Прекрасное далеко

– Я этого не говорил – вы сами сделали вывод. Кто ее создал – не знаю. Как она работает – тоже не знаю. Вероятно, энергия постепенно накапливалась в этом вот шаре-ядре, который расположен у основания стержня. – Бывший директор потыкал кончиком карандаша на едва заметную на рисунке полусферу. – Изредка нити сетки начинали пульсировать и по установке пробегали маленькие огоньки. Когда мы спустились вниз, то как раз застали эту картину. Но это длилось пару секунд, не более.

– То есть она работала с некой периодичностью?

– Да. – Кивнул старик. – Выбросы случались нечасто – где-то раз в год, может даже реже. И пробуждали различные участки генов, у всех по-разному.

– Полагаю, доктор накопил достаточно много исследовательского материала?

– Да. – Стотч подошел к шкафу с книгами, раздвинул несколько из них и вытащил несколько обычных тетрадей. – Вот, можете забрать. – Он протянул их Сандерсу. – Здесь все теории и исследования Штокмана.

– Почему сейчас вы отдаете их мне и все так подробно рассказываете, хотя в начале нашей встречи не собирались? – поинтересовался Леон.

– Вы не похожи на инквизитора, идущего по легкому пути. – Просто ответил Стотч. – За свою жизнь я научился прекрасно разбираться в людях и вижу, что вы, прежде чем судить, пытаетесь докопаться до сути. И мне нравится ваш подход. Возможно, вы завершите наше дело – разберетесь с тем, кто эту штуку сделал. Но, большая просьба, – старик прижал ладонь к груди, – не губите детей. Я виноват уже тем, что пошел на поводу Штокмана, позволил ему продолжать эксперимент, затеянный кем-то в прошлом. Ведь однажды вы сможете породить чудовище.

Сандерс положил тетради в сумку – он ознакомится с их содержанием потом. И слова директора он хорошо запомнил – к сожалению тот был прав. Однако Леон вернулся к другому волновавшему его вопросу.

– Так все же кто помог Элен?

– Илиана. – Ответил Стотч. – Моя выпускница, занявшая ее место. На нее установка повлияла больше всех.

– То есть максимально пробудила ее способности, доступные человеку?

– Именно так. – Кивнул старик. – Кроме этого она оказалась латентным псайкером.

– И вы укрывали ее!! – воскликнул Сандерс. – Будучи неинициированной, она могла натворить много бед!!

– Этого не могло произойти. – Спокойно ответил бывший директор. – Благодаря ей мы разобрались, что именно делает установка. Она предназначена для борьбы с проявлениями Хаоса. То есть пробуждает в людях их забытые псионные способности, а псайкеры не слышат шепота варпа. – Стотч подошел к шкафу и начал искать нужную ему книгу. – Я понял это, внимательно наблюдая за Илианой, анализируя увиденное и сверяясь с книгами, в которых описаны первые признаки одержимости. Я спрашивал ее много раз, слышит ли она потусторонние голоса, но девочка честно отвечала, что может легко прочесть мои мысли и любого в этой комнате. Точнее, образы, которые формирует наш мозг. И для этого ей не надо бурчать себе под нос «заклинания», как это делают некоторые человеческие псайкеры, которым не хватает способностей установить контакт с варпом. Так, где же она… – старик продолжал изучать корешки.

– Что именно вы ищите? – поинтересовался Леон.

– Одну очень любопытную книгу, содержимое которой может объяснить происходящее.

– Хотите сказать, что у вас есть то, чего нет в архивах Инквизиции? – удивился Сандерс.

