Счет
Часть 64 из 80 Информация о книге
О, твоим первым словом было «титя»? И почему я не удивлена? Едем с С. в салон. Она хочет сделать маникюр. Ты боишься тату-игл? С. только что рассказала мне, как ты был почти готов набить себе татуху в 18, но испугался и ушел. Буга-га. Блин, ненавижу свою сестру! На время игры мой телефон остается в раздевалке, но даже холодные взгляды и ворчливая критика О’Ши не испортят сегодня моего настроения, потому что после третьего периода мы уходим со льда с победой. Я продолжаю пребывать в хорошем расположении духа, когда мы покидаем арену и садимся в автобус, и, опустившись в кресло, я с облегчением читаю ожидающие меня сообщения. Едем в Бостон пообедать. С. захотелось пройтись по магазинам. Отлично пообедали. Теперь едем домой. О, снег! Мы с С. вышли на прогулку. Дома. Отогреваемся и болтаем о девичьем. Передай Таку, что его томатный суп – просто бомба. Киномарафон. Поставила телефон на беззвучный. Увидимся, когда вернешься. Последнее сообщение пришло около восьми часов. Хорошо. Надеюсь, это означает, что Элли и Саммер завернулись в плед и смотрят кино в гостиной, а не создают мне проблемы. Ха, а Элли была права. Идет снег. Как только наш автобус пересекает границу штата и въезжает в Массачусетс, за окном вдруг начинают кружить белые снежинки. Я люблю зиму, так что с удовольствием любуюсь снегопадом. Мы подъезжаем к нашей ледовой арене незадолго до полуночи. Я и Так едем домой на моей машине, а Гаррет с Логаном отправились в общежития, чтобы переночевать у своих девушек. Спустя десять минут я останавливаюсь на подъездной дорожке у нашего дома. Свет нигде не горит, но в окнах гостиной виднеются всполохи телевизора. Мы с Таком входим в непроглядную темноту прихожей. Я иду впереди и, скидывая на ходу ботинки, шарю по стене в поисках выключателя. Но включить свет мне не удается. Тишину дома вдруг прорезает леденящий кровь вопль. Я и глазом не успеваю моргнуть, как меня обливают какой-то теплой жидкостью. Мои перепонки чуть не лопаются от следующего крика, и я пытаюсь понять, какого хрена тут творится, когда на мой висок с силой опускается какой-то твердый предмет. Бам! Голова чуть не раскалывается от боли, и я падаю на пол как мешок картошки. 28 Дин Факт № 1: В полицейском департаменте Гастингса примерно восемь офицеров. Факт № 2: По-моему, все они, мать их, сейчас находятся у меня дома. – Вы будете подавать в суд? Дежурный офицер нависает над Элли, словно медведица над своими медвежатами. На его лице появляется ехидная улыбка, когда он осуждающе смотрит на меня. Я сижу на нижней ступеньке лестницы и смотрю на него в ответ. Фельдшер скорой помощи, осматривающий мой висок, делает мне выговор, когда я отворачиваю голову, но мне плевать на него. Потому что то, что происходит сейчас, – просто какой-то бред. – Если уж кому и подавать в суд, так это мне, – недоверчиво говорю я. Коп поднимает руку, призывая меня молчать. – Мы беседуем с мисс Хейз, сэр. О да, мисс Хейз. Чокнутая маньячка, которой оказалась моя девушка. Мастер кунг-фу, вырубившая меня статуэткой Уэйна Грецки. Но, по крайней мере, свет включен. И теперь все могут стать свидетелями моего позора. – Вы беседуете не с тем человеком, – бормочу я сквозь сжатые зубы. – Это на меня напали. Одна из женщин-полицейских, прищурившись, смотрит на меня. – Насколько мы можем видеть, сэр, потерпевшие здесь – вот эти молодые леди. Она показывает рукой на пол. – Мы вошли и увидели вас лежащим в луже крови… – Это был суп! Томатный суп! – … и выкрикивающим оскорбления в адрес мисс Хейз и мисс Ди Лаурентис. – Потому что они вырубили меня. – Совершенно очевидно, что они увидели в вас угрозу, раз решили обезвредить, – холодно добавляет другой офицер. Он надувает губы, отчего его усы, как у сексуального маньяка, топорщатся в стороны. О господи, я их придушу. В ту же самую секунду, как уйдут копы. Придушу, мать их. – Сэр, мы допрашиваем свидетеля, – обращается ко мне старший офицер. – Пожалуйста, воздержитесь от разговоров до тех пор, пока к вам не обратятся. Такер, который стоит, прислонившись к стене, в нескольких шагах от меня, кажется, вот-вот обоссытся в штаны от смеха. Сдавленного смеха, который вибрацией отдается в его широких плечах и от которого его щеки пошли красными пятнами. Ну хотя бы у Элли хватает совести выглядеть виноватой. Судя по выражению лица Саммер, ей скучно. – Я сильно перенервничала, – признается Элли. – Расскажите нам, что произошло, – осторожно просит ее женщина-коп. Я стискиваю зубы, а Элли глубоко вздыхает. В это время осматривающий меня парамедик с такой нежностью ощупывает мою голову, словно пытается заставить меня кончить. – Я как раз подогрела суп на кухне. Он был не очень горячий, так как я предпочитаю теплый суп, иначе он обжигает мне язык, а я ненавижу, когда так происходит. – Элли вздыхает. – Простите, это к делу не относится. Короче говоря, я шла в гостиную. Свет был выключен, потому что мы смотрели кино. Я услышала шаги за входной дверью, и вдруг кто-то вошел в дом так, будто он тут живет… – Потому что я здесь и живу, – рычу я. Элли избегает моего разъяренного взгляда. – Я думала, это был преступник. – Преступник с ключом от дома? – с сарказмом спрашиваю я. Копы снова сердито смотрят на меня. Я закрываю рот. – Я бросила чашку с супом в его голову и схватила первое, что попалось под руку. Элли показывает на пресс-папье Грецки, которое мы обычно ставим на почту, чтобы она не разлеталась в стороны, когда кто-нибудь открывает входную дверь. Сейчас фигурка валяется на паркете рядом с лужицей томатного супа. Удивительно, как это копы не поставили рядом флажок, указывающий на важную улику. – Дин ни в чем не виноват, – настойчиво говорит Элли. – Честное слово, это все я. Испугалась без всякой причины. Наконец она переводит взгляд на меня. – Видишь? Вот почему мне не нравятся фильмы ужасов! Посмотришь в детстве один-единственный ужастик, и потом каждый, кто подойдет к твоей двери, кажется серийным убийцей. – Ты сейчас что, издеваешься надо мной? Ты будешь смотреть фильм ужасов с моей сестрой, но не со мной, так? А мы с тобой будем смотреть фильм про рак? – Дики, – нараспев произносит Саммер, – хватит ворчать. Я так сердито смотрю на сестру, что она морщится. – Чтобы я больше не слышал от тебя ни единого слова, – рявкаю я. – И не думай, что перед тем, как отрубиться, я не почувствовал, что ты пнула меня. Кто так делает, Саммер? Кто пинает лежачего? Краем глаза я вижу, как Такер съезжает по стене на пол. Закрыв лицо ладонями, он трясется от смеха. Фельдшер закрывает мне весь обзор, сев на корточки прямо передо мной. – Мне нужно проверить, нет ли у вас сотрясения. Ох, вашу мать! Он достает тонкий фонарик и светит мне в глаза. Элли встает рядом с ним, тревожно хмурясь. – О нет, у него сотрясение? Она приседает и дотрагивается до моей руки.