Школа заклинателей. Призывающая

Щеки Лорны покраснели, и Кристиан мысленно себя обругал. Несложно убедить себя, что ему нравится в напарнице только ее волевой характер и неплохие задатки призывающей, но вот убедить девушку в том, что она ошиблась с объектом любви, — почти невозможно.

Кристиан серьезно считал, что любовь в их деле совершенно лишняя вещь, особенно если это касалось его. Он не мог дать ей ничего, кроме вечных поисков виновных и все учащающихся приступов. Хотел бы, но не мог.

К счастью, их уединение прервали его сосед, Эрик Олли, и Джиро Долан.

— А вот и твоя пропажа, — воскликнул Джиро и махнул рукой. — Развел тут истерику.

— Это не истерика, — Эрик поправил очки, — а оправданное беспокойство.

Лорна отошла на шаг и сдвинулась в сторону. Было видно, как она принимает вид, который, по ее мнению, подходит для посторонних глаз, а пылающие щеки и блестящий взгляд — это только для него, для Кристиана.

— В чем дело? — спросил он.

— Олли тебя потерял, — сдал Джиро.

— Не потерял, а не обнаружил на привычном месте.

Кристиан едва подавил желание закатить глаза. Ну что за клоуны?

— Я не учебник, чтобы ждать тебя на привычном месте, — сказал он. — Возвращайся в комнату, скоро комендантский час.

— А ты?

— А я скоро приду!

Эрик несколько раз растерянно моргнул, и Джиро схватил его за плечо и потащил за собой:

— Идем, придурок.

Лорна хихикнула, и Кристиан повернулся к ней, намереваясь разрешить вопрос их отношений раз и навсегда, но она подняла голову, глядя ему прямо в глаза, и слова застряли в глотке.

Показалось вдруг, что приступ вернулся, но на самом деле Кристиана обездвижила не какая-то там магия. Нет, все гораздо, гораздо хуже. Лорна приподнялась на цыпочках и, обняв его за шею, заглянула в глаза. Кристиан просто немного наклонил голову.

Это был их третий поцелуй, и каждый раз Кристиан не успевал его предотвратить, хотя положа руку на сердце он не очень-то и старался. А сейчас отчасти он первым на него решился. Губы Лорны были мягкими, теплыми, а сама она пахла чем-то терпко-сладким, чего не истерли даже вечные сквозняки Мэлвилла. Кристиан положил ладони ей на плечи, то ли пытаясь оттолкнуть, то ли — что более вероятно — удержать. Горячее тело прильнуло к нему, и искушение насквозь пропитаться этим теплом оказалось сильнее страха еще одной потери.

Кристиан обнял Лорну, и она жарко выдохнула ему прямо в губы, опаляя дыханием.

Возразить? Уколоть словами, как обычно?

В голове сразу столько мыслей, но ни одной, что помогла бы разрешить проблему. В итоге делать это снова пришлось Лорне Веласкес.

— И стоило так упорно бороться со мной? — тихо спросила она, лишь немного отстранившись, но все еще оставаясь так близко, что от этого кружилась голова. Или от лекарств доктора Джина.

— Стоило.

— Тогда просто будь мужчиной и признай поражение.

Она провела пальцем по его щеке, и Кристиан перехватил ее руку.

— Зачем тебе все это?

— Не все это, — серьезно возразила она, прожигая его зелеными, как изумруды, глазами. — Мне нужен ты.

— И ты всегда получаешь то, что тебе нужно?

— В большинстве случаев.

Кристиан легко отодвинул ее, но девушку это не сильно смутило. Она и не думала никуда исчезать, а так хотелось бы.

— Это просто скука, Лорна. Ты заскучала.

— Мне лучше знать, что я чувствую, скуку или что-то другое. Можешь обманывать себя и дальше, но ты ответил на поцелуй сам, я тебя не пытала.

Еще как пытала, подумалось Кристиану. Каждый ее прожигающий взгляд — пытка, почти с самого первого дня, когда он принес вещи в ее комнату. И он делал все, чтобы она держалась от него подальше.

