Смерть парфюмера

Его губы тронула улыбка. Он знал, к чему я клоню, а платье произвело желаемый эффект.

– Теперь игорное заведение кажется мне менее привлекательным, – произнес Майло.

Я слегка улыбнулась:

– Рада слышать это от тебя.

Было трудно делать вид, что я расположена к ласкам, когда меня обуревала ярость от того, что он что-то от меня скрывает, но нужно было очень постараться, и я присела к нему на колени.

– Похоже, мы очень редко бываем вместе в этот приезд в Париж.

– Я в вашем распоряжении, мадам, – тихо проговорил Майло, глядя мне в глаза и обнимая. – Хотя мне и очень хочется знать, что вы задумали.

Я вытащила у него из пальцев сигарету, наклонилась и затушила ее в пепельнице, потом запустила пальцы ему в волосы.

– С чего ты взял, что я что-то задумала? – тихо спросила я, залезая другой рукой в карман его пиджака.

– Я уж точно не жалуюсь, – пробормотал он, прежде чем прижаться своими губами к моим.

Я поцеловала его, сжав пальцами листочек у него в кармане. Медленно, очень медленно я начала вытягивать его. Самое главное – не попасться. Если он поймет, что я делаю, тогда все насмарку.

Вытащив бумажку, я подняла ее за его плечом, пытаясь прочесть, пока он целовал меня в шею. Крупными буквами там был написаны адрес и слова «Сегодня в десять часов». Адрес вроде бы знакомый, но он мне ничего не говорил. Возможно, что это, как и сказал Майло, приглашение в игорное заведение, но я почему-то так не думала.

Как только я свернула бумажку, чтобы вернуть ее обратно в карман, он развернулся, чтобы положить меня на диванчик. Прежде чем потерять равновесие и рухнуть на подушки, мне удалось сунуть бумажку в щелочку в диванчике.

– Ты помнешь мне платье, – запротестовала я, когда он наклонился и продолжил меня целовать.

– Сейчас состояние твоего платья волнует меня меньше всего, – ответил муж.

Тут я поняла, что, возможно, допустила ошибку в расчетах. Я избавила Майло от загадочной записки, но теперь мне придется избавиться от Майло. Если честно, я начала подумывать, а хочется ли мне этого. Я не оценила крывшиеся в моем плане последствия.

И в этот момент в номер беспечно вошла Винельда.

– Ой! – вскрикнула она, увидев нас обнимающимися на диванчике. Я попыталась сесть, но Майло замешкался, и подол платья застрял у него между коленями.

– Извините. Я просто… мне уйти? Уйду, – пробормотала Винельда, поворачиваясь к двери.

– Нет, нет, не нужно уходить, – отозвалась я, сумев высвободить платье, неуклюже повернуться на диванчике и встать. Майло неторопливо сел на диване с совершенно невозмутимым видом.

Я заметила, что он сидит как раз напротив того места, куда я засунула бумажку. Необходимо вернуть ее в его карман, прежде чем он заметит пропажу.

Винельда снова повернулась ко мне, не поднимая глаз. Лицо у нее пылало.

– Прошу прощения, мадам, – сказала она, уставившись в пол. – Я… я забыла постучаться. Думаю, мне надо было…

– Все в полном порядке, Винельда, – отозвалась я, совершенно уверенная, что лицо у меня такое же пунцовое, как и у нее. – Мы с мистером Эймсом просто… э-э-э… – Я замялась.

– Беседовали, – закончил Майло, единственный из нас, кто ничуть не смутился. – Вам что-то нужно, Винельда?

– Я… я… Нет. То есть я не… Я принесла Эмилю угощение. Я купила ему миндальное печенье.

Я совсем забыла об Эмиле и повернулась в сторону угла, в котором стояла его клетка. Он смотрел на нас сквозь решетку. Если бы это было возможно, то я бы еще сильнее смутилась, поняв, что он все время за нами наблюдал.

– Можешь угостить его лакомством, – сказала я. Я была совершенно уверена, что миндальное печенье Эмиля не заинтересует, но мне очень хотелось как можно быстрее сгладить возникшую неловкость.

Винельда подошла к клетке и открыла дверцу. Не успела она протянуть Эмилю угощение, как тот выпрыгнул из клетки и направился к диванчику. Едва я поняла, что он делает, как он просунул лапку между диванчиком и подушкой и вытащил оттуда спрятанную мной бумажку. Затем по подушкам прошел к Майло и с довольным гуканьем протянул ему листок.

Вот ведь предатель.

– Это что такое? – спросил Майло. Он взглянул на листочек и поднял глаза на меня. Я изо всех сил притворилась удивленной, но знала, как трудно обмануть Майло, и вовсе не была уверена, удалась ли мне игра.

– Что это? – Я надеялась, что в моем голосе звучит легкое любопытство, а не вина.

– Моя записка, – ответил он, не сводя с меня глаз. – Наверное, выпала из кармана.

– Как любезно со стороны Эмиля, – заметила я.

– Какой же он умница! – добавила Винельда, подходя к диванчику. – Скажите, что я купила ему угощения, хорошо, мистер Эймс?

Майло с готовностью перевел ее слова, и Винельда протянула Эмилю миндальное печенье. Он принял его, отнес в клетку и с аппетитом захрустел.

– Так я пойду? – спросила Винельда. – Если вам ничего не нужно.


– Вы не понадобитесь, Винельда, – ответил Майло, вставая с диванчика и подходя к двери, чтобы ее выпроводить. – Будьте спокойны, я поухаживаю за миссис Эймс.

– Очень хорошо, – сказала она. – Вы уверены?

– Целиком и полностью. Благодарю вас. – Он выставил ее в коридор, запер дверь на ключ и повернулся ко мне.

– Бедняжка. Мне ужасно неудобно, – проговорила я.

– Это должно было когда-нибудь случиться с ее привычкой врываться в комнату.

– Думаю, нам повезло, что это оказался не Паркс. Он бы, наверное, сразу уволился.

– Итак, на чем мы остановились? – спросил он, прижимая меня к себе и целуя.

Эмиль воспользовался случаем громко взвизгнуть и захлопать лапками.

– Не надо, Майло, – сказала я, отстраняясь. – Эмиль же смотрит.

– Эта обезьяна меня нисколько не волнует.

Это меня обрадовало. Возможно, Майло забудет о том, что обезьянка обнаружила его похищенную записку. Если повезет, Майло поверит, что бумажка просто выпала из его кармана.

Тут зазвонил телефон, и я высвободилась из объятий Майло и пошла взять трубку.

– Мадам Эймс? – раздался голос на другом конце провода. – Это Сесиль Беланже.

– О, здравствуйте! – отозвалась я.

– Я проработала почти всю ночь и, кажется, почти закончила ваши духи. Понимаю, это внезапно, но я подумала, что, возможно, вы захотите подъехать и попробовать их.

– С огромным удовольствием, – ответила я, гадая, что же стало причиной столь внезапного всплеска активности. Я считала, что уйдет гораздо больше времени на разработку аромата. И, конечно, я не ожидала, что все решится так быстро. – В какое время вам удобно?

– В три часа вас устроит?

Я посмотрела на часы. Оставался час с лишним.

– Да, вполне.

– Прекрасно. Тогда жду вас.

Я повесила трубку и повернулась к Майло:

– Сесиль почти закончила мои духи. Она хочет, чтобы я заехала к ней сегодня днем.

– Похоже, ты начинаешь пользоваться популярностью у семьи Беланже.

– Возможно, представится случай что-нибудь узнать. Сама не знаю, почему, но мне кажется, что мы близки к разгадке. Как будто ответ у меня перед глазами, а я просто его не понимаю.

– Очень даже может быть, – сказал Майло без особого воодушевления.

– К тому же я, наверное, смогу вернуть на место черновик завещания, – добавила я. – Могу лишь надеяться, что этой бумаги еще не хватились.

– Ну, в таком случае, мне нужно успеть на свою встречу. Думаю, что вернусь до твоего прихода.

Он крепко меня поцеловал и вышел, и на секунду я замерла, задумчиво глядя на дверь.

Я с тревогой думала о Майло. Несмотря на все мои отчаянные попытки хоть что-то из него вытянуть, о его делах я ничего не узнала. Я гадала, что у него за встреча, и еще сильнее терялась в догадках о том, где его сегодня ждут в десять вечера.

Но начнем с главного. Я прошла в спальню, чтобы сменить серебристое платье на нечто более приличное. Настало время нанести визит Сесиль.





Глава 24




– Очень рада, что вы смогли приехать, – сказала Сесиль, когда мы встретились в гостиной. – Прошу прощения за спешку, но утром я уезжаю, и мне хотелось бы до отъезда услышать ваше мнение.

– Уезжаете? – переспросила я.

– Да, нужно заняться кое-какими делами. Они возникли довольно неожиданно.