Поток

Слова собеседницы вступали в противоречие с восприятием Хирки.

Благосклонность? Какая ещё благосклонность? Она не получила ничего, кроме боли. Всё важное для беглянки из Имланда вот-вот превратится в пепел, а она ничего не в состоянии сделать, чтобы остановить это.

Скерри провела рукой по мокрым волосам Хирки. Кто бы подумал, что такой жест может показаться угрожающим?

– Ты ничего такого не совершила, это точно. И в тебе нет ничего особенного. Они, наверное, до сих пор считают, что ты их спасёшь. Только не понимают, что ты уже нас предала.

– Это больше не имеет никакого значения, – ответила Хирка. – Я родилась не в том месте. Я слепа к Потоку и всегда буду такой. Земля не хочет принимать меня.

Скерри хохотнула.

– Лишнее подтверждение моим словам! Мы пойдём в Маннфаллу этой осенью, а чем ты нам помогла? Унижениями? Постоянным отсутствием? Разглагольствованиями о земле? А теперь ты скорбишь о Колкаггах! Переживаешь, что единственные имлинги, которые могли оказать сопротивление, уничтожены.

Слепая выпрямилась и добавила после паузы:

– Ты должна была стать предметом нашей гордости. Той, за кем мы все могли бы последовать. Но ты всего лишь ничтожная букашка. Никто.

Хирка встала и посмотрела на стоящего перед ней монстра. Однако не только Скерри им являлась. Девушка и сама была чудовищем. Всегда была.

– Могу рассказать тебе, кто я такая. Я дочь Грааля. Его и боги знают какой красивой женщины. Но вот чьей я никогда не буду, так это твоей.

Маска Скерри упала. На какой-то миг её лицо превратилось в одну сплошную гримасу горя. В открытую рану. Хирка посмотрела на слепую и увидела своё зеркальное отражение. И тут же пожалела о только что произнесённых словах. Полукровка осторожно положила ладонь на руку собеседницы.

– Прости меня… Скерри, есть способы! Грааль никогда не сможет воспользоваться вратами, но тебе ничто не мешает отправиться к нему и остаться в мире людей. Вы сумеете…

Лицо Скерри исказилось от ярости, раскрывая правду, которой, как поняла Хирка, никто не знал. Она посмотрела на трупорождённую женщину и шёпотом выговорила то, что сама всемогущая Дрейри никогда не произнесла бы:

– Он не хочет, чтобы ты отправилась туда…

Скерри стояла словно обнажённая. Грааль связывал её с семьёй Модрасме, но эта связь уже давно была разорвана.

Внезапно слепая схватила соперницу за горло. На мгновение застывшая от ужаса Хирка открыла рот, не в состоянии вдохнуть, и принялась вырываться из захвата, но ощутила, как когти впиваются ей в шею. Боль пронзила грудь.

– Твоё сострадание тебя убьёт, – прошипела Скерри на ухо девушке. – Говоришь, земля не хочет принимать тебя, да? Значит, ты плохо старалась!

Хирка вырвалась, но одна её рука лишилась чувствительности. Полукровка скорчилась на полу и оцепенела. Отравлена. Заморожена. Тело начало холодеть.

Ример…

Он был последним, что увидела девушка. Потом наступила темнота.

Волчьи глаза.





* * *


Хирка изо всех сил пыталась проснуться. Она знала, что это необходимо, что она должна прийти в себя.

Возникло ощущение, что она летит. На спине, над землёй. Её несут. Несут! Это слово подало сигнал о смертельной опасности. По телу прокатилась волна страха.

Где я?

Сбрасывая оковы полусна, Хирка заморгала. В темноте проступили тени.

Скерри!

Девушка взмахнула руками, но они не подчинились. Казалось, она даже найти их не может. Кто-то крепче перехватил её. Донеслись голоса. Тихие разговоры звучали глухо. Значит, она находится в помещении.

Где?

Хирка дёрнула ногами. Вернее, хотела дёрнуть. Они тоже её не послушались, словно после столетнего сна.

Земля. Пахнет землёй. Девушку опустили вниз. Она рухнула. Почувствовала удар, но не боль. Она – живой труп.

На живот упало что-то тяжёлое. Ещё. Становилось всё тяжелее. На лицо посыпалась земля. Паника молнией пронзила тело. Хирка закричала. Но удалось издать лишь шипение. Молчаливый крик, как в ночном кошмаре.

Её закапывают в землю. Живьём. А она совершенно беспомощна.

Одурманенная девушка изо всех сил боролась с собственной рукой.


Поднимайся! Ты меня слышала?

Пальцы шевельнулись. Ударились обо что-то. Хирка ухватилась и ощупала предмет. Шест. Её шест. Прямо рядом с головой. Стало темнее. Руку придавило тяжестью. Лицо уткнулось в землю. Раньше приёмная дочь целителя так любила этот запах. Сейчас же он душил её. Она судорожно попыталась вдохнуть, но лишь наполнила рот грязью и тут же сплюнула. Попыталась сплюнуть. Но сил не хватило.

