Подмастерье смерти

— Бог ты мой. — Ловенбаум на секунду замолчал, зарылся лицом в ладони. — Послушай, у Мака было серьезное ранение, но со многими спецназовцами такое случается. Он был хорошим, добросовестным копом. Я проработал с ним двенадцать лет. У него погибла жена — ДТП. Они и года не прожили в браке. Жена беременная была, и он…

Ева ждала, пока Ловенбаум закончит свою мысль. В конце концов он затараторил:

— Вот же проклятье! Твою же мать! Должно быть, это все из-за Сюзанн. Наверняка. У него еще ребенок есть. Девочка. Лет четырнадцать-пятнадцать.

— Уиллоу, пятнадцать. Проходит как вторая подозреваемая. Я расскажу тебе все, что нам известно, а ты расскажешь все, что известно тебе. Отбери своих лучших ребят — офицеров, которые умеют держать язык за зубами, — приготовьтесь к захвату.

— Многие из моих лучших ребят работали с Маком. У нас в команде кузен Сюзанн, мой друг. Они через него и познакомились.

«У бывшего копа, — подумала Ева, — после двадцати лет службы, конечно, осталось много друзей и связей».

— Выбирай аккуратней. Имей в виду, на его совести восемь смертей. Один из погибших был копом. Полицейский всего двадцати трех лет от роду, принял пулю, защищая жертву. Как только Маки узнает, что мы на него вышли, он либо ударится в бегство, либо пойдет до конца.

— Он не сбежит. — Бледный как мел, Ловенбаум снова потер руками лицо, надавил пальцами на глаза, пытаясь унять волнение.

— Дай мне несколько минут все осознать, привести мысли в порядок. Я очень хорошо его знаю.

— А дочку? Знаком с его дочкой?

— Да, да. Не сказать чтобы близко, но я знаю Уилл. Она его боготворит. У девочки кое-какие трудности со школой. И мать ее второй раз вышла замуж, родила еще одного ребенка. Над Уилл у них совместная опека. Дай мне привести голову в порядок. Мы должны его остановить. Хотелось бы, чтобы он после этого остался жив. Дай подумать.

— Оставайся здесь и думай. Пибоди, в каком конференц-зале мы собираемся?

— Зал А.

— Давай-ка возьмем все материалы, что у нас есть, и переместимся туда. Жду тебя через десять минут, Ловенбаум. Соберешься ты с мыслями или нет…

— Десяти минут мне хватит.

Через пять минут Ева, готовясь к докладу, уже развешивала на доске материалы, собиралась с мыслями, просматривала заметки.

Когда в зал потянулись детективы и полицейские, она обратилась к патрульному:

— Кармайкл, нужно временно задержать следующих людей: Брайана Т. Файна, Зоуи Янгер, Линкольна Штубена, Зака Штубена-младшего, семи лет, Марту Бек. Пибоди даст вам их домашние и рабочие адреса. Если кто-то из них не согласится с нами сотрудничать, арестуйте за препятствие полицейскому расследованию. Отправьте за ними столько людей, сколько сочтете нужным, и как можно скорее доставьте всех вышеперечисленных в управление. Подробные разъяснения получите позже. Пибоди, выдай ему адреса. И никому ни слова, Кармайкл. Ни-ни.

— Никому ни слова, лейтенант. Ни-ни.

Ева вернулась к доске. В зал вошли Фини с Рорком, а за ними Ловенбаум — взявший себя в руки.

— Берите стулья. Пейте кофе, если хотите. Начнем, как только прибудут командир с Мирой.

Рорк подошел к Еве и тихо спросил:

— Это один из ваших?

Она кивнула, и он сочувственно на нее посмотрел. Хотел обнять, но, как всегда, сдержался.

— Очень жаль.

— Да уж, мне тоже.

В коридоре послышался стук каблуков Миры — цок-цок-цок.

— Проверь, остался в «Авто-шефе» любимый травяной чай Миры? Мы ведь здесь надолго. Еду наверняка не заказывала?

— Нет.

— Хорошо. И не надо. Такие вещи лучше анализировать на голодный желудок.

На доске висело фото Маки из личного дела, рядом его портрет, нарисованный Янси, а затем фото и портрет Уиллоу Маки. Присутствующие в зале полицейские вполголоса обсуждали последнюю новость.

Когда в зал вошли Уитни с шефом Тибблом, все притихли.

— Лейтенант, — сказал Тиббл. — Вам слово.

— Да, сэр. Все присаживайтесь и слушайте.





8





Ева повернулась к доске.

— Наши подозреваемые: Реджинальд Маки, пятьдесят четыре года, бывший офицер спецназа департамента полиции Нью-Йорка…

Как и следовало ожидать, в зале поднялся возмущенный ропот, однако Ева, не обращая на него внимания, продолжила:

— …И его дочь, Уиллоу Маки, пятнадцать лет. Мы вышли на них благодаря показаниям свидетеля. Детектив Янси нарисовал с его слов портрет. Помимо внешности у Маки подходящая биография. Он служил в армии специалистом по оружию и инструктором по стрельбе. Последние двенадцать лет состоял в нашем спецподразделении.

Она умолкла, перевела взгляд на симпатичную девушку.

— Уиллоу Маки — дочь Реджинальда Маки от первого брака, который закончился несколько лет назад разводом и совместной опекой над несовершеннолетним ребенком. В дальнейшем Зоуи Янгер снова вышла замуж и родила второго ребенка. Янгер, ее супруг и младший ребенок сейчас под охраной. Думаю, поводом для недавних убийств как раз и послужила смерть жены Маки, Сюзанн Принц-Маки, фото которой представлено здесь, и их нерожденного ребенка. Она, будучи беременной, погибла в результате несчастного случая в ноябре две тысячи пятьдесят девятого года. Полный отчет с места происшествия прилагается. Вкратце: миссис Маки выскочила на проезжую часть прямо под колеса проезжавшего по дороге автомобиля, была сбита и погибла на месте. Реконструкция событий и показания восьми свидетелей подтвердили, что водитель, Брайан Т. Файн, не виноват в случившемся. Мистера Файна также взяли под охрану.

