Связанные честью

Лука повесил трубку, положил телефон на тумбочку и уставился на меня. Я была напряжена так, что он мог использовать меня как гладильную доску.

Он медленно опустился назад с таким уровнем контроля над своим телом, который могло дать вам только огромное количество приседаний. Я осталась сидеть верхом на его бедрах, быстро прикрыв одной рукой грудь. Теперь, когда он лежал, эрекция больше не касалась меня. Набравшись смелости, я взмахнула ногой и случайно потерлась о его стояк.

— Черт, — зарычал Лука, дергаясь подо мной.

Мне пришлось сдержать улыбку. Я встала на колени рядом с ним, все еще прикрывая рукой грудь, а потом позволила себе посмотреть. Вау. Сравнить было не с чем, но представить, что может быть больше, - невозможно. Он был длинным, толстым и обрезанным. Джианна выиграла свое дурацкое пари.

— Ты сведешь меня в могилу, Ария, — произнес Лука тихим голосом.

Я повернулась, смущенная, и просто пялилась. Лицо Луки выражало голод, когда наши взгляды встретились. Его рука лежала на животе, другая закинута за голову, пресс тугой от напряжения, на самом деле, каждый дюйм тела казался таким. Внезапно меня одолела застенчивость. Почему идея посмотреть показалась хорошей? Я осмелилась на еще один взгляд.

— Если продолжишь смотреть на мой член с таким ошеломленным выражением, я взорвусь.

— Жаль, если выражение лица тебя беспокоит, но это ново для меня. Никогда не видела голого мужчину. Каждый первый опыт будет с тобой, так что…

Лука сел, голос упал на октаву.

— Меня не это беспокоит. Это чертовски горячо, и я буду наслаждаться каждым первым опытом, которым ты поделишься со мной. — Он погладил мою щеку. — Даже не представляешь, как сильно ты заводишь меня.

Когда мы сидели, наши лица были близко, и Лука притянул меня для поцелуя. Я положила ладонь ему на плечо, медленно опустила по груди к животу. Лука прервал поцелуй:

— Вчера вечером ты спросила, хочу ли я, чтобы ты прикоснулась ко мне.

— Да, — сказала я, дыхание перехватило. — Ты хочешь, чтобы я прикоснулась к тебе сейчас?

Огонь в его глазах потемнел.

— Черт подери, да. Больше всего на свете.

Он протянул руку и коснулся моей груди:

— Позволь увидеть тебя.

Пальцы сжались вокруг запястья, но не тянули его. Я колебалась. Вчера он уже видел их, но сегодня я ощущала себя более открытой. Медленно опустила руку, села спокойно, пока Лука блуждал взглядом по моему телу.

— Знаю, они не очень большие.

— Ты чертовски красива, Ария.

Я не знала, что сказать.

— Хочешь коснуться меня сейчас? — спросил он тихим голосом.

Кивнув, я облизала губы, посмотрела вниз, нерешительно протянула руку и провела пальцем по всей длине. На ощупь он был нежным, горячим и твердым. Лука резко выдохнул, мышцы на руках напряглись от того, насколько было тяжело сдерживаться. Я потрогала кончик, и Лука стиснул зубы.

Было странное чувство власти над ним, когда я медленно водила пальцами вверх и вниз, очарованная его шелковистостью.

Лука дрожал от прикосновений.

— Возьми меня в руку, — произнес он тихо.

Я обернула пальцы вокруг его ствола, беспокоясь о том, чтобы не причинить боль. Сдвинула руку вниз, потом вверх, удивляясь тому, каким тяжелым он ощущался в ладони. Лука лег на спину. Зная, что он наблюдает за мной, я не могла встретиться с ним взглядом, смущенная своим мужеством.

— Можешь держать крепче, — сказал он после нескольких движений.

Я сжала пальцы.

— Сильнее. Он не отвалится.

Я покраснела и отвернулась, опустив руку:

— Не хотела сделать тебе больно.

Боже, это было неловко. Я даже не могла этого сделать. Может, Луке действительно стоит вернуться к своей шлюхе Грейс. Она знала, что нужно делать.

— Эй, — успокаивающе произнес Лука, прижимая меня к себе, — я дразнил тебя. Все нормально.

Он поцеловал меня. Его рот двигался напротив моего настойчиво, но нежно, рука скользнула по моей, затем по бедру, изгибу задницы, пока палец не скользнул между моими ногами и не задел складки. Слегка двинулся назад и вперед, прежде чем проскользнуть кончиком пальца под трусики.

Я затаила дыхание от ощущения его на своей коже, он двинулся глубже между складочек, затем к клитору, покрывая его моей влажностью. Я застонала у его губ, прежде чем скользнуть языком в рот, чтобы танцевать с ним. Удовольствие пронеслось сквозь меня, когда он кружил пальцем по моему чувствительному комочку.

Он оторвался от моего рта, пристально посмотрев:


— Хочешь попробовать еще раз? — кивнул он в сторону своей твердой длины.

