Семь братьев для Белоснежки

— Ну не фуа-гра же, — раздраженно цыкнул Женя. — Пирожок с капустой ты и есть.

Тут он прыснул со смеху.

Алена почувствовала, что закипает:

«Меня назвали пирожком с капустой», — мысленно бесилась она.

Почему-то это было очень обидно. Может быть, потому что Алена, хоть и не была разборчивой в еде, капусту никогда не любила — считала, что вкус у нее противный, а запах и вовсе омерзительный. А может быть, Алену взбесило выражение лица этого высокомерного блондинчика. Он смотрел на нее, как на таракана — противное насекомое, — и при этом насмехался.

От раздражения Алена слишком сильно сжала пластиковую бутылку с апельсиновой газировкой, и немного оранжевой жидкости выплеснулось через край. В этот самый момент в голове Алены раздалось зудящее: «Дзын-н-нь!», а дальше все произошло как-то само.

Ее рука поднялась. Сама. Бутылка наклонилась. Сама. Газировка полилась на голову братца. Тоже сама. Алена могла поклясться, что она к этому отношения никакого не имела. Вообще.

— Ты что… — ошалел Женя, когда струйки оранжевой жидкости начали растекаться с его головы по лицу. — Ты что творишь, придурочная!

Несколько секунд самодовольный «прекрасный принц», как называла его «телефонная» Рита, захлебывался апельсиновой газировкой и негодованием, потом резко пришел в себя и отскочил в сторону.

— Не хочешь? — искренне удивилась Алена, выставляя вперед уже перевернутую в нормальное положение бутылку, и миролюбиво пожала плечами: — Ну ладно. Сама выпью.

— Да ты!..

Глядя, как раздуваются от злости щеки Жени, а со слипшихся волос стекают струйки оранжевой жидкости, Алена не выдержала и прыснула со смеху. А почему нет? Он же над ней смеялся только что.

Неизвестно, что было бы дальше — возможно, братец отобрал бы у нее бутылку и вылил остаток уже ей на голову, — но именно в этот момент подошел автобус. Алене определенно повезло — как минимум потому, что она избежала мгновенной мести златовласки. Златовласке определенно не повезло — ему, кроме прочего, пришлось зайти в салон автобуса в мокром виде.

Когда они пришли домой, их встретила Альма. Похоже, нарочно ожидала их возвращения из школы — наверное, чтобы узнать, как прошел первый день в новом учебном году. При виде сына и падчерицы сначала приветливо заулыбалась. Но стоило ей заметить слипшиеся, свисающие сосульками на лоб волосы сына и оранжевые следы от потеков на его белой рубашке, как она изменилась в лице.

— Женя, что с тобой случилось? — спросила у златовласки Альма, глядя на него во все глаза. — Что с твоей одеждой? И что с волосами?

— Не знаю, мама! — дрожащим от ярости голосом ответил тот, и Алене показалось, что на это ушли остатки его самообладания — всю дорогу от шоссе до дома он выглядел как вулкан, готовый вот-вот излить потоки лавы. — Может быть, моя новая психованная сестра знает! Спроси у нее!

После чего молнией рванул вверх по лестнице. Судя по всему, торопился принять душ.

Альма проводила его растерянным взглядом и повернулась к Алене.

— Алена… что-то произошло по дороге из школы?

Девушка глянула на мачеху, равнодушно передернула плечами и с гордым видом направилась к лестнице, оставив вопрос без ответа. С чего это она должна оправдываться? Она просто стояла на остановке, пила газировку, ждала автобуса и никого не трогала. А этот… принц недоделанный в следующий раз пусть думает, что говорит.

По всей видимости, Женя все-таки рассказал матери, что произошло, потому что, вернувшись с работы, папа зашел к Алене в комнату для разговора.

— Аленка, что это было, а? — По его тону Алена могла бы сказать, что папа определенно не злится, скорее, расстроен. — Зачем ты это сделала? Очень детский поступок. Тебе ведь не семь, а семнадцать. Не слишком ли ты взрослая, чтобы так себя вести?

Алена возмущенно хмыкнула. Надо же, братик оказывается хитроват — избирательно нажаловался. Что она сделала — рассказал. Почему она это сделала — о том умолчал.

Папа тем временем вздохнул.

— Женя сказал тебе что-то обидное? — спросил он.

Алена на секунду застыла. Она была рада, что папа все правильно понял, но все равно сорвалась. А может быть, сорвалась именно потому, что он понял — сошло внутреннее напряжение и хлынуло наружу. Повернувшись к родителю, Алена резко заявила:

— Знаешь что, папа?! Я не пирожок с капустой! С вишней или с яблоком — еще ладно. Это я бы еще стерпела. Но с капустой!?.. Следующий раз я на него не газировку, а прокисший борщ вылью! Специально ради этого сварю, поставлю на солнце, чтобы прокис — и вылью!

Отец несколько секунд после ее выпада стоял с озадаченным лицом, только моргал. Потом кашлянул многозначительно и, пытаясь скрыть улыбку в кулак, сказал:

— Ага. Я понял. Кажется. Все-таки пирожок с капустой… не лучший вариант, пожалуй. Ты ведь капусту не любишь.

Он подошел к дочери, потрепал по волосам и добавил, теперь уже явно посмеиваясь:

— Похоже, вы все еще дети оба. Но ничего, это не страшно. Теперь я вижу, что все наладится. Уверен, вы с Женей еще подружитесь. Все-таки хорошо, что среди сводных братьев есть твой сверстник.

Алена округлившимися глазами смотрела, как папа выходит из ее комнаты. Она предполагала, что он пришел ее ругать, а он вместо этого ушел подозрительно довольный.

Девушка нахмурилась. И что хорошего в сверстниках? Но самое главное… как папе вообще могло прийти в голову, что между Аленой и этим спесивым блондинчиком могут быть хорошие отношения?! Это из области фантастики!

— Кстати, — вслух озадачилась Алена, вспомнив слова Жени, — а что такое фуа-гра?

Судя по всему, по мнению златовласки, пирожок с капустой — это что-то простецкое и непривлекательное. Логично предположить, что фуа-гра — элитное блюдо, деликатес дли гурманов. Вот только, что это за зверь такой, Алена понятия не имела. Хотя слово было знакомое.

Решив, что сейчас как раз подходящий случай, чтобы проверить, есть ли в этом доме интернет, Алена спустилась на первый этаж. Конечно, интернет у нее был и в смартфоне, но пользоваться им было по большей части неудобно. Заходить в соцсети — еще куда не шло, но бродить по разным сайтам гораздо удобнее с компьютера.

В библиотеке никого не было, чему Алена очень обрадовалась. Открыв лежащий на столе ноутбук, который она заметила еще в свой первый визит в библиотеку, Алена сразу увидела на рабочем столе иконки браузеров. Загрузила один из них и — о, да! — вышла в интернет. Вбив в поисковик «фуа-гра», Алена кликнула на первую же ссылку в результатах поиска. Это была подробная статья об интересующем ее предмете.

Оказалось, что фуа-гра — это специальным образом приготовленная печень из гусей и уток. Но не любых, а насильственно откормленных. Нескольких абзацев о технологии производства и парочки фотографий, на которых птицам буквально заталкивали еду в глотки, Алене с головой хватило, чтобы резко поменять свое мнение о сегодняшних словах Жени в ее адрес.


— Б-бедные утки, — ошеломленно таращилась в экран ноута Алена. — Зверская технология.

Похоже, зря она приняла слова своего братца-грубияна за оскорбление. Если несчастным птицам приходилось так страдать ради какого-то паштета из особой печени, то она совершенно точно не хочет быть этим… фуа-гра.

— Л-ладно, — по-прежнему находясь в шоковом состоянии, утешила себя Алена. — Лучше я буду пирожком с капустой.

Глава 21. ЕДИНСТВЕННЫЙ В ЭТОЙ СЕМЬЕ

Первое сентября выпало на пятницу, поэтому на следующий день в школу Алене идти было не нужно — впереди два выходных.

Утром к ней в комнату постучали. Алена как раз была в двух шагах от двери, поэтому не стала кричать: «Входите», а открыла сама. На пороге стоял Родион. Его глаза за стеклами очков казались немного воспаленными — наверное, опять ночью писал очередной роман. Но усталость от ночного бодрствования не помешала ему приветливо улыбнуться сводной сестре.

— Доброе утро, — сказал он.

— Доброе утро, — отозвалась Алена, заметив в его руках небольшую стопку книг.

Откровенно говоря, у нее не было ни малейшего представления, что привело Родиона в ее комнату. Она только хотела спросить, хочет ли он зайти, как Родион, словно прочитав ее мысли, торопливо заговорил:

— Нет-нет, я ненадолго. Зашел, чтобы отдать тебе книги. Помнишь, я обещал мифы и легенды нашего края? Сразу не было времени поискать, а потом, признаюсь, совсем забыл. Вот только сейчас вспомнил.

— Ничего, — заверила его Алена. — Не страшно.

— Вот держи, — с улыбкой протянул ей книги Родион. — Надеюсь, тебе будет интересно.

— Спасибо, — принимая книги, ответила Алена.

Закрыв дверь за Родионом, она отнесла книги на стол. Их было три. Маленький и потрепанный старый томик в мягкой обложке — книга была издана тридцать с лишним лет назад. Под ней лежало два сборника легенд поновее. На обложке одного из них была фотография маленького острова посреди озера. Вода в озере казалась белой, как молоко. Алена сразу решила, что такой эффект создали искусственно, обработав фотографию в графической программе. Не может ведь быть вода в озере и впрямь такой белой? На обложке второго сборника были изображены художником разные животные на фоне густого темного леса. Рисунок показался Алене немного зловещим, но в то же время он как будто манил ее своей атмосферностью и таинственностью.

— Легенды этого края, да? — задумчиво произнесла вслух Алена, разглядывая обложки. — Что ж, почитаем.

Чтение Алена решила отложить на вечер, а пока что ей было, чем занять свои мысли.

