Созданы друг для друга

– Она у меня к тому же и эколог, – сказала Дина, – и еще не знает про усадьбу со всеми ее экологическими прибабахами. Владислав Олегович сказал, что припас эту новость для нее, как дополнительный бонус. Боюсь, что она примет эту вашу ферму за свой собственный, личный рай, и даже представить не могу, чем это может обернуться для всех нас. Девушка она у меня с характером.

– Надеюсь, что все устроится наилучшим образом, – заметил Григорий Аркадьевич и вернулся к основной теме: – Ну, ладно, давайте коротенько и основное.

Основным на племферме, понятное дело, было разведение высококлассных пород для верховой езды на продажу, как уже сообщил ей выше добровольный экскурсовод, а в клубе, естественно, это обучение верховой езде, в том числе и для деток от трех лет. Предоставляются услуги для постоя частных лошадей, а для них, в свою очередь, предоставляются услуги профессиональных тренеров и борейтеров.

– А…

– Борейтор, – понял ее без лишних слов управляющий, – это уникальная профессия. Человек, разбирающийся в конной физиологии и анатомии, в основах коневодства и ветеринарии и имеющий определенный спортивный разряд, который каждый день тренирует лошадь, чтобы она не потеряла спортивную форму.

– Спасибо, – поблагодарила Дина.

Что еще из коротенького? Спортивная специализация: выездка, конкур. Подготовка лошадей и спортсменов к выезду на соревнования. Конные прогулки для опытных всадников. Какое-то доращивание молодняка (что это такое, Дина не стала уточнять), подготовка лошадей к заводским испытаниям. Из веселого: прием кобыл на случку и выжеребку, это вроде бы понятно, как и получение какого-то там разряда. Для туристов особое предложение: прогулки в поля и поездки на лошадях по лесным тропам, фотосессии, экскурсии для детей.

Не удержавшись, Григорий Аркадьевич таки сообщил Дине с большой долей гордости, что у них высококлассные жеребцы-производители и маточный состав, то есть кобылы, вызывающие восхищение специалистов как отечественных, так и европейских. И что их лошади были неоднократными призерами и победителями заводских испытаний племенных лошадей и международных коневодческих выставок.

А также являются призерами и победителями соревнований самых высоких мировых уровней по конкуру и выездке.

– Круто! – сказала Дина.

Осмотрев снаружи конюшни – большую и малую (Дина не отважилась заходить туда без Гарандина), минуя зоопарк, они подошли к краю тянущегося аж до горизонта луга, и, выслушав Григория Аркадьевича, Дина приступила к расспросам.

– А скажите, вот вы повторили несколько раз про высокий уровень ваших специалистов.

– Совершенно верно, – подтвердил управляющий.

– А среди них есть спортсмены, которые побеждали на самых крутых соревнованиях в этом виде спорта?

– Конечно

– Я имею в виду, – уточнила Дина, – на международных соревнованиях. Что-то типа олимпиады.

– Да, есть такие специалисты среди наших людей.

– То есть прямо лошадиная олимпиада и первое место?

– Именно так, – улыбнулся Григорий Аркадьевич и добавил: – И среди них есть чемпион, который проделывал это дважды.

– Кто? – заинтересовалась Дина.

– Он, – произнес с каким-то особым значением Григорий Аркадьевич, указав пальцем куда-то Дине за спину.

Она резко развернулась и… застыла, пораженная открывшимся зрелищем, забыв дышать на какое-то мгновение.

По полю, у края которого они стояли, прямо к ним мчался галопом великолепный вороной жеребец, управляемый твердой рукой наездника. Шкура коня лоснилась и сверкала на солнце, длинная шелковистая грива развевалась, захлестывая сильную руку наездника, который, приподнявшись в стременах и наклонив корпус вперед, не двигался, не делал ни одного лишнего движения, замерев в этом стремительном движении.

Всадник и конь составляли одно целое, единый организм, слившись в этом стремительном полете, от скорости которого казалось, будто они парят, не касаясь земли.

Фантастическое, захватывающее зрелище, наполненное столь непередаваемой, непостижимой природной силой, красотой и мощью, что невозможно было оторвать взгляд от этого поразительного полета.

Чем ближе они подъезжали, тем более четкими и ясными становились детали, тем сильнее Дину захватывало это видение.

Гарандин, которого она узнала в первый же момент, как только увидела, был настолько хорош и сексуален в яростной стремительности этого полета, что просто… у-у-ух! Бог знает, что такое! В этих высоких сапогах, в обтягивающих лосинах для верховой езды, которые не скрывали, а наоборот, подчеркивали движение каждой мышцы его напряженных бедер…

Мама до-ро-га-я!..

