Таймлесс. Изумрудная книга

Я легко подтолкнула «сливовую» девушку к мужчине напротив и протянула руку удивленному Джеймсу, пытаясь снова вернуться в ритм. Взгляд налево открыл мне, что остальные перестраивались, чтобы продолжить танец, как будто ничего не случилось. На всякий случай я не стала смотреть на Гидеона, а вместо этого уставилась на Джеймса. Трудно поверить, что я могла держать его за руку, которая при этом была теплой и живой!

— Вы спутали весь ряд, — сказал он с упреком и смерил меня взглядом с головы до ног. — И вы очень грубо оттолкнули мисс Амелию.

Да, это точно был он! Тот же высокомерный тон, как обычно. Я улыбнулась ему.

— Мне искренне жаль, Джеймс, но я обязательно должна с тобой… мне нужно обсудить с вами нечто чрезвычайно важное.

— Насколько я знаю, мы не представлены друг другу, — сказал Джеймс недовольно, изящно делая небольшие шаги.

— Я — Пенелопа Грей из… из деревни. Но это совершенно неважно. У меня есть бесценная информация для вас, и поэтому вы должны встретиться со мной как можно скорее. Если дорожите своей жизнью, — добавила я из любви к драматическим эффектам.

— Что вы себе позволяете? — Джеймс смотрел на меня с возмущением. — Из деревни или не из деревни: вы ведете себя ненадлежащим образом…

— Да. — Краешком глаза я заметила беспорядок, на этот раз в рядах мужчин. Что-то цвета морской волны приближалось переменным шагом. — Но очень важно, чтобы вы меня все-таки выслушали. Речь идет о жиз… речь идет о… о вашем коне — Гекторе… э-э-э… чалом коне. Вы обязательно должны встретиться со мной завтра утром в одиннадцать часов в Гайд-парке. Около моста через озеро.

Оставалось только надеяться, что мост и озеро в восемнадцатом веке уже существовали.

— Я должен встретиться с вами? В Гайд-Парке? Из-за Гектора? — Брови Джеймса поднялись почти до корней волос.

Я кивнула.

— Прошу прощения, — сказал Гидеон, легко поклонившись, и отодвинул Джеймса в сторону. — Тут, видимо, возникла путаница.

— Очень похоже. — Джеймс покачал головой и вернулся к мисс «Сливовый джем», в то время как Гидеон резко увел меня в следующую танцевальную фигуру.

— Ты с ума сошла? Что это было?

— Я лишь встретила старого друга. — Я еще раз повернулась к Джеймсу. Отнесся ли он к моим словам серьезно? Скорее всего, нет. Он все еще качал головой.

— Ты действительно хочешь оказаться в центре внимания любой ценой, да? — прошипел Гидеон. — Почему ты не в состоянии хотя бы три часа делать то, что от тебя ожидают?

— Глупый вопрос. Конечно, потому что я женщина и не знакома со здравым смыслом. Кроме того, ты первый нарушил порядок с леди-«мои-сиськи-сейчас-выпадут-из-платья».

— Да, но только потому, что она… А, прекрати!

— Сам прекрати!

Мы зло смотрели друг на друга, когда прозвучал последний аккорд. Наконец-то! Это был самый длинный менуэт в мире! Я с облегчением сделала реверанс и повернулась, чтоб уйти, прежде чем Гидеон успел протянуть мне (скорее, схватить мою) руку. Я злилась на непродуманный разговор с Джеймсом — мне казалось маловероятным, что он придет на наше свидание в парке. Мне нужно еще раз поговорить с ним и попробовать на этот раз сказать правду. Где он прячется? Эти дурацкие белые парики у мужчин все выглядели одинаково.

Танцевальные ряды прошлись буквой Z через весь зал, так что сейчас мы стояли совсем в другом месте. Я вытянула шею, чтобы посмотреть поверх толчеи и сориентироваться. Я как раз решила, что увидела красный камзол Джеймса, как меня за локоть схватил Гидеон.

— Сюда! — сказал он коротко.

Мне уже надоел его командный тон. Но мне и не пришлось от него избавляться, эту задачу взяла на себя леди Лавиния, которая протиснулась между нами в облаке ландышевого запаха.

— Вы обещали мне еще один танец, — сказала она капризно, а на щеках ее от улыбки образовались милые ямочки.

