Щит императора

ГЛАВА 10




Когда на улице окончательно стемнело и взбудораженный приездом гостей королевский дворец начал готовиться ко сну, я привычно обошел покои и проверил защиту. Заодно, пока его величество мылся, переговорил с Вороном, чьей тройке предстояло нести караул возле наших дверей этой ночью. Проведал Тизара. Убедился, что в гостевом крыле, в том числе и в комнатах слуг, все тихо. После чего вернулся в императорские покои, вернее, в соседнюю со спальней комнату, где планировал переждать ночь, и, прислонившись плечом к стене, бездумно уставился на медленно кружащийся за окном снег.

Зима в Сории была почти такой же красивой, как в Орийской империи, только гораздо холоднее. Самое северное государство материка, находящееся в непосредственной близости от Льдистого моря и Искристых гор. С долгими зимами и очень коротким летом. Прямо скажем, не слишком благоприятные для проживания условия. Суровые люди с суровыми традициями, чем-то и впрямь похожие на древних викингов. Не знаю, кому как, а мне здесь на удивление понравилось. И я не отказал себе в удовольствии полюбоваться из окна на заснеженные дорожки, но которым время от времени маршировали королевские патрули.

— Ма-ар… — вдруг раздался из спальни настороженный голос императора. — Не пора ли позвать сюда Тизара?

Я обернулся и удивленно спросил:

— Зачем?

Карриан стоял в дверях, мокрый после душа, с обмотанным вокруг бедер полотенцем и с каким-то нехорошим подозрением изучал мою физиономию.

— Надеюсь, ты не собираешься устроить тут морозильник? — с еще большим подозрением осведомился он и кинул обеспокоенный взгляд на закрытое окно.

— А… нет, — спохватился я, сообразив, что слишком долго таращился на снег и, наверное, невольно напомнил его величеству, чем это закончилось в прошлый раз. — Ничего такого, сир. Гостей с того света нам больше ждать не придется.

— Хвала Рам. Во второй раз убирать за тобой сугробы я не собираюсь.

Я неловко кашлянул, но император уже отвернулся и, прошлепав босыми ногами в спальню, зашуршал покрывалом. Через пару минут оттуда снова раздался его голос:

— Сегодня попробуем без магии.

— Как скажете, — согласился я и, отступив от окна, пошел гасить свет. В спальне Карриан справился с этим нехитрым делом сам, а в кабинете вскоре остался гореть один-единственный светильник. Как раз возле кушетки, которую я облюбовал для себя.

— Оставь, — велел император, когда я попытался закрыть дверь в спальню.

Ну не надо так не надо.

Я оставил все как есть, вернулся к кушетке, устроился поудобнее и, взяв заранее припасенную бумагу и карандаш, принялся рисовать, краем глаза присматривая за императором. Поскольку кушетка стояла недалеко от входа, а дверь в спальню была открытой, со своего наблюдательного пункта я прекрасно видел и большую часть кровати и отвернувшегося к стенке повелителя.

Ему, похоже, снова не спалось. Через какое-то время Карриан начал ворочаться, однако усыплять его я не торопился. За последний месяц нам почти удалось избавить его от магической зависимости. Не каждую ночь, но все же он научился засыпать самостоятельно. Это было хорошо. И свидетельствовало, что Карриан снова возвращается к нормальному суточному ритму. По молчаливому согласию я лишь следил, чтобы он действительно уснул, и, если сон долго не шел или же император начинал не вовремя просыпаться, должен был самую капельку ему помочь.

Когда я уже решил, что и сегодня мне придется вмешаться, перстень на моей груди неожиданно потяжелел. Ох, блин… да что же ты опять о нем вспомнил, твое величество? Тебе других проблем мало? Обязательно травить душу мне и себе?

«Ну и чего ты хочешь добиться? — мысленно поинтересовался я, коснувшись ладонью спрятанного под одеждой кольца и ненадолго прижав его к груди. — Неужели непонятно, что это не сработает?»

Перстень в ответ потяжелел еще больше и начал ощутимо оттягивать цепочку.

— «Перестань, — попросил я. — Оставь его в покое, твое величество. Хватит уже себя изводить».

Кольцо после этого еще и нагрелось, но я больше не рискнул тянуть из него магию. Вместо этого тихонько его погладил и мысленно повторил:

— «Спи. Ну, пожалуйста, спи… Я не хочу делать тебе больно».

Понятно, что слышать меня император не мог, иначе меня бы уже допросили со всем пристрастием и правду о перстне утаить не удалось. Однако настрой его величество наверняка чувствовал. Я не хотел причинять ему неудобства. Я просто-напросто сожалел и очень хотел помочь. Быть может, именно поэтому вскоре перстень перестал греться, а аура Карриана потускнела. Еще через пару минут он крепко уснул, а я с облегчением вернулся к рисункам.