— Тогда, может, уже расскажешь мне, что за игру ты ведешь? — спросила она, конечно же, меряя все своими категориями. По ее мнению, мнению девушки из высшего общества, Кристиан играл, но если его жизнь и была игрой, но только на выживание. И старт был дан три года назад.

— Возвращайся в комнату, — велел он. — Скоро отбой.

— Я еще не услышала ответа!

— Иди в свою комнату, Веласкес, — угрожающе повторил Кристиан. — Живо.

Лорна долго смотрела ему в глаза, отыскивая что-то, и ведь нашла.


— Хорошо, — согласилась она. — Завтра экзамен, а после мы продолжим этот разговор.



Я исполнила приказ своего строгого напарника, но не моя вина, что до комнаты я так и не добралась.

Мое тело и мой разум будто решили разорвать меня на части, по-своему реагируя на случившееся между мной и Кристианом. Сложно было в это поверить, но, кажется, крепость пала. Или, по крайней мере, изрядно дрогнула. Жаль, конечно, что осаду производила я, ведь обычно это дело мужчины, но привычные стандарты перестали быть абсолютом, как только я осознала себя частью Мэлвилла. Здесь женщины ходили в брюках, а парни вроде Эрика признавали силу женщин вроде Биргит. Это не было плохо или хорошо, просто Мэлвилл расставлял нас так, как ему было нужно, и я начинала видеть в этом свои преимущества.

В итоге я остановилась недалеко от развилки, от которой путь мог привести меня к северной башне, и почему-то расхотелось идти в комнату и просто ждать утра. Даже завтрашний экзамен перестал казаться чем-то важным. У меня внутри все радостно пело и болезненно трепетало. Я хотела, чтобы поцелуи продолжались столько, сколько возможно, а лучше еще дольше. Мне все равно будет этого мало.

Меня отвлекли шаги. Отбой еще не объявили, но я все равно нырнула в тень, чтобы пропустить припозднившихся гуляк, полагая, что это могли быть мастера, однако никто не прошел мимо меня. Я выглянула из укрытия и услышала, как негромкое эхо шагов спускалось куда-то все ниже и ниже. Там была северная башня, и я частенько поднималась наверх, но никогда не спускалась вниз. Почему?

Была уверена, что там нет спуска.

Я подошла к двери в башню, толкнула и оказалась на винтовой лестнице. Так и есть, вниз она не шла, но ведь это башня, и начиналась она от земли, как ей и полагалось, а не на уровне третьего этажа. Задумавшись над этим несоответствием, я пригляделась к полу и обнаружила люк. Ну конечно же!

Можно было уйти прямо сейчас. Никто меня не держал. Я постояла немного, пытаясь уловить хоть какие-нибудь звуки из-под крышки люка, потом опустилась на корточки и ощупала края. Как же его открыть? Если бы просто тянуть за кольцо (которого, кстати, нет), это займет время, а у моих таинственных предшественников его не было, я довольно быстро пошла за ними. Магия? Я теоретически могла призвать воздушный дух и приказать отодвинуть плиту, но у меня точно так же, чисто теоретически, могло не получиться, и тогда без изгоняющего у меня возникли бы некоторые проблемы. Но как же любопытно! Я буквально всем своим существом чувствовала, что мне надо спуститься. Я должна это сделать.

Очертив еще раз пальцем границу люка, я вздохнула и собралась уже подниматься, как края плиты мягко засветились. Я прикрыла глаза, а когда открыла их, увидела, что препятствие исчезло. Под моими ногами разверзлась черная дыра с едва заметными в темноте ступенями. Я выждала полминуты и начала спуск.

Если мое любопытство вскроется, меня непременно накажут. Карцер я с того памятного раза посещала еще дважды — за неуместные вопросы во время лекции (спросила, чем мы лучше духов, если точно так же уничтожаем себе подобных, как духи уничтожают людей) и за неоднократную попытку призыва без присмотра мастера и в час после отбоя. Может показаться, что я специально нарывалась на наказание, но на самом деле я просто не могла дать Кристиану повод называть себя неумехой, вот и тренировалась в любое время, даже самое неподходящее.

