Поток

– Ты солгал мне, – сказала она.

Всевидящий подоткнул мантию и окинул собеседницу взглядом, в котором читались раздражение и озабоченность. Нужно заставить его выбрать, на какой стороне хочет остаться. Хирка больше не станет ходить на цыпочках, больше не станет думать, что получит помощь, только если всем угодит.

Одежда девушки была грязной и мокрой, но она знала, что Всевидящий не спросит почему. Она стянула ботинки и положила их у огня.

– Ты сказал, что я уже появилась на свет. И что с этим ничего нельзя поделать. Но это неправда, так ведь? Родиться заново можно. Я видела это собственными глазами. Наиэль появился из тела ворона. В другом мире. Я сумею сделать то же самое. Я сделаю то же самое. А ты мне поможешь. – Всевидящий немного постоял молча, а потом проковылял к ведру с водой, наполнил чайник и поставил его на край очага рядом с ботинками Хирки. – Ты знал это. Знал о такой вероятности. И должен был сказать мне.

Хозяин дома встряхнул головой, чтобы унять дрожь. Плоский лоб. Птичий череп.

– Что с тобой сотворили, если ты просишь меня о таком? Принять рождение от ворона? Для тебя, у кого даже кровь не чиста? В лучшем случае ты при этом лишишься жизни. В худшем – с тобой произойдёт то же, что с-с-со мной.

– Довольно! – Хирка подошла к закутанному в чёрное собеседнику. – Довольно лжи! Хочешь убедить меня, что пытался защитить? Это ничего для тебя не значит! Ты помалкивал ради себя самого. Сам сказал: у меня есть всё, что надо, кроме Потока. Я чувствую его, могу формировать и сумею родиться заново. Ты боишься надежды, но это меня не остановит.

Всевидящий бросил чайные листья в чайник, отнёс его на стол и сел на скамейку.

– Значит, ты думаешь, что примешь рождение от ворона в Имланде? Заново появишься на свет там, где есть Поток, и получишь возможность сливаться с ним?

Хирка уселась напротив.

– Я больше не думаю. Я знаю.

Это было правдой с множеством оговорок. Но полностью уверенная половина девушки задушила вторую, сомневающуюся. Она охотилась за Потоком, сколько себя помнила, и ощутила его с помощью Римера. Ощутила, на что он способен. Животная сила снесла стены Зала Ритуала. Эта мощь всегда была частью Хирки, как кровь в венах. Всегда с ней. И всегда должна была быть с ней.

Хозяин дома налил чай в чашку гостье.

– Я тоже думал, что знаю. С-с-скажешь, похоже, что я оказался прав?

Она откинулась назад.

– Правда? Жалость к себе? Вот что ты хочешь мне дать?

Всевидящий посмотрел на Хирку. Один глаз полузакрыт и расположен ниже другого. Незаконченное произведение. А потом издал звук, напоминавший скрип старой двери.

– Как считаешь, почему Дрейри обладают властью в Дрейсиле? Что делает нас правящим меньшинством в мире, где никто не хочет подчиняться? Да, много говоритс-с-ся о непревзойдённости. Силе и дикости. Но ты думаешь, наши тела как-то отличаютс-с-ся? – Он указал на полку за спиной у Хирки. На мёртвые существа в банках. – Если вскрыть Дрейри и Умпири, увидим ли мы хоть какую-нибудь разницу? Нет, мы созданы из одного и того же теста. Власть существует лишь в голове. Кто-то растёт с чувством превосходства и становится непревзойдённым.

– А как же холод? Дрейри в состоянии выдержать более низкую температуру. Я видела это много раз. Скерри могла полуголой идти во время снежной бури!

– Вероятно… – Всевидящий взглянул на собеседницу. – Либо ей просто с самого рождения внушали, что она способна вынести больше остальных. – Он пододвинул девушке чашку чёрными грубыми руками. Словно обгоревшими. С неестественно длинными пальцами. – Единственное настоящее отличие – это благоволение Первых. Дрейри могут привязаться к ворону и принять его форму. Этот дар ценится больше, чем ты способна вообразить. Даже лучшие из нас проделывают такое лишь раз на протяжении всей долгой жизни. Вот о чём ты просишь, потому что считаешь себя способной изменить последствия поступка, который стал нашим концом. Или же просто хочешь обрести силы и защитить свою родину?

Хирка не ответила, лишь махнула рукой, как будто это не имело значения. Необычный собеседник помолчал и добавил:

– Даже если бы это было возможно с твоей смешанной кровью, нужно ещё получить благословение одного из первых воронов. Тебе же не к кому обратиться.

– А клюва хватит?

Всевидящий растянул похожую на клюв верхнюю губу в стороны. Вероятно, пытался изобразить улыбку.

– У тебя есть лишний?

– Будет. Но для этого мне придётся кое-кого убить.

– Ну, ты станешь не первой.

Собеседник не так её понял, но Хирка не стала его поправлять. Может быть, кто-то действительно уже убивал за эти клювы, но она сомневалась, что так поступали с теми, кого любили. А ей предстоит сделать именно это. Во всяком случае, придётся заставить его поверить, что он умрёт.

– Ты не будешь чай?

Девушка помотала головой. Хозяин дома пожал кривыми плечами, пододвинул чашку к себе и залил чай в свой красный зев.

– И как это будет, Всевидящий?

Он встал.

– Думаю, твоя семья не похвалила бы меня за помощь в том, что может стоить тебе жизни. При этом нет никаких причин думать, что у тебя всё получится. Ты не обладаешь благоволением ворона, чистой кровью…

Хирка встала, не в состоянии больше слушать. Её и без того одолевали сомнения. И страх. Она вышла в коридор и открыла входную дверь.

– Хедра! – крикнула девушка. И они явились. Вороны влетели в дом, задевая крыльями рыжие волосы. Она сопроводила их к Всевидящему. Птиц было много, но они молчали. Только полетали кругами, а потом спокойно устроились под потолком, на столе, на полках. Без криков. Без суеты. Лишь когти скребли дерево и камень.

– У меня нет ворона. У меня их много. Спроси у них, – сказала Хирка.

Существо в чёрном посмотрело на неё и сделало знак Всевидящего, развеселив беглянку из Имланда. Наиэль не изобрёл даже этого жеста, который оказался древнее божества Маннфаллы. Это был знак воронов.

Всевидящий постоял с закрытыми глазами, как будто сомневался. Или прислушивался. Потом выдвинул узкий ящик и протянул девушке запечатанный флакон размером меньше ладони.


– Выпей половину сегодня. Остальное через восемь дней. Это начало.

– Что это? Кровь воронов?

– Нет. Она будет позднее. – Собеседник опустил глаза. – Теперь я тебе помогаю и хочу попросить об ответной услуге. Ты привезла с собой сердце. Могу я взглянуть на него?

– Оно находится в доме Ход, – кивнула Хирка, – но посмотрим, что я смогу сделать.

Она засунула флакон в карман. Всевидящий взял её скрюченной рукой за локоть.

– Ты должна понимать, что уже проиграла. Даже если удастся вернуться в Имланд и принять рождение от ворона. Даже если найти Поток и удержать его… Ты всё равно никогда не сможешь испытать его прилива и починить то, что разрушил Наиэль.

Прилив Потока…

Он ошибался. Хирка помнила слова Грааля о древе, которое его брат создал из крови тысяч. Эти слова казались эхом из Имланда, шёпотом из чертогов Всевидящего. В них содержалась мрачная правда о том, откуда Поток черпает силу. Силу одолеть слепых. Об этом чёрным по белому было написано в Книге Всевидящего.

И древо взросло до самых небес, чёрное, как кровь, и всемогущее, как все те, кто пожертвовал свои жизни.

Девушка холодно улыбнулась.

– Ты забываешь одну вещь, Всевидящий. Ничто так не питает Поток, как кровь. А вскоре разразится война. Прольётся больше крови, чем было пролито за последнюю тысячу лет.





Живая




Всю дорогу Хирка слышала, как рядом с ней летят вороны. Когда она добралась до дома, птицы спокойно уселись на поверхность ледника. Дочь Грааля открыла дверь и вошла. Рокот голосов моментально стих, и сразу наступила внимательная тишина. Восставшая из мёртвых знала, что родные проснулись и не обнаружили её дома, а сейчас услышали, как она вошла.

Коридор казался более душным, чем обычно. Желоба в стенах раньше напоминали корпус корабля, а сейчас выглядели как кольца на теле червя.

Уни и Шильборр вышли навстречу. Никому из них не удалось скрыть реакцию на появление девушки. Первой обретя дар речи, Уна сняла с Хирки плащ и спросила, не ранена ли та. Не упала ли. Откуда у неё песок в волосах. Почему одежда в таком виде.

Полукровка, не отвечая, прошла дальше по коридору в слишком большой общий зал, купавшийся в синем свете ледника. Неужели она на самом деле рассчитывала найти здесь тепло?

Раун и Скерри сидели напротив друг друга за длинным столом, на котором стояла игральная доска, как будто между соперниками должна была находиться какая-нибудь преграда. Хирка знала, что Скерри любит играть. А вот с ней играть не любил никто.

Увидев вошедшую, оба встали.

Раун направился было навстречу внучке, но что-то заставило его помедлить. Сутки назад она начала бы искать признаки обеспокоенности на лице родственника. Или заботы. Но это было раньше. Тогда она нуждалась в них.

– На тебе кровь… – Рыжий Дрейри прикрыл рот рукой.

– Она не моя.

Хирка посмотрела на Скерри. Та напряглась, как натянутая тетива, ожидая первого хода. Обвинения. Дочь Грааля догадывалась, что трупорождённая женщина уже давно приготовилась защищаться. Знала ли она, что соперница выживет? Или же просто готовилась к любому исходу? А может, поддалась сиюминутной вспышке гнева? Либо хотела всего лишь поставить на место слабую полукровку.

На самом деле это не играло никакой роли.

– Где ты была? – устало спросил Раун. Его рыжие волосы были собраны в хвост, чтобы не мешать на тренировке.

– Я хочу поговорить со Скерри наедине, – ответила Хирка, не отводя от той глаз.

Мужчина поднял руку, будто собирался опустить её на плечо внучке, но не стал этого делать. Вместо этого открыл рот, словно собирался что-то сказать, но промолчал. Просто кивнул и вышел.

Если кому-то в этой семье было дело до Хирки, так это Рауну. Отцу её отца. Это отражалось в его глазах. Кровь от крови кое-что дала ему, кое-что большее, чем положение. Он пришёл бы в ярость, если бы узнал, что сотворила Скерри. Но хватило бы ему решимости вышвырнуть её из дома? Женщину, которая контролировала мёртвого ворона и доступ к Граалю?

Едва ли. Но Раун в любом случае ничего не узнает.

Не обращая внимания на пульсирующую боль в ноге, Хирка подошла к Скерри. Та искренне удивилась, сделала шаг назад, наткнулась на скамью, рухнула на неё и осталась сидеть спиной к столу. Игральные фигуры на доске попадали. Выжившая полукровка склонилась над противницей и уперла руки по обе стороны от неё. Поймав в ловушку.

– Я кое-кому рассказала о том, что ты совершила, – произнесла Хирка и не узнала собственный голос. – И если что-нибудь случится со мной или с теми, кто мне дорог, то следующее сердце, которое я принесу в дар, будет твоим. Ты меня понимаешь?

Глаза Скерри сузились до белых полосок.

– У тебя нет доказательств. Тебе никто не поверит.

Хирка нагнулась так низко, что коснулась щекой щеки собеседницы. Стало настоящим облегчением находиться настолько близко к врагу. К тому, кто желает тебе зла. Это ощущение пьянило. Девушка прошептала:

– Ты не чуешь страха, правда? – Скерри не ответила. Хирка уставилась прямо в белые глаза противницы. – Но знаешь что? Я чую…