Его палец снова щелкнул по клитору, и я ахнула, едва способная ясно мыслить, не говоря уже о том, чтобы сформулировать связное предложение. Тело болело от нужды, до этого никогда не испытываемой. Я скользнула рукой вниз по мускулистому торсу, двигаясь по тонкому следу темных волос до эрекции, обернула руку вокруг, и он дернулся под моим прикосновением.

Пальцы Луки задвигались быстрее на моей плоти. Непрерывные ласки заставляли тяжело дышать, но я была слишком занята. Он положил свою руку поверх моей, показывая, как крепко держать, двигая нашими руками вверх и вниз по всей длине. Я смотрела в восхищении. Мы двигались сильнее и быстрее, чем осмелилась бы я сама. Пальцы Луки между моими складочками тоже терли быстрее, пока я едва могла дышать, пульс застучал в венах. Я была на грани.

— Лука, — я задохнулась, и он щелкнул по клитору, отправляя меня за пределы контроля.

Спазмы проходили сквозь тело, пока я стонала. Моя рука задвигалась еще быстрее, и, издав гортанный рык, Лука кончил. Я дрожала, наблюдая, как он изливается на наши руки и свой живот. Мои соски были твердыми и терлись о его грудь, посылая волны удовольствия по телу. Лука достал руку из моих трусиков и расположил у меня на заднице.

Я закрыла глаза, слушая грохот его сердца. Лука поцеловал меня в макушку, поразив подобным любовным жестом. Сердце разрывалось от новой надежды. Постепенно наше дыхание замедлилось. Он потянулся за коробкой для салфеток на тумбочке и протянул одну мне, прежде чем вытереться самому. Вытирая сперму с руки, я чувствовала застенчивость. Не могу поверить, что трогала его вот так. Я все еще была чувствительна между ног, но все же хотела снова почувствовать его пальцы. Было ли это неправильным, так сильно наслаждаться прикосновениями Луки?

Он был моим мужем, и все же. Моя мать всегда относилась к сексу как к чему-то, чего желали только мужчины. Женщины просто выполняли свой долг. Лука погладил мою руку, и я решила не думать об этом слишком много. Буду делать так, как считаю правильным. Я выдохнула, но затем мой взгляд сосредоточился на порезе ниже ребер. Из него струилась кровь.

Я села.

— Ты истекаешь кровью. — Совсем обо всем этом забыла. — Больно?

Лука выглядел совершенно расслабленным, окинув свою рану взглядом.

— Не сильно. Ничего страшного. Я к этому привык.

Я потрогала кожу ниже пореза:

— Нужно зашить. Что, если будет заражение?

— Возможно, тебе повезет, и станешь молодой вдовой.

Я подняла на него взгляд:

— Это не смешно.

Не после того, что мы только что делали. Чувство близости к нему было сильнее, чем когда-либо, и мой отец все равно найдет мне нового мужа.

— Если это тебя так беспокоит, почему бы не принести мне аптечку из ванной.

Вскочив с кровати, я бросилась в ванную.

— Где она находится?

— В ящике под раковиной.

Там была не только аптечка первой помощи, но еще около двух десятков комплектов. Я взяла один и вернулась в спальню, но, прежде чем вернуться в кровать к Луке, схватила ночную рубашку с пола и надела. Самодовольный Лука сидел обнаженным у изголовья кровати. Смущенная наготой, я сосредоточилась на его торсе.

Когда я села рядом, Лука погладил меня по щеке:

— Все еще стесняешься смотреть на меня после всего, что произошло. — Он дернул за подол ночной рубашки. — Без этого ты мне нравишься больше.

Я поджала губы.

— Что нужно делать?

Поставив аптечку между нами, я открыла ее.

— Многое, — пробормотал Лука.

— С твоей раной, — я закатила глаза.

— Там дезинфицирующие салфетки. Очисти рану, а я подготовлю иглу.

Я разорвала один из пакетов, и всепоглощающий запах дезинфицирующего средства ударил в нос. Вытащив салфетку, развернула ее и приложила к ране. Лука дернулся, но не издал ни звука.

— Жжет?

— Я в порядке, — просто ответил он, — протирай сильнее.

Я так и сделала, и, хотя он несколько раз дернулся, никогда не говорил остановиться. Наконец, я выбросила салфетку в ведро и откинулась назад. Лука проколол кожу иглой и твердой, уверенной рукой начал накладывать швы. Наблюдение за ним вызывало приступы тошноты. Я не могла представить, что делаю подобное с собой, но, пока мой взгляд бродил по его телу с многочисленными шрамами, стало ясно, что, вероятно, это было не в первый раз. Оставшись довольным своей работой, он выкинул иглу.

— Нужно перевязать, — сказала я и начала рыться в комплекте для бинтов, но Лука покачал головой.

— Заживет быстрее, если будет дышать.

— В самом деле? Уверен? Что, если внутрь попадет грязь?

Лука усмехнулся: