Свой, чужой, родной

— И той же ночью дом сгорел?

Я пожала плечами, а Валька сказал без перехода:

— Я хочу заняться с тобой любовью.

Спокойно сказал, без нажима. Без намека на просительную интонацию, которой бы, наверное, все испортил.

Чего-то подобного я подсознательно ждала, но все равно была не готова. Чуть отодвинулась назад, убирая со стола руки, но он успел накрыть их своими. Мы смотрели друг другу в глаза, и я пыталась понять, что должна ответить.

— Для меня это… не просто так… — с трудом произнесла я.

— Для меня тоже, — кивнул он и резко поднялся, так и не выпустив моих рук.

Я вскочила, и мы вцепились друг в друга губами, руками, всем телом с такой отчаянной страстью, точно от этого зависела наша жизнь. Мы очень спешили, что только мешало: пуговицы не желали расстегиваться, крючки держались насмерть. По дороге к кровати дважды едва не упали, запутавшись в одежде, и, рухнув на постель, голые, хрипло с трудом дышащие, ищущие губы друг друга, почувствовали странное освобождение, словно оторвались от земли. «Я люблю тебя», — шептала я, повторяя это все тверже, все громче, потом орала, но даже когда, задыхаясь от счастья и вновь переходя на шепот, теряла способность что-либо соображать, точно помнила: среди сказанного им, прошептанного едва слышно, среди того, что кричал или из последних сил стонал он, слова «люблю» я не слышала.

Проснулась я поздно, что неудивительно. В комнате царил полумрак. Шторы плотно задернуты, электронный будильник показывает 12.45. Вальки рядом не было, я поняла это раньше, чем открыла глаза. Села, оглядываясь в поисках своей одежды. Она была аккуратно сложена на спинке кресла. В ногах лежал огромный букет роз. Штук пятьдесят, не меньше. Я криво усмехнулась, поскольку на месте цветов предпочла бы видеть самого Вальку. Воспоминания о минувшей ночи были горько-сладкими, щедро сдобренными чувством опустошенности. Самое разумное — побыстрее уйти, раз уж его нет рядом, а вечером встретиться, как обычно, и делать вид, что ничего не случилось. Лишь мгновенный импульс, который толкнул нас друг к другу и тут же развел в разные стороны.

Я подумала, что надо бы принять ванну, но потом решила сделать это дома, на секунду представив картину: Валька торчит в подворотне напротив и с нетерпением ждет, когда я покину его квартиру. Я раздвинула шторы, быстро оделась. На обеденном столе лежала записка. «Скоро вернусь, не вздумай сбежать».

Я покачала головой, невольно улыбнувшись, и стала готовить кофе. В дверь позвонили. Это слегка удивило. Вряд ли бы Валька стал звонить.

Заглянув в дверной глазок, я увидела женщину, она смотрела прямо на меня, напряженно улыбаясь. Толком не зная, что делать, я открыла дверь.

— Ой, — женщина явно не ожидала меня увидеть, но быстро пришла в себя. — Ради бога, извините. Валентин дома?

— Вернется с минуты на минуту. Проходите, пожалуйста.

Тут я подумала: разобранная постель должна навести ее на кое-какие мысли, хорошо, что я хотя бы одеяло расправила.

— Я его квартирная хозяйка, — сказала женщина. — Ольга.

— Валентина.

— Надо же… — засмеялась она. — Вы его девушка?

— Не совсем… мы… друзья… — «которые теперь спят вместе», — мысленно съязвила я.

— Ясно. Прошу прощения, что побеспокоила… Надо было позвонить… Я просто шла мимо. Хотела взять квитанцию за свет, надо с оплатой разобраться. Разрешите?

— Да-да, конечно.

Она открыла шкаф-купе в прихожей, выдвинула нижний ящик.

— Квитанции я здесь храню, — пояснила, вроде бы чувствуя неловкость. — Вот она. Спасибо вам, извините.

— Может быть, кофе? — предложила я.

— Нет-нет, не беспокойтесь.

— Валентина ждать не будете?

— Я только за квитанцией. Все нормально? Ему все нравится?

— Вроде бы ни на что не жаловался. Давно он у вас живет?

— Несколько дней, — с удивлением ответила она.

— Я у него впервые в гостях, — выдавила улыбку я.

Вскоре выяснилось: Валька переехал сюда как раз в тот день, когда я увидела его на балконе. До этого квартира довольно долго пустовала. Подходящего жильца не было, просила хозяйка дорого, да и кого попало ей пускать не хотелось. Валька, судя по всему, произвел на нее самое благоприятное впечатление.

