Ректор моего сердца

В тот момент, когда дурацкая ревнивая мысль пришла мне в голову, я вдруг встретилась с ней взглядом. В ярко-синих глазах Тарии не читалось ничего, кроме нейтральной доброжелательности. Я кивнула ей издалека, мол, поздравляю, она по-королевски улыбнулась в ответ – как всем поздравлявшим.

Второй по величине балл получила Керра, общая сумма у нее выходила двадцать один. В глазах всех она оказалась второй претенденткой поехать на бал. Керру не поздравляли, лишь удивленно смотрели на водную, которая вдруг смогла стать фавориткой.

– Да нет же, я не хочу! – прошептала она мне испуганно. – Он умрет от ревности и откажется от меня! – она имела в виду Кристана.

– Подожди, – я поддерживающе сжала ее кисть. – Вдруг кто-нибудь получит еще больше!

Еще две девушки получили меньше пяти баллов и выбыли с отбора. «За что?» – услышала я шепот одной из них, она сидела совсем рядом. И мне стало так жаль ее… Ведь никто из них не знает, что Герат хочет, чтобы Великой стала я. Что отбор нельзя назвать беспристрастным.

В итоге отбор покинули семь девушек из двадцати шести. Слышались голоса, что отбор идет очень быстро, ректор торопит события, должно быть, у него и верно есть фаворитка. Бросали многозначительные взгляды на Тарию.

Осталось два имени, еще не произнесенные Квином. Мое и Лариссы.

Квин перевернул лист со с списком.

– Ларисса Трэйн – четыре балла, мне жаль. – Это «мне жаль» Квин добавлял каждый раз, когда произносил имя выбывающей.

Ларисса застыла бледная, ни жива ни мертва, и едва сдерживала слезы.

– Илона Гварди, – сказал Квин. – Пятнадцать баллов. Поздравляю!

Зал замер, все посмотрели на меня. Сидевшие впереди обернулись.

– Ничего себе! – в полный голос сказала Керра. – Молодец, Илона! – и шепотом добавила: – Спасибо тебе!

Две малознакомые воздушные вскочили с места.

– Почему она?! – громко, с возмущением спросила одна, обращаясь к Квину.

– Я не знаю, – робко пожал плечами секретарь. Он чувствовал себя неуютно, выставленный ректором на растерзание перед двадцатью шестью девицами. – Это воля магистра Герата. В любом случае на бал едут тарра Тария и тарра Илона…

Раздался гул, девушки заговорили все разом. Кто-то возмущенно, кто-то с изумлением.

Ко мне начали подходить и поздравлять. Некоторые жали мне руку по-приятельски. Потом, словно корабль, прорезающий волны, ко мне подошла величественная Тария. Протянула ладонь, сняв перчатку, которые носила, как светская дама.

– Я рада, что мы вместе отправимся на бал, – сказала она.

В ее улыбке я не увидела недоброжелательности или неприязни. Кажется, этой даме все равно, кто будет второй спутницей Герата. С чего бы? Не видит во мне соперницу? Думает, что никто не может конкурировать с ней?

– Я тоже, – улыбнулась я и пожала ей руку.

Шум вокруг стих. Наверное, девушки смирились, что две фаворитки выбраны.

Только как бы Ларисса не подложила мне теперь змею в ботинок. Ведь наверняка, на их с подругой взгляд, я не сказала им секрет, как охмурить Герата, а воспользовалась им сама.





Глава 37




Квин сообщил, что на сегодня все свободны, а завтра ожидается следующее испытание. Предупредил, что оно будет иметь не магический характер. Победительницы, которые поедут на бал, тоже в нем участвуют. Отбор продолжается.

Девушки начали расходиться. Подруги утешали тех, кто выбыл с отбора. Мы с Керрой и Сарой, которая тоже оставалась в отборе, пошли к выходу.

– На следующем конкурсе я сделаю все, чтобы вылететь, – сказала Керра тихо. – Достаточно сюрпризов от нашего ректора.

– Да-а, сюрпризы он любит, – задумчиво ответила я.

Выйдя в коридор, наткнулась на Лариссу со злыми холодными глазами, ее приятельницу Ирму Грей и еще двух воздушных. Девицы остановились перед нами, образовав стенку.

– Рада, Илона? – не здороваясь, сказала Ларисса. – Интересно, ты ничего не могла нам посоветовать, а теперь вдруг получаешь пятнадцать баллов. Как это, не расскажешь?

– Возможно, в отличие от вас, я действительно поработала над своими манерами, – как можно спокойнее ответила я.

– Ох, какая же ты остроумная! – ехидно сказала одна из воздушных – брюнетка с зелеными глазами. – Девочки! – она обернулась к подружкам. – Давайте спросим тарру Илону, как именно она ублажила ректора?! Видимо, мы все были слишком скромны на конкурсе, выигрывали более свободные нравы.

Мне захотелось заехать ей по лицу. Хлестко ударить, поставить на место. Но я выдохнула. Не для того я строю планы по изменению хода истории, чтобы сломаться на подначках ревнивых девиц.

– Замолчи лучше, – жестко бросила воздушной Сара. – Это твои похождения разве что на Доске почета не висят. Видимо, ничего не можешь придумать, кроме применения своего пышного тела. – Девушка действительно не отличалась стройностью.


– А ты, Сара, решила быть поближе к фаворитке? – парировала воздушная.

– Девушки, успокойтесь, пожалуйста, – я обвела всех взглядом. – Мой балл – решение ректора. Ему виднее, как оценивать. Что касается «ублажила». Даже слепой маг ощутит, что во мне по-прежнему лишь две стихии.

