Полнолуние

— Вы вольны воспринимать гибель капитана Сомова так, как считаете нужным. Вы же его жена… были, во всяком случае…

— Теперь у меня совсем другой, как говорят, статус. Андрей, вы даже на сотую часть не можете представить себе, насколько легче мне стало дышать. Мне жаль Виктора Сомова, по-человечески жаль. Знаете почему? Потому что вы придумали мокрые глаза Стефановны. Видите, я тоже не скорбящая вдова. По нем никто не заплачет, никогда. По крайней мере, среди тех, кого знаю я. И с кем наверняка знакомы вы. Нельзя так.

— Как? Вы о чем?

— Это печально и неправильно, когда по человеку, умершему скоропостижно среди глухой ночи, некому уронить слезу. Его не похоронят. То есть не будет при этом тех, кто искренне грустит. Закопают в землю, так будет выглядеть процедура. С почестями, возможно, дадут салют. Над ямой насыплют земляной холмик и скоро забудут. Если вспомнят, то снова ради лжи.

— Почему?

— Потому, Андрей. Вспомнив смерть Виктора Сомова, другие скажут неправду про его героическую гибель на боевом посту. Потому что иначе, чем геройски, офицер НКВД, особенно во время войны, полечь не может. Будут лгать себе, будут лгать людям — и будут знать об этом. Вот почему прошу не успокаивать, потому что отныне мы с Юрой — свободные люди. Настолько, насколько можно чувствовать себя свободными в наше время. Арестуете за вольнодумство?

— Если бы вы были в этом уверены, не говорили бы так со мной. Спасибо за доверие. С другими нежелательно.

Боковым зрением перехватил взгляд Катерины. Или показалось, или ее напряжение от его присутствия тоже немного спало.

— Знаю, — улыбка Ларисы стала искреннее. — Договорились. Поговорили. Занимайтесь дальше своими делами.

— Это вы так деликатно просите меня отстать?

— Наоборот. — Глаза Ларисы потеплели. — Извините, если обидела…

— Ничего, все в порядке.

— Тем не менее — не собиралась. Хотела сказать, что заботиться обо мне не стоит. Узнав про смерть Сомова, я сразу решила перебраться с той квартиры… хаты… Оттуда, где мы жили. Жилье служебное. Конечно, его оставят за мной, но я сама не хочу. Потому что мы спали там в одной постели с Сомовым, понимаете?

— Я понимаю, — наконец подала голос Катерина.

— Тут, — кивок на дом, — места нам пока хватит. Мальчикам не будет скучно. Мы, женщины, тоже справимся. И пока мы не уехали отсюда, обязательно будем ходить в гости к Стефановне. Мне будет ее не хватать.

— Вы собираетесь уехать из Сатанова?

— Меня тут уже ничего не держит, Андрей. Вернусь в Киев, там пристроюсь, наверное. Школьные учителя теперь на вес золота. Важный политический момент.

— О! Какой?

— Начался первый полноценный учебный год после оккупации.

— В местной школе тоже нужны учителя.

— Значит, освобожу для кого-то место. Человек сможет получать рабочую карточку. Я решила, Андрей. Выехать отсюда — только вопрос времени. Кстати, хорошо, что вы подоспели.

— Даже так?

— Я вещи не все забрала с нашей… своей квартиры. Нужна мужская сила.

— Будет. В коляску мотоциклетную влезут?

— Конечно. Мы с Юрой нажили не так много добра.

Левченко деловито потер руки.

— Разгребу немного — сделаем. А потом, раз такое дело, и вам, Катерина, забор починим.

Хозяйка сдержанно кивнула. Поймав ее взгляд, Андрей безошибочно определил: несмотря на проблеск доверия, его присутствие Липскую все еще тяготит, напрягает и нервирует. Тут же выстрелило: ну как сложит два и два и попробует узнать, кто направил начальника милиции сюда, к ней домой в поисках Ларисы. Ведь та вряд ли объявила на всю улицу, куда идет.

