Скандальный Роман

* * *


Кажется, после бурной вчерашней вечеринки я встаю гораздо позже, чем планировала и с тяжелой головой. Пропустить занятия еще и сегодня очень заманчиво, но это не выход. Совсем нет.

Я быстро привожу себя в порядок, лихорадочно бегаю по комнате в поисках своих вещей, которые я разбросала куда попало, когда приехала сюда в понедельник вечером. Кто-то настойчиво мне названивает, но я сбрасываю звонок, даже не глядя на экран телефона. Мой новый номер кроме Кейт, отца и брата никто не знает. Я купила сим карту в тот день, когда ушла от… Даже мысленно не хочу произносить его имя.

Упорно игнорирую звонок, занимаясь своими делами. Однако нервы не выдерживают, и я отвечаю на вызов.

— Да, — раздраженно бросаю я, потирая веки.

— Здравствуй, Руслана. Это Стейси Риз. Думаю, мы заочно знакомы. Я литературный агент Алексея Князева и…

— Что вам нужно? — непроизвольно вырывается у меня. Черт, это так грубо. Но я не хочу слышать сейчас это чертово имя. Можно это как-то устроить?

— Эй, полегче на поворотах, малышка. Я тебе не просто так звоню. А с предложением. Деловым предложением, от которого ты вряд ли сможешь отказаться.

— Не томите. Говорите, — безразлично произношу я, понимая, что это наверное какая-то выходка Алекса. Зачем его агенту звонить мне?

— Естественно по наводке Алекса я не так давно прочитала твой роман «Его тень». Первую часть, ту, что уже две недели бьет рекорды по просмотрам и рвет рейтинг на том сайте, где ты его размещаешь. Как литературный агент, я часто исследую рынок и ищу новые таланты.

— Послушайте, если Алекс попросил вас… помочь мне или что-то вроде того, то… простите, не нужно. Не нужно… я не хочу так. Я прекрасно знаю, что моя работа бездарна, и я бы не хотела слышать от вас слова утешения и аргументы, что это не так, — сажусь на постели, сама не понимая, почему так дрожит губа, когда я разговариваю со Стейси.

— Ну, ты даешь. Совсем загналась, такая молодая же. Бездарность? Я не привыкла расхваливать. Говорю по существу. Работа достойная, а главное цепляющая. Есть куча нюансов, над которыми предстоит поработать…

— Предстоит поработать? — а может, я сама буду решать, как мне писать МОЙ роман?

— Да. Если ты, конечно, примешь мое предложение. В общем, я увидела в твоем романе перспективу, и канал Showtime как раз нуждается в подобном творении. Психологический триллер, эротика, напряжение в каждой серии… это порвет все рейтинги, милая, — тараторит Стейс, пока я не понимаю, что происходит. Серии?

— Какие серии? — хрипло задаю вопрос я, прижимая телефон к уху.

— Ах, да. Я показала твой роман Стивену Клейтону, режиссеру. Он тоже увидел перспективу. Он хочет снять пилотную серию уже через два месяца. А это значит, что, если ты согласна, то уже должна приступить к работе над сценарием сериала по мотивом твоей книги. Вот наше предложение, — когда Стейси произносит все это, я просто теряю дар речи. Замираю… вне времени и пространства. В голове ни единой мысли. Полнейший шок, и полное невосприятие реальности.

— Боже… это шутка? — выпаливаю я, положив руку на сердце, вновь ощущая, как оно бьется с дикими перебоями.

— Какие шутки, Лана. И кстати, я все понимаю, такое не обсуждают по телефону. Я сейчас на встречу опаздываю, поэтому предлагаю встретиться в самые ближайшие дни и обсудить все детали. Заодно ты подумаешь и бла, бла, бла, или что ты там хотела ответить? Так, мне пора бежать. Адрес и место встречи скину смской. И запомни детка: второго шанса — не будет, — и после этой быстрой тирады я слышу короткие телефонные гудки и постоянно щиплю себя за запястье и предплечье, стараясь проснуться.

Это не может быть правдой. Сериал? Что? По моей книге? С Богом забытого сайта, где еще тысячи таких, как я?

Нет. Не может быть такого. Не верю, что Джордан к этому непричастен. Не сомневаюсь, что, если приду в кафе на место встречи, вместо Стейси и ее предложения меня будет ждать Алекс.