– Ой, ну есть другие способы… Без объединения стихий, – подчеркнуто издевательски произнесла Ларисса. А я ощутила, как во мне что-то шевелится от досады и гнева. Может быть, то самое, заключенное в коконе.

Нет, Астер. Спокойно.

В конечном счете за прошедшие сутки ты действительно два раза целовалась с ректором.

– Уверена, вы лучше владеете изощренными методами ублажения мужчин, – холодно ответила я.

Взяла за руки Керру и Сару и, словно сквозь вражеский строй, прошла через стенку соперниц. Они расступились, задержать нас не посмели. Но вслед я услышала голос четвертой из них:

– Ну что ж… посмотрим, как ты пройдешь следующий конкурс. Его не ректор будет оценивать. А ублажить всех судей не успеешь!

Я почувствовала тревогу. От слов они могут перейти к действиям. Ларисса вылетела с отбора, но ее подружки остались. Как бы не начали мелко, но метко вставлять мне палки в колеса.

«Если что-то заставит тебя провалить конкурс, у нас есть еще один вариант», – вспомнились слова Герата. Что это за способ? Вот ведь старый интриган!

Остаток дня был свободен, работать не запрещалось. Я отпустила замещающую меня пожилую преподавательницу нашей кафедры и начала проводить занятия.

Любимое дело успокаивало, но тревожные мысли не уходили надолго. В обеденный перерыв я не выдержала. Должна была узнать, почему он сам не пришел на собрание. И спросить об этом варианте.

Прибежала к себе, чтобы написать ему записку и отправить по телепорту. Наверняка предложит мне встретиться и поговорить. При этой мысли сердце билось радостно, золото разливалось внутри.

Но в комнате меня ждал очередной сюрприз от ректора. В телепорте лежало письмо.

Конечно, это не было любовное послание. Это было: «Сегодня занят. Завтра после конкурса подойди ко мне в кабинет».

Я вздохнула. Обидно. И это после всего, что было между нами! Холодный деловой тон записки резал по живому. И еще. Раз после конкурса к нему в кабинет, значит, на завтрашнем испытании он тоже не собирается присутствовать.

«Я тоже сегодня занята, – написала я в ответ. – Приятного дня, таросси ректор!» И с обидой сунула бумагу в телепорт. Больше мне в тот день от него ничего не приходило.

С утра я думала вовсе не об испытании, а о встрече с Гератом. Прокручивала в голове вопросы, которые ему задам. Поэтому пришла на конкурс отрешенная и не сразу поняла, чего от нас хотят.

В просторном зале стояло ровно восемнадцать – по количеству участниц – маленьких круглых столиков с высокими стульями. Судьи – три почтенных мага с факультета общей магии – устроились в удобных креслах поодаль.

Один из них объяснил условия. Каждая из нас должна сесть за столик. На нем находится экземпляр детской игры-мозаики: набор деталей разной формы, из которых нужно собрать геометрическую фигуру, нарисованную в инструкции. Оценивать будут эффективность и быстроту решения. Разумеется, нельзя помогать себе магией, меняя форму деталей на более удобную.

Простенькое задание, подумалось мне. По выражению лиц участниц я заметила, что большинство думает так же.

Моей фигурой оказался треугольник. Я уверенно устроилась за столиком. Эту игру я любила и знала. В приюте для сирот было несколько таких наборов.

Судьи запустили отсчет времени. Я уверенно положила первую деталь из двадцати, она явно была частью угла. Начала приставлять другие. Казалось бы, все просто и знакомо. Но не тут-то было. Как я ни билась, две детали никак не подходили. Мистика какая-то! Глядя на других девушек, я поняла, что все мучаются точно так же, еще никто не собрал свою фигуру.

Неужели Герат решил подшутить над нами, дав нерешаемую задачу? Или это мне «повезло» получить нерешаемый комплект игры? В голову начали закрадываться мысли, что кто-то из вредных девиц прокрался сюда заранее, узнал условия конкурса и подложил мне плохую игру.

Но остальные так же пыхтели на своими комплектами. Я выдохнула, обвела глазами других участниц.

Вспыхнула догадка.

– Ваша честь! – обратилась я к профессору, который объяснял задание. – Я могу обратиться к другим участницам?

– Разумеется, юная тарра, – хитро улыбнулся он в ответ, словно только и ждал, когда кто-то задаст этот вопрос.

Девушки изумленно посмотрели на меня. Во взгляде некоторых было осуждение. Видимо, репутация скандальной фаворитки так и будет преследовать меня.

– Дорогие коллеги! – сказала я. – Прошу прощения, что отрываю! Насколько я поняла, мозаика не сходится ни у одной из нас. Поэтому, возможно, задание включает дополнительные сложности, о которых нам не сказали. У каждой из нас есть неподошедшие детали. Думаю, они подойдут к фигуре одной из других участниц. Нам нужно просто поменяться!

– Браво, Илона! – громко сказала Керра.

– А ведь может быть! – с неожиданным для нее азартом произнесла Тария.

Спустя пару секунд девушки показывали друг другу детали, обсуждали, ходили от стола к столу. Вскоре пятеро нашли недостающие детали на чужих столах.

Конечно, нужно было приложить усилия. Никто не знал, у кого нужные детали и кому следует отдать свои.

Я тоже начала ходить между столами и быстро нашла недостающие – у воздушной по имени Зойа. Мои же две лишние детали подошли Тарии.

После того как начали обмен, все больше девушек громко говорили, что закончили, и мэтры шли проверять результат. Мне следовало поспешить.

Но когда вернулась к столику, обнаружила, что самая первая деталь пропала. Несколько мгновений я тупо смотрела на столик с недособранным треугольником. А потом руки сами сжались в кулаки. Вот она – змея в ботинке. Подарок от обиженных соперниц.