Позади нее сквозь толпу пробирался лорд Бромптон.

— Фух! Хватит танцев в этом сезоне, — сказал он. — Я становлюсь слишком толс… старым для этого удовольствия. Кстати, об удовольствии. Кто-нибудь видел мою дорогую супругу с этим напористым контр-адмиралом, который якобы недавно потерял руку в бою? Это всё слухи! Я точно различил две руки, которыми он хватал мою жену. — Он засмеялся и его многочисленные подбородки опасно затряслись.

Оркестр снова заиграл, и тут же стали формироваться новые ряды.

— О, прошу вас! Вы не можете мне отказать! — сказала леди Лавиния, вцепившись в лацканы камзола Гидеона и томно глядя на него. — Только этот танец.

— Я как раз пообещал моей сестре принести что-нибудь выпить, — сказал Гидеон и бросил мрачный взгляд в мою сторону. Понятно, я мешала его флирту. — И граф ждет, когда мы присоединимся к нему.

За прошедшее время граф покинул место на балконе, но вовсе не для того чтобы сесть и отдохнуть. Он следил за нами своими орлиными глазами и выглядел так, как будто мог слышать каждое слово.

— Я почту за честь принести что-нибудь выпить вашей дорогой сестре, — вмешался лорд Бромптон и подмигнул мне. — Со мной она — в самых надежных руках.

— Видите! — Леди Лавиния, смеясь, потащила Гидеона на площадку для танцев.

— Я сейчас вернусь, — сказал он мне, оглядываясь.

— Никакой спешки, — прорычала я.

Лорд Бромтон привел в движение свои горы жира.

— Я знаю особенное местечко, — сказал он и поманил за собой. — Его называют еще «углом старых дев», но нам это не помеха. Мы прогоним их своими неприличными разговорами.

Он привел меня на небольшое возвышение, к которому вели пара ступенек и где стоял диванчик. Оттуда открывался прекрасный обзор всего зала. Тут действительно сидели две не первой молодости и не выдающейся красоты дамы, которые охотно сдвинули юбки, давая мне место. Лорд Бромптон потер руки.


— Уютно, не правда ли? Я вернусь с графом и выпивкой. Я поспешу!

И он действительно поспешил, двигаясь как галопирующий бегемот сквозь море бархата, шелка и парчи. Я использовала свое возвышенное место для поисков Джеймса. Но нигде не смогла его увидеть. Зато я увидела, как неподалеку танцевали леди Лавиния и Гидеон, и у меня сжалось сердце от того, как они подходили друг другу. Даже цвета их костюмов гармонировали, как если бы мадам Россини собственноручно их выбирала. Каждый раз, когда их руки соприкасались, казалось, между ними пробегает искра, чувствовалось, что их общение доставляет обоим удовольствие. Мне казалось, что я слышу переливающийся смех леди Лавинии.

Обе старые девы, сидящие рядом, тоскливо вздыхали. Я резко встала. Зачем я должна была это терпеть? Не красный ли это камзол Джеймса исчез за одной из дверей? Я решила пойти за ним. В конечном итоге, это был его дом и к тому же моя школа, я наверняка сумею его найти. А там я попробую исправить разговор о Гекторе.

Выходя из зала, я еще раз глянула в сторону лорда Аластера, который до сих пор стоял на том же месте и не спускал глаз с графа. Его призрачный друг кровожадно размахивал мечом и несомненно изрыгал полные ненависти проклятия. Никто из них не обратил на меня внимания. Зато Гидеон заметил мой побег. В рядах танцующих возникло беспокойство. Черт! Я повернулась и ринулась вперед. Освещение в коридорах было тусклым, но и здесь было много народу. Мне показалось, что многие пары находились в поиске укромного местечка. Сразу напротив бального зала располагался игорный салон, где собрались мужчины. Дым сигар проникал в коридор через полуоткрытую дверь. Мне показалось, что в конце коридора красный камзол Джеймса свернул за угол, и я помчалась за ним так быстро, как только позволяло мое платье. Когда я добежала до поворота, в коридоре никого не было, что означало, что он исчез в одной из комнат. Я открыла ближайшую дверь и тут же ее закрыла, когда свет из коридора упал на шезлонг, перед которым на коленях стоял мужчина (не Джеймс!), собирающийся снять чулок с ноги дамы. Ну, если в этой ситуации можно еще говорить о даме. Я ухмыльнулась и направилась к следующей двери. По большому счету, гости на балу ничем не отличались от гостей вечеринки в моем времени.

