Таймлесс. Изумрудная книга

— Я хотела… — начала я, но потом передумала. — Что это за дурацкий вопрос? Ты мне тоже до сих пор не объяснил, почему ты меня целовал, не так ли? — И добавила немного дерзко: — Мне просто захотелось. И тебе не обязательно было соглашаться.

Правда, я бы тогда провалилась со стыда сквозь землю.

Глаза Гидеона сверкнули.

— Тебе просто захотелось? — повторил он и приблизился ко мне. — Проклятье, Гвендолин! У меня была веская причина… я уже несколько дней пытаюсь… я все время… — Он нахмурился, очевидно злясь на собственное заикание. — Ты что думаешь, я сделан из камня?

Последнее предложение он почти выкрикнул. Я не знала, что ему ответить. Наверное, это был риторический вопрос, конечно, я не думала, что он сделан из камня, но, черт возьми, что он хотел этим сказать? Предыдущие незаконченные фразы тоже не добавляли ясности в этот вопрос. Какой-то момент мы смотрели друг другу в глаза, затем он отвернулся и произнес нормальным голосом:

— Нам нужно идти. Если мы не окажемся вовремя в подвале, весь план пойдет коту под хвост.

Ах да, точно. План. План, в котором у нас была роль растворяющихся жертв убийства.

— Ну, меня и десять лошадей не затянут в подвал, пока Ракоци лежит пьяный на письменном столе, — сказала я решительно.

— Во-первых, он уже наверняка пришел в себя, а во-вторых, внизу ждут минимум пять его людей. — Он протянул мне руку. — Идем. Нам нужно поспешить. Тебе нечего бояться: против бойцов-куруцци у Аластера нет ни малейшего шанса, даже если он будет не один. Они видят в темноте, как кошки, и я видел, что они вытворяют с ножами и шпагами — это граничит с колдовством. — Он подождал, пока я вложила свою руку в его, улыбнулся легко и добавил: — Кроме того, я тоже здесь.

Мы не успели сделать ни шага, как в дверях показалась Лавиния, а рядом с ней, так же, как и она, запыхавшись, маячил попугаистый Первый секретарь.

— Вот, пожалуйста. Они здесь. Оба, — сказала Лавиния.

Для дамы, которая только что валялась без чувств, она очень хорошо выглядела, пусть даже несколько подурневшая. Под слоем светлой пудры виднелись покрасневшие полоски: очевидно, ей пришлось попотеть, бегая вверх-вниз по лестницам. Ее декольте тоже было усеяно красными пятнами. Меня порадовало, что Гидеон даже не глянул в ее сторону.

— Я знаю, мы опаздываем, сэр Алеотт, — сказал он. — Мы как раз идем вниз.

— Это… не нужно, — ответил Алеотт, хватая ртом воздух. — Произошло небольшое изменение.

Ему не пришлось объяснять, что именно он имел в виду, поскольку из-за его спины показался лорд Аластер. Он зашел в комнату, его дыхание было ровным, зато улыбка — очень неприятной.

— Вот мы снова встретились, — сказал он. За ним в комнату проскользнул его призрачный спутник в черной накидке, который, не теряя времени, принялся угрожать: «Нечестивые примут нечестивую смерть!» Из-за его сопения я еще в прошлую встречу назвала его Дартом Вейдером и теперь завидовала всем, кто не мог его ни слышать ни видеть. Он сверлил нас взглядом, а его мертвые, похожие на жуков глаза были налиты ненавистью.

Гидеон наклонил голову.

— Лорд Аластер, какая неожиданность!

— Это был мой замысел, — сказал лорд Аластер и самодовольно ухмыльнулся. — Я хотел сделать вам сюрприз.

Едва заметно Гидеон отодвинул меня снова в дальний угол, так что между нами и визитерами оказался письменный стол, что меня не слишком успокоило, поскольку речь шла о хрупкой модели в стиле рококо. Что-нибудь дубовое в деревенском стиле понравилось бы мне больше.

— Понимаю, — вежливо ответил Гидеон.

