Счет

– Я могу.

Дин усмехается, и его плечо вибрирует под моей щекой.

– Ну да, конечно. Ты милая процентов на двадцать. Максимум.

Я притворяюсь, что обиделась на его слова.

– Ты правда так думаешь? – тихим голосом спрашиваю я.

Он нежно проводит рукой по моей спине и хриплым голосом отвечает:

– Нет. Не волнуйся, ты милая на все сто процентов.

– Ха. Я совсем и не волновалась. Просто хотела услышать, как ты это скажешь.

Дин снова усмехается и прижимает меня крепче. С каждой минутой мы увлекаемся сериалом все больше и лежим в тишине. Дин бессознательно гладит меня, при каждом прикосновении его длинные пальцы касаются моей груди. Он не осознает, что делает, но я… да, я возбуждаюсь.

– Говорю тебе, она что-то затевает. – Глаза Дина смотрят на экран, но его рука не перестает дотрагиваться до меня.

Между тем Кристин сидит за столиком уличного бистро и что-то шепчет в свой телефон. Разговор кажется довольно милым. Но, опять же, это французский, так что кто ее знает.

– Готов поспорить, она нанимает киллера. – Большой палец Дина задевает мой сосок.

Мне уже не до сериала.

Но Дин все болтает и болтает.

– Нам нужно найти версию с английскими субтитрами.

Его палец отодвигается от моего соска и тут же поддевает его снова.

– Я знаю, ты хочешь выучить язык, но, детка, меня сводит с ума то, что я ничего не понимаю…

– Дин.

– М-м-м?

– Перестань.

– Что перестать?

– Перестань трогать мою грудь.

– О, правда? Я это делал?

Я приподнимаюсь на локте, чтобы видеть его лицо. Озорной огонек в его глазах говорит мне, что он не так уж безгрешен, как я думала.

– Ты специально это делал! – упрекаю я Дина. – Но теперь перестань, пожалуйста.

Он облизывает губы.

– Почему? Ты перевозбудилась?

– Да.

Дин усмехается, а потом перекатывается на бок, и мы лежим лицом друг к другу. Он обхватывает ладонью мою левую грудь и нежно сжимает. Теперь его пальцы совершенно осознанно находят мой сосок и потирают тут же разбухший комочек. Потом Дин опускает руку в мои шорты.

Я обеспокоенно смотрю на Бо. Он больше не храпит, но его глаза по-прежнему закрыты.

– Здесь же Бо, – шипящим шепотом говорю я Дину.

– Он спит.

Пальцы Дина играются с резинкой моих трусиков, а потом залезают под нее. Когда его большой палец нажимает на мой клитор, мне приходится закусить губу, чтобы не застонать.

– Дин, – тревожно шепчу я.

– Элли, – шепчет он в ответ.

Подушечка его пальца нежно массирует мой клитор, посылая по телу горячие волны. Он дразнит меня до тех пор, пока я не начинаю изнемогать от желания и инстинктивно поднимаю бедра, ища более тесного контакта. Дин снова усмехается.

– Дин… – Это предостережение.


– Элли. – Это насмешка.

Его рука опускается ниже, мозолистая ладонь царапает мою нежную кожу. Один палец проскальзывает внутрь. Я издаю что-то среднее между выдохом и стоном, но Дин заглушает этот звук, прижимаясь своими губами к моим.

Я с жадностью целую его в ответ, не в силах устоять перед его ласками. Теперь Дин Ди Лаурентис у меня в крови. Я не ожидала, что огонь между нами вспыхнет так ярко, но теперь это сродни какой-то зависимости, и не знаю, смогу ли я когда-нибудь избавиться от нее. Дин прижимает ладонью мой клитор, и от этого восхитительного прикосновения мои бедра сжимаются вместе. От растущего между ног сладостного напряжения все мое тело начинает дрожать.

Я четко слышу все издаваемые нами звуки: тяжелое дыхание, чваканье скользящего внутри меня пальца. Я молюсь, чтобы у Бо был крепкий сон.

– Я всегда знаю, когда ты близко, – шепчет Дин.

– Откуда?

Размеренные движения его пальца отвлекают. Я начинаю ерзать, мои внутренние мышцы сжимаются вокруг него, когда ощущение блаженства усиливается и щекочет мою разгоряченную плоть.

– Твои щеки становятся розовыми, а глаза… стекленеют. – Его теплое дыхание скользит по моей челюсти и ниже, по шее.

– Твой пульс колотится… вот здесь. – Он касается языком точки у меня на горле. – А твоя киска сжимается так сильно, как будто хочет поймать мой палец в свою ловушку.

Мое дыхание становится неровным. Сознание затуманивается. Его глубокий голос и волшебная рука – единственное, что сейчас для меня существует. Но когда палец внутри меня начинает двигаться быстрее, я полностью отключаюсь.

– Вот так, – хриплым голосом шепчет Дин. – Кончи для меня, детка.

Я закрываю глаза и позволяю ощущениям взять надо мной верх, а потом, когда напряжение покидает мое тело, беззвучно хватаю ртом воздух и парю на облаке блаженства. Вздохнув, я прижимаюсь щекой к груди Дина, пока волны наслаждения продолжают прокатываться по моему телу.

– Вы знаете, что я уже проснулся, да?

Насмешливый голос Бо вызывает у меня прилив ужаса и неловкости. Я утыкаюсь лицом в грудь Дина, сгорая от стыда и боясь смотреть в сторону кресла.

– И теперь я твердый, как скала, – весело добавляет Бо. – Так что не буду тянуть кота за хвост и спрошу прямо: как насчет секса втроем?

Я возмущенно поднимаю голову, но не могу удержаться от смеха, когда вижу интерес в глазах Дина.

– Не смей и думать об этом, – приказываю я, упираясь пальцем ему в грудь, а потом сажусь и так же сердито смотрю на Бо. – Выкинь эту идею из своей хорошенькой головы, Максвелл. Этого не будет.

Тот нахально улыбается.

– Сегодня или вообще?

– Вообще.

– Назови мне хотя бы одну причину, почему, – с вызовом спрашивает Бо.

– Потому что, во-первых, я не хочу, а во-вторых, представь, что будет через десять лет. Я известная голливудская актриса, обладательница трех «Оскаров», самая востребованная за всю историю кинематографа. Но вот на полках появляется последний выпуск журнала People. И знаешь, с каким заголовком? – я двигаю рукой в воздухе, зачитывая: – «Распутство среди знаменитостей. Элли Хейз, королева секса втроем».

Бо произносит собственный заголовок:

– «Цитата чемпиона Суперкубка Бо Максвелла: „Лучшая ночь в моей жизни“».

Я вздыхаю и поворачиваюсь к Дину, который явно старается не засмеяться.

– А теперь пора баиньки, милый. Пожелай своему другу Бо спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Бо, – послушно говорит Дин.





24





Элли


На следующий день, ближе к обеду, мы с Дином возвращаемся в университет. Автобус с командой уезжает на их матч в Берлингтоне ровно в час, и ему уже пора ехать, если он хочет заехать домой и переодеться. Но Дин словно приклеился к своему месту.

– Что такое? – Я не могу разгадать выражение его лица.

– Мы сможем увидеться вечером? – Его голос звучит хрипло, с непонятной мне ноткой… чего-то.

– У меня репетиция, так что все зависит от того, во сколько нас отпустит Стивен. Позвони мне, когда вернешься из Вермонта, и посмотрим.