Royals
Часть 36 из 46 Информация о книге
Как и ее мать, Флора умеет говорить властно, так что ты просто выполняешь то, о чем она просит, не успев задуматься. Я беру термосы и стопку маленьких фарфоровых тарелочек, а Флора – сэндвичи и несколько бокалов, зажав ножки между пальцев. На полпути вниз она говорит: – Ты никому не сказала. Это не вопрос. Но я все-таки отвечаю: – Нет, конечно. Остановившись, Флора смотрит на меня, но я не вижу ее глаз – только свое лицо, дважды отраженное в огромных очках. – Почему? – спрашивает она. – Я вела себя как полная стерва, а ты никому не разболтала. Маме, Себу, прессе. Лично я бы так и поступила. – Ты принцесса, – говорю я. – Это ожидаемо. Она улыбается, ну или, по крайней мере, вроде того. Уголок губ приподнимается, на мгновение обнажив идеальные зубы. – У нас с Тэм ничего серьезного, – признается Флора. – Мы просто развлекались. Но мамочка сейчас просто помешана на том, чтобы найти невесту для Себа, поэтому лучше, чтобы никто про это не знал. Я киваю и щурюсь, глядя на облака, которые ползут над холмом, и на солнечный луч, который падает прямо туда, где мы стоим. – Понятно, – говорю я. – Скажи, королева расстроится конкретно из-за Тэмсин или из-за того, что тебе нравятся девушки? Флора, вздохнув, спускается по склону холма туда, где гремят ружейные выстрелы. – Она не в восторге от моих вкусов. Я хмурюсь и ускоряю шаг, чтобы не отстать. – Мы живем в двадцать первом веке, – напоминаю я, и Флора останавливается. Засмеявшись, она кивком указывает на парней в твидовых костюмах, с ружьями на изготовку. – Дорогуша, – произносит она, – здесь хоть что-нибудь напоминает тебе о двадцать первом веке? – Ты права, – соглашаюсь я. – Мы похожи на героев сериала Би-би-си. Флора опять смеется, и я впервые замечаю, что под обликом высокомерной принцессы скрывается довольно приятная девушка. Видимо, в этой семье все не такие, какими кажутся. Я подхожу вслед за ней к маленькому столику, ставлю на него термос и тарелки и разворачиваюсь, чтобы уйти. Флора ловит меня за руку. – Дэйзи… Я смотрю на принцессу, и та снимает солнечные очки. Пусть даже сегодня мы все на природе и никаких фотографов не предполагается, макияж у нее безупречный. Ореховые глаза подведены серым, ресницы густые и черные. – Спасибо, – говорит она, явно удивляясь сама себе. – Не помню, когда я в последний раз кого-то благодарила искренне, – добавляет Флора. – Но сейчас я всерьез, правда. Мне очень приятно, что ты не проболталась. Я улыбаюсь и неуклюже похлопываю ее по руке: – Без проблем. Я рада, что ты не ненавидишь меня из-за Майлза. Прелестные ресницы вздрагивают. – Из-за Майлза? – переспрашивает Флора и вновь издает очаровательный звенящий смешок. – Нет-нет, ты мне не нравилась из-за всей этой ситуации… Она машет рукой, и я гадаю, что она имеет в виду. Наше происхождение? Элли? Меня? – Но теперь я понимаю, что ты не такая, какой тебя выставляли газеты. Если бы ты охотилась за Себом или желала славы, то, конечно, прикладывала бы больше усилий. – Хм… спасибо, – отвечаю я. Пожав плечами, Флора отряхивает руки, оглядывает стол, берет бутылку шампанского и наполняет бокал. Сейчас всего десять утра, поэтому я отказываюсь, когда она предлагает выпить и мне. Ружья снова стреляют залпом, и осколки глиняных голубей сыплются наземь. Хоть я и не взвизгиваю, но подскакиваю, и Флора испуганно смотрит на меня. – Я бы предпочла… побыть где-нибудь в другом месте, – неловко говорю я, тыча пальцем в сторону машин, стоящих на холме, и Флора кивает. – Ну, покедова, – говорит она и слегка машет рукой. Я машу в ответ, хотя не могу заставить себя сказать «покедова». Даже мысленно произнести это слово не получается. Когда я возвращаюсь к машинам, там нет никого, кроме Майлза. Он стоит, прислонившись к дверце джипа, и ест сэндвич. Я присаживаюсь на откинутый задний борт, беру оставшийся термос и кручу его в руках. – А ты почему не стреляешь? – спрашиваю я. Майлз пожимает плечами и заворачивает остатки сэндвича в бумагу. – Это не самое мое любимое развлечение, – отвечает он. Он откладывает сэндвич и засовывает руки в карманы. Возможно, мы будем сидеть здесь и молчать, пока оба не умрем от неловкости. – Флора на тебя не очень давит? – спрашивает Майлз, отвлекая меня от моих мыслей. Я поворачиваюсь и смотрю на Флору, которая стоит у подножия холма и шутит с Гилли. Я пожимаю плечами. – Не исключаю, что мы могли бы даже стать подругами. Ну или, по крайней мере, не врагами. Майлз издает странный звук и снимает кепку, чтобы почесать в затылке. – Фло вовсе не плохая, – говорит он. – Во всяком случае, не настолько плохая, какой хочет казаться. Я уже собираюсь расспросить про Флору – про них всех – но, прежде чем я успеваю заговорить, Майлз кивком указывает на машину. – Хочешь прокатиться? – спрашивает он, и я хлопаю глазами. – С тобой? Его губы изгибаются. – Или ты предпочтешь общество овцы? Я улыбаюсь, почти против воли. Майлз добавляет: – Надеюсь, в газетах напишут, как мы сбежали, когда всё общество выехало пострелять. Глиннис придет в восторг. Ах да. Мы проводим время вместе, потому что это необходимо, а не потому, что нам самим хочется. Я вспоминаю бал и то странное ощущение, которое скользнуло между нами… а потом мысленно втаптываю это воспоминание в пыль. – Отличный план, – говорю я и слезаю с откинутого заднего борта. – Давай смоемся. Не знаю, замечает ли кто-нибудь наше бегство; когда мы отъезжаем, до меня доходит, что, наверное, надо было предупредить Элли. Но, когда это приходит мне в голову, джип уже катит по холмам, и ветер с такой силой задувает в открытое окно, что говорить трудно. Перед нами расстилаются поля и горы с заснеженными вершинами, и я делаю глубокий вдох, с улыбкой глядя на всю эту красоту. Она распахнута передо мной, и мне хочется… не знаю. Бегать, раскинув руки, или что-нибудь такое. Джип подъезжает к какому-то забору, и я с любопытством смотрю на Майлза. Он улыбается в ответ и кивком указывает на калитку. Машина тормозит, и у меня вырывается радостный и удивленный возглас. К сожалению, он больше похож на писк. Там, у забора, стоит косматая рыжая корова – массивные рога вздымаются над головой, длинные лохмы падают на глаза. И она такая милая… Я выскакиваю из машины и осторожно приближаюсь к ограде. Но корова продолжает жевать траву, не обращая на меня никакого внимания. – Элли сказала, ты до сих пор ни одной не видела, – говорит Майлз, и я, обернувшись, улыбаюсь до ушей. – Не видела, – подтверждаю я, протягиваю руку и очень осторожно – потому что у нее такие внушительные рога – глажу корову по голове. Длинная рыжеватая шерсть груба на ощупь. – Ну, ты повидала в Шотландии всё, что хотела? – спрашивает Майлз, когда я возвращаюсь к машине, отряхивая ладони о штаны. – В общем, да, – отвечаю я. – Коровы, охота, тартан, народные танцы, килты… Он по-прежнему сидит за рулем (никогда не смогу привыкнуть, что у шотландцев руль не с той стороны) и улыбается. До меня вдруг доходит, что эта поездка к корове – не самое романтическое приключение, конечно, но тем не менее газеты и блоги тут ни при чем. Просто… Майлз сделал мне приятное. Очень странно. И я даже не хочу об этом задумываться, иначе у меня голова треснет. – Спасибо, – говорю я, садясь в машину. – Я знаю, что тебе физически больно совершать добрые поступки, поэтому я особенно ценю твою жертву. Майлз слегка закашливается, прикрыв рот кулаком и вытаращив глаза. – По-моему, уже поздно… Я толкаю его в плечо и требую: «Замолчи!» – но при этом улыбаюсь.