Я тоже поняла. Убийство было перенесено из подвала в эту симпатичную комнату, потому что Первый секретарь оказался предателем, а Лавиния — коварной сообщницей. По сути, очень просто. Вместо того чтобы трястись от страха, мне хотелось хихикать. Для одного дня это было уже чересчур.

— Но я думал, вы несколько поменяли свои планы убийств после того, как получили родословные путешественников во времени, — сказал Гидеон.

Лорд Аластер презрительно отмахнулся.

— Родословные, которые принес демон из будущего, лишь показали, что ваши линии невозможно полностью уничтожить! — сказал он. — Поэтому я предпочел действовать напрямую.

— Только потомки мадам д'Юрфе, жившей при дворе короля Франции, столь многочисленны, что понадобилась бы не одна жизнь, чтобы их всех найти, — добавил Первый секретарь. — Ваше устранение сию минуту неизбежно. Если бы вы так не сопротивлялись недавно в Гайд-Парке, все было бы давно окончено…

— А что вы получите в вознаграждение, Алеотт? — спросил Гидеон, как будто это его действительно могло интересовать. — Что лорд Аластер может вам дать, что вы решили нарушить клятву Хранителей и совершить предательство?

— Ну, я… — начала Алеотт с готовностью, но лорд Аластер не дал ему произнести больше ни слова:

— Безгрешная душа! Вот его вознаграждение! Уверенность, что ангелы в небесах восхвалят его деяния! За это нельзя заплатить золотом. Земля должна быть очищена от таких исчадий ада, как вы! И Господь возблагодарит нас всех за то, что мы пролили вашу кровь.

Да-да-да. На какое-то мгновение во мне зародилась надежда, что лорду Аластеру просто нужен был кто-то, кто будет слушать. Может быть, он просто хотел, чтобы кто-то послушал весь этот религиозный бред и похлопал его по плечу. Но тут вступил сопящий Дарт Вейдер: «Вы потеряли право на жизнь, порождения дьявола!», и я отбросила эти предположения.

— Значит, вы считаете, что убийство невинной девушки вызовет божье одобрение? Интересно. — Рука Гидеона скользнула во внутренний карман камзола, но потом едва заметно дрогнула.

— Вы, наверное, ищете это? — спросил Первый секретарь с издевкой. Он залез в лимонно-желтый карман своего камзола и вытащил маленький пистолет, держа его кончиками пальцев. — Без сомнения, дьявольское оружие из будущего. Я прав? — В ожидании похвалы он посмотрел на лорда Аластера. — Я попросил нашу соблазнительную леди Лавинию основательно обыскать вас на предмет оружия, путешественник!

Лавиния смотрела на Гидеона с виноватой улыбкой, а Гидеон в это мгновение выглядел так, будто хотел влепить себе увесистую пощечину. Что было понятно. Пистолет означал бы наше спасение, против автоматического «смитт-и-вессон» у людей со шпагами не было бы ни малейшего шанса. Мне захотелось, чтобы предатель Алеотт случайно нажал на курок и попал себе в ногу. Шум могли бы услышать в зале… или не услышать. Но Алеотт спрятал пистолет обратно в карман, и моя надежда испарилась.

— Да-да, вы удивлены, не правда ли? Я обо всем подумал. Я знал, что у леди Лавинии есть карточные долги, — сказал Алеотт непринужденным тоном. Как все злодеи, он страстно желал одобрения своим низким поступкам. Его вытянутое лицо напоминало мне крысу. — Большие карточные долги, которые она уже не могла оплатить обычными вольностями. — В этом месте он противно улыбнулся. — Вы должны мне простить, мадам, что ваши услуги меня не слишком интересовали. Но теперь ваши долги оплачены.

Лавиния не выглядела обрадованной, услышав эти слова.

— Мне ужасно жаль. Но у меня не было другого выбора, — сказала она Гидеону, но, он, казалось, вовсе ее не слышал.