Позади меня послышались громкие голоса.

— Куда вы так быстро бежите? Вы не можете оставить свою сестру одну на пять минут? — Бесспорно, леди Лавиния.

Я молниеносно проскользнула в ближайшую комнату и прислонилась к двери изнутри, чтобы перевести дыхание.





~~~




Трус умирает много раз до смерти,

А храбрый смерть один лишь раз вкушает!

Из всех чудес всего необъяснимей

Мне кажется людское чувство страха,

Хотя все знают — неизбежна смерть

И в срок придет.



У. Шекспир «Юлий Цезарь», акт II, сцена 2.[32]





Глава девятая




Вопреки ожиданиям темно тут не было. Комната освещалась несколькими свечами, свет от которых падал на книжный шкаф и письменный стол. Очевидно, я попала в какой-то кабинет. И была здесь не одна.

На стуле возле письменного стола сидел Ракоци, перед ним стояли две бутылки и стакан. В одной из бутылок была отливающая красным жидкость, выглядевшая как красное вино, во второй — изящно изогнутой — нечто подозрительного грязно-серого цвета. Шпага барона лежала поперек письменного стола.

— Быстро получилось, — сказал Ракоци. Его голос с резким восточноевропейским акцентом звучал невнятно. — Я как раз пожелал встречи с ангелом, и тут же небесные врата открылись и послали мне самого хорошенького ангела во всех небесах. Это лекарство лучше всех, которые я когда-либо пробовал.

— Вы разве не должны… э-э-э… следить за нами из тени и охранять? — спросила я и подумала, не будет ли лучше уйти, даже рискуя наткнуться на Гидеона. Ракоци и трезвый не очень-то располагал к себе.

Мои слова однако дошли до него. Он нахмурил лоб.

— А-а-а… это вы! — сказал он, и теперь его голос был намного яснее. — Вовсе не ангел, а глупая маленькая девчонка. — Одним скользящим движением, я и моргнуть не успела, он схватил маленькую бутылочку со стола и оказался возле меня. Черт его знает, что он за «лекарство» принял, но его двигательные навыки совершенно не пострадали. — Правда, очень красивая маленькая глупая девчонка.

Сейчас он был так близко, что я чувствовала его дыхание, он пах вином и ещё чем-то странным, острым. Свободной рукой он погладил меня по щеке и провел шершавым большим пальцем по нижней губе. Я окаменела от ужаса.

— Могу поспорить, эти губы еще никогда не совершали запретного, правильно? Глоток чудесного напитка от Алеотта всё изменит.

— Нет, спасибо. — Я нырнула под его руку и бросилась в глубь комнаты.

Нет, спасибо — ну и ну! Не хватало только сделать книксен при этом.

— Не приближайтесь ко мне с вашим напитком! — постаралась я добавить решительности.

Я не успела сделать следующий шаг — у меня появилась смутная идея прыгнуть из окна, — как Ракоци снова оказался рядом и прижал меня к письменному столу. Он был настолько сильнее меня, что просто не заметил мое сопротивление.

— Ш-ш-ш, не бойся, малышка, я обещаю, тебе понравится. — С тихим хлопком он вытащил пробку из маленькой бутылки и силой запрокинул мне голову. — Пей!

Я сжала губы и попыталась отпихнуть Ракоци свободной рукой. С тем же успехом я могла бы попытаться сдвинуть гору. В отчаянии я старалась вспомнить то немногое, что знала о самообороне, — знания Шарлотты о крав-маге мне сейчас очень пригодились бы. Когда бутылочка коснулась моих губ и я почувствовала резкий запах жидкости, мне наконец-то пришла спасительная идея. Я вытащила шпильку из парика и изо всех сил ударила ею по руке, держащей бутылочку. Одновременно распахнулась дверь и я услышала голос Гидеона: «Немедленно отпусти ее, Ракоци!» Позже я поняла, что умнее было бы вонзить шпильку в глаз или хотя бы в горло — укол в руку отвлек его всего на пару секунд. Шпилька осталась торчать в руке, но бутылочку он не выпустил. Ракоци ослабил свою хватку, похожую на тиски, и развернулся. Гидеон, позади которого в дверях стояла леди Лавиния, с ужасом смотрел на него.