– Это вы сказали, не я. – Ответил Стотч. – Но, должен заметить, иногда в мусоре можно найти любопытные экземпляры. Ага, вот она! – Он извлек с полки толстый том и повернулся к Леону. – Период расцвета человечества, четвертое тысячелетие, когда мы только-только начали изучать варп и контактировать с эльдарами. С редкими их представителями, а не со всей расой, конечно. – Заметил старик, возвращаясь и плюхаясь в кресло. Он раскрыл книгу. – Именно они познакомили нас с варпом и научили защищаться от его жителей. Так вот, вас должно заинтересовать четвертое тысячелетие – время мегакорпораций, битв за планеты и их ресурсы, масштабная экспансия человечества, а также изучение секретов галактики. К тому времени мы игрались с генами как трехлетние дети со своими игрушками. – Он перелистнул страницу, вчитываясь в строки. – Люди создавали так называемых геноморфов – особей с определенными заложенными в них функциями. По большей части зверолюди, огрины, ратлинги и скваты их потомки. Геноморфы осваивали для человечества новые миры, готовили их для заселения, сражались с враждебной флорой и фауной, используя доступные им физические возможности. Они встраивались в окружающую среду, занимали в ней важную нишу и уже после занимались обеспечением роста и безопасности колонии. Именно тогда человечество решало по какому ему пути лучше пойти – по изменению себя для проживания на том или ином мире или же по пути терраформирования. Уничтожения уникальной биосреды и организмов, живущих в ней. К сожалению, мы выбрали второй путь. – Стотч вздохнул. – А было бы интересно узнать, к чему нас привел бы первый. Так вот, зачем я это все рассказываю. Я убежден, что установку создали так называемые «генетики», в рядах которых находились толковые инженеры, но это только мое предположение, не более. Точнее, я хочу в это верить, хотя правда может оказаться куда ошеломительнее. Возможно, это поделка ксеносов или же кого-то более древнего. Те, кто ее сделал смогли обуздать мощь биотехнологий и найти защиту от воздействия демонов варпа. Но самое главное – они нашли способ обойтись без его энергии, используя свою собственную. У всех испытуемых энцефалограмма головного и спинного мозга сильно отличалась от неинициированных. Вероятно, именно в этом и кроется секрет – записи Штокмана вам помогут разобраться, если у вас есть толковый генетор. Каким образом создатели установки пришли к этой мысли – я не знаю, но результат теперь перед вами. – Стотч захлопнул книгу и положил рядом с собой. – Псионы создавались для борьбы с демонами и варпом, а также как альтернатива псайкерам. Да, они значительно слабее последних, но у них есть неоспоримое преимущество…

– Они неподконтрольны демонам. – Закончил за Стотча мысль Сандерс. – То есть вы хотите сказать, что с помощью грибницы орков из человека можно сделать псиона?

– Вы мыслите знакомыми понятиями, но пускай будут орки. – Развел старик руками. – Все же они обладают непонятными нам биотехнологиями, а также пси-возможностями. Вероятно, обладали когда-то. Потому что с ними человечество встретилось гораздо позже, уже после заключения мирового соглашения с эльдарами.

Сандерс поморщился, на что Стотч усмехнулся.

– Хотите обвинить меня в ереси?

– Вы подозрительно много знаете о древних веках. – Заметил оперативник. – Обычный житель Империума старается не совать свой нос так далеко в прошлое.

– Все выводы сделаны мной из этой книги. – Старик погладил обложку. – Хотя, я не утверждаю, что это истина. Книги писали люди и отражали события так, как им было выгодно. Но до нас дошли только крупицы знаний, из которых создать картину целого очень сложно. Но одно известно точно – до Темных Веков человечество если не дружило, то хотя бы не воевало с эльдарами. И стремительно развивало технологии, почти неотличимые от магии. Чего не скажешь про орков – зеленые вырезали целые планеты различных цивилизаций, беспощадно уничтожая население. С ними невозможно договориться, их проще убить.

– Вы отдадите эту книгу мне? Ознакомиться на досуге?

– Пожалуйста. – Стотч протянул томик, который оперативник принял с благодарностью.

– Впредь старайтесь не высказываться так на людях. Многие решат, что вы еретик. – Произнес Леон. – У коссианцев есть такая поговорка: кто старое вспомнит, тот глаза лишится. История помогает нам не совершить будущих ошибок и было бы глупо забывать ее, но не все это понимают.

– Мудрые слова. – Согласился Стотч. – Итак, теперь вы знаете все, что известно по этой установке мне. Единственное, что осталось – это выяснить ваши дальнейшие действия и решения в отношении меня.

– Если вы боитесь за свою жизнь, то я не стану предъявлять вам обвинения. – Заверил Леон. – Просто скажите мне, где скрывается Илиана. Я так понимаю, что именно она стоит за всеми этими смертями, которые произошли с судебной комиссией?

– Про это я ничего не знаю. – Пробормотал Стотч. – Мне только известно, что она помогла Элен улететь отсюда – как-то обмолвилась. И потом стала главным спонсором приюта, что с ее способностями сделать очень легко. Также она много времени проводила со Штокманом, но в детали меня не посвящали.

– И каковы же ее способности?

– Я скажу так – многогранны. – Старик прищурился. – Они может все. Наверное. Во всяком случае, я не видел, чтобы она что-то не сумела сделать.