Хирка знала, что умрёт. Её убьёт страх.

Спокойно. Надо успокоиться. И вернуть себе контроль. Шаг за шагом. Спокойно. Спокойно.

Шест прижался к щеке. Его воткнули в землю рядом с девушкой. Как знак на могиле.

Здесь покоится дочь Грааля. Умершая.

Нет! Шест имеет другое значение. Очень важное. Воздух!

Хирка затаила дыхание и с трудом передвинула голову, держа глаза закрытыми. Хотя не смогла бы их открыть, даже если бы захотела. Масса земли навалилась сверху, прислушиваясь к погребённой и эхом отражая удары её сердца.

Не думать.

Девушка ощутила воздух, шедший с другого конца шеста. Так мало. Она втянула больше. В горло посыпался песок. Она закашлялась. Повернуться было некуда. Сплюнуть некуда. Она подавила рыдания.

Хирка попыталась подтянуть колено. Ничего не вышло. Но теперь она хотя бы чувствовала ногу. Боль перемешалась с ужасом, окутывая страшным туманом. И всё же можно было шевелить пальцами. И рукой.

Я жива!

Хирка зарылась в землю и стала выталкивать тело вверх. Что-то поддалось. Вероятно, она сама. Или рыхлая почва. Голова проталкивалась сквозь грунт. Как растение. Шея горела.

Значит, вот как предстоит умереть дочери Грааля? Сквозь страх стали прорываться обрывки мыслей. Она – семя. Зародыш в земле. В яйце. Созревший. Обновлённый.

Она подобна Наиэлю, который выбрался из тела ворона. В теплице в Йорке. Ворон. Сначала прилетел ворон. Ворон был первым. Поток – это дыхание ворона.

Хирка закричала. Услышала, как земля душит её голос, схватила конец шеста и втянула в себя воздух. Давление на лёгкие ослабло.

Голоса. Руки.

Помощь. Ей пришли на помощь.

Сердце колотилось в горле. Кровь шумела в ушах. Дочь Грааля будет жить.

Голова вырвалась на поверхность. Рука. Вторая. Затем на поверхность появилось тело, вытягиваясь наружу. Семя дало росток.

Хирка стояла на четвереньках. Кто-то держал её, потом отпустил. Она упёрлась шестом в землю и встала на колени. Затем посмотрела в лицо, которое видела раньше, и поняла, где находится. Стоявший перед погребённой заживо девушкой Умпири работал в гротах. Это он швырнул грязью в Уни.

Живот скрутило, и Хирку вырвало землёй. Песком. Одежда промокла и стала липкой.

Тело дочери Грааля живо. Но жива ли она?

Восставшая из мёртвых полукровка улыбнулась. На зубах скрипела грязь. Мужчина попятился. Он был не один. Подошло ещё несколько работников. Они стояли среди грядок с растениями и пялились на Хирку, которая выкарабкалась из грядки и встала на ноги. Никто из собравшихся не решался произнести ни слова. Никто ничего не спросил.

Девушка проковыляла мимо них к выходу из грота.

Она знала, куда направится. Знала, что должна сделать.





Воронья свита




Хирка шла по переулку, который спускался к дому Всевидящего. Близился рассвет, но пока на улице царила темнота. Высоко над головой в щели между скалами виднелась полоска неба. По нему пылью рассыпались миллионы звёзд. Их было больше, чем Умпири, людей и имлингов, вместе взятых. Мир был гораздо больше существ, которых вмещал в себя.

Шум моря поглотил шорох машущих крыльев, но хромая девушка видела воронов. Чёрные тени поглощали звёзды, пролетая мимо них. Птицы держались поблизости и немного впереди, как обычно делал Куро. Они были его тенями. Тенями всего, что Хирка утратила.

Часть её погибла сегодня. Вместе с Линдри. Колкаггами. Свартэльдом. Вместе с отцом. Она одной ногой находилась в Шлокне, и так будет всегда. Между мирами. Между жизнью и смертью. А сейчас между правильным и неправильным.

Ржавая дверь со скрипом открылась. Хирка вошла и услышала, как вороны спокойно уселись на лестницу перед дверью. В пещере было по-ночному тихо. С потолка капало, как будто здешний обитатель плакал в непроглядной тьме. Незваная гостья поставила шест в угол, на ощупь пробралась к очагу и начала разводить огонь. Компанию ей составляли мёртвые птицы, которые таращились на нарушительницу спокойствия с полок.

Через некоторое время она услышала шаги. Мантия Всевидящего зашуршала по ступенькам у неё за спиной.

– Не волнуйся, – сказала Хирка и передвинула полено, чтобы огонь разгорелся ярче. – Я пришла не сочувствовать. С этим покончено.

Она развернулась и посмотрела на вошедшего. Он не прятал под капюшоном своё невозможное лицо полумужчины-полуворона. Но сейчас оно уже не казалось таким страшным. Возможно, в первый раз Хирка просто испытала шок. Либо уже стала не такой, как раньше.