Если бы Динка уже не любила этого мужчину окончательно и бесповоротно, то в этот момент влюбилась бы в него совершенно отчаянно и безоглядно прямо до страсти, не совместимой с жизнью.

Они подлетели совсем близко от застывших в восхищении Дины и Григория Аркадьевича. Гарандин умелой рукой наездника придержал коня, переводя его с галопа на быструю рысь, и остановился прямо возле Дины.

И, лихо спрыгнув с седла, Гарандин ухватил под уздцы разгоряченного бегом, вспотевшего жеребца, от эмоций раздувавшего ноздри и нетерпеливо гарцующего на месте.

– Привет, – сказал он, подходя к ней, и поблагодарил управляющего, – Спасибо, Григорий Аркадьевич, что позаботились о Дине Константиновне.

– Думаю, мне мой рассказ понравился больше, чем нашей гостье, – иронично заметил тот.

– Привет, – чуть придушенно просипела Дина, у которой от весьма конкретных чувств и еще более конкретно направленных желаний перехватило горло.

Она настолько сосредоточилась на Владе, что не заметила, как к ним подошел незнакомый человек, который перехватил уздечку из рук хозяина. Она даже внимания не обратила на происходящее вокруг.

– Да, – кивнул Гарандин, поблагодарив конюха, – спасибо, Сереж, – и внимательно присмотрелся к Дине.

– Нам надо срочно вернуться в усадьбу, – самым решительным образом заявила девушка, как только этот неведомый ей Сережа с конем и управляющий вместе с ними исчезли из поля ее зрения.


– Что-то случилось? – сразу же напрягся Влад. – Тебе плохо, что-то болит?

– Да, болит, – подтвердила Дина самым серьезным тоном, кивнув для большей убедительности и, шагнув к нему еще ближе, объяснила что: – Либидо. Ты был настолько потрясающе сексуальный, когда летел на этом чудо-коне, – объясняла она, сверкая глазами от восторга и желания. – Король, герой, офигительный мужчина. Что просто невозможно было не возбудиться. – И пожаловалась: – Просто ужас какой-то, у меня все дрожит внутри.

– Ну поехали! – рассмеялся от всей души Гарандин, обнимая ее за плечи рукой. – Попробуем оказать тебе экстренную помощь! Кстати, этого чудо-коня зовут Гранд.

– Кто бы сомневался, – усмехнулась Дина.



На следующий день приехала не только вся семья Дины – папа, мама, бабушка Лида, Кирилл и Сонечка, но и родные Гарандина – сынок Иван и его мама Елена Игнатьевна, что стало для Дины неожиданным сюрпризом, хотя даже странно, почему она этого не ожидала (что значит девушка, потерявшая голову от страсти, да еще и с сотрясением мозга). Все же логично, и Влад ей говорил, что Ваня с мамой стараются приезжать в усадьбу каждые выходные.

Дина совсем немного напряглась и несколько опешила от нашествия родственников. Но ладно, приехали, все в сборе, чего уж теперь.

Пришлось всем знакомиться. Ну не просто было. Не просто.

Никакой всеобщей любви-приятия в одночасье не случилось.

Кирилл с Сонечкой с открытым добродушием к новым знакомым, а вот Ванька откровенно приревновал отца к Дине и к ее родственникам, не желая делить его ни с кем. Да и Елена Игнатьевна не торопилась признавать непонятно откуда взявшуюся новую пассию сына, претендовавшую аж на роль невесты. Вернее, откуда взявшуюся – было понятно, поскольку Влад посвятил ее в детали знакомства, а вот то, что это зайдет настолько далеко, его мама определенно не ожидала.

«Значит, была не проинформирована», – подумалось Дине, неожиданно столкнувшейся с нарочитой холодностью Елены Игнатьевны.

И ее этот факт задел.

Но с подводной лодки, как известно, никуда не денешься, пришлось принимать обстоятельства такими, какие сложились.

Динке очень помогли ее родные. Соня с Кириллом не стали засиживаться за обедом, проходившим в натянутой обстановке из-за недовольного вида Елены Игнатьевны и того, что Иван явно не принимал гостей.

Дети Дины, проигнорировав недружелюбие новых знакомых, быстренько уговорили горячее и отпросились на ферму, где и пропали с концами почти до ночи, что неудивительно: Гарандин предупредил всех работников, в особенности заведующего ветклиникой Степана Федоровича, о возможном нашествии важных гостей, понимая, что Соня зависнет в клинике надолго, что, собственно, и случилось.