Доктором миссис Маки был Брент Майклсон, чья клиника находится буквально в квартале от места происшествия. Вчера он стал одной из жертв во время массового убийства на катке Уоллмен-Ринк в Центральном парке. Первым на место происшествия, когда погибла миссис Маки, прибыл дежуривший в тот день офицер Кевин Руссо. Сегодня во время рабочей смены на Таймс-сквер он также был убит.

Ева остановилась, взглянула на Миру:

— Доктор Мира, вы согласны, что Реджинальд Маки преследует людей, так или иначе связанных со смертью жены?

— Я постараюсь как можно скорее ознакомиться со всеми материалами, но да, очевидно, подозреваемый выслеживает людей, имеющих отношение к данному случаю. Остальные жертвы — прикрытие. Убийца дошел до такого состояния, когда жизнь людей для него ничего не стоит. Ну а дочь-подростка привлек… на мой взгляд, потому что для него это не только месть, но и восстановление справедливости.

— Показывает ей лично, что такое в его понимании справедливость.

— Не только это. В каждом случае одной из жертв становился подросток. У серийных убийц чаще всего есть определенный стиль. Полагаю, Элисса Вайман и Натаниэль Явиц вписываются в стиль Уиллоу Маки. Они для нее не просто прикрытие. Не думаю, что сам Маки стал бы целиться в ребенка, ровесника своей дочери.

— Думаете, убивала девочка? — спросил Уитни.

— Сэр, после развода Маки делил опеку над дочерью с бывшей женой, — заметила Ева. — В психологии подростков не особо разбирался. Вряд ли он стал бы стрелять в таких молодых людей.

— Если посмотреть с психологической точки зрения, звучит убедительно. — Уитни перевел взгляд на Миру.

— Да, вполне.

— Однако для подобных убийств нужен приличный навык владения оружием.

— Да, сэр. Скажите, лейтенант Ловенбаум, обучал ли Маки свою дочь стрельбе?

— Да. Я видел ее на полигоне, когда она участвовала в соревнованиях.

— В соревнованиях?

— По прицельной стрельбе и стрельбе в условиях боя из пневматического оружия. Мак регулярно брал ее с собой на полигон, записывал на соревнования. Он гордился тем, как хорошо у нее получается.

— Значит, Уиллоу Маки обладала и навыками, и опытом, — заключила Ева.

— Я бы сказал, не настолько, чтобы… Я не видел Уиллоу пару лет. Лишь несколько раз с Маком на полигоне и раз на соревнованиях. Она хорошо стреляла, — признал Ловенбаум с глубоким вздохом. — Не просто хорошо, а даже очень, и Мак очень гордился ее способностями и интересом.

— Но ведь для таких точных выстрелов, как в нашем случае, мало просто хорошо стрелять.

«Пара лет практики, — подумала Ева, — доведет любой навык до совершенства».

— А что ты можешь сказать об их отношениях?

— Они всегда были довольно близки. Пару лет назад Уиллоу даже хотела переехать и жить с Маком постоянно. Он обдумывал этот вопрос, особенно после женитьбы на Сюзанн, но после несчастного случая был совершенно не в той форме, чтобы полностью взять на себя воспитание девочки-подростка.

— А как у него было с настроением?

— Позвольте, я начну издалека. Я знаком с Маком много лет, последние четыре из которых являлся его непосредственным начальником. Он никогда не теряет присутствия духа… то есть не терял. Ему не нравился муж бывшей, но выглядело это просто как обычная неприязнь из чувства обиды. С Уиллоу он старался проводить как можно больше времени. Служба не всегда этому способствует, но дочка была у него на первом месте. Насколько мне известно, у нее начались какие-то проблемы в школе, и бывшая жена хотела отправить ее к психотерапевту, та отказывалась. Мак поддержал дочь.

— Доктор Мира, не могли бы вы выяснить, побывала ли Уиллоу Маки у психотерапевта?

— Ты ведь заметил в нем какие-то изменения после несчастного случая? — обратилась она вновь к Ловенбауму.

— Да, безусловно. Трагедия подорвала его психику. Я приказал ему взять отпуск в связи со смертью близкого родственника, потому что он совсем пал духом. Да и кто бы на его месте отреагировал иначе? Поговаривали, что он консультировался с юристом — хотел засадить водителя. Но со мной он почти не общался.

— Злился на тебя?

— Возможно. Немного. Нужно поговорить с Винсом Патрони — парнем из моей команды. Они с ним ближе всего сошлись. Мак очень изменился, когда вернулся на службу, — похудел, стал рассеянным, раздражительным. Он никогда не приходил на работу пьяным, хотя в свободное время стал крепко прикладываться к бутылке. Потом перестал, но все равно положиться на него уже было нельзя. Он озлобился. Заканчивался его двадцатилетний контракт, я поговорил с ним. Сказал, ему либо придется уйти в отставку, либо перевестись.

— Ты не давил?

— Не пришлось. Он заявил тогда, что решил доработать оставшееся время и уйти со службы. Проводить больше времени с дочерью, может, отправиться путешествовать. После я писал ему пару раз — предлагал посидеть где-нибудь. Выпить пива, перекусить. Он все время отговаривался, и в конце концов я от него отстал.