– Что именно пробудило ее дар? Какой-то несчастный случай?

– Подружки заперли ее одну в темном шкафу. – Ответил Стотч. – Я в это время отсутствовал, воспитатели были заняты, в общем, про девочку забыли. Она просидела там довольно долго, прежде чем ее выпустили. Илиана до этого очень боялась темноты и они это знали, для нее это был дикий стресс. Тогда-то ее способности и пробудились. Она призвала огонь варпа и сожгла тех самых подружек в своих кроватях. Ну, мы тогда так посчитали. После чего упала без сил. Дети сильно напугались, учителя тоже, но мне удалось замять эту историю. – Старик взглянул на оперативника. – Я вырастил ее как дочь, забрал к себе, чтобы больше не пугать в приюте остальных. А потом Штокман убедил меня продолжить эксперимент. Он водил Илиану в подвалы к установке – я туда спускался редко. Что он там с ней делал – я не знаю, но девочка явно укрепляла и совершенствовала свой дар. К выпуску она уже легко могла поднять телекинезом тяжелый грузовик, при этом воспламеняя или замораживая объекты. Я, когда это увидел, здорово поругался со Штокманом и запретил Илиане с ним общаться. Мы вообще тогда все наговорили друг другу многого. После выпуска я видел ее очень редко. – Стотч опустил голову. – Я чувствую себя перед ней очень виноватым. Не надо было идти у Моисея на поводу!!

– Все мы совершаем ошибки, но у всех нас есть возможность их исправить. – Заметил Сандерс. – Где я могу ее найти?

– Я дал ей свою фамилию. – Старик посмотрел на Леона мокрыми от слез глазами. – Моя единственная дочь, которую я сам же и оттолкнул. – Директор вытер тыльной стороной ладони слезы, но только размазал их по щеке. – Она все же иногда навещала меня, уговаривала покинуть этот заваленный отходами мир, но я сопротивлялся. Я уговаривал ее бросить все и жить тихо и мы снова ругались, но Илиана всегда была целеустремленной. Как все они. Мое место здесь, на свалке истории, раз уж я не смог воспрепятствовать ее превращению. Но она сама этого хотела, а я оказался слишком слаб, чтобы воспрепятствовать! – Стотч скрыл свое лицо в ладонях.

Слаб от любви к девочке, подумал Леон. Поистине, привязанности нас губят. Дрея права – став инквизитором, ты станешь одиноким. Такова цена, которую нужно заплатить за безопасность Империума.

– Она могла сменить имя. – Произнес Сандерс вслух. – И поселиться где угодно. Куда она вас звала?


– На Эрус. – Глухо ответил старик. – Как она сказала – меня там ждет райская жизнь, она обо всем позаботиться.

– Хм, прямо ключевая точка. – Пробормотал оперативник. – Думаю, не случайно. Что ж, спасибо за все. И… можно я иногда буду пользоваться вашей библиотекой? Вдруг там найдется еще что-нибудь интересное по истории человечества. Хотелось бы, так сказать, сохранить ваши труды и скопировать все книги. Вы не против, если я пришлю людей для этого?

– Пожалуйста. – Стотч отнял ладони от лица и встал с кресла. – К тому же я бы все равно не смог вам запретить этого. – Он улыбнулся. – Вы уже уходите? Может быть тоника?

– Нет, спасибо. – Отрицательно покачал головой Сандерс. – Хочу предупредить вас, что если соседи будут интересоваться, зачем к вам приходила Инквизиция, то скажите что по делу этого самого Рихтера…

– Риттера, – поправил старик.

– Ну да. Разыскивается и все в таком духе. Главное, соврите поубедительнее, я знаю, что вы можете. – Леон улыбнулся. – Что же касается Ордена шестеренок… они тоже могут заявится, но им правду говорить не надо. Да, был здесь, да ушел, забрал хранившиеся у вас копии архивов приюта и ушел. Больше ничего не говорите. Правда, они могут начать вас пытать, но, думаю, до этого не дойдет. А говорили мы долго просто потому, что нашли общие интересы. Например, биологию. – Сандерс хмыкнул. – Механикусы бегут от этого слова как демон от Бога-Императора.

– Позвольте полюбопытствовать, каким образом они здесь замешаны? Тоже ищут установку?

