Созвездие хаоса
Часть 16 из 68 Информация о книге
Пусть пройдет какое-то время… Катя оглядела городскую площадь – пуста. На часах – всего половина восьмого. Но уже темно, и фонари горят. Из горожан – никого: ни прохожих, ни велосипедистов, ни пенсионеров в палисадниках кирпичных домов. И машин мало. ЭРЕБ знает, что произошло утром. Город напуган. Город затаился. Катя вспомнила, как беспечно в полном одиночестве вчера поздно вечером шла по парковой аллее к пустынной набережной, как стояла там, глядя на туман, подкрадывающийся к городу, как возвращалась в густом, как молоко, тумане и… По спине ее прополз противный холод. Словно насекомое невидимое пробежало под одеждой. Муха… Дрозофила-цокотуха… Алла Мухина… Катя прижала к груди пакет с пиццами и покупками, сверилась с мобильным и зашагала в поисках Седьмой парковой. Найти ее оказалось нетрудно: в глубине городской коттеджной застройки – небольшой стадион, ярко освещенный, но пустынный. Вдоль улицы – старые кирпичные дома на две семьи, очень похожие на дом космонавта Чеглакова, но меньшего размера и с двумя парадными. На углу – магазин «Продукты» и здесь же – масса крохотных лавочек: «изготовление ключей, копировальный центр, товары для дома». Катя дошла до дома номер семь – здесь живет Алла Мухина. Все окна дома темны. Мухина на работе. Дочь с внуком она увезла из города от греха подальше. А соседи… Что-то их тоже не видно. Рядом с седьмым домом – огороженная забором стройплощадка: строительный кран и остатки пущенного на слом магазина-стекляшки. Видно, место нужно хорошее, чтобы сломать и построить что-то новое, возможно, многоквартирный дом. Нет, он нелепо будет смотреться на этой тихой улочке, где старые дома. Катя обозрела дом напротив седьмого, темного. Дом напротив светился всеми своими окнами. За задернутыми шторами мелькали тени. Катя постояла в темноте, щурясь на фонари. Ладно, когда криминального корреспондента гонят взашей, он… она… я… да, мы становимся наглыми и упорными как никогда. Нормальные герои всегда идут в обход. Она повернулась и быстро пошла назад, к научному кампусу, изредка тревожно оглядываясь через плечо. Ее никто не преследовал. Никто не гнался за ней, не мелькал, не таился за древесными стволами платанов и лип. Открывая двери своего временного пристанища в ЭРЕБе, она дала себе слово завтра утром снова встать как можно раньше. Глава 13 Соседи Обещание Катя свое выполнила – словно внутренний будильник сработал, когда она проснулась. Глянула на дисплей мобильного – который час – и засуетилась. Накануне вечером пришли два sms: из Сбербанка о пополнении счета – это на карту перечислили командировочные (очень кстати!) и от начальника Пресс-центра о том, что командировка оформлена. Катя пять минут нежилась под горячим душем, пока на кухне кампуса кипел электрический чайник. Заварила крепкого чаю и съела холодную пиццу. Дала себе слово, что с жирным фастфудом завязывает – купит в магазине йогуртов, яблок, сложит все это в кухонный холодильник. Пустота и безлюдье кампуса по-прежнему угнетали, но Катя постепенно стала привыкать. Она причесалась, надела под пиджак теплый свитер, сверху – тренч. Из вместительной сумки, с которой приехала в ЭРЕБ, она еще вчера извлекла свой нехитрый скарб и сложила в шкаф. Сейчас достала со дна крохотную сумочку кросс-боди, сложила в нее удостоверение, мобильный, диктофон, пачку бумажных носовых платков, пудреницу и кошелек. Нацепила сумочку – руки теперь свободны, схватила ключ от номера и вышла на ресепшен. Там были двое – прежняя администраторша, она сдавала дежурство, и ее сменщица, похожие друг на друга словно близняшки. Катя пригляделась – и точно, близнецы-сестры, только одна чуть потолще. Электронные часы кампуса показывали половину восьмого утра, когда Катя вышла на улицу и заспешила в направлении Седьмой Парковой улицы. Она миновала стадион, дошла до стройплощадки и встала у забора так, чтобы с улицы ее не было видно, а ей открывался вид на оба дома – седьмой и тот, что напротив. Никаких машин возле седьмого дома. Без десяти восемь из его левой половины вышла Алла Мухина – в штатском, в светлом плаще, брюках и с сумкой. Начальница ОВД отправилась на работу пешком. Правая половина дома не подавала признаков жизни: окна давно не мыты, шторы задернуты, в палисаднике – сухая трава, полно опавших листьев на ступеньках у двери. А вот в кирпичном коттедже напротив жизнь поутру била ключом. Из двери правой половины вышел мужчина средних лет и вразвалку направился к припаркованному рядом подержанному «форду». Катя хотела покинуть укрытие и подойти к нему, но в этот момент из дома выскочили двое детей – мальчишки-погодки с яркими рюкзаками, а за ними женщина, одетая по-офисному, без верхней одежды. Семья села в машину, причем за рулем очутилась жена. Мотор завелся, и они отчалили. Детей повезли в школу, родители на работу – все стараются держаться вместе. Все случилось быстро, и Катя ругала себя, что не среагировала, дала им всем время уехать. Она терпеливо ждала в своей засаде. Вчера вечером окна светились на обеих половинах коттеджа, а это значит… Из левых дверей тоже вышел мужчина средних лет – очень толстый блондин в спортивном костюме, розовощекий, радостный. Катя и сама на миг обрадовалась: ну хоть кто-то улыбается в городке после вчерашнего кошмара! Она быстро зашагала к толстяку через дорогу, но на середине пути остановилась. В одной руке толстяк держал сосиску и откусывал от нее с отменным аппетитом. Вот он, кряхтя, наклонился, поднял с земли прут и начал размахивать им и с огромным энтузиазмом, как это делают малыши, «косить» сухую траву и разросшийся кустарник. Вжиг! Вжиг! Улыбка на его лице расплылась в довольную бессмысленную гримасу. Катя наблюдала за «косцом». Городские дурачки… Так их назвала Алла Мухина. Бедные дети, родившиеся с отклонениями и выросшие, но оставшиеся детьми. Немало их в ЭРЕБе, как и в соседней Дубне, как и в Королеве, как и в Звездном городке. Об этом не любят говорить вслух, но факты есть факты. Катя уже решила, что план ее рухнул, как вдруг на крыльце коттеджа появилась пожилая женщина – седая, опрятная, полная, одетая в куртку из болоньи и клетчатую шляпку с опущенными полями. – Ну хватит, хватит, Эразмчик, иди в дом, а то простудишься, – обратилась она к толстяку с прутом и сосиской. Тот счастливо засмеялся в ответ. – Мне пора, я ухожу. Мама уходит, – громко сообщила старушка верзиле. – Иди, иди в дом, Эразмчик. Я тебе телевизор включила. При слове «телевизор» верзила бросил прут и направился в дом – послушный, как ягненок. Старушка в клетчатой шляпе пошла за ним, снова появилась на пороге, закрыла и тщательно заперла за собой дверь. Катя быстро двинулась к ней. – Извините, здравствуйте. Я из полиции. ГУВД Московской области, – она махнула перед лицом пожилой женщины своим удостоверением, не вдаваясь в подробности, что она сотрудница Пресс-центра. – Могли бы вы уделить мне несколько минут для беседы? – Я? А что? А, понимаю, – старуха глянула на Катю. – Из-за убийств, да? Я так и знала, что опять в город полиции нагонят! Ведь нашли ее вчера! Только я не особо что знаю. – У меня вопросы к вам по другому поводу, – возразила Катя. – Вас как зовут? – Надежда Павловна. – Надежда Павловна, это ваш сын? – Да. Эразмчик… Эразм. Только он у меня… – Да, я понимаю, вы извините. Вы давно живете в этом доме? – Четверть века. Мы с мужем получили эту часть дома, когда сын родился. Поменяли нашу маленькую квартиру на большую площадь. Мой муж был ведущим инженером техники безопасности на базе, академик Ларионова его ценила, поэтому и хлопотала за нас. Муж умер. Теперь мы с сыном вдвоем кукуем. – Ваши соседи из дома напротив – Мухина Алла Викторовна… – Конечно, знаю ее, давно мы соседи. И отца ее знала хорошо, и я, и муж. – Вы не замечали незнакомцев у дома Мухиной? Может, кто-то на машине парковался? Или слонялся здесь по улице? – Да я работаю, правда, не каждый день. Нет, не замечала. А что? – встревожилась старушка в шляпке. – Дочь Мухиной с ребенком ведь сейчас здесь не живут? – Она в Москву переехала. – А вы знали мужа Аллы и ее зятя? – Мужа я почти совсем не помню. Они ведь давно разошлись. А вот ее зять – да, я его знаю. Он местный мальчик. Точнее, парень, мужчина молодой. Его здесь тоже нет. – И он не появляется здесь? – Я не видела. Это в прошлом они сначала все веселились – молодежь, компании. Потом сошлись. Потом скандалить начали. – Скандалить? – Не без этого, хотя все полицейские. Жизнь есть жизнь. – Старушка глянула на Катю. – Мне надо идти, опоздаю на работу. Не возражаете, если мы на ходу побеседуем?