Константин Павлович, не сдерживая своей природной неуемности, последовал примеру внуков и спросил у Гарандина разрешение посетить фельдшерский пункт в поселке и посмотреть на строительство больницы. А Дина возьми и напросись вместе с ним.

Гарандин вызвал охрану, построил всех ответственных за медицинское направление в его хозяйстве, предупредив и поручив сопровождать, содействовать и всячески холить и лелеять.

Тут и бабушка Лида поинтересовалась, как обстоят у Влада в его хозяйстве дела с радио?

– Никак, – вмиг заинтересовался тот этим неожиданным вопросом, – только в режиме оповещения, для экстренных ситуаций.

– Но это же неправильное использование столь мощного инструмента, – слегка попеняла она и пояснила: – Нельзя недооценивать этот информативный источник. У вас огромное хозяйство, которое расширяется, серьезная структура. Радиоточки точно не помешают, а в будущем и собственная телевизионная студия, свой канал. Но это так, на перспективу. А в данный момент просто необходимо объединять всех работающих у вас людей, жителей поселка и ближайших деревень общей информацией. Они должны себя чувствовать одним целым, неким сообществом людей, единым коллективом, скрепленным единым важным делом. Читать новости хозяйства: кто родился, кто женился, поздравлять с победами и достижениями, награждать победителей, порицать набедокуривших публично, поощрять хороших работников, сообщать о делах и заботах хозяйства. И, разумеется, давать качественную музыку. Даже вашим лошадям будет в радость послушать классику. Говорят, животные особенно к ней чувствительны.

– Лидия Юрьевна, вы подали великолепную, гениальную идею! Она была у меня в планах, но отступала под натиском более насущных проблем, – порадовался Гарандин.

– В таком случае, Владислав Олегович, не откажите в любезности, позволив мне осмотреть ваш радиопункт. Может, я, как специалист, хоть и бывший, смогу вам что-то подсказать, чем-то помочь. Ну и я бы присоединилась к детям, с удовольствием осмотрев все хозяйство.

Гарандин позвонил помощникам, поручив им сопровождать Лидию Юрьевну и всячески ей помогать.

Понятно, что и мама Дины не осталась коротать день с откровенно не приветившей их будущей сватьей Еленой Игнатьевной.

– Тогда уж не откажите и мне, Владислав Олегович, – обратилась она к Гарандину, – ответить, как у вас тут обстоят дела с музыкальным образованием? Преподают ли детям его в школе или имеются какие-то музкружки в вашем клубе?

– Понял, – ответил тот, улыбаясь, – звоню директору школы и директору клуба.

И выделил и для Антонины Борисовны отдельного охранника на машине для сопровождения везде, где ей понадобится.

И буквально через десять минут после того, как Соня с Кириллом выскочили из-за стола, за ним остались сидеть лишь Гарандины – Елена Игнатьевна, Влад и Ванька.

– Ну что, сынок, – констатировала Елена Игнатьевна совершенно очевидный факт, – похоже, мы с Ванечкой разогнали всю родню твоей Дины, вместе с самой Диной.

– Я не разгонял, – недовольно буркнул Иван.

– Оба хороши, – недовольно махнул на них рукой Влад.

– Я ничего плохого не делал, – настаивал ужасно недовольный Иван и, объективности ради, все ж таки признался: – Мне твоя Дина даже понравилась. Красивая и шутит все время, и не сюсюкала, не подлизывалась к нам с бабулей. И не тупит, в теме, где надо. Но мне не нужна ни она и никакие братья-сестры.

– А мне нужна, – уведомил его ровным тоном Влад. – И она, и все, что к ней прилагается, то есть ее семья.

– Мы с бабушкой твоя семья! – бастовал Ванька.

– Значит, теперь у нас будет симбиоз двух семей, как в твоей любимой микробиологии.

– В микробиологии все не так, – бунтовал пацан.

– Вань! – строго одернул его отец. – Твои преподаватели утверждают, что ты очень умный человек, а ведешь себя как посредственность. Что за ревность на пустом месте? Я никуда не денусь из твоей жизни и ни при каких обстоятельствах не стану любить тебя меньше и уделять тебе меньше внимания. И уж тем более от того, что у меня теперь есть Дина. Подумай, ты же и на самом деле очень умный человек. Или получается, что ты меня не любишь и не хочешь, чтобы в моей жизни было счастье и любовь.

– Одна уже нашла свое счастье, – высказался о самом больном Ванька, – теперь в Китае живет с двумя детьми, и я ей как-то по барабану.