Странно. Сегодня из-под карандаша выходила одна и та же картина: заснеженное поле, низко нависшие тучи, стелющаяся поземка над ледяными барханами и величественная волчица, неотрывно смотрящая на меня в упор. Где-то там, за ее спиной, виднелись овеянные вьюгой смутные тени, в которых при хорошем воображении можно было признать таких же крупных волков. Однако, глядя на них, я больше не испытывал тоски или непреодолимого желания вернуться. Вернее, нет, не так. Я все же тосковал. Но при этом совершенно точно знал, что однажды туда вернусь. Просто пока мне нужно было побыть здесь, в этом мире, и понимание этого помогало примириться с необходимостью ждать.

Несколько раз за ночь я откладывал карандаши, вставал, разминался, выходил в коридор и, убедившись, что все по-прежнему тихо, возвращался обратно. Карриан спал беспокойно. Временами даже тревожно, но я заметил, что если придавить перстень ладонью, а еще лучше — влить туда капельку магии, то его величество снова проваливался в глубокий сон.

Остаток ночи я просидел, почти не отнимая ладонь от груди, где, казалось, горело крохотное солнце. Внимательно присматривался к его величеству. Еще внимательнее прислушивался к себе. Но на этот раз кольцо не обжигало, не пульсировало и не создавало ощущения могильного камня на шее. Словно смирившись с моим нежеланием идти на контакт, оно лишь тихонько о себе напоминало. Как правило, в тот момент, когда император пытался проснуться. Поэтому, обнаружив, что на Карриана можно воздействовать не только нитями, но и вот так, с помощью его же собственной магии, я без стеснения этим воспользовался и без проблем продержал его в сонном состоянии до утра.

Правда, потом будить его мне пришлось самым обычным способом — подойти и, тронув за плечо, тут же отступить в сторону. Стоять рядом с постелью, когда император переходил ото сна к бодрствованию, было чревато: обычно он просыпался рывком, мгновенно, как разбуженный грозой зверь. И в этот момент за ним лучше было наблюдать с безопасного расстояния.

Вот и сейчас, едва ощутив, что поблизости появилось живое существо, Карриан мгновенно открыл глаза, а его правая рука сжалась в кулак, тогда как левая метнулась под подушку. Там он обычно держал нож. А второй прятал под периной, словно и впрямь полагал, что в этом есть необходимость. Впрочем, почти сразу острый как бритва взгляд императора остановился на мне. Прояснился. После чего его величество глухо заворчал, а затем отвернулся и зарылся лицом в подушку.

— Э-э-э… время завтракать, сир, — озадачился я, впервые встретив такую реакцию на пробуждение.

— Сейчас, — невнятно отозвался император, даже не пошевелившись. — Дай мне полчаса.

Озадачившись еще больше, я вышел, но ровно через полчаса вернулся снова. И, застав его величество бессовестно сопящим в подушку, всерьез усомнился, что правильно поступил, когда использовал для усыпления магию перстня. Похоже, этой ночью Карриан расслабился слишком сильно. Настолько, что теперь никак не мог заставить себя проснуться. Такое бывает, если проспишь слишком долго. Во всем теле поселяется непреодолимая лень, из-за чего не только вставать — даже шевелиться не хочется. И в лучшем случае ты раскачаешься ближе к обеду. Но нам-то некогда разлеживаться — вечером бал, а к нему, само собой, следовало хорошенько подготовиться.

— Пшел вон, — невнятно буркнул император, когда я решительно стащил с него одеяло.

— Не пойду. Печать не дает вам надо мной полной власти, так что и не мечтайте.


— Все равно проваливай.

— Еще чего не хватало, — невозмутимо отозвался я. После чего отбросил одеяло на пол, оставив его величество лежать на постели нагишом. Ненадолго вышел. Набрал в большой кувшин ледяной воды из-под крана. А потом вернулся и с размаху выплеснул его содержимое на мохнатую спину его сонного величества.

— Твою ж драхтову мать! — Карриан с рыком подскочил с постели и, отряхнувшись, как мокрый пес, зло на меня уставился. — Ты что творишь, поганец?!

— Доброе утро, сир, — спокойно сказал я, демонстративно ставя кувшин на подоконник. — Вы желаете принимать пищу в постели или приказать накрыть стол в трапезной?

— Да чтоб тебя…

— Набрать для вас еще один кувшин? — услужливо поинтересовался я. — Честное слово, мне не сложно.

— Не надо. Я уже встал.

