Связанные честью

— Сицилийская традиция, которую Семья гордо поддерживала на протяжении поколений, — объяснила Нина, глядя мне в глаза. — После брачной ночи женщины семьи жениха приходят к свадебной паре, чтобы собрать простыни, на которых молодожены провели ночь. Затем эти простыни показывают отцам невесты и жениха и всем тем, кто еще хочет увидеть доказательство консуммирования брака и невинности невесты.

Косима хихикнула.

— По данной причине это также называется традицией кровавых простыней.

Мое лицо застыло.

— Это варварская традиция! — зашипела Джианна. — Мама, ты не можешь этого допустить.

— Это не в моей власти, — сказала мама.

— Верно. Мы не откажемся от наших традиций. — Нина повернулась ко мне. — И, насколько мне известно, тебя держали подальше от мужского внимания, поэтому тебе нечего бояться. Простыни лишь подтвердят твою невинность.

Джианна скривила губы, но все, о чем я могла думать, это то, что данная традиция означала - мне определенно придется переспать с Лукой.



ГЛАВА 5



За день до свадьбы моя семья выехала из Mandarin Oriental и направилась к особняку Витиелло в Хэмптонсе. Это было огромное здание, вдохновленное итальянскими палаццо, окруженное почти тремя акрами парковой территории. Подъездная дорожка была длинной и извилистой и проходила мимо четырех двойных гаражей и двух гостевых домов, пока не заканчивалось перед особняком с белым фасадом и красной черепичной крышей. Белые мраморные статуи стояли у основания двойной лестницы, ведущей к входной двери.

Внутри кессонные потолки, белые мраморные колонны и полы, а также вид на залив и длинный бассейн через панорамные окна, заставили затаить дыхание. Отец Луки и его мачеха проводили нас на второй этаж левого крыла, где находились наши спальни.

Мы с Джианной настояли на проживании в одной комнате. Меня не волновало, что из-за этого мы могли показаться незрелыми. Сейчас я нуждалась в ней. Из окна мы могли наблюдать, как рабочие начали создавать огромный павильон, который завтра будет служить церковью. За ним расстилался океан. Лука должен был отсутствовать до завтра, чтобы мы не смогли пересечься перед свадьбой, иначе это знаменовало бы неудачу. Я, честно говоря, не понимала, куда уж еще большее невезение в моем случае?



***



— Вот и наступил этот день! — сказала мать с фальшивой радостью в голосе.

Я вытащила себя из постели. Джианна натянула одеяло на голову, проворчав что-то о том, будто слишком рано.

Мать вздохнула.

— Не могу поверить, что вы спите в одной комнате, как будто вам по пять лет.

— Кто-то же должен был убедиться, что Лука не прокрался внутрь, — заявила Джианна из-под одеяла.

— Умберто патрулировал коридор.

— Как будто он стал бы защищать Арию от Луки, — пробормотала Джианна, наконец садясь. Ее рыжие волосы были в беспорядке.

Мать поджала губы.

— Твоей сестре не нужна защита от мужа.

Джианна фыркнула, но мать проигнорировала ее и повела меня в ванную.

— Мы должны подготовить тебя. Косметолог будет здесь в любую секунду. Прими быстрый душ.

По мере того, как лилась горячая вода, реальность обрушилась на меня во всей своей полноте. Вот и настал день, которого я так долго боялась. Сегодня вечером я стану Арией Витиелло, женой будущего дона и бывшей девственницей. Я прислонилась к душевой кабине. Мне бы хотелось быть похожей на других невест, наслаждаться этим днем, с нетерпением ждать своей брачной ночи, но я давно узнала, что одно желание ничего не меняет.

Когда я вышла из душа, то почувствовала холод. Даже пушистый халат не смог остановить мою дрожь. Кто-то постучал, и вошла Джианна с чашкой и миской в руке.

— Кофе и фруктовый салат. Несомненно, тебе не разрешат съесть панкейки, потому что это может вызвать вздутие живота. Какая чушь.

Я взяла кофе, но покачала головой на еду.

— Я не голодна.

— Ты не можешь весь день не есть, иначе потеряешь сознание по дороге к алтарю, — она замолчала. — Хотя, если подумать, я бы хотела увидеть лицо Луки, когда ты это сделаешь.

Я отпила кофе, потом взяла миску из рук Джианны и съела несколько кусочков банана. Я действительно не хотела упасть в обморок. Отец пришел бы в ярость, и Лука, скорей всего, тоже был бы не слишком этому рад.

— Косметолог приехала со своей свитой. Можно подумать, что они должны привести в порядок кучу базарных баб.

Я слабо улыбнулась.


— Давай не будем заставлять их ждать.

Тревожный взгляд Джианны преследовал меня, пока я шла в спальню, где Лили и моя мать уже ждали с тремя косметологами. Они сразу начали свою работу над всеми нами с депиляции ног и подмышек. Когда я уже решила, что пытка закончилась, косметолог спросила:

— Зону бикини? Вы знаете, что предпочитает ваш муж?

Мои щеки заполыхали. Мать смотрела на меня, ожидая ответа. Как будто я знала хоть что-то о Луке и его предпочтениях, особенно в отношении волос на теле.

— Наверное, мы могли бы позвонить одной из его шлюх, — предположила Джианна.

Мать ахнула.

— Джианна!

Лили казалась растерянной по поводу всей этой болтовни о шлюхах. Быть может, она и была королевой флирта, но не более того.

— Я удалю все, кроме маленького треугольника, хорошо? — спросила косметолог нежным голосом, и я кивнула, послав ей благодарную улыбку. На нашу подготовку ушло несколько часов. Когда всех нас накрасили и мои волосы были заколоты в замысловатую прическу, на которую позже с помощью бриллиантовой заколки закрепят фату, мои тетушки Ливия и Орнателла принесли мое свадебное платье, а также платья подружек невесты для Лили и Джианны. До свадебной церемонии оставался один час.



***



Я смотрела на свое отражение. Платье было великолепным; шлейф веером ниспадал позади меня, платиновая вышивка сверкала везде, куда попадал солнечный свет, а завышенную талию подчеркивала белая атласная лента.

— Я люблю вырез сердечком. Он делает декольте потрясающим, — хмыкнула тетя Ливия. Она была матерью Валентины.

— Лука, несомненно, оценит это, — сказала тетя Орнателла.

Что-то на моем лице, должно быть, заставило мать понять, что я близка к нервному срыву, так что она выпроводила моих тетушек.

— Пусть девушки воспользуются моментом побыть втроем.

Джианна встала в поле зрения рядом со мной. Ее рыжие волосы прекрасно контрастировали с платьем цвета мяты. Она открыла коробку с ожерельем. Бриллианты и жемчуг, замысловато нанизанные на нити белого золота.

— Лука не жалеет денег, не так ли? Это ожерелье и застежка для фаты, вероятно, стоят дороже, чем большинство людей платят за покупку дома.

Звуки разговора и смеха гостей, собравшихся в саду, доносились через открытое окно в комнату. Время от времени раздавался глухой удар.

— Что это за шум? — спросила я, пытаясь отвлечься. Джианна подошла к окну и выглянула наружу. — Мужчины снимают свое оружие и складывают в пластиковые коробки.

— Сколько?

Джианна вздернула бровь.

— По сколько пушек они отдают?

— По одной. — Она нахмурилась, потом ее осенило, и я мрачно кивнула.

— Только дурак покинет дом с менее, чем двумя пушками.

— Тогда зачем эта показуха?

— Это символично, — сказала я. Как и эта ужасная свадьба.

— Но если они все хотят мира, почему бы не прийти без оружия? Это свадьба, в конце концов.

— Раньше были кровавые свадьбы. Я видела фотографии со свадеб, где невозможно было определить цвет платья невесты. Так как оно пропитано кровью.

Лили передернуло.

— Подобного не случится сегодня, да?

Все возможно.

— Нет, Чикаго и Нью-Йорк слишком сильно нужны друг другу. Они не могут рисковать и проливать кровь друг друга, пока Братва и тайваньцы представляют угрозу.

Джианна фыркнула.

— О, здорово, это утешает.

— Именно, — твердо сказала я. — По крайней мере, мы знаем, что сегодня никто не пострадает.

Мой желудок скрутился в узел. Разве что я, может быть. Наверное.