Сущность
Часть 27 из 51 Информация о книге
Нет. Что-то подсказывало Меган, что если это сделала она, то только потому, что ей этого хотелось, потому что это ей нравилось. Потому что она получала от этого удовольствие. Охваченная ужасом, смущением и стыдом, Меган подняла глаза от своих ног и уставилась на стену туалета. Это же невозможно, правда? Люди ведь не делают таких вещей ради удовольствия, не так ли? Она не понимала, почему ей так кажется, но, похоже, в этом все-таки имелось некое зерно истины, и Меган почувствовала еще больший страх перед домом, чем прежде. Ей не хотелось туда возвращаться, и она подумала, что, может быть, сможет остаться в офисе мамы, уговорить родителей разрешить ей пригласить на ночевку подруг, а потом растянуть это на неделю или даже дольше. Нет, это глупости. Такая перспектива ей не светит. Надо смотреть правде в глаза – ей придется и дальше жить в этом доме. Но, может быть… Меган один за другим выдвигала ящики тумбы под раковиной. Бо́льшая их часть была пуста, но в одном все же нашлись коробка пластыря, тюбик неоспорина и маленькие маникюрные ножницы. При ближайшем рассмотрении Меган увидела, что ножницы тонки и коротки, но лезвия и концы – острые. Она взяла их и посмотрела на свои бедра. Теперь ее ноги выглядели безобразно, но можно сделать их еще отвратительнее, так что ничто не захочет, чтобы она снимала штаны. Меган призвала все свое мужество. Скривившись, прижала острый кончик лезвия к своей коже. Вонзила в тело. И, прикусив кулак, чтобы не кричать, быстро потянула, разрезая плоть, вверх, к своему бедру. Глава 20 Мужчину с ножом звали Джон Линч. И его выпустили из-под стражи два дня назад. Джулиан узнал об этом только потому, что позвонил в полицейский участок и попросил подозвать к телефону офицера Родригеса, чтобы выяснить, как продвигается дело. Клэр была на работе, Меган находилась с ней, а Джеймс – у своего друга Робби. Впервые за последние три дня Джулиан остался дома в одиночестве и, воспользовавшись этой непродолжительной, но полной свободой, решил узнать, где сейчас человек, собиравшийся на него напасть, и что вообще происходит. И был потрясен, когда ему сообщили, что, вопреки обещаниям полиции, тип с ножом не сидит в предварительном заключении или психушке, а, внеся за себя залог, спокойно разгуливает на свободе под своим собственным поручительством. Родригес был в патруле, и поговорить с ним оказалось невозможно, но дело все равно уже вел не он, его передали другому полицейскому, детективу Пена, который и ответил на звонок Джулиана. Пена понимал чувства Джулиана и извинялся, но Джулиан все равно был в ярости и начал читать детективу нравоучение, в деталях рассказывая, как этот псих пялился на него, пока он обедал. Все это, несомненно, и так было отражено в полицейском отчете, но Пена выслушал речь Джулиана терпеливо и только потом объяснил, что при отсутствии конкретных словесных угроз и явных попыток совершить нападение Линч автоматически получил право на освобождение под залог. – Но у него же был нож! – Я понимаю вас, мистер Перри. Его непременно будут судить, и, даже если он признает вину и заключит сделку с правосудием об уменьшении срока, тюремное заключение ему гарантировано. Но до тех пор будет на свободе, поскольку внес залог. Однако, если вы заметите его снова или он попытается вступить с вами в контакт, сообщите нам незамедлительно. В этом случае мы, возможно, сможем что-то сделать. – Значит, если этот тип начнет терроризировать мою жену или резать моих детей, вы сможете отправить его за решетку. Как же приятно это знать. – Простите, мистер Перри… Джулиан не стал его слушать и со злостью повесил трубку. После этого сразу же вышел на улицу, обошел дом, заглянул за кусты, зашел в гараж и даже вышел в проулок, чтобы удостовериться, что этого сумасшедшего поблизости нет. Он спросил детектива, имеет ли полиция хоть какое-то представление о том, почему Линч вообще заявился к его дому с ножом, но Пена ответил, что арестованный не дал никакого объяснения своих действий, был явно растерян и уверял, что никому не хотел причинять вреда. Этот малый был явный псих. А что, если он все-таки вернется и попытается напасть на Клэр? Или на Меган? Или на Джеймса? Джулиан понимал, что ему следовало все рассказать Клэр в тот же день, сразу после того, как она вернулась домой. Почему же он этого не сделал? Как он мог так облажаться? Теперь же было уже слишком поздно говорить ей правду. Джулиан сделал колоссальную ошибку, не сообщив ей обо всем сразу, а теперь не смог бы сколько-нибудь внятно объяснить, что на него нашло и почему он утаил от нее то, что произошло. Вероятно, лучшее, что он сейчас может сделать, – это продолжать хранить молчание. Ему редко случалось куда-либо выходить, он почти всегда был дома, когда здесь находились Клэр и дети. Так что он будет смотреть в оба, и, если этот Линч все-таки появится, просто позвонит в полицию и уже потом скажет Клэр, а возможно, даже представит дело так, будто это произошло в первый раз. Да, это был не план, а чистой воды дерьмо, так мог вести себя только трус, но Джулиан оправдывал себя тем, что было бы неправильно заставлять Клэр нервничать еще больше. Она уже и так была на грани срыва из-за этого дома, и ее пугала даже собственная тень. Ее также очень тревожил тот факт, что, несмотря на все современные методы поиска, имеющиеся в их распоряжении, ни один из них так и не смог найти какой-либо значимой информации об их доме и прилегающей к нему земли. Клэр и так была перегружена и в интеллектуальном, и в эмоциональном плане. И он не хотел взваливать на нее еще и это новое бремя. В гараже никого не было, никого не было и во дворе, и Джулиан, закрыв все окна и заперев заднюю дверь, вышел на тротуар перед домом и оглядел окрестности в поисках чего-нибудь необычного. И не увидел ничего. Он вернулся в дом. Джулиан так и не нашел бейсбольную биту, как планировал, хотя и знал, что она у них точно где-то есть – то ли в подвале, то ли в гараже среди старых вещей, и вместо нее взял из своего набора инструментов молоток на тот случай, если ему понадобится оружие. Вряд ли он им воспользуется, даже если Линч вернется, но подготовиться все равно не помешает. Джулиана по-прежнему поджимали сроки, и он собирался провести утро за работой, наверстывая упущенное, но весть о том, что Линч на свободе, выбила его из колеи, и, поднявшись в кабинет, он просто тупо уставился на экран своего компьютера без единой мысли в голове. Джулиан просмотрел последние изменения, которые внес в веб-сайт, над которым работал, полагая, что таким образом сможет направить свои мысли в нужном направлении, и это действительно помогло ему сконцентрироваться. Нашел в своей работе ошибку, исправил и внезапно почувствовал, что сейчас дело пойдет. Теперь он точно знал, что нужно делать. И вдруг услышал доносящийся из коридора голос. Мужской голос. Джулиан вскочил с места с бешено колотящимся сердцем, схватил молоток и крепко сжал рукоять. Сначала он решил было, что в дом каким-то образом пробрался Джон Линч, хотя и не понимал, как это вообще возможно. Но, осторожно подойдя к двери, услышал, как этот голос говорит – собственно, тот вообще не замолкал, – и, хотя не мог разобрать отдельных слов, узнал и этот тон, и эти модуляции. Это был тот самый мужской голос, который Джулиан уже слышал, тот самый голос, который говорил что-то Меган, пока она спала. По спине Джулиана пробежал мороз. Он вышел в коридор, ожидая, что бормотание затихнет, но оно, наоборот, стало только громче и снова доносилось из комнаты Меган. Джулиан посмотрел на открытую дверь. Был день, но в коридоре царил сумрак, и из-за слабого солнечного света, падающего из дверного проема спальни его дочери, казался еще темнее. Рука болела, но он продолжал все так же стискивать рукоять молотка. Джулиан двигался вперед медленно, не желая предупреждать что бы это ни было о своем приближении. Теперь он мог разобрать уже каждое третье и четвертое слово, но они все не имели смысла. …плед… каньоны… киноварь… спать… Дойдя до двери Меган, Джулиан заглянул за косяк. В ее зеркале отразилось движение, что-то вроде белесого пятна, мелькнувшего слишком быстро, чтобы он смог его разглядеть, после чего голос замолк. Из противоположной части дома, не из его кабинета, а откуда-то издали, возможно, с заднего двора, донесся едва слышный пронзительный смех. Не выпуская из руки молотка, Джулиан осмотрел спальню дочери, потом комнату сына, потом ванную и, наконец, свой собственный кабинет. Но ничего не нашел, ничего не услышал и ничего не увидел. Возможно, им следует пригласить какого-нибудь экзорциста. Месяц назад и даже неделю назад он бы только посмеялся над нелепостью подобной мысли. Но тогда все было иначе, и Клэр явно была права. С их домом творится что-то плохое, и они должны были что-то с этим сделать. Если в комнату Меган заходило привидение мужчины, то значит ли это, что оно… что он… шпионил за ней и ночью, пока она спала? Эта мысль была нестерпима, и Джулиан сразу же решил, что они с дочерью поменяются комнатами. Возможно, это ничего не даст, возможно, это будет пустая трата времени, но он уже во второй раз услышал мужской голос в ее спальне и на сей раз даже заметил что-то в ее зеркале. Он ни за что не позволит ей провести там еще хоть одну ночь. В глубине его сознания шевельнулась мысль о том, что, как говорила Клэр, нужно продать дом. Вероятно, ни в одной из комнат не может быть безопасно. Но продажа дома не вызывала в нем должного энтузиазма и не казалась таким безотлагательным делом, каким должна была бы казаться. Клэр. По какой-то причине Джулиан представил ее обнаженной, широко раздвинувшей ноги и обритой, как тогда, до рождения Меган или Джеймса. Внезапно у него начался стояк, и, прежде чем сделать что-либо еще, он пошел в ванную, спустил брюки, встал на колени перед унитазом и занялся мастурбацией. Закончил он быстро, эякулировав в унитаз и спустив в нем воду, после чего застегнул брюки, позвонил Рику и Патрику и спросил у них, не могли бы они приехать, чтобы помочь ему переставить кое-какую мебель. Рик всегда был рад отвлечься от работы – к тому же типография была его собственным бизнесом, так что он мог делать там все, что хотел, – а Патрик в любом случае планировал перенести обед на более раннее время, так что друзья Джулиана приехали к нему и в течение часа поменяли местами мебель в его кабинете и комнате Меган. Клэр и Меган вернулись домой как раз когда они заканчивали перестановку, и, хотя Меган отреагировала на нее с изумлением и смятением – по крайней мере, до того, как Джулиан не заметил, что ее новая комната будет больше, – Клэр просто посмотрела на мужа с выражением, говорящим о том, что подробностей она может и не знать, но точно понимает, почему он это затеял. Клэр предложила Рику и Патрику перекусить, но Патрик сказал, что ему пора возвращаться на работу, а Рик – что просто перехватит бургер по дороге в свою типографию. После того как Джулиан сердечно поблагодарил друзей, мужчины ушли, а Меган пошла наверх, чтобы повесить на стены свои постеры. Джулиан и Клэр остались в кухне одни. Она начала делать сэндвичи, а он тем временем рассказал о голосе, который слышал. Он ни словом не обмолвился о Джоне Линче, но в этом уже не было необходимости – эта новость и сама по себе была достаточно пугающей. – Возможно, детям надо ложиться в нашей спальне, – сказала Клэр. – Тогда где же будем спать мы? – Возможно, нам всем следует спать в нашей комнате. Джулиан покачал головой. – Это нелепо. – Да неужели? Мы живем в доме с привидением. Мы должны убраться отсюда, съехать и никогда не возвращаться. Но если мы остаемся, нам надо начинать приспосабливаться к ситуации. – Именно это я и делаю. – Мне не нравится, что они живут на втором этаже так далеко от нас. По правде говоря, ему тоже это не нравилось. Но они мало что могли сделать – так был построен дом, и хотя Джулиан намеревался принять все меры предосторожности, ничего не сказал об этом Клэр, не желая пугать ее еще больше. Эта скрытность, эта готовность – нет, это желание – держать жену в неведении было совершенно на него не похоже. Он еще никогда в жизни не вел себя подобным образом, и это направление мыслей казалось чуждым его натуре, не свойственным ей. Тупая пульсация в его виске вдруг переросла в полноценную головную боль. Джулиан прищурился, вначале попытавшись проигнорировать это, затем сказал Клэр, что если не выпьет таблетку, голова окончательно разлетится на куски. Клэр кивнула. Она и сама кривилась от боли, поэтому достала бутылочку тайленола[12] с полки для специй. Они приготовили обед вместе, как им случалось делать и прежде, собирая сэндвичи с индейкой по принципу конвейера, после чего позвали Меган спуститься и поесть. Она была полна энтузиазма по поводу своей новой комнаты и весь обед радостно болтала, сказав, в частности, что поставит у окна комнатное растение, чтобы сделать спальню более «зеленой». Обед получился неплохой, и головная боль и у Джулиана, и у Клэр несколько поутихла. Едва они закончили есть, Клэр начала открывать окна во всем доме, чтобы впустить внутрь свежий воздух. – Тут душно, – сказала она. – Тебе не кажется? – Она открыла и заднюю дверь, после чего Джулиан сразу же вышел во внутренний дворик, чтобы убедиться, что рядом нет Джона Линча. Он заметил, что все новые растения, которые Клэр купила и посадила на днях, погибли. Джулиану нужно было зайти в хозяйственный магазин, чтобы купить замок для калитки, открывающейся в проулок. Ему следовало бы сделать это сразу же после того, как они переехали в этот дом, но тогда это не казалось таким уж важным. Теперь же любые меры, которые он мог принять, чтобы затруднить доступ в их двор, приобрели жизненное значение. Джулиану пришло в голову, что неплохо было бы предупредить о Джоне Линче всех соседей. Если другие обитатели улицы увидят Линча раньше, то смогут сообщить ему, и, возможно, так удастся избежать нового инцидента. Единственным соседом, к которому он мог обратиться с этим вопросом, не испытывая внутреннего напряжения, был Коул Хаббард, и Джулиан, пройдя по боковой части двора мимо окна столовой, через которое за ним следил псих с ножом, вышел на тротуар. Машина Хаббарда стояла на подъездной дороге, что означало, что сам он сейчас дома, и Джулиан, пройдя мимо участка Рибьеро, зашел во двор Коула, поднялся на крыльцо и позвонил в дверь. Он слышал, как в доме звенит звонок, и ему показалось, что он уловил какое-то движение, но, хотя прождал более минуты, к двери так никто и не подошел. Джулиан позвонил еще раз и снова стал ждать. Потом постучал и опять подождал. Но дверь так и не открыли. Это было странно. Он знал, что Коул внутри, и позвонил опять, потом снова постучал и наконец крикнул: – Эй, Коул! Открой дверь! Это Джулиан! – Уходи!