Император недовольно поморщился. Весь какой-то помятый, всклокоченный, мокрый, раздраженный, но при этом настолько живой и настоящий, что при виде этой картины я едва не улыбнулся. Никогда бы не подумал, что однажды увижу нашего сурового повелителя таким… плюшевым. Был бы я женщиной, точно б умилился и растаял. Но в нынешнем состоянии меня всего лишь пробило на «ха-ха». Хорошо еще, хватило ума этого не показывать, а то точно словил бы оплеуху. Как минимум словесную. За его величеством не заржавеет.

Минут через двадцать, когда Карриан вышел из спальни, на его лице не осталось ни следа недавней помятости. Снова собранный, сосредоточенный, напряженный, как взведенная пружина… Окинув быстрым взором кабинет, где я терпеливо дожидался дальнейших указаний, он на мгновение задержал взгляд на подоконнике, где аккуратной стопкой лежали мои художества, и тут же отвернулся.

— Сходи за Тизаром. И найди мне Зиля. У нас сегодня масса дел, а времени до бала осталось немного.



Сразу после обеда в королевский дворец начали съезжаться гости. Приглашенные монархи сразу нескольких соседних государств, местная знать, члены королевской фамилии, а также остальные, кому по долгу службы было положено или же крупно повезло присутствовать на праздновании дня рождения юной принцессы.

У нас в Орне для подобных мероприятий отводилось «золотое» дворцовое крыло, где находилось сразу несколько огромных залов. Здесь же рядом с дворцом была организована специальная пристройка. По сути, еще один дворец, где имелась своя кухня, помещения для слуг, несколько обеденных залов, целая анфилада гостевых комнат, огромный зимний сад с красивыми скамейками и три невообразимо больших, соединенных друг с другом короткими коридорами, танцевальных зала, куда гости набились как сельди в бочке.

Честное слово, я за две своих жизни столько народу еще не видел. Ну разве что в супермаркетах в дни предновогодних скидок. И мать моя, сколько же разноцветного тряпья было надето на всех этих «богатых и знаменитых»! Сколько побрякушек, магических артефактов и всякой другой хренотени, от которой вскоре зарябило в глазах.

Но самое скверное заключалось в том, что его величество не мог просто прийти и, поприветствовав членов королевской семьи, скромно встать в сторонке. Он беспрестанно перемещался по переполненным залам. Периодически останавливался, заметив нужного ему человека. С кем-то беседовал, с кем-то изволил просто поздороваться, а с кем-то подолгу задерживался, не столько отдавая дань королевскому приему, сколько решая различные государственные вопросы.

Признаться, идея со смежными залами была хороша, потому что позволяла не только разместить массу гостей, но и разделить их по интересам. Так, к примеру, в одном из просторных помещений играла музыка и там было принято танцевать. Туда в основном стекались именитые леди и их кавалеры. В другом ее высочество Адалия принимала поздравления, поэтому туда стремились в первую очередь коронованные (преимущественно неженатые) особы мужского пола. Наконец, в третьем зале было тихо, потому что там собирался более солидный народ. Плюс в коридорах было обустроено множество дополнительных комнат, где можно было не только проводить важные переговоры, но и уединиться с дамой.

Честное слово, я был несказанно рад, что наш суровый император не пил, не курил и предпочитал воздерживаться от танцев. Но всего за час я так упарился, таскаясь за ним из одного конца зала в другой, что едва не помянул вслух недобрым словом не только гостей, но и короля и его взрослеющих дочек. В такой толпе было сложно держаться поблизости от императора, да еще так, чтобы это смотрелось естественно. Конечно, художнику много прощалось, поэтому я прямо на ходу умудрялся делать наброски. Периодически их терял и снова подбирал, чтобы никто не усомнился в моих талантах. Намного сложнее оказалось лавировать между дамами и господами, умудряясь не отдавить никому ногу и не наступить на пышный подол. И что самое отвратительное, мне приходилось постоянно следить за всеми, кто терся возле повелителя. Особенно за магическими артефактами и чужими руками, в которых в самый неподходящий момент могло появиться что-нибудь вредное для здоровья Карриана.

Само собой, среди гостей короля толпились и переодетые охранники, которые, как и я, бдительно следили за гостями. Проворонить покушение на Эдиара Шестого или кого-то из его гостей значило бы нанести урон королевской чести. Но лично меня возможная потеря престижа принимающей стороны волновала мало, поэтому я полагался только на себя. Рассматривал каждого гостя в зале как потенциальную угрозу императору. И честное слово, охотно поубивал бы всех на фиг, чтобы они не осложняли мне жизнь.