Умывание холодной водой не помогает мне отойти от шока, и все мои мысли крутятся вокруг до около этого нереального предложения. С ума сойти. Канал Shоwtime и я… Господи, это настолько крутая, нереальная возможность заявить о себе всему миру! Доказать папе, что я чего-то стою. Что я все это время шла к своей мечте, пока он не поддерживал меня и уверял в том, что я «занимаюсь дурью»…





* * *


Итак, я снова в стенах Колумбии… Не могу поверить, что еще в понедельник утром была абсолютно счастлива. Один гребаный день…

Даже отказ, который пришел из Йельского университета не вызвал во мне ни единой эмоции, не задел за живое. Пожалуй, я расстроилась только из-за того, что у меня не будет повода на долгое время покинуть Нью-Йорк… Также, как и новость о том, что мой перевод на факультет искусств возможен, не принесла мне должной радости. Состояние абсолютной апатии пугало, но я никак не могла выбраться из этой бесконечной, высасывающей из меня всю радость, воронки.

Одно радует, что головная боль прошла после звонка Риз. Возможно, она меня даже взбодрила своим шокирующим предложением.

Но в моральном плане лучше не стало. К тому же добавилось новых неприятностей. На меня обрушилась непонятная волна травли и неодобрительных взглядов со стороны сокурсников. Я и раньше была мишенью для самых разных грязных сплетен, но теперь я ощущаю себя так, словно у меня на лбу написано «шлюха», когда иду по коридорам Колумбии, не сосчитать, сколько парней за сегодня подходили мне со своими мерзкими, нелицеприятными и откровенными намеками. Девочки, с которыми я неплохо общалась, отворачивались от меня и уходили прочь, когда я решалась подойти к ним на перемене и поболтать, чтобы хоть как-то… отвлечь от мыслей о том, кого-нельзя-называть. Ну, вы понимаете о ком я.

К обеду я начала догадываться о том, что что-то не так. И возможно, фотография, которую видел мой отец, попала не только к нему…

— Как ты? В порядке? Лана. Лана! Ты меня слышишь? — зовет меня Кейт, хлопая в ладоши перед моими глазами, когда я снова нахожусь в столовой. Нет. Я не слышу. Я никого не хочу слышать. Я по-прежнему не существую.

Так проще. Уйти от реальности, закрыться. Так я делаю всегда, когда моя душа испытывает непереносимую боль. Закрывается от нее, пытается исцелиться, запустить процесс регенерации. Но это не дело одного дня. Чтобы оправиться от смерти мамы, мне понадобилось три года. Не полностью, конечно, но хотя бы снова… стать… живой, искренне улыбающейся и мечтающей девочкой.

Сколько нужно дней, чтобы оправиться от предательства любимого? Я не знаю. Но мне кажется, что я уже никогда не буду прежней. А еще я слышала, что чтобы забыть человека, нужно половина времени, которого я с ним провела. Бред это все. Две недели, и я забуду этого мудака? Ах, если бы… если бы.

Снова и снова отгоняю от себя образы, рисующие мне то, как Алекс обнимает свою маленькую дочку. Идеальный папочка. Он, наверное, до смерти ее любит. И сына своего. И их мать… а я — угонщица. Возможно, я почти увела его из семьи. Черт, я шлюха. Я была его шлюхой, с которой он зачем-то тратил время на написание романов, да и вообще… проводил со мной все свободное время. Ладно, не стоит опять мусолить эту тему. Сколько уже можно жалеть себя?

— Кейт. От меня воняет? — с пустым выражением лица задаю вопрос я, автоматически пережевывая безвкусную спаржу. За последние три дня я потеряла килограмма три, несмотря на то, что силком запихивала в себя еду.

— Что? Ты с чего взяла? — нахмурилась Кейт, потянувшись за своим йогуртом.


— С того, что все от меня шарахаются. Перешептываются за спиной. Хочу знать, чем заслужила такое внимание, Кейт.

— Лан. Это пройдет. Скоро все забудут об этом, и никто больше не будет так себя вести. Ну, а если хочешь знать правду, — она пожимает плечами, накрывает мою ладонь своей, по привычке взмахивая волосами. — В группе сплетниц на Фейсбуке опубликовали твою фотографию с мистером Джорданом. Эту, — она быстро показывает мне на телефоне ту самую фотку, которую видел отец. О Боже. Просто прекрасно. Докатилась. — Почему ты мне не сказала…

— О таком не рассказывают, Кейт. И не потому, что он мой преподаватель, — просто отвечаю я, глядя в одну точку. Все вновь расплывается перед глазами, и я сжимаю руку в кулак.

