Пороховая Луна

– Наш компьютерный отдел смог восстановить файлы. В 2066 году Серкаса продал четыреста микрограммов из того самого полимерного азота компании «Коулунь Пасифика», используемой в качестве ширмы Гоцзя Аньцюань Бу.

– Прошу прощения? – переспросил Пэрриш.

– Министерству государственной безопасности, мистер Пэрриш. Китайской разведке.

Дэкерт чувствовал, что к этому идет, но все равно будто дыра в желудке образовалась, когда он услышал эти слова. Нарастание агрессивной риторики по поводу Китая последние два месяца, и теперь это будто последняя порция цемента в фундамент. Болтовня Управления дошла до предела. Луна – сухая, холодная, лишенная всех тех грехов человечества, которые уже оставили в нем самом такой глубокий след, – вдруг будто раскалилась, наполняясь вполне земными опасностями. В голове роились противоречивые мысли. Действительно ли китайцы могли такое сделать? Для истинно верующих, таких, как Стэндэрд, это выглядит логично, но такое грубое действие, как подрыв транспортера, – это уж слишком. «Они слишком хитры для такого», – подумал Дэкерт. Китайцы убивают тонким клинком, а не бьют топором с размаху. Если они действительно хотели нанести смертельный удар, почему бы просто не запустить ракетой по «Ясности-1», уничтожив разом всю станцию?

Но если не китайцы, то кто? Надо отдать должное Стэндэрду, другие варианты просто нелогичны. У русских – их участок на западном краю Восточного Моря, им сюда вообще незачем соваться, чего они и не делают. Пока что добывают только водяной лед и ильменит, им там, в тысячах километров от остальных лунных колоний, дел хватает – выжить бы, на той стороне Луны, что всегда повернута в другую от Земли сторону. Индусы и бразильцы едва начали свои лунные программы, им не до территориальных споров: их горняки до сих пор живут во временных надувных куполах, а добычу ведут с небольших мобильных установок. Крупные поселения на этой стороне Луны есть только у китайцев и американцев, и лишь они уже не первый день пререкаются в международном суде по поводу прав на добычу в центральных морях. Лишь у них есть достаточная наземная и орбитальная группировка, чтобы противостоять друг другу, если переговоры провалятся и начнется настоящая драка.

Дэкерт подумал о своем друге Лин Цзы. Не стал ли он теперь ему врагом? Нет, пусть ему предоставят что-то более убедительное, прежде чем он поверит. С другой стороны, он уже не мог списывать со счетов этот вариант, и это его нервировало.

– Прошу прощения, мистер Стэндэрд, – заговорила Лэйн, нарушая повисшее молчание. – Это самый большой шматок земного дерьма из всего, что я слышала с тех пор, как они начали продавать земельные участки рядом с кратером Тихо.

Она пристально поглядела на инспектора.

– Мы здесь несколько дольше вас, и мы знаем здешний народ. Они отправят спасательную экспедицию за кем-то из наших с такой же скоростью, что и за своими. С равным успехом я бы могла поверить, что «Хэтчет» моя родная мать подорвала.

Стэндэрд поглядел на Лэйн, прямо и жестко, в первый раз с момента своего прибытия сюда. Она ступила туда, где он чувствовал себя уверенно – в область международной политики.

– И кого же именно вы здесь так хорошо знаете, офицер Бриггс? Ученых и горняков, с которыми обмениваетесь секретами садоводства и изготовления домашней выпивки? Неужели вы думаете, что я говорил о них?

Лэйн и Дэкерт быстро переглянулись. Понятно. Значит, Управление прослушивает их личные переговоры.

– Я уверен, что горняки с «Нового Пекина-2» – отличные ребята, – продолжил Стэндэрд, – но они контролируют нынешнюю ситуацию не больше, чем вы или я. И они работают на правительство, чьи намерения отнюдь не такие кроткие. Так что, уверяю вас, в данном случае у китайцев были и мотивы, и намерения.

Он сделал паузу, а затем заговорил тише:

– Думаю, вам известно, что в последнее время отношения между нашими странами были не слишком дружественными, однако вы лучше поймете суть текущего кризиса, если осознаете весь масштаб политической ситуации на Земле. Сказать, что она не очень хорошая, было бы большим преуменьшением.