Помимо меня на прием император взял Тизара и Зиля, который был несказанно горд оказанной честью. Но цыгана я сразу предупредил, чтобы о бабах даже не заикался. И если хоть раз замечу его отвлекшимся, то лишу шевелюры. Вместе с головой. Поэтому сейчас он незаметно кружил вокруг нас с его величеством, изображал вселенскую скуку и мудро не совался к периодически появляющимся на горизонте леди, которые посматривали в нашу сторону с нескрываемым любопытством.

Та-а-ак… А это что еще за дамочка? И какого ляда она так целеустремленно движется на сближение с императором? Он вообще-то занят. Вон с каким-то мужиком общается и, походу, всерьез заинтересовался темой разговора.

Я сделал знак Зилю, чтобы был начеку, а сам ввинтился между двумя местными франтами и поспешил пристроиться Карриану в кильватер. Леди тем временем приблизилась к мужчинам вплотную и, вильнув подолом роскошного платья, ловко подрулила к тому самому мужику.

Леди, кстати, оказалась весьма недурна собой — высокая статная брюнетка с тонкими чертами лица и аппетитной фигурой, которую эффектно подчеркивало правильно выбранное платье. А еще на ней красовался весьма недешевый комплект украшений, среди которых имелся как минимум один серьезный артефакт.

— Прекрасный вечер, господа, не так ли? — проворковала она, демонстративно положив на плечо мужика изящную, затянутую в белоснежную перчатку руку. — Дорогой брат, будь добр, представь меня его императорскому величеству.

— Ваше величество, позвольте вам представить леди Ариелу, графиню дель Нарриа, мою сводную сестру и делового партнера, — покорно вздохнул мужик, кинув на Карриана виноватый взгляд.

Император наклонил голову, ничем не показав, что недоволен такой бесцеремонностью. В Сории царили иные порядки, и сорийским дамам дозволялось несколько больше, чем имперским барышням. Но все же леди стоило учитывать и наши традиции, прежде чем бесцеремонно влезать в чужой разговор.

Впрочем, упоминание о том, что леди имеет отношение к бизнесу, Карриана явно заинтересовало.

— Партнер?

— Да, ваше величество, — сдержанно улыбнулась госпожа дель Нарриа, мгновенно превратившись из светской львицы в уверенную в себе деловую леди. Да и взгляд у нее оказался острым, цепким. И настолько знакомым, что я поневоле вспомнил госпожу Илу эль Мора. — Наша семья имеет честь заниматься разработкой иридитовых шахт в северной части Искристых гор и поставлять этот ценный минерал на королевские склады.

Я мысленно присвистнул: ничего себе подрядик заимела семейка! Фактически леди сейчас сообщила, что род дель Нарриа пользуется беспрецедентным доверием короля и годами снимает жирные сливки с добычи самого ценного и дорогого минерала в мире. Одним словом, они баснословно богаты, безусловно верны короне и обласканы вниманием короля. Неудивительно, что эти двое оказались приглашены на сегодняшнее торжество.

— Я много слышал о вашей семье, миледи, — благосклонно наклонил голову император. — И рад познакомиться с вами лично. В этой связи у меня есть к вам несколько вопросов…

Миледи дель Нарриа очаровательно улыбнулась:

— Конечно, ваше величество. Я готова на них ответить.

Я тут же расслабился и отступил в сторону, а когда троица сдвинулась с места, принявшись как бы невзначай прогуливаться по залу, медленно последовал за ними, прислушиваясь к разговору краем уха. Императора весьма заинтересовали местные шахты, способы добычи и обработки минерала. Он задавал массу вопросов, но леди дель Нарриа и впрямь прекрасно ориентировалась в теме. Более того, я с удивлением понял, что в таком сложном и ответственном бизнесе именно она, а не скромно держащийся в сторонке брат, играла главенствующую роль. Для консервативного Тальрама это было весьма необычное явление, а для еще более консервативной империи и вовсе нечто сродни революции.

Неудивительно, что Карриан уделил госпоже дель Нарриа и ее брату Адриану так много времени. Пару раз в его взгляде, брошенном на леди Ариелу, промелькнуло искреннее удивление. Затем — уважение. А под конец и нечто такое, что лично я классифицировал как зарождающуюся симпатию.

Когда же речь зашла о трудностях, с которыми приходится сталкиваться семейству дель Нарриа, граф Адриан неожиданно напрягся, а его сестра перестала так непринужденно улыбаться.

— Варвары, ваше величество, — совершенно серьезно сказала она, испытующе посмотрев на императора. — Самая большая наша проблема сейчас — это варвары, которые упорно мешают разработкам и время от время нападают на караваны. У вас, наверное, таких трудностей нет?

— Вообще-то и нас дикари иногда тревожат, — едва заметно нахмурился Карриан. — Но пока не настолько, чтобы мы не справлялись.