Казалось, он прикидывает, как быстро он может добраться до камина, чтобы схватить одну из висящих на стене сабель, прежде чем лорд Аластер проткнет его шпагой. Я проследила его взгляд и решила, что шансы на успех невелики, разве только он скрыл от меня, что на самом деле является Суперменом. Камин был слишком далеко, а лорд Аластер, не спускавший с Гидеона глаз, стоял слишком близко.


— Все это замечательно, — сказала я медленно, пытаясь выиграть время. — Но при построении планов вы не учли графа.

Алеотт засмеялся.

— Вы, наверное, имеете в виду, что мы не учли Ракоци? — Он потер руки. — Ну, его особые… скажем… предпочтения не позволят ему сегодня выполнить свой долг, не так ли? Его любовь к наркотикам сделала его легкой жертвой, если вы понимаете, что я имею в виду.

— Но Ракоци не один, — сказала я. — Его куруцци следят за каждым нашим шагом.

Алеотт бросил неуверенный взгляд на лорда Аластера, но потом снова улыбнулся.

— Ну и где они, ваши дорогие куруцци?

В подвале, скорее всего.

— Они ждут в тени, — пробормотала я, стараясь звучать угрожающе. — Готовые ударить в любое мгновение. И то, как они управляются со шпагами и ножами, граничит с колдовством.

Но Алеотт, к сожалению, не дал себя запугать. Он бросил пару нелестных замечания о Ракоци и его людях, похвалил себя еще раз на все лады — за гениальный план, а еще больше — за гениальное изменение плана.

— Я боюсь, ваш — ах какой умный! — граф сегодня будет напрасно ждать вас и Черного леопарда. Спросите меня, что я собираюсь с ним сделать.

Но Гидеон очевидно потерял интерес к речам Алеотта. Он молчал. Похоже, что и лорду Аластеру болтовня Первого секретаря наскучила. Он хотел приняться за дело.

— Она должна уйти, — сказал он невежливо, вытащив шпагу и указывая ею на леди Лавинию.

Ага, дело идет к развязке.

— А я-то всегда думал, вы человек чести и ведете дуэль только с вооруженным противником, — сказал Гидеон.

— Я — человек чести, но вы — демон! С вами я не веду дуэль, вас я истребляю, — сказал холодно лорд Аластер.

Леди Лавиния издала сдавленный крик ужаса.

— Я не хотела этого, — прошептала она в сторону Гидеона.

Нееет, конечно, не хотела. Сейчас вдруг у нее появились угрызения совести. Еще упади в обморок, глупая корова!

— Выведите ее, я сказал!

Я, в виде исключения, была согласна с лордом Аластером. Он, пробуя, рассек воздух шпагой.

— Да, разумеется, это зрелище не для дам. — Алеотт выпихнул Лавинию в коридор: — Закройте дверь и проследите, чтобы никто не зашел.

— Но…

— Пока ваши долговые расписки еще у меня, — прошипел Алеотт. — Если я захочу, уже завтра к вам в дом явится судебный исполнитель и — можете попрощаться со своим домом.

Лавиния больше не сказала ни слова. Алеотт закрыл дверь на задвижку, повернулся к нам и вытащил из кармана кинжал — маленький изящный экземпляр. Я уже должна была испугаться, но страха во мне почему-то не было. Наверное, потому что все казалось мне слишком абсурдным. Ненастоящим. Как будто кусок фильма. И разве мы не должны прыгнуть назад с минуты на минуту?

— Сколько у нас осталось времени? — шепнула я Гидеону.

— Слишком много, — сказал он сквозь стиснутые зубы.

На крысином лице Алеотта проступила радость.

— Я беру на себя девчонку, — сказал он, весь в нетерпении. — Вы займетесь мальчишкой. Но будьте осторожны. Он хитрый и ловкий.

Лорд Аластер только презрительно фыркнул.

— Земля пропитается кровью демонов, — хрюкнул Дарт Вейдер, полный предвкушения. Его репертуар предложений был весьма ограничен.

