Призрак Канта
Часть 58 из 59 Информация о книге
— Я хочу, — сказала Кристина. — Может, мне надо! — В новогоднюю ночь положено телевизор смотреть, шампанское пить, оливье есть и петарды запускать! И никаких спиритических сеансов! — Санечка, — Кристина поцеловала его в щёку, — ты можешь смотреть телевизор, чего ты там не видел! Или дрыхнуть! А мы с Мурочкой проведём сеансик!.. Мы поедем, ладно? — Ну конечно. — И вы подъезжайте! Но не поздно! Виктор Захарович ещё три дня назад на улицу два ящика шампанского вынес! У него теория, что его нужно охлаждать долго!.. — Очень правильная теория, — похвалил Меркурьев. — Сань, мы обойдём собор и за вами двинем. Может, заехать чего купить? — Я у Сони спрошу, — озабоченно сказала Кристина. — И тогда позвоню. Жека! Жека, поехали!.. Онегин вылетел из-за кустов, за ним мчались давешние приятели. Мура взяла Меркурьева под руку. — Никогда не была в Калининграде зимой. Хорошо, что мы из Бухары улетели, правда? Там у нас и зима какая-то чудная. — Там пустыня рядом, — сказал Меркурьев, прихватывая её руку в тонкой перчатке, — а здесь море! Ты правда хочешь сегодня разговаривать с духами? Она вдохнула холодный и вкусный воздух и помотала головой — нет, не хочу. Перед входом в собор сияла огромная ёлка, широко растопырившая ветки, самая настоящая, не синтетическая. — А мы с тобой ёлку наряжать опоздали! — огорчилась Мура. В глазах у неё плавали отражения ёлочных огней. — Саня с Кристиной без нас нарядили. А я так люблю наряжать! И гирлянды вешать!.. — Мы на следующий год пораньше прилетим, — пообещал Василий Васильевич. — Ну-у, следующий год ещё когда будет!.. Они пошли вдоль стены собора. — Зачем Саня купил у Виктора Захаровича дом, да ещё переписал его на Соню? Что за благотворительность? — задумчиво спросил Меркурьев. — И теперь все там живут — и они с Крыской, и сам Захарыч, а Соня из Москвы наезжает! — Так для этого и купил, — удивилась Мура. — Чтобы у Кристины был дом — раз, и чтоб он уж точно никуда не делся от Сони — два! Помнишь, что нам говорили Кант с Бесселем? Что дом должен принадлежать наследнице, а наследница — Соня. И всё логично! Соня хозяйка, но она в Москве, Кристина здесь и просто живёт в доме, не даёт ему пропасть, а Саня всё это дело сторожит. Наш Саня человек простой, без затей. Сказано — сделано!.. Условия выполнены, все довольны, включая призраков. — Это точно, — согласился Василий Васильевич. — И пока он сторожит, Соня дом уж точно не потеряет. Ты же знаешь, как он сочувствует всем бездомным и беспризорным!.. А Соня всё детство такой была!.. Василий Васильевич придержал её за руку. — Что ты? — спросила она. — Могила Канта, — он показал подбородком. — С мемориальным портиком. — Прекрасное место, правда? — спросили рядом. — Да ещё с мемориальным портиком! Василий Васильевич, чувствуя дрожь в груди, оглянулся. Мура оглянулась тоже. Позади них стояли двое — сухонький пожилой человек в длинном тёплом пальто с меховым воротником и второй, молодой, в джинсах и короткой дублёнке. Он был кудряв, явно мёрз, и прятал покрасневший нос в воротник. Меркурьев узнал обоих сразу же — ещё бы! — Добрый вечер, господин Кант. Здравствуйте, господин Бессель. Кант дотронулся до шапки, а Бессель шутливо поклонился. — Вот я и говорю, — продолжал он, — везёт некоторым! Можно прийти и полюбоваться на собственную могилу! А моя пропала! Так и не найдена! — Да на что она вам, Фридрих? — спросил Кант с некоторым раздражением. — Какая разница, есть могила или её нет! Вы же всё равно умерли! — А если я желаю, чтобы мне