– У внучки Элен Бигли проснулся дар. – Кратко ответил Сандерс. – Именно так о вашем приюте стало известно Инквизиции. Разведка Ордена просто села мне на хвост, когда я только упомянул в разговоре древнюю технологию. У жрецов невероятно чувствительные уши, если это касается какой-нибудь древней железки.

– Что ж, понимаю. – Кивнул Стотч. – И желаю удачи в вашем расследовании. Прошу только, не убивайте Илиану. Она не плохая девочка, просто может быть чуть заблудившаяся и немного себе на уме. И никогда не желала вреда Империуму. Просто найдите ее и убедите, что с вами ей будет лучше, чем одной. Прошу вас! – старик схватил Леона за руку.

– Этой «девочке» сколько лет? – спросил оперативник. – Шестьдесят?

– Пятьдесят восемь. – Отчеканил директор. – Но для меня она все та же маленькая Илиана.

– Я сделаю все что смогу. Обещаю. – Твердо произнес Сандерс и Стотч кивнул, успокаиваясь.

Оперативник покинул квартиру бывшего директора. На душе было легко и свободно, Леону казалось, что он гору своротил. Теперь можно было и Дрее доложиться, но сперва прочитать дневники доктора – единственное полезное чтиво за последние дни. Сандерс сел в такси и погрузился в чтение. Штокман писал неровным почерком, как будто торопился вывалить свои мысли на бумагу и часто делал помарки. Зачеркивал, подчеркивал, даже в нескольких местах протыкал грифелем тетрадь, ставя жирную точку. Леон пролистывал страницы, запоминая имена «подопытных», которых оказалось неожиданно много. Откуда у Стотча дневники Штокмана, подумал Сандерс, переворачивая очередную страницу. Может быть ему их принесла Илиана и попросила сохранить? Но почему не забрала их с собой и не убила «отца»? Видимо, она действительно любила и любит старого директора как родного. А это значит… Леон оторвался от тетради и от раздумий, оглядываясь по сторонам.

– Э, ты куда меня привез? – спросил он водителя, который в этот самый момент сворачивал на территорию какой-то производственной базы.

– Не извольте беспокоится, вам просто зададут несколько вопросов. – Отозвался работяга. Он взглянул в салонное зеркало на оперативника, рука которого потянулась к кобуре. – И не надо хвататься за оружие, оно вам не поможет.

– Вот как? – Леон придвинулся чуть ближе к двери и коснулся ручки, чтобы выскочить на ходу, однако замок оказался заблокирован. Он рванул болтер из кобуры, направляя его на водителя, но понял, что теряет сознание. Проклятый шофер сидел в маске замкнутого цикла и уже давно выкрутил вентиль на баллоне с сонным газом, заполнившим салон. Сандерс схватился за респиратор, но было уже поздно – предельная концентрация вырубила оперативника.

Кафе «У Моны» находилось на втором уровне города и кроме уютных кабинок внутри, как и сказала мама, имело выход на небольшую площадку, откуда можно было смотреть на площадь со статуей Императора. Покрытая толстым слоем золота, она сияла в лучах направленных на нее прожекторов, а когда в серой пелене дыма вдруг проглядывало солнышко, то «император» натурально «радовался» его лицезреть и сиял еще «веселее». В остальное же время он смотрел в сторону храма механикусов, опираясь на двуручный меч. Все это Кате рассказала мама, когда они вышли на площадку, чтобы полюбоваться открывшимся видом.

Столик, а точнее кабинку в кафе заказали заранее, месяца за три перед грандиозным событием. Как и предсказывал папа работягам на заводах и фабриках дали даже не по два, а по три выходных. К тому же сами адепты Ордена готовились отмечать День Пришествия с размахом – техножрецы не вылезали из ангаров, подготавливая технику к параду. В катином городе он тоже состоится – колонна пройдет от храма по центральной магистрали до площади Императора, где возле статуи проведут церемонию поклонения. Прямую трансляцию шествия через проекторы обеспечат вездесущие сервочерепа, порхающие тут и там.

