Стихи для мертвецов

– Давайте я введу вас в курс дела. – Он сделал жест в сторону от толпы, в глубину служебного проезда. – Время убийства – около одиннадцати тридцати вечера. Убитая – Дженнифер Розен из Эдины, штат Миннесота. Она приехала сюда на долгий уик-энд с подругами по колледжу.

– Кто обнаружил тело? – спросил Пендергаст.

– Посудомойщик из ресторана, выходящего в проезд. – У Сандовала была забавная привычка проводить указательным пальцем по верхней губе, словно чтобы разгладить несуществующие усы. Он показал на засаленную дверь рядом с мусорным бачком. – Подруги отстали ненадолго – они появились здесь четыре-пять минут спустя.

– Сколько времени прошло между смертью и обнаружением тела? – спросил Колдмун.

– Немного. Судмедэксперт говорит, что, когда посудомойщик обнаружил ее, она только-только истекла кровью, лежа здесь. – Сандовал указал пальцем место за бачком – бетонную площадку с обведенными мелом очертаниями найденного тела, флажками-маркерами и лужей крови.

– И что он увидел?

– Ничего. По крайней мере, насколько мы знаем. Он говорит только по-вьетнамски, так что нам пришлось найти переводчика, чтобы получить его показания. – Сандовал оглянулся через плечо на азиата в грязном белом халате, который с ошарашенным видом сидел на мусорном бачке, окруженный с двух сторон полицейскими с цифровыми диктофонами. – Он вынес мешки с мусором и увидел на земле неподвижную Розен. Он был так потрясен, что какое-то время вообще ничего не замечал вокруг. А когда огляделся, в проезде никого не было.

– А что насчет Оушн-драйв? – спросил Пендергаст. – Есть какие-нибудь свидетели?

– Да. С избытком. «Скорая» и первая патрульная машина примчались минут через восемь, к тому времени здесь уже толклась добрая сотня людей, и все они клялись, что видели убийцу, включая двух подружек миз Розен, которые все еще дают показания на Вашингтон, тысяча сто. Вы думаете, это сейчас тут дурдом? Посмотрели бы вы, что творилось ночью. – Сандовал покачал головой.

– Кто-нибудь из свидетелей уже уехал? – спросил Колдмун.

– Пока нет. Дело в том, что их истории противоречат друг другу, а с учетом состояния жертвы… – Лейтенант замолчал.

– Продолжайте, пожалуйста, – попросил Пендергаст.

– Способ убийства сходен с тем, каким убили Фелицию Монтера. Горло глубоко перерезано ножом, потом вскрыта грудина топориком или каким-то подобным тяжелым инструментом с одним лезвием. Работа была проделана эффективно и быстро. Преступник или преступники забрали сердце девушки и тут же исчезли, оставив ее лежать мертвой. – Сандовал покачал головой. – Из всех потенциальных свидетелей прошлой ночи никто не упомянул о том, что видел забрызганного кровью человека с топориком и человеческим сердцем.

– Ее насильно завели в проулок?

– Судя по всему, нет. Похоже, она сама туда забрела с намерением… в общем, ее вырвало. Около тела найдено обильное количество рвоты, которая совпадает со следами частично переваренной еды в ее желудке.

– Камеры наблюдения?

– В проезде нет. Что касается улик, то зеваки, хлынувшие сюда посмотреть на тело, все затоптали. Можете себе представить, как это осложняет нашу работу.

– Фотографии?

– Целая куча. И пока больше ничего.

– Спасибо, лейтенант.

Сандовал развернулся и исчез в шумной толпе, стоящей за полицейской лентой. Колдмун проводил его взглядом. Потом посмотрел на Пендергаста:

– Тот же modus operandi, но другая обстановка. Убийца имел цель и быстро добился ее, не привлекая к себе внимания.

– Да, – прошептал Пендергаст. Он посмотрел на грязную скорбную площадку за мусорным бачком, где простилась с жизнью молодая девушка. – Логистика впечатляет.

Колдмун обдумал слова Пендергаста.

– Вы о том, что он сумел убить, вырезать сердце и потом сбежать?

– Вот именно. Пройти по многолюдному району с тысячами пешеходов – это чем-то напоминает действия Джека-потрошителя. Зачем выбирать такое оживленное место, где столь велик риск, что тебя заметят? – Он повернулся к лейтенанту Сандовалу, который возвращался с пачкой фотографий, и спросил: – Тут поблизости есть кладбища?

Сандовал протянул ему фотографии, задумался на секунду, потом покачал головой:

– Ни одного, кроме Бейсайда, но в самом Майами их несколько.

– Тогда я бы посоветовал…

Пендергасту не позволил договорить шум у него за спиной, громкие голоса, срывающиеся, взволнованные. Полицейский в форме протиснулся сквозь толпу, подошел к Сандовалу и что-то сказал ему на ухо.

Когда полицейский ушел, Сандовал сообщил им:

– Только что найдено сердце. На могиле в Майами. Извините.

Лейтенант развернулся и смешался с другими полицейскими в форме.

Пендергаст подошел к Колдмуну сзади, когда гомон усилился, и процитировал:

– «Осталась только кровь моя. Возьмите ее, но не заставляйте меня мучиться долго».

Колдмун удивленно посмотрел на него:

– Это что, Неистовый Конь из Кэмп-Шеридана?


– Вообще-то, Мария-Антуанетта. В Париже[20]. – Пендергаст отвернулся и показал в сторону Майами. – Давайте поедем и посмотрим, что оставил нам мистер Брокенхартс на сей раз?





13




Интенсивность деятельности полиции возросла, а потом, совершенно неожиданно, Колдмун ощутил перемену. Копы начали разъезжаться. Вот только что они разговаривали небольшими группками, показывали что-то в телефонах – и вдруг исчезли. Полицейские в форме остались у ограждающей ленты охранять улики, но копы в гражданском словно растворились. В то же время он услышал завывание сирен. Машины без графической раскраски, спрятанные среди толпы зевак, стали отъезжать и прокладывать себе путь на улицу, двигаясь по разметке и по встречке, чтобы вырваться из затора. За спиной у него раздался вой других сирен, он повернулся и увидел, что полицейские машины, блокировавшие въезд в проулок с другой стороны, сорвались с места, визжа покрышками. И тут Колдмун понял, что они с Пендергастом никуда не могут уехать, – они брали такси до аэропорта, потом из него, а реквизированный «мустанг» Колдмуна был припаркован возле его отеля.

– Где нам взять машину, черт побери? – спросил он. – И где это кладбище? «В Майами» – это как-то уж слишком неопределенно.

Пендергаст поднырнул под ленту, покидая место преступления, и быстро заскользил между зеваками. Колдмун поспешил следом. Пендергаст остановился у сувенирного магазина, взял со стойки у входа карту Майами и резким движением руки раскрыл ее. Они вдвоем уставились на карту. Пендергаст указал на зеленый прямоугольник в раскидистой сетке напечатанных улиц:

– Ecce![21]

Колдмун прищурился на ярком свету:

– «Городское кладбище Майами».

– Приблизительно в четырех милях от того места, где мы стоим.

Колдмун снова огляделся. Множество машин, едва ползущих, – такси, лимузины, полицейские машины, – но все забиты под завязку.

Хозяйка магазина обратила на них внимание и вышла из-за кассы. Пендергаст засунул карту на прежнее место и быстро зашагал по Оушн-драйв. Колдмун пристроился за ним. Впереди замаячил один из изобилующих в Саут-Бич отелей в стиле ар-деко. Петляя между припаркованными машинами и пешеходами, Пендергаст пустился по серповидной подъездной дорожке к посту носильщика. У входа в отель стояло желтое такси, выцветшее от солнца почти до белизны. Багажник у машины был открыт, и водитель укладывал туда чемоданы, а крепкого сложения пожилой мужчина помогал столь же пожилой женщине, которая готовилась сесть на заднее сиденье.

Пендергаст представился седоволосому мужчине, пожал ему руку, учтиво поклонился женщине. Колдмун хотел было подойти, но что-то подсказало ему оставаться в стороне. Стали появляться другие люди: парковщики, носильщики, кто-то похожий на портье. На минуту эта небольшая толпа окружила Пендергаста и пожилую пару, загородила их от Колдмуна. Потом группа начала рассеиваться, носильщик вытащил чемоданы из багажника и потащил их назад в отель. И теперь уже седоволосый человек пожимал руку Пендергасту, кивая и сияя. Пара стала подниматься по ступенькам назад в отель, и Колдмун, успевший подойти поближе, услышал прощальные слова старика:

– Спасибо вам еще раз, дружище!

– Хорошего дня. – Пендергаст захлопнул багажник, потом пригласил Колдмуна в машину через все еще открытую заднюю дверь. – После вас.

Колдмун сел. Водитель, удивленно взиравший на все это, нахмурился:

– Какого черта, приятель? У меня предполагалась поездка на сорок долларов.

– Я думаю, эта поездка станет для вас еще более прибыльной, – сказал Пендергаст, садясь рядом с Колдмуном и закрывая дверь. Он достал свой жетон и показал водителю. – Вы знаете самый быстрый путь на Городское кладбище Майами?

На водителя, мужчину лет сорока, с тощим конским хвостом и вытатуированным кубинским флагом на руке, жетон ФБР не произвел особого впечатления.

– Ну.

Пендергаст вытащил из кармана толстую пачку сложенных банкнот:

– Насколько быстро вы можете доставить нас туда?

Водитель продолжал стоять рядом с машиной:

– При таком трафике? Минут за двадцать-тридцать.

Пендергаст бросил на переднее сиденье пятидесятидолларовую банкноту:

– А за десять?

Водитель сел за руль и схватил купюру:

– Крыльев у меня нет, старина…

Еще пятьдесят долларов упали на переднее сиденье.

– Тогда, может, отрастите их быстренько? Крылья, я имею в виду?

Таксист нахмурился:

– Слушай, приятель, у меня уже три предупреждения на лицензии и…

– Вы забываете, что мы из ФБР. Доставьте нас туда самым быстрым способом, каким только можете.

– Самым быстрым! – добавил Колдмун для вящей убедительности. По его мнению, таксист был вполне готов для такой задачи, он походил скорее на водилу гангстеров, чем на таксиста. Колдмун перегнулся через переднее сиденье, пытаясь разглядеть лицензию. – Давай, Аксель, топи педаль.

Водитель захлопнул дверь и сорвался с места, за секунду исчезнув с парковочной петли отеля, но почти сразу застрял в пробке на Оушн-драйв.