Но я продолжала спускаться, нащупывая ступени в темноте носком ботинка. Каждую из них — останавливалась, изучала край и только после этого делала следующий шаг. Нисхождение в бездну растянулось на века. Я вспотела, пока ногой не нащупала твердую ровную поверхность. Чуть дальше тьма неохотно отступала под натиском пока еще слабого, но все равно света.

Мне хватило ума подождать и прислушаться, и за терпение я была вознаграждена обрывком разговора, из которого, увы, едва ли могла что-то понять.

— Когда придет время, все решится само собой, я уверен.

— А если нет? Кто будет держать ответ? Вы?

— Если понадобится. И все же не сомневаюсь, что ключ покинул дом, как мы и предполагали. А это значит…

— Что он здесь?

— Верно. Он должен быть здесь.

Голоса смолкли, и как ни пыталась, я не смогла угадать их обладателей. Подземелье странным образом искажало звуки, я могла быть уверена лишь в том, что говорили мужчины.

Я прошла немного вперед и снова прислушалась. Что делать, если они пойдут назад? Коридор был прямым и узким, без малейшего намека на укрытие. Только вперед или только назад. Я выбрала первое.

Коридор постепенно расширился, потолок поднялся, теряясь в черноте. Я шла осторожно, но подошвы ботинок, ровно как и небольшой крепкий каблук, все равно выдавали мои крадущиеся шаги, и мне казалось, что они высекали искры, которые огнем выкладывали мой след. Я боялась быть обнаруженной и… боялась не узнать, что тут происходит.

Внезапно коридор закончился, выведя меня в длинную галерею, неярко освещенную голубоватым светом, источник которого я не разгадала. Меня охватила дрожь, по спине пробежали мурашки, и, дохнув на руки, я увидела облачко пара, сорвавшееся с губ. Тут было ужасно холодно.

Иди к нам. Иди. Иди к нам.

Я вздрогнула и заозиралась по сторонам. Чутье подсказывало, что голос мне померещился, но в жуткой обстановке, в которую я угодила, реальным могло оказаться все что угодно. Даже голоса в моей голове.

«Самое важное, что ты должна запомнить, Лорна, это то, что духи всегда против нас, а мы против них… В этом вся суть духов. Коварная и хищная. И никогда, слышишь, никогда не позволяй им влиять на свои мысли, лезть к тебе в голову».

Мастер Конрад говорил это мне. Именно мне, не Бере или кому-то другому. Почему? Потому что знал, что я буду слышать их голоса? Нет, не только слышать. Прислушиваться.

Я закрыла глаза и пошла вперед, полагаясь только на свои чувства. С каждым шагом что-то внутри меня распрямлялось, поднимало голову, раскрывалось и распускалось, как цветок или как бабочка, впервые раскрывающая крылья. В какой-то момент я открыла глаза и застыла в немом ужасе.

Вокруг меня, по обе стороны, в столбах голубого света томились духи.

Их было много, они застыли, как бабочки в янтаре, скованные чужой волей — волей заклинателей. Мне кажется, я узнавала каких-то из них. Вот серебряная змея, которая выпала Айрис и Деборе во время тестирования, вот белый тигр Кристиана и Маркуса, а вот — огненная птица, которая пробудила во мне дар заклинателя.

«Выпускайте духа!»

Все внезапно стало кристально ясным. Зачем каждый раз вытаскивать духов из других миров, когда можно держать их в плену в качестве подопытных кроликов, учебных пособий — да как угодно можно это называть, смысл не изменится. Их законсервировали тут и кидают нам под нож, когда в этом есть необходимость. Почему меня это возмущает? Ведь я — заклинатель, а они — духи. Злобные твари, от которых я буду защищать человечество.

Почему?..

— Потому что ты не такая, как они.

Я не удивилась, услышав голос Ишинори. Строго говоря, я вообще начала сомневаться, что он такой же ученик, как и я.

— Что это такое? — спросила я шепотом, и холодное дыхание обожгло мне шею.

— Оборотная сторона монеты.

— Это… ужасно.