Вообще Катя не понимала зачем вместо маленьких и юрких дронов используют эти страшные и неуклюжие конструкции. Ведь это были настоящие человеческие черепа, очищенные от мышц и кожи, отполированные до блеска, в которые встраивали механизм. Зачем нужен был этот жуткий маскарад, создающий ощущение, что девочка попала в филиал ада? Везде, повсюду, на улицах, в домах, на галереях на людей смотрели пустые глазницы черепов. На многие автомобили вместо эмблемы на решетку радиатора лепили объемные черепушки или плоские их изображения. Что случилось с людьми за все эти тысячелетия? Почему они стали так суеверны и религиозны, что используют знаки, которые тут называют рунами, как метки, спасающие от демонов? При этом о них в обществе не говорят, но все точно знают, о чем идет речь. О чем-то материальном. И вот это Катю натурально пугало. В прошлой жизни ее папа играл в «Дум». Расчлененка, кровь, кишки и прочее. И там тоже кругом были страшные рожи и черепа. Но там был придуманный мир, а здесь она видит реальность, которая не слишком-то и отличается от видеоигры. Какая-то жуткая смесь технологий, мистики и ужасов. Только в качестве демонов выступают механикусы – чудики в красных балахонах различного оттенка. Те самые уроды, что рассматривали ее в роддоме. Странно, почему Катя до сих пор не забыла их страшные рожи? Может быть потому, что они произвели на нее огромное впечатление? Ну еще бы, любой младенец, увидев их, орал бы от страха. И потом этот стиль в архитектуре. Здесь, в городе, все выглядело гротескно и величественно – огромные дома, утыкающиеся своими шпилями прямо в небо, вычурные арки переходов и тоннелей, переплетающиеся с технологичными каналами. Снующие между зданиями летающие машины и их ползающие по земле аналоги. Теперь Катя понимала, что у деда была реально деревня по сравнению с городом. Но там она хотя бы имела привычную ей архитектуру!! А что здесь? Внешний лоск снаружи и человеческий муравейник внутри! Особенно это заметно, когда спускаешься вниз, на минус первый уровень. Пешеходные дорожки, огражденные стальными решетками от проложенных под землей автодорог. Решетчатые переходы, на которые выходят двери квартир, которые проще назвать конурами, а не жилищем для людей. Кругом теснота, духота и толкотня. Наличие огромных человеческих масс, перемещающихся с работы домой и обратно. И все это занимало много уровней вниз, сколько именно Катя не знала, но догадывалась, что явно не один. И родители несколько раз уже упоминали, что ниже четвертого лучше не спускаться. Что там может таиться, Катя не знала, но просмотры в прошлой жизни фильмов-ужастиков говорили ей, что явно там не друзья живут. Жуткие подземные твари только и ждут, как бы напасть из темноты на зазевавшегося техника и сожрать его глаза на десерт. Бррр!! Когда Катя это представила, то ей совершенно не захотелось возвращаться в уютную маленькую квартирку, к обстановке которой она уже привыкла. Лучше уж жить у деда, среди просторов полей и шумящей зелени лесов, чем чахнуть в этом человеческом гадюшнике. Тем более, что здесь бандиты никуда не делись, хотя папаня и рассказывал о патрулях арбитров. Это что, судьи типа Дредда что ли? Сразу же на месте проводят расследование и выносят приговор? Какое-то мрачноватое будущее получается. А ведь Катя еще не знает всей картины, а пока только складывает у себя в голове различные кусочки мозаики. Итак, по факту что мы имеем. Скоро наступит 42 тысячелетие, все будут ликовать и петь по этому поводу, но в то же самое время боятся нашествия демонов, враждебных ксеносов, нападения бандитов и еретиков. Про последних каждый день распиналось радио. Может быть уже выключить его, а то от бесконечных повторов одного и того же уже голова болит. И, похоже, Катя в этом не одинока, мама тоже иногда морщится и старается почаще выбираться наверх. Вот как сейчас, в кафе «У Моны». Где тихо и спокойно, работает голографический проектор, который здесь называют гололит, играет тихая ненавязчивая музыка и еще есть площадка, откуда видно статую Императора. И толпы людей, которые собрались за ограждением, чтобы посмотреть на праздник и организованный по этому случаю парад. Родители даже взяли на прокат богатую одежду. Папа облачился в деловой костюм – брюки, белая рубашка, пиджак, бабочка. А мама одела шикарное платье, легкие туфельки и сделала себе модную стрижку, а также устроила в волосах оригинальную заколку. Кате тоже досталось платьице и ботиночки, а ее волосенки мама собрала в хвостик. Катя, посмотрев на себя в зеркало, подумала, что похожа на куколку. Собственно, природа ее красотой не обделила, особенно цветом глаз. Такого яркого она на Земле не встречала, очевидно стоило благодарить ее предков из колоний.