Поскольку Гидеон, напрягшись всем телом, все еще смотрел на недостижимые сабли, я осмотрелась в поисках альтернативного оружия. Недолго думая я схватила один из стульев и направила его хрупкие ножки в сторону Алеотта. Он почему-то решил, что это смешно, потому что ухмыльнулся еще кровожаднее, чем раньше, и стал приближаться ко мне. Одно было совершенно ясно: какими бы мотивами он не руководствовался, безгрешной его душа в этой жизни никогда не будет.

Лорд Аластер тоже приблизился. И тут все случилось молниеносно.

— Стой на месте, — крикнул мне Гидеон, перевернул легкий письменный стол и толкнул его ногой по паркету к лорду Аластеру. Почти одновременно с этим он сорвал со стены тяжелый подсвечник и изо всей силы швырнул его в Первого секретаря. Подсвечник попал Алеотту в голову, издав при этом ужасный звук, и Первый секретарь упал на пол, как подкошенный. Гидеон не терял время на то, чтобы проверить, насколько удачен был его бросок. Подсвечник еще находился в воздухе, когда он уже прыгнул в сторону коллекции сабель.

Лорд Аластер сделал выпад, чтобы избежать двигающегося к нему стола, но вместо того чтобы помешать Гидеону сорвать со стены саблю, он за пару шагов оказался возле меня. Все это произошло ужасно быстро, и у меня едва было время, чтобы поднять стул с твердым намерением врезать им по голове лорду Аластеру, как тот уже выбросил вперед шпагу. Клинок пропорол мое платье и глубоко проник в меня под нижним левым ребром, я даже не успела осознать, что случилось, как лорд Аластер вытащил шпагу и с триумфальным криком стал размахивать ею перед Гидеоном, направив в его сторону испачканное моей кровью острие.

Боль настигла меня спустя секунду. Как марионетка, которой перерезали нитки, я упала на колени, инстинктивно прижав руки к груди. Я слышала, как Гидеон выкрикнул мое имя, и видела, как он схватил со стены две сабли одновременно и стал размахивать ими над головой как самурай. В этот момент я всем телом упала на паркет, даже не ударившись сильно головой (вот для чего парик оказался очень кстати). Как по волшебству, боль куда-то исчезла. Какой-то момент я озадаченно смотрела в пустоту, потом поднялась в воздух, невесомая, бестелесная — я поднималась все выше и выше к украшенному лепкой потолку. Вокруг меня плясали в воздухе пылинки, отливающие в свете свечей золотом, и мне казалось, я стала одной из них.

Далеко внизу я видела себя лежащей на полу, с широко раскрытыми глазами, пытающуюся вдохнуть. На ткани платья медленно расплывалось кровавое пятно. Краска быстро исчезла с моего лица, пока цвет кожи не сравнялся с белизной парика. Удивленно я наблюдала, как мои веки сначала задрожали, а потом закрылись. Но часть меня, парящая в воздухе, продолжала все видеть. Я видела Первого секретаря, лежащего неподвижно рядом с подсвечником. Из раны на его виске текла кровь. Я видела белого от гнева Гидеона, атакующего Аластера. Лорд отходил к двери и парировал удары сабель шпагой, но уже через пару секунд Гидеон загнал его в угол комнаты. Я видела, как ожесточенно они дрались, пусть даже звон оружия здесь наверху звучал несколько приглушенно. Лорд сделал выпад и попытался поднырнуть под левую руку Гидеона, но Гидеон разгадал его намерение и в тот же момент со всей силой ударил в незащищенное правое предплечье лорда. Аластер сначала посмотрел неверящим взглядом, потом лицо его исказилось в немом крике. Пальцы разжались и шпага с лязгом упала на пол: Гидеон пригвоздил руку лорда к стене. Таким образом обезвреженный, противник начал — несмотря на боль, которую наверняка испытывал — изрыгать оскорбления. Гидеон отвернулся от него, не удостоив более ни взглядом, и бросился ко мне. То есть, к моему телу — я-то до сих пор парила беспомощно под потолком.

— Гвендолин! О боже! Гвенни! Нет, прошу тебя, нет! — Он прижал руку к тому месту, где шпага проделала маленькую дырочку в платье.

— Слишком поздно! — прорычал Дарт Вейдер. — Разве вы не