Спускаясь к завтраку, Алена размышляла о призраке особняка Каффа. Конечно, она задавала себе вопрос: представляет ли этот призрак угрозу для ее жизни? Черт их знает, этих призраков, на что они способны. С одной стороны, Алена очень хорошо помнила, как ее рука прошла сквозь белое платье женщины, похожей на молодую Альму. Это как минимум означало, что призрак не материален, а значит, навредить ей, как навредил бы человек, не может. С другой стороны… Разве призраки не владеют какими-нибудь сверхъестественными силами? По крайней мере, в книгах иногда призраки причиняли людям вред. Может, ей еще раз заглянуть в библиотеку и почитать что-нибудь на эту тему в интернете?

Алена скривилась на ходу. Кому скажи — на смех поднимут. Современный человек всерьез рассуждает о привидениях. Алена бы и сама не поверила, если бы не видела своими глазами. На самом деле, ей очень хотелось с кем-нибудь об этом поговорить. Но с кем? Есть ли в ее жизни человек, который не осмеет ее, а отнесется к ее словам — пусть даже они кажутся абсурдом — серьезно. Это во-первых. А во-вторых, это должен быть человек, которому она может полностью доверять.

Конечно, она целиком и полностью доверяла Димке. От него ей не нужно было ждать никакого подвоха. Но Димка не поверит в призраков. Это же очевидно. Он ведь не поверил ее словам о том, что новая жена отца странная, и семейка вся эта странная, и дом тоже — полон странностей. Не поверил, и даже подшучивал над ней.

Папа… У Алены болезненно кольнуло в сердце. Она не стала любить папу меньше, как и он ее — Алена не сомневалась в этом, несмотря на все, что случилось после приезда в этот дом. Но доверять папе, как раньше, Алена не могла. Он был слишком очарован своей женой, чтобы хоть на секунду допустить, что с ней что-то не так. К тому же… Не хватало еще, чтобы папа всерьез решил, что Алена выдумывает всякую мистику, чтобы привлечь его внимание. Вот этого ей бы точно не хотелось.

Нет, папе определенно ничего нельзя говорить.

Был еще Влад. Он поверил ей, когда она сказала, что видела в лесу волка, и Алене казалось, что он способен поверить во что угодно. Если она скажет, что видела привидение, он не станет над ней смеяться. Но может ли Алена доверять людям, которые живут в этом доме, учитывая, что все странности, с которыми она успела здесь столкнуться, связаны с его обитателями? Ответ на этот вопрос у Алены определенно был. Влад ей нравился, он казался ей добрым и хорошим парнем, но доверять ему она не могла.

В общем… так уж выходит, что рассказать она не может никому. Вообще никому.

Алена уже была рядом со столовой, когда до нее донесся нервный и дрожащий от раздражения голос златовласки. Почему-то для Алены он сработал, как стоп-сигнал, и она остановилась.

— Почему эта чокнутая должна сидеть рядом со мной?

Алена на секунду закатила глаза. Не стоило больших трудов догадаться, что он говорил о ней.

— Женя, — прозвучал из столовой голос Альмы; в нем явственно слышались предупредительные нотки. — Во-первых, не говори так грубо о своей сестре, пожалуйста. А во-вторых, я накрыла вам рядом, потому что хочу, чтобы вы подружились.

— Мам, ты с ума сошла, — категорично заявил он. — Дружить с этой придурочной? Это невозможно.

— Ты как с матерью разговариваешь? — раздался холодный и строгий голос Егора. — Прикуси язык, пока по шее не получил.

— Тогда поменяйся со мной местами, — огрызнулся Женя. — Я не хочу с ней рядом сидеть. Если она тебе так нравится — вот ты возле нее и сиди.

— Не помню, чтобы говорил, что она мне нравится, — так же холодно отозвался Егор; Алена нахмурилась, внутри неприятно кольнуло. Егору обязательно было уточнять? Мог ведь и промолчать. — Но для тебя это не повод вести себя, как избалованный ребенок.

— Давайте я с ним местами поменяюсь, — вступил в разговор Артур; в его голосе Алена слышала нескрываемое веселье. — Мне Аленушка очень даже нравится, я не против стать к ней как можно ближе.

— Никто никуда не пересаживается, — вмешалась Альма. — Женя, ты и впрямь ведешь себя некрасиво. Ну что за характер у тебя?

— Это не характер, мама, — посмеиваясь, произнес Артур, — это переходный возраст. Бунт, протест, комплексы, жажда внимания к своей персоне, завышенное чувство собственной значимости, попытки самоутверждения и прочие прелести подросткового периода.

Альма со вздохом посетовала:

— Вы все были подростками, но не дерзили так на каждом шагу, как Женя.

Алена хмыкнула. Скорее всего, Альма ничего подобного не имела в виду — наверняка не имела, — но в ее словах невольно все равно слышалось: «Ты хуже всех». На какой-то момент Алена даже забыла, что очень зла на златовласку, и пожалела его. Тем более что тот явно услышал в словах своей матери тот же подтекст, что и Алена, потому что вдруг замолчал и больше ничего не говорил.