В который раз извинившись, она ушла, оставив в моей душе еще одну занозу. Я считала, что Валька живет здесь давно, хотя ничего конкретного по этому поводу он не говорил. А где жил раньше? Если бегал в парке, значит, где-то неподалеку.

В замке повернулся ключ, и Валька возник в прихожей, прижимая к груди бумажный пакет с провизией, судя по всему, тяжелый.

— Привет, — громко сказал он, обращаясь ко мне. — Проснулась?

— Ты где был? — спросила я, точно против воли улыбаясь во весь рот.

Он поставил пакет на стол, привлек меня к себе и поцеловал.

— В супермаркете, — ответил с большим опозданием. — Решил, что с утра не помешает выпить шампанского, а у меня только коньяк.

— Вчера неплохо пошел.


— В пакете — клубника и мороженое. Рыба и тушеное мясо. Можно разогреть в микроволновке. В общем, с голода мы не умрем, — закончил он весело.

— Ожидаешь длительной осады?

— Не-а, — покачал головой он. — Тебя никуда отпускать не хочу.

— А самому на месте не сидится, — заметила я. — За цветы спасибо. Они ведь мне предназначались?

— Я проснулся рано, точнее, вовсе не спал, а ты лежала рядом, вводя в соблазн, посапывая как младенец. Будить тебя было бы ужасным свинством.

— И ты придумал себе занятие?

— Я решил украсить наше утро цветами и шампанским, — засмеялся он.

Открыл бутылку, разлил шампанское по бокалам, которые достал из шкафа, и один протянул мне.

— С добрым утром, красавица.

— День на дворе, — ответила я, и мы выпили, а потом принялись за клубнику и мороженое, решив, что на завтрак это самое то.

— Квартирная хозяйка заходила, — после некоторых колебаний сообщила я.

— Да? — Не похоже, что на Вальку это произвело впечатление. — Чего хотела?

— Счет за электричество взяла. Что-то там коммунальщики напутали. Оказывается, ты живешь здесь всего несколько дней?

— А я не говорил?

— Нет.

— Я живу здесь всего несколько дней, — улыбнулся он. — С прежней квартиры пришлось срочно съезжать, хозяйка на меня глаз положила, приходила с пирожками, а я худел. Хотя я в любом случае собирался переезжать, оттуда до парка далеко, а для пробежек парк — самое удобное место.

Спросить, где он жил раньше, конечно, можно, но я не рискнула. Чего доброго Валька решит, что я в чем-нибудь его подозреваю. А на самом деле? На самом деле у меня нет для этого повода. Он не сказал, что переехал сюда уже после нашего знакомства, и что? Возможно, в самом деле забыл. Или не придал этому значения. Но заноза осталась. И чем настойчивее я старалась об этом не думать, тем сквернее становилось на душе.

— Мне пора, — поднимаясь из-за стола, сказала я. — Работы полно.

Он вроде бы растерялся, но длилось это всего мгновение.

— Я тебя отвезу, — предложил Валька.

— Не стоит. Прогуляюсь немного.

— А цветы?

О розах я успела забыть, но не отказываться же от них теперь, человек старался… С другой стороны, топать с ними по улице не хотелось.

— Ладно, поехали.

Я собрала с постели розы, букет получился таким внушительным, что я засомневалась, удастся ли дотащить его до машины.

— Сегодня в цветочном магазине праздник, — сказала я, появляясь с букетом в прихожей. Валька ждал, держа ключи от машины в руках.

— Похоже, с цветами я не угадал, — заметил он и взял букет, чем очень меня порадовал.

— Угадал. Мне сто лет никто цветов не дарил. Если честно, я даже не помню, когда это было в последний раз.

Мы направились к машине, Валька с букетом шел сзади и вдруг спросил:

— Ты жалеешь?

— О чем? — оглянувшись, сказала я и тут же досадливо покачала головой. — Нет. Конечно нет. Просто… Наверное, мы поторопились, чувствую себя немного неловко. Я ведь даже твоей фамилии не знаю.

— Я твоей тоже, — усмехнулся он. — Это имеет значение?

— Черт его знает, — пожала плечами я.

Валька положил букет на заднее сиденье, помог мне сесть и сказал перед тем, как захлопнуть дверь:

— Томилин. Моя фамилия Томилин. Паспорт оставил в квартире, а водительское удостоверение могу показать.

Я мгновенно покраснела и почувствовала себя так скверно, хоть волком вой. Хотелось зареветь с досады, а еще больше хотелось бежать отсюда со всех ног. Валька сел рядом и завел машину, не глядя на меня, а я пыталась понять, когда, в какой момент все пошло не так.

— Я не хотела тебя обидеть, — с трудом произнесла я. — Честно, не хотела. Не знаю, что на меня нашло.