Четкого ответа не будет.

И Катерина будет иметь все основания заподозрить Левченко в том, что на самом деле он приезжал к ней.

С какой целью?

Что нужно старшему лейтенанту от скромной, ничем не приметной вдовы?

Если подозрения относительно Липской действительны, женщина вполне может задаться этими вопросами. И наверняка станет осторожнее.

— Ну, раз так — устраивайтесь. — Андрей одернул гимнастерку, поправляя ремни. — Не буду мешать. Работы море. К Сомову как к человеку можно относиться по-разному. Но убийство руководителя отдела НКВД — дело серьезное, независимо от личности на этой должности. Так что головной боли нам всем подбросили. До конца дня тут будут солдаты, начнутся неудобства для жителей. Ничего, это ненадолго. Переживем.

Левченко говорил, глядя на Ларису.

Но сказанное адресовал прежде всего Катерине.

И очень надеялся — она сделает из этого нужные выводы.

Не только для себя, но и для него.


Если он все верно вычислил, не ошибся в допущениях и расчетах, она должна немедленно начать действовать.

Не колеблясь.





4




Левченко дождался — Катерина Липская вышла на лесную поляну.

Больше всего Андрей волновался вот о чем: вдова пойдет в лес не там, где он устроился в засаде. С местом определился сразу. Ничего удобнее, чем остатки старой стены, в голову не приходило. Мотоцикл оставил возле милиции, оперативно провел совещание, узнав то, в чем не имел ни малейшего сомнения: кого в Сатанове ни спроси, никто ничего не слышал и не видел.

Опрос населения еще не завершили. Людей очень скоро потрясут еще раз, но Левченко не мог этому помешать. Сейчас его больше волновало, чтобы на определенное время о его существовании забыли. Непросто добиться этого, особенно когда пошли третьи сутки невиданного раньше разгула лесного хищника.

Начальник милиции при отсутствии другого «силового» начальства нужен всем и везде.

Но Андрей прекрасно понимал, какие пустопорожние разговоры ему придется вести. И какой ерундой он будет вынужденно забивать свое время.

Внутренний голос, к которому Левченко привык прислушиваться лет десять, подсказывал: нет ничего важнее теперь, чем попробовать выйти на след того, кто прячется в чаще.

Сам давно ведет двойную жизнь.

Так что чувствует себе подобных. Потому и сделал охотничью стойку на Липскую.

Есть еще тайные знания о человеческой природе, полученные от доктора Нещерета.

Сюда надо как-то вписать странный интерес Сомова к некоему Игорю Волкову.

Может оказаться, что это все связано, а может быть отдельной загадкой. Сложнее, потому что тогда за короткое время придется решать не одну, а по крайней мере три загадки. Однако Левченко должен был понять, с кем или чем имеет дело. И уж тогда решить прежде всего для себя, что делать, с кем делиться открытиями, как лучше и безопаснее действовать дальше.

Так что Андрей решил, пока есть возможность для маневра, действовать в одиночку.

И выбрал на первый взгляд безнадежный, не до конца проверенный, однако по состоянию на сегодняшний полдень — единственный путь, по которому можно идти: попробовать проследить маршрут Катерины Липской. Визит к сторожу Волкову оставил на потом. Однако нужно начать и, если выйдет, закончить с ним еще сегодня.

До приезда, нашествия посланцев УНКВД в Сатанов.

Хотя тут расчет оказался точным. Из области уже предупредили — будут под вечер. Было приказано выставить посты: солдаты Борисова и свободные от дежурства милиционеры взяли под контроль входы и выходы из поселка. Передавая лейтенанту приказ областного управления, Андрей был абсолютно не уверен в эффективности таких действий. Имитация бурной деятельности шла полным ходом. Но, учитывая потрясения, которые ожидали людей уже в ближайшее время, подобное сотрясание воздуха — значительно лучше, чем настоящее, серьезное и жестокое сотрясание местного населения и окружающей среды.