поклонялись? Чтоб возлагали цветы? И молодожёны произносили на ней клятвы верности? — На могиле? — уточнил Кант. — На вашей? Клятвы верности? — Но на вашей произносят! — Это просто глупая причуда, — уверил Кант. Меркурьеву показалось, что он всё же немного гордится своей могилой. — Рад, — сказал Кант, поворачиваясь к Меркурьеву и Муре. — Рад вас видеть вновь. Как давно мы не встречались? — Больше года. — Вы освежили в памяти моё неравенство? — осведомился Бессель. Меркурьев замялся. Ему показалось, что Бессель говорит язвительно!.. — Честно сказать, — смутился он и отвёл глаза, — я собирался, но… — Вам было не до того, я понимаю, — перебил его Бессель. — Так всегда! Вы были увлечены личными делами, а вовсе не моим неравенством. — Я повторю, — пообещал Меркурьев. — Обязательно!.. — Итак, новогоднее застолье и увеселения, — продолжал Кант. — Струнный квартет приглашён? — Боюсь, что нет, — сказала Мура тоже немного виновато. — Ерунда! А гости? Гостей должно быть не меньше трёх — по числу граций, и не больше девяти — по числу муз. — Нас получается больше, — призналась Мура. — Это не слишком удобно для беседы, — огорчился Кант. — Но в новогоднюю ночь любые увеселения идут на пользу душе!.. — Да, — поддержал его Бессель, — кругом веселье! Смотрите, какие украшения из лампочек на соборе. В наше время… — В наше время, — перебил Кант, — и лампочек-то никаких не было!.. — Холодно, — заметил Бессель. — Пройдёмся? Впрочем, у меня припасено кое-что! И он вынул из-за пазухи плоскую фляжку с завинчивающейся крышкой. — Первоклассный кёнигсбергский шнапс! — объявил знаменитый математик. — Старые запасы. Ну? За Новый год? — За Новый год, — согласился Василий Васильевич растерянно. И они выпили — по кругу, как студенты. — Фрейлейн, — начал Бессель, вытирая рот тыльной стороной ладони, — то есть, прошу прощения, к вам нынче следует обращаться фрау! Фрау инженер, вы в самом деле хотите вызвать нас с Иммануилом сегодня ночью? Мура опустила глаза. Бессель переглянулся с Кантом. — Нет, мы придём к вам потолковать, если пригласите, но всё же не в новогоднюю ночь! — Извините меня, — прошептала Мура. — Я ещё многого не знаю. — Ничего, ничего! — Кант ободряюще похлопал её по руке. — Вы постепенно всё узнаете!.. Мы придём завтра! Завтра будет отлично, вы согласны, Фридрих? Мы посидим у камина при свете зимнего дня, выпьем горячего пунша и потолкуем о приятном! — Спасибо, — сказала Мура. — Спасибо вам!.. — Я люблю свой старый дом, — признался Бессель, — это прекрасно, когда в старом доме празднуют! Это значит, что дом живёт! Впрочем, вам нужно идти, молодые люди. Сейчас вам будут звонить с новогодними поручениями. — Забыли хлеб, — пояснил Кант, деликатно понизив голос. — И зелёный горошек. Он был куплен заранее, но его только что съел пёс. Баночку поставили на самый край стола, а пёс вскочил на стул, и вот, вышел конфуз. — Нам нужно идти! — Мура потянула за рукав Василия Васильевича, который стоял, как вкопанный. — Слышишь, там Жека что-то съел!.. — До завтра, — пробормотал Меркурьев. Они пошли к мостику, соединяющему остров Канта со всей остальной планетой. — Они завтра явятся к нам выпить и посидеть перед камином? — уточнил Меркурьев. — Ну да, — согласилась Мура. В кармане у Василия Васильевича затрясся мобильный телефон. Он вытащил его, взглянул — звонила Кристина, — и посмотрел в сторону собора. Двое стояли у портика и горячо дискутировали о чём-то. — Призраков не существует, — сказал Василий Васильевич Муре. И тотчас же Кант обернулся и помахал ему рукой. END THE