобы составить полный портрет молодого человека. Огромный опыт работы в уголовном розыске приучил Крячко одним взглядом охватывать все отличительные и характерные особенности человека: черты его лица, одежду, фигуру, осанку. Парень потоптался за спиной «сантехника», потом стал выкладывать из пакета на стол покупки. Сыщик прокручивал в голове образ «помощника из собеса». Нет, этот парень был совсем не похож на фотороботы того «помощника», который ходил к генералу Бурунову. Другой типаж, даже если учесть, что в доме Бурунова того помощника плохо разглядели. Бурунов был высоким, и парень, который его навещал, был со стариком почти одного роста. Этот же, возившийся сейчас у кухонного стола с пакетами, оказался даже ниже Крячко.

Громко шаркая ногами, профессор вошел на кухню.

– А, Дима! – добродушно потрепал он парня по плечу. – Спасибо! Творожочек в моем возрасте – это очень хорошо. Тебе денег хватило?

– Да, даже остались еще. Творог я по акции взял со скидкой. И яблоки вот. Вы говорили, что железо для крови нужно.

– Да, да… ты оставь себе сдачу. Все на транспорт тебе и…

– Вы что? – Парень понизил голос и заговорил почти шепотом, глотая слова: – Я не возьму! Я не для этого! Я вам помогаю, а не для денег. Я бесплатно все, у нас так принято.

– Ну, прости, прости. Я не хотел тебя обидеть. Ты планировал убраться сегодня в квартире…

– Ой! – Дима откровенно замялся. Крячко спиной почувствовал его волнение, и это настораживало. – Артур Карлович, давайте я завтра приду убираться. Тут такое дело… Короче, важное дело одно… но я сегодня все сделаю и завтра к вам приду. Ладно?

– Хорошо, я понимаю. Ты не волнуйся так, Димка. Я подожду. Куда мне торопиться? Пенсионер я.

– Я обязательно завтра приду, – торопливо стал повторять парень, выходя в прихожую.

Хлопнула входная дверь, и в квартире стало тихо. Крячко, стаскивая с себя спецовку, отправился в ванную и, прикрыв за собой дверь, вытащил телефон.

– Лева, он ушел. Сильно возбужденный. Я за ним, а ты приведи старику кого-нибудь смеситель собрать, а то я там все разобрал.

Уже спускаясь в лифте, Крячко вызвал наблюдателя и спросил, в каком направлении двинулся парень лет двадцати в клетчатой рубашке навыпуск, голубых джинсах и бежевых ботинках. Наблюдатель ответил, что парень все еще стоит поодаль от подъезда и с кем-то энергично разговаривает по мобильнику. Повезло, решил Стас, мог бы и сломя голову броситься бежать, ищи его потом. Пришлось бы всех наблюдателей пускать в погоню, и прощай тогда вся секретность операции. А нам неожиданность нужна. Эффект неожиданности, небольшой шок, тогда он с перепугу быстрее «колоться» начнет. Нет у нас времени на долгие допросы. С кем он так энергично там болтает? Может, испугался уже, догадывается? Что же он сантехника так испугался? Дело-то обычное.

– Закончил говорить по телефону, – сообщил наблюдатель. – Быстрым шагом идет вдоль дома в сторону остановки. Мне следовать за ним?

– Нет, оставайся возле дома, страхуй квартиру! – выпалил Крячко, выбегая из подъезда и чуть не сбив с ног женщину с большими сумками. – Пардон, мадам!

Дима быстро удалялся. Еще несколько секунд, и он свернет за угол, а там улица, общественный транспорт, такси. Там вообще его могла машина ждать. Хотя что-то подсказывало Стасу, что нет у этого парня денег на такси, не из той он категории молодежи, которая на такси с легкостью разъезжает. Машина могла ждать, но только какая-нибудь убитая «девятка» или «классика». Кто же вы такие, ребятки?

Промчавшись рысью по дальней стороне детской площадки и обогнув спортивный городок, Стас сократил расстояние вдвое и выбежал за угол дома, успев увидеть спину парня, мелькавшую среди прохожих, – он все-таки пошел пешком. Теперь можно пристроиться следом и не выпускать его из вида. Никто не обращал внимания на парня в клетчатой рубашке, на Крячко, который приложил руку к уху и что-то говорил вполголоса. Обычное дело, когда пользуются гарнитурой и, идя по улице, разговаривают по телефону.

– Стас, что у тебя? – голос Гурова был немного напряженным.