Семья устроилась в кабинке за столиком и папа начал изучать меню, хотя в этом не было необходимости. Заключая договор аренды, мама позаботилась и о еде – ее стоимость входила в цену. Точно также как и просмотр парада по гололиту. Понятно, что места всем желающим не хватило бы и хозяйка выставила на площадку балкона дополнительные столики. По двойной цене, конечно. Но все равно нашлись желающие занять эти элитные места – оттуда будет прекрасно видно парад как своими глазами, так и по второму гололиту, который установили недавно ради этого случая. Но Катя не переживала по этому поводу, хотя некоторые дети, которые пришли с родителями, вопили и требовали места в первом ряду.

– Признаю, твоя идея гораздо лучше чем моя. – Согласился Курт, оглядывая зал. – Здесь не так много народу, как «У Джо», не видно пьяных харь, а буянов сразу же выставит охрана, если что. Но, согласись, тут дорого.

– Ничего, раз в пятилетку можно себе позволить. – Улыбнулась Саманта и наклонилась к дочери. – Кэти, тебе удобно?

– Да. – Девочка поерзала, устраиваясь на подушке, которые специально держали для малышей. Были отдельные стульчики, но Кате такого не досталось, так что решили проблему роста подручными средствами. – А когда начнется парад?

Катя могла легко подождать хоть до завтра, но ребенок ведь такой нетерпеливый и ей придется довольно долго отыгрывать эту роль до своего взросления.

– Скоро, моя милая. – Саманта продолжила улыбаться. – Хочешь кушать? Сейчас принесут первое блюдо и это не синтетическая паста, а как у бабушки настоящая еда.

– У Моны поставки с ферм? – удивился отец.

– Скорее всего она разбавляет натуралку клонированной органикой, но это лучше, чем давиться синтетикой у того же Джо. – Заметила мама.

– Мама, а после этого парада еще будет парад? – вопрос Катя задала с умыслом, ей нужно было выяснить как тут часто проходят праздники или даже новый год не отмечают. Ведь она помнила ее слова о том, что очередного праздника следует ожидать через несколько лет.

– Если и будет, то нескоро. – Ответила та и погладила дочь по голове.

– А почему?

– День Императора где-то через три местных года. – Произнес отец, следя за официантами. – А до него праздников больше не будет.

– А как… – Катя развела руками, пошевелив пальцами, – почему такой большой путь между парадами?

Курт недоуменно уставился на дочь, но вот Саманта легко ее поняла.

– Хочешь узнать, почему так много времени проходит между праздниками? – Катя кивнула. – Потому что даты рассчитываются согласно стандартному галактическому году.

– Саманта, она не поймет. – Махнул рукой Курт. – Ей про это в Схоле расскажут и то в конце первого этапа.

– Уверена, что поймет. – Мама хитро посмотрела на Катю, словно догадавшись, кто она. – Когда-то давно, когда люди еще жили на Терре и летали не дальше солнечной системы, время считали по годовому обороту нашей родины вокруг Солнца. И даже в то далекое время люди путались в его измерениях. Но когда человечество начало расселяться по галактике, то столкнулись с эффектом временных аномалий, его потом назвали эффект Шаркова, ученого, который первым вычислил временные закономерности и соответственно создал теорию о разнице времени в различных точка галактики относительно наблюдателя. – Мама отвела взгляд, вспоминая. – Если по-простому, то в разных точках галактики время течет по-разному точно также как и разные планеты имеют свой период обращения вокруг звезд. – Саманта сжала кулаки, демонстрируя «звезду» и «планету», имитируя движение небесных светил. – Если, предположим, с Терры отправить корабль к нам, то он, пройдя определенное расстояние за определенное время, окажется в точке назначения. Но вот время, прошедшее в точке А и точке Б будет разным и эта разница не будет равна разнице, прошедшей для пассажиров корабля. То есть на корабле прошло условно два дня, в точке А – две недели, а в точнее Б – десять дней. Кажется разница небольшая, но она есть. И вот когда столкнулись с этой проблемой, то уже после рассчитали и ввели понятие стандартного галактического года, от которого все остальные теперь и рассчитывают время. В том числе и для праздников. – Саманта улыбнулась. – Так что сейчас по всему Империуму, в любой его точке, условно в одно и то же время проходят парады и праздники. Поняла, солнышко?

Катя машинально почесала затылок. Эта привычка перекочевала с ней из ее прошлой жизни. И так делал ее первый папа. Курт, увидев эту реакцию, развеселился. Но заданный дочерью вопрос его удивил.