К тому же именно эта имитация парадоксальным образом помогала Левченко пока держаться в стороне. И при этом не привлекать лишнего внимания своим отсутствием и ненадлежащим, как могло показаться, исполнением служебных обязанностей.

Повезло — ждал недолго.

Часы показывали двадцать минут первого, когда в поле зрения оказалась Катерина Липская. То же пальто грязно-зеленого цвета, перешитое из мужской шинели, кирзовые сапоги, грубые коричневые чулки, платок повязан так, что закрывает половину лица. В этот раз у нее была не корзина. Через плечо висела сумка из-под противогаза, чем-то туго набитая. Двигалась Катерина уверенно, в привычном и много раз хоженом направлении. При этом настороженно озиралась.

Вполне правдивым будет предположение: женщина опасается хищника и мудро поступает.

Почему, боясь огромного бешеного зверя, Катерина все равно идет в лес? Какая в таких путешествиях острая потребность, тем более когда ребенок на руках? Не маленький беспомощный младенец, и вместе с тем — пацан, которому только одиннадцать. Родная мать довольно серьезно рискует рано или поздно оставить Борю сиротой.

Или — совсем ничем не рискует. И прекрасно знает это.

Дождавшись, пока Катерина исчезнет за деревьями, Левченко выскользнул из своего укрытия, осторожно пошел следом. Ступать старался тихо, держался на расстоянии. Не сводил с нее глаз, чтобы не потерять в зарослях. Чем дальше, двигаясь от дерева к дереву, он углублялся следом за женщиной в лес, тем настороженнее себя чувствовал. Когда за спиной лесные ворота сомкнулись окончательно, будто отрезая путь к отступлению, Андрей подумал и вытащил из кобуры пистолет. Снял с предохранителя, сжал рукоять, удобнее взявшись, двинулся дальше, опустив ствол вниз.

Подумав, что времени прошло достаточно, Левченко взглянул на часы. Удивился, увидев, что от момента, когда он начал слежку, прошло лишь двадцать пять минут.

Отведя взгляд от циферблата, он поискал впереди Катерину и вдруг понял, что женщина исчезла.

Вот вроде шла впереди. При желании он даже мог услышать ее шаги. И вмиг растворилась. Лесную тишину нарушал мирный птичий щебет, ветер шевелил верхушки деревьев, шелестели листья.

Пережив совсем ненужный сейчас приступ паники, Андрей прищурил глаза. Перевел взгляд. Медленно выдохнул. Начал снова всматриваться вперед. Никого не заметив, он сцепил зубы, ускорил шаг, теперь не сильно заботясь о том, чтобы двигаться тихо. Левченко понимал, что совершает ошибку — дает возможность обнаружить себя. В то же время он был уверен, что передвигается не так, как ломятся сквозь джунгли слоны или другие крупные животные. Так что тех звуков, которые вызвали бы подозрение в лесу, его шаги не выдают.

Бросок скоро принес результат — впереди мелькнул знакомый платок. Продвинувшись еще немного, Левченко сразу остановился. Катерина уже никуда не шла. Женщина стояла, вслушиваясь в окрестности. Так, будто ждала из лесной глубины какого-то сигнала. Вытерев взмокший по неизвестной причине лоб, Андрей сдвинул фуражку на затылок, прижался плечом к стволу. Что-то ему подсказывало: надо быть начеку. Андрей осторожно поднял руку с пистолетом на уровень пояса.

Катерина резко обернулась.

Левченко, даже не ожидая такого движения, мог ловко спрятаться за ствол. С того места, где стояла Липская, его не было заметно. Обзор закрывали кусты. Но Андрей дернулся уж слишком резко, вышло неуклюже, сухие ветки громко хрустнули под сапогами.

Солнце светило сквозь верхушки.

Катерина увидела преследователя.