– Парень пришел к профессору, но что-то заволновался и быстро ушел, сославшись на дела, хотя в планах, как я понял по их разговору, была уборка квартиры. Сейчас идем по Технической в сторону универмага.

– Он тебя испугался? – предположил Лев.

– Может быть, – проворчал Крячко, – а другого выхода у нас и не было. Важнее обезопасить старика. Ты там организуй ему починку смесителя. Я все разобрал и бросил.

– Ладно, сантехник! Ты хоть не сломал ему там ничего?

– Обижаешь! – хмыкнул Стас. – Все, отключаюсь, сейчас будет сложно. Он входит в универмаг!

Теперь расстояние придется сокращать до минимального, иначе парня легко упустить в такой толчее. Крячко прибавил шаг, раздвигая поток людей плечом. В проходе между бутиками в основном толкались женщины, и он, не удержавшись, ругнулся, ведь заметить и запомнить мужчину, который следует за тобой, очень легко. А впереди эскалатор на второй и третий этажи и второй выход на соседнюю улицу. Нельзя парня терять из вида, потом не нагонишь. А этот Дмитрий явно куда-то спешит. Стас оглянулся, посмотрел по сторонам и тут же наткнулся на чей-то хмурый неприятный взгляд. Стараясь не терять из поля зрения спину Дмитрия, он снова посмотрел вправо, но того человека больше не нашел. Что это? Что-то знакомое мелькнуло в этом неприязненном взгляде. Или похож на кого-то, или просто в его лице было что-то уж слишком типичное, что делает бывших уголовников похожими друг на друга и глаза «по жизни» такими недовольными?

Думать об этом было некогда, потому что Дима резко свернул в правый коридор и пошел в направлении рынка, находящегося в дальней части универмага. Всего несколько магазинчиков вокруг веревочного городка и несколько открытых лотков с фруктами и специями, вот и весь рынок, но оттуда есть еще один выход к большой парковке и метро. Не упустить бы. Становилось жарко от такого бега, Стас расстегнул легкую летнюю куртку до пояса, ниже нельзя, потому что станет виден пистолет в кобуре слева на ремне. Затем бросил взгляд по сторонам и тут же чуть не потерял своего «подопечного». Дмитрий снова резко свернул в сторону.

Железная массивная двустворчатая дверь в широком проеме могла вести только на хозяйственный двор, где разгружались машины, приезжавшие на рынок и в универмаг с товаром. Двор – понятие условное, территория не сильно ограничена какими-то заборами. Просто там мало посторонних, там погрузчики, фуры и «Газели». И тут дверь открылась, и двое рабочих вкатили в коридор большую железную тележку, груженную коробками. За те несколько секунд, что она была открыта, Крячко успел увидеть Дмитрия, который отошел к погрузочному пандусу и топтался там, озираясь по сторонам.

Парень явно кого-то ждал. А учитывая его нервное состояние, ждать он мог человека, с которым хотел поделиться своими сомнениями, страхами и получить совет. Тогда этим человеком мог быть их руководитель, решил Стас, следовательно, выходить через эту дверь во двор не стоило, сразу можно броситься в глаза Дмитрию. А вдруг у него глаз цепкий и он узнает «сантехника» из квартиры профессора Витте?

Погрузочный пандус вдоль стены здания, коридор, уходящий вправо. Туда Стас и поспешил. Так и есть. Обычный хозяйственный широкий коридор, чтобы тележка прошла с грузом. И обшарпанные стены, и несколько дверей, некоторые из которых чуть приоткрыты, наверное, недавно машины разгружали. Так, вот эта, остановился Стас у третьей по счету двери и заглянул в щель, образовавшуюся из-за неплотно прикрытой створки.

Дмитрий прижимался спиной к боковой стенке контейнера, а напротив, почти вплотную к нему, стоял молодой мужчина с темными непромытыми волосами. Стас видел только его тщедушную спину и неопрятные засаленные волосы на затылке. Дима что-то говорил и энергично жестикулировал. Судя по лицу, нервничал парень сильно. Кажется, его собеседник тоже нервничал. Он пару раз обернулся в сторону больших дверей, и Крячко увидел его профиль с большим прыщавым носом. То, что последовало дальше, Стасу сразу не понравилось. Прыщавый вдруг начал левой рукой подталкивать Дмитрия в грудь, уводя его еще дальше за контейнер и постоянно оглядываясь по сторонам. В его опущенной правой руке сыщик увидел нож. Скорее даже дурацкая игрушка из сувенирного магазина – пластиковая рукоятка и полированное выкидное лезвие. Колбасу в вагоне поезда порезать вполне подходит, но и человеку в бок садануть тоже можно, особенно если знать куда.

– Стоять, полиция! – грозно выкрикнул Крячко, выхватывая из кобуры пистолет и пинком открывая дверь наружу.

Его крик заставил руку прыщавого дрогнуть, но в какой момент он все же успел ударить Дмитрия, Стас даже не понял. Видел только, как парень медленно сползает по стене на землю, держась рукой за левую сторону груди. А прыщавый обернулся на крик, затравленно заметался и бросился вдоль сетчатого ограждения на улицу. Из соседней двери показались двое рабочих, выглянувших на крики во дворе.

– Помогите парню! – обратился к ним, а сам наклонился к раненому и с удовлетворением отметил, что лезвие прошло вскользь вдоль ребер и не попало в сердце. – Вызовите «Скорую» и полицию!

На улице прыщавого уже не было, но на проезжей части стояла легковая машина, а вышедший из нее водитель осматривал капот, ругаясь последними словами. Стас метнулся к нему.


– Что случилось?

– Да урод! – бешено выпячивая челюсть, заорал мужчина. – Кинулся на дорогу, прямо на машину. Я еле успел затормозить, он мне помял вон… и убежал…

– Куда он побежал?

– Туда, между домами, – показал рукой водитель.

Крячко бросился через дорогу, лавируя между машинами и слыша вслед себе матерные выкрики разозленных водителей. Включив рацию, стал на бегу сообщать Гурову о последних событиях:

– Паренька нашего тип какой-то ранил ножом. Кажется, неопасно. Но я его догоню.

– Черт! – заволновался Лев. – Что там происходит? Я сейчас спецназ подниму! Где это случилось?

– Не надо спецназ, – забегая во двор жилого дома, ответил Стас. – Грузовой двор универмага на Технической. Отправь кого-нибудь туда.

Во дворе дома было пустынно. Крячко стал осматриваться и прислушиваться. Ни топота ног, ни хлопанья дверей. Не мог преступник так быстро преодолеть это пространство. Или он забежал в какой-то подъезд, или где-то здесь. Красное кирпичное здание котельной, заборчик из металлической сетки, огораживающий газораспределительный пункт. Детская площадка, две ивы на краю, невысокий кустарник. На лавке молодая женщина с книжкой чуть покачивает детскую коляску.

– Простите, вы не видели, тут не пробегал молодой человек? – обратился он к ней, переводя дыхание.

– Что? – подняла голову женщина, но тут в коляске завозился и захныкал ребенок, и она, отложив книгу, наклонилась к коляске.

– Так вы видели тут кого-нибудь? – торопливо повторил Стас.

– Что вам нужно? – недовольно спросила женщина, покосившись на незнакомца. – Сейчас мой муж подойдет. Идите куда шли.

Шелест веток за спиной заставил сыщика обернуться с максимальной быстротой. Сунув руку под куртку, он сжал рукоять пистолета, не доставая его, чтобы не пугать женщину. Худощавый невысокий мужчина с воспаленным прыщавым носом и слезящимися глазами поднялся на ноги из-за кустарника и стал перелезать на детскую площадку. В руке он держал пистолет Макарова с потертым стволом. Крячко машинально встал так, чтобы закрыть собой женщину и ребенка.

– Ты, мент, слышь, – хриплым напряженным голосом велел мужчина. – Ну-ка, отойди от бабы!

Женщина взвизгнула и, схватив из коляски ребенка, прижала его к своей груди. Младенец заплакал. Крячко, не поворачивая головы, тихо проговорил:

– Не бойся, милая, я из полиции, ничего он тебе не сделает. Не бойся…

– Отойди от нее, я сказал! – прикрикнул мужчина, поднимая пистолет на уровне груди.

– Не вздумай стрелять, – спокойно ответил ему Стас, прикидывая, успеет он выхватить пистолет и выстрелить первым или не успеет. – Дела твои и так хреновые, зачем тебе еще и стрельба в городе?

– А тебе чего мои дела? Ты руку вытащи из-под куртки, чтобы я видел ее, – стал требовать мужчина, глаза которого больше метались по площадке и в сторону выезда со двора. – Делай, как я сказал, или выстрелю, убью бабу на хрен!

– Ты что, дурак? – усмехнулся Стас, пытаясь показать, что он спокоен и не верит преступнику. – Тебе жить надоело? Тебя же обложили, как волка красными флажками. Ты отсюда никуда не уйдешь. А за женщину знаешь что с тобой будет?

Крячко говорил уверенным тоном, с неудовольствием слушая, как за спиной все громче плачет ребенок и что реветь и причитать начала сама мамаша. Истерика обычно быстро выводит из себя преступников, и они тоже в нее впадают. От этого и стрельба, и жертвы среди окружающих. Но успокаивать и женщину, и преступника он не мог.

– Че ты меня пугаешь, мент? – Прыщавый выставил вперед челюсть, как будто пытался своими мелкоуголовными манерами напугать. – Я сейчас и тебе, и ей башку прострелю, а потом возьму ребенка…

– Ты совсем дебил? – перебил его Крячко. – Не понимаешь, что тебя за это спецназ живым брать не будет? Тебя пристрелят за это, урод! Ты со мной лучше договаривайся, пока крови нет. Дима не в счет, с Димой вы подельники, сами там разберетесь.

– Ты откуда знаешь? – вытаращился на него прыщавый.

И тут случилось самое неприятное, что вообще могло случиться в этой ситуации. Только-только сыщик начал давить на преступника и заставил его задуматься о последствиях, только наладился хоть какой-то диалог взамен обоюдных угроз, как сбоку раздался гневный голос, скорее даже рев:

– А ну, оставили ее в покое! Я сказал, отошел от нее, падла!

Крячко поморщился от досады и посмотрел направо. От подъезда дома, наклонив голову, как носорог, к ним бежал здоровенный детина в шлепанцах и шортах. Женщина почти фальцетом закричала: «Саша!» – и бросилась к нему навстречу, сжимая в объятиях ребенка. Но тот и не думал останавливаться. Он чуть ли не отпихнул жену с ребенком, пытаясь добраться до двух мужчин, которые непонятно что замышляли и каким-то образом пытались обидеть его суженую.

Как же ты не вовремя появился, с тоской подумал Стас, мысленно измеряя расстояние от бегущего парня до себя и от себя до преступника. Неизвестно, на кого первого он кинется.

– А ну, стоять, козел! – визгливо закричал прыщавый и, подняв пистолет, направил его на бегущего человека.

Обидное слово «козел» затмило разум и без того разъяренного парня, и он резко сменил траекторию бега, ринувшись безрассудно на преступника с пистолетом в руке. Другого такого шанса не будет, подумал Стас и бросился вперед. Он упал, перекатываясь в прыжке, чтобы не представлять собой удобной мишени. На какой-то миг и преступник, и взбешенный муж молодой женщины выпали из его поля зрения, и тогда же раздался первый выстрел.

Понимая, что он все же не успел и пуля преступника могла натворить бед в этом дворе и запросто уже унести чью-то невинную жизнь, Стас наугад ударил ногами вперед и с удовольствием почувствовал, что его ботинки угодили во что-то мягкое, напоминающее живот человека. Он вскочил на ноги – рука с пистолетом оказалась прямо перед его лицом. Пальцы мгновенно вцепились в запястье бандита, и прыщавый, заорав от боли, полетел на землю, роняя оружие.

Когда во двор вбежал Гуров с несколькими оперативниками, Крячко уже сидел верхом на обезоруженном преступнике и защелкивал наручники на его завернутых за спину руках. В паре метров от них на земле сидел здоровенный парень в шортах, зажимавший рану на руке, чуть выше локтя. Женщина с ребенком сидела рядом с ним и ревела во весь голос, ей вторил голос ребенка, а из подъездов с опаской стали выходить первые очевидцы.

– Ты-то цел? – спросил Гуров, сжав плечо друга и помогая ему подняться на ноги.

– Да нормально все, – улыбнулся Стас, отряхивая брюки. – Я вон за них больше боялся. Вылетел как бешеный за жену заступаться, ну и нарвался сдуру на пулю. Вроде вскользь прошла, как он там, посмотри.



Дмитрий сидел на стуле посреди кабинета Григорьева, держась за перевязанный бок. Лицо его было бледным, а на щеках играл нездоровый румянец. Рана оказалась действительно несерьезной: немного задеты мышцы, распорота кожа над ребрами. Но парень чувствовал себя довольно скверно. И мучила его не столько рана, сколько понимание того, что его хотели убить и убили бы, если бы не работники полиции. Точнее, вон тот дядька, который вовремя выбежал из дверей и закричал. Он и сейчас кричал, расхаживая по кабинету и размахивая руками.