Хватит. Хватит жалеть себя. Он этого не заслуживает. Он заслуживает футболок, которые больше не пахнут мной. И спать на идеально ровных простынях без меня. Он не стоит ни одной потраченной на него секунды…

Не лги себе, девочка.

— Ты влюбилась? — с придыханием интересуется Кейт, расплываясь в улыбке. — Не все стали относиться к тебе иначе, Лана. Ты же знаешь, что я всегда с тобой. Чтобы ни случилось. Может, я не такая умная, поверхностная, и у нас с тобой мало общих интересов, но я всегда буду рядом. Так же как и ты была рядом, когда мне было тяжело, и я рассталась с Брэксом, — вспоминает Кейт о своем бывшем парне, и я сжимаю ее ладонь, поэтому что сейчас это единственное действие, наполненное благодарностью, на которое я способна.

Мне тяжело двигаться.

Даже дышать больно.

— Я не хочу говорить об этом, Кейт. Все, чего я хочу — это много мартини.

Я не хочу ничего помнить. Может, это поможет? Пожалуйста.

— Что ж, думаю это можно устроить.

— Со мной никто не общается, — бросаю я, подкладывая ладонь под подбородок. — Видимо считают, что высший бал я получила через постель. Думаешь, Райт вызовет меня к себе?

— Об этом мы подумаем завтра… — в глазах Кейт вспыхивают озорные огоньки, которые обычно повышают мне настроение, но сейчас и они не действуют.

— А сегодня? — умирающим голосом интересуюсь я, ловя на себе очередной пренебрежительный взгляд.

— А сегодня я предлагаю снова немного поразвлечься. Кстати, вчера твой Джордан выследил меня перед кампусом. Он ищет тебя. И очень просил, чтобы ты ему позвонила. Я не стала говорить ничего сразу, видела, что ты не готова слышать его имя. Я надеялась, что ты сама мне все расскажешь. Я понимаю тебя, милая.

Мимо нас проходит очередная компания парней, которые чуть ли не свистят, глядя на меня и плотоядной ухмыляясь. Закрывая глаза, я впиваюсь руками в свою сумку.

Как говорит мой папа: легко быть жертвой, Руслана.

И на этот раз я не буду жертвой обстоятельств, несмотря на то, что мое сердце переполнено горечью, душа болью, а с репутации мне уже не смыть грязные пятна.

На этот раз я не буду жертвой и не буду никого винить в случившемся. Даже Джордана.

Мы сами принимаем решения, сами строим свою судьбу, и нет никакой предопределенности событий. Конечно, она есть, но я могла выбрать другой путь… однако всегда выбирала плыть по течению вместо того, чтобы грести против, во всех сферах своей жизни кроме писательского дела.

Но я должна. Должна заглянуть в себя и понять одну простую истину: то, что я имею сегодня — всего лишь результат моих мыслей и поступков, и не более. Посмотреть на свою жизнь и задать вопрос: неужели это тот самый максимум, потолок? Неужели я использовала все возможности и полностью реализовала свой внутренний потенциал?

Думаю, что нет. А вы…?

Но осознание этого придет ко мне, конечно, намного позже. Намного позже, после того, как я стою в кабинете мистера Райта и едва ли не падаю в обморок от раздирающей нутро боли, когда смотрю на гребаное порно-видео со мной в главной роли, которое легким движением руки можно выложить в сеть.

Вселенная очевидно сегодня как никогда нуждается в равновесии. И вознеся меня на вершину горы новостью от Стейси, легким движением руки она решила меня сбросить на самое дно. Боже. Я даже представить себе не могла… хотя почему не могла? Я, черт возьми, сама пошла на это. Тогда в аудитории. Я сама совершила ошибку… Алекс совершил ошибку, когда в принципе решил, что может ворваться в мою жизнь, имея за плечами двоих детей, о которых не сказал мне ни слова.

Но какой смысл винить Алекса? Винить кого-то?

Нет никакого смысла.





ГЛАВА 18




Дом — это не просто крыша над головой.

Приключения Паддингтона (Pаddingtоn)





Алекс