Дэкерт смотрел на голографическое изображение «Молли Хэтчет». Сосредоточился на мигающей голубой точке, том самом месте, где воздух вышел из отсека ВКД – быстро, со взрывной силой – и Коул Бенсон умер в вакууме. Дэкерт представил себе, как Коул пытается выдохнуть остатки воздуха из легких, чтобы их не разорвало из-за резкой декомпрессии, как ползет, в попытке добраться до шлема и не потерять сознание. Представил себе, как Коул умирает, как широко открыты его рот и глаза, как вода в них вскипает, соприкасаясь с вакуумом. Вот это хуже всего во всем, что произошло.

– Я одного не понимаю, – заговорил Пэрриш. – Этот человек, Серкаса… Как мог торговец оружием оказаться настолько глупым, чтобы оставить записи о сделке, заключенной с правительственным агентством, и откуда нам известен точный химический состав той партии взрывчатки?

Стэндэрд удивленно повернулся к Пэрришу. Он ожидал подобного умного вопроса, но, возможно, не от репортера.

– Договоры по вооружениям, мистер Пэрриш, – ответил он, шевельнув пальцами. – У нас с русскими есть соглашение по отслеживанию всех взрывчатых веществ высокой мощности. Как только та партия полимерного нитрогена была украдена, они сразу же предоставили нам химический профиль вещества. Что же до мистера Серкасы, у меня нет желания погружаться в тонкости душевного склада торговца смертью, однако позволю себе предположить, что подобные люди вряд ли добросовестно относятся к записям о своих делах.

Дэкерт мотнул головой. Он знал людей, подобных этому Серкасе, и никак не мог согласиться со словами Стэндэрда. Обычно эти люди были пунктуальны до невозможности, поскольку смерть всегда стояла у них за плечом в ожидании малейшей ошибки. Он поглядел на Хейла, тот поглядел в ответ. Судя по его взгляду, капитан подумал о том же.

Это означало, что либо Стэндэрд плохо знаком с миром тайных операций, либо он лжет. Дэкерт пока не мог понять, что здесь более вероятно.

– Инспектор, оповещены ли китайские дипломаты о том, что наше правительство подозревает их в организации взрыва, или результаты расследования пока хранятся в тайне? – спросил он.

– Группа капитана Хейла пока что отправила лишь предварительный доклад, и мы не получали ответа с Земли насчет того, начаты ли дипломатические процедуры, – ответил Стэндэрд. Он снова сел и заговорил тише: – Однако Объединенное космическое командование получило от президента приказ о немедленном переходе в режим чрезвычайной ситуации, и это теперь касается и всех нас. Боюсь, что жизнь здесь меняется – для вас, для гражданского персонала на «Кратере Пири», для всех. Пока этот кризис не будет разрешен, все американские добывающие станции на Луне находятся на военном положении.

Никто не сказал ни слова. Пэрриш оторвал взгляд от своих записей. Дэкерт посмотрел на Лэйн и виновато улыбнулся. Обещание, которое он ей дал, когда она только прибыла на Луну, было нарушено, и не им, а человеком, просидевшим большую часть своей жизни в кабинете начальника в четверти миллиона миль отсюда.

– Капитан Хейл, – сказал Стэндэрд.

Хейл снова коснулся тачпада, и над столом повисло голографическое изображение Луны. Дэкерт уже и забыл, как красиво она выглядит из космоса, смесь серебристого и серого, будто мрамор, цвета оружейной стали. Нагая сестра Земли. На голограмме были отмечены основные базы, станции поменьше и места разработок. Американские – синим, китайские – красным, русские – зеленым, бразильские – лиловым, индийские – желтым. «Ясность-1» – пятнышко цвета индиго у северного края кратера Менелай, крохотное на фоне тридцатикилометрового кольца самого кратера. На западе – южные хребты Гемских гор, чьи пологие вершины поднимались на пару километров над поверхностью Моря Ясности. Главная американская база в кратере Пири, рядом с Северным полюсом, больше чем в тысяче километров от них, – одно из немногих мест на Луне, где почти никогда не заходит солнце в силу уникальности лунной орбиты. Дэкерт давненько не глядел на карту Луны такого масштаба. «Проклятье, мы же здесь совсем одни, – подумал он. – В гуще борьбы двух сверхдержав, и нас защищает меньше трех метров лунного грунта».

Их ближайшие соседи – китайцы. «Новый Пекин 2» – в глубине гребня кратера Архимед в Море Дождей, примерно в шестистах километрах на запад. «А они там сейчас что делают?» – задумался Дэкерт. Сидят с такими же военными, которые рассказывают Лин Цзы о реальной перспективе войны с Америкой, а он их слушает, с неохотой? Доставили ли они уже туда вооружение и не наведено ли это оружие в том числе и на «Море Ясности-1»? От мысли о самонаводящейся ракете с искусственным интеллектом или установке электромагнитного импульса, которым могут ударить по станции, у Дэкерта холодок по спине пошел. Если по «Ясности» ударят, в кратере Пири не успеют организовать никакую спасательную операцию. И найдут здесь лишь их тела, хорошо сохранившиеся в холоде и вакууме. У станции нет приличных оборонительных систем, ее построили прежде, чем правительства осознали, что стратегическая важность Луны может потребовать военных операций. Там, на Земле, попросту недоглядели, как и во многом другом, что было сделано на этом холодном куске камня в космосе.

– Завтра в 9.00 сюда прибудет взвод Аэрокосмического десанта, – сказал Хейл. У него было почти что виноватое лицо, он сложил руки, сжав пальцы, будто впервые в жизни не был уверен в себе. – Хочу подчеркнуть, что нам не дано разрешения на атакующие действия. Мы просто расставляем пешки в первом ряду – на случай, если политикам на Земле не удастся все это уладить.

Дэкерт откинулся на спинку стула и закрыл глаза, дрожа от нетерпения, будто от никотиновой ломки. Ему нужно уберечь своих людей, и ему не нравится, когда они говорят ему, что завтра на станцию прибудет взвод десантников. Не нравится, когда его называют «пешкой». «Больше никаких смертей, пока моя вахта, – подумал он. – Я не собираюсь терять контроль над ситуацией».

– Будьте добры, не утешайте меня словами о том, что политики заправляют всем этим, капитан, – сказал он и повернулся к Стэндэрду. – Итак, вы хотите сказать, что Договор ПИК[11] лишился силы и мы принимаемся за милитаризацию Луны? Вы понимаете, инспектор, что это означает?

Стэндэрд покраснел:

– Понимаю, коммандер, но должен заметить, что это не мы нарушили Договор ПИК и соглашения МКА. Мы подверглись нападению и в соответствии с международным правом (сухопутным, морским или лунным) имеем право защищаться. И, пожалуйста, не будьте столь наивны, не думайте, что китайцы прямо сейчас не заняты тем же самым.

– Может, и заняты, может, политика в космосе – и не мой конек, но я знаю, как всегда бывает в таких ситуациях, – ответил Дэкерт. Он встал, опираясь руками на край стола. – Возможно, китайцы и сделали это, однако пока что я, черт подери, не вижу никаких этому доказательств. Те, что вы предоставили, выглядят однобокими.

Он глянул на Лэйн и, увидев в ее взгляде предостережение, решил сбавить тон и заговорил тише:

– Кроме того, инспектор, я вынужден напомнить вам, что мы горняки. Гражданские. Мне все равно, прибудут сюда десантники для подготовки нападения или будут тут пару дней рекогносцировкой заниматься. Моя команда должна быть эвакуирована в кратер Пири, а может, даже и на «Низкоорбитальную Лунную 1». В крайнем случае могу остаться я, чтобы управлять системами станции…

Стэндэрд уже хотел перебить его, но Дэкерт поднял руку.

– Вы качаете головой, потому что думаете, что все случится так, как хотите вы, а не о том, что может случиться. Даже с практической точки зрения системы «Ясности» не приспособлены, чтобы обслуживать то количество людей, о котором вы говорите. Если вы хотите разместить здесь взвод десантников, то придется кого-то отсюда убрать.


– Мы говорим о разведгруппе из четырех человек, коммандер, а не о батальоне, – сказал Хейл. – Мне казалось, что на станциях первого уровня допустимо размещать до пятнадцати человек.

– Можно, со скрипом, однако построены они из расчета экипажа в пять-шесть человек. Реактор и биофильтры будут работать на пределе, а в 16.30 завтрашнего дня зайдет Солнце, и четырнадцать земных дней мы будем в темноте, так что солнечные батареи работать не будут. Помимо этого, нам придется потесниться. У нас всего восемь кроватей. Но это не главная причина. Моя команда…

– Нет, – сказал Стэндэрд, стукнув кулаком по своему кожаному портфелю, что несколько ослабило эффект. – Возможность прекратить добычу не обсуждается. Мы должны делать вид, что все нормально, коммандер Дэкерт, как минимум с тактической точки зрения. И, боюсь, несмотря на то что ваша команда – гражданская, согласно статье четвертой вашего контракта, в критической ситуации она подлежит мобилизации и переподчиняется военному командованию. Именно поэтому все командиры станций, такие как вы, выбираются из людей с опытом военной службы. И Гильдия нас в этом поддержит.

– Еще бы, черт подери, – сказала Лэйн.

– Да, офицер Бриггс, – сказал Стэндэрд. – К вашему сожалению, «еще бы, черт подери». Они уже это сделали, на самом деле.

Он встал, закрывая свой кожаный чемоданчик, и этот жест напомнил Дэкерту капитана Билдада, закрывающего свой гроссбух, когда он отправил «Пекод» в последнее плавание.

– Мы можем спорить об этом, сколько нам вздумается, но в конечном счете придем к тому же самому. Нам нужен план размещения одиннадцати… нет, двенадцати человек – если вдруг мистер Пэрриш пожелает остаться и досмотреть все до конца.

Стэндэрд сделал глубокий вдох и снова оперся о стол.

– Вы сможете выразить свои личные претензии, но позже; а пока наступило время, когда требуются отвага и жертвенность. Вам известно, какова ситуация на Земле. Если китайцы вознамерились окончательно завладеть Луной, мы не можем этого допустить и не позволим проявлять по отношению к нам ничем не спровоцированную агрессию.

Воцарилась тишина. Дэкерт вспомнил Рим и Карфаген, непрекращающиеся Пунические войны. «В качестве кого из них выступаем здесь мы?» – подумал он. За последние пятнадцать лет Америка сильно сдала свои позиции в экономике, по сравнению с Китаем и Индией. Богатое меньшинство в США процветало, но более пятидесяти миллионов человек каждый день буквально боролись за хлеб насущный. Термический максимум ударил по Северной Америке и Европе сильнее всего – возможно, так Земля наказала эти страны за столетия их безграничной власти. Потребовался всего лишь год после выброса метана, чтобы половина прибрежных городов Северной Америки оказалась под водой. Поля пшеницы и кукурузы залило наводнениями. Промышленность, которая когда-то была основой процветания этих стран, сбежала из них уже не одно десятилетие назад, не оставив даже инфраструктуры, которую можно было бы быстро восстановить. А довершили разрушение пандемии и религиозные распри.

Быть может, сейчас Соединенные Штаты и начали выкарабкиваться – по большей части благодаря добыче гелия-3 на Луне. И теперь властители страны пожелали вернуть себе подобающее место в мире. По крайней мере, война даст массам повод поаплодировать, даст объект для ненависти и отвлечет от голода. Хорошая политика – если больше делать нечего. А если китайцы поймут, что угроза нарастает, позволят ли они ей расти дальше? А была ли вообще – что еще хуже, поскольку такой факт делает ситуацию необратимой, – агрессия со стороны Китая? И каждый раз Дэкерт спотыкался именно об это. Это должны быть именно они. Кто же еще мог совершить диверсию на «БС-7»?

Дэкерт поглядел на Бриггс. Та уже открыла рот – видимо, чтобы уточнить у Стэндэрда, что означают его слова о неспровоцированной агрессии, – но Дэкерт покачал головой, предостерегая ее. Сейчас не время и не место для этого.

– Хорошо. Наверное, пока достаточно, – сказал Стэндэрд. – У нас у всех есть текущие дела. Мистер Пэрриш, полагаю, у вас совсем скоро будет готов репортаж? Мы известили ближайших родственников младшего специалиста Бенсона об обстоятельствах его смерти и готовы допустить определенную утечку информации, после того как будут выполнены определенные дипломатические процедуры. Вероятно, это можно будет сделать через пару дней.

Пэрриш оторвал взгляд от записей и резко выдохнул. Принялся теребить бородку, проводя по ней пальцами сверху вниз.

– У меня еще сотня вопросов, инспектор, и мне необходимо пообщаться с моими редакторами как можно скорее. Мы находимся в исторической ситуации. Безумной, но эпической.

– Безусловно. Как только мы получим соответствующее разрешение, то организуем для вас защищенный канал связи. До того у нас будет возможность поговорить наедине, и я расскажу вам то, что имею право сказать.

Стэндэрд развернулся в сторону люка и тут осознал, что не знает, куда ему идти.

– Э-э, мистер Дэкерт, я бы хотел поговорить с вами наедине и обсудить вопросы организации оперативного центра на этой станции. Вероятно, после того как вы назначите нам места для размещения.

– Это займет некоторое время. Через час общий сбор с командой, и мне надо побывать на «Спирали-6», одной из зон добычи гелия-3 вблизи станции, прежде чем зайдет Солнце. Мы не можем это отложить, необходимо проверить реактор и системы.

Дэкерт поглядел на угловатую фигуру Стэндэрда в проеме люка. Ногти с маникюром, белая, как слоновая кость, кожа.

– Не хотите прогуляться по Луне вместе со мной, инспектор? Другим членам экипажа лучше остаться здесь, готовиться к прибытию десантников, а для всех операций с ровера при открытой добыче требуется два человека.

Стэндэрд удивился такому приглашению и замешкался. Поглядел на Лэйн – вероятно, стыдясь отказаться от потенциально опасной работы на глазах у женщины, – а потом на Дэкерта и кивнул:

– Почему бы и нет, коммандер. Никогда не видел своими глазами, как идет добыча.

«Это уж наверняка», – подумал Дэкерт.





10




ОНИ ВСТРЕТИЛИСЬ В ОРАНЖЕРЕЕ. ДЭКЕРТУ НЕ НРАВИЛАСЬ формальная атмосфера ЦЕНТРа, где они обычно проводили собрания команды, а теперь ему еще и не хотелось рисковать тем, что их услышат чужие. Почти что встретиться вне станции – настолько отдельно ото всего остального располагалась оранжерея. Они уселись в кружок посреди идеально ухоженных параллельных грядок с овощами в вибрационном блоке; этот блок служил опыляющим устройством для помидоров, тыкв и других разнополых растений, которые с трудом могли давать плоды в условиях пониженной гравитации. Кворлз убрал яркость у световых панелей, тихое гудение вентиляторов приглушало их голоса, создавая в помещении гипнотическое ощущение. Интересно, подумал Дэкерт, где Кворлз спрятал свои кусты марихуаны. Когда Стэндэрд и его спутники прибыли, растения волшебным образом куда-то исчезли из угла оранжереи, а у Кворлза был совершенно несчастный вид. Он перебирал пальцами и постукивал ногами по полу, сидя на перевернутой кадке.

У всех у них вид был безрадостный. Дэкерт рассказал Тэтчу, Уотерсу и Кворлзу о разговоре со Стэндэрдом в кают-компании, о последствиях смерти их друга и о милитаризации Луны. Все медленно осознавали ситуацию.

– Для Моря Ясности это уж слишком, – сказал Кворлз. – Может, теперь его следует называть Морем Неизбежного Рока?

– Без дураков, – сказал Уотерс. – Вы уверены, босс, что мы должны с этим согласиться? Нам никто ничего не говорил насчет того, что придется вести чертову войну, когда мы горняцкие контракты подписывали. Я вообще не читал свой контракт с Гильдией. Эта хреновая штука потолще Ветхого Завета будет.

– Аминь, – сказал Кворлз.

Тэтч хмыкнул. Сидя на складном стуле между двух грядок с прорастающей тыквой Хаббард, он оперся мясистыми предплечьями на колени. Из фильтра над головой ему на плечо падали капли конденсата. Дэкерт глядел, как капли одна за другой набухали, достигая предельного размера, а потом отрывались и падали. Тэтч на них не реагировал, и на его утяжеляющем костюме расплывалось темно-синее пятно от плеча и до груди. Дэкерта с самого их разговора в обсерватории больше всего интересовала его реакция и то, что творится у него в голове. С тех пор Тэтч ходил по станции молча, практически незаметно, но от него исходила аура холодной ярости.

– И это все, что вас беспокоит? – наконец спросил Тэтч. Его зубы были стиснуты настолько сильно, что казалось удивительным, как он вообще может говорить. – Эти сукины дети убили Коула. Никогда не думал, что скажу такое, но я с радостью спущу курок, если нам прикажут. Долбаного доллара с них за это не возьму.

Дэкерт кивнул, но промолчал. Здоровяк провел пальцами сквозь кудрявые волосы и резко выдохнул. Небритый (но в этом ничего необычного не было), глаза красные от усталости, утяжеляющий костюм в обтяжку, как будто мал ему. Словно золотоискатель времен «золотой лихорадки», прибывший на Луну, чтобы найти богатую жилу, и потерявший посреди лунного моря напарника. «Трудно его винить в том, что он хочет отмщения», – подумал Дэкерт.

Лэйн похлопала Тэтча по широкому колену. Все то время, что прошло после совещания, ее глаза были задумчиво прищурены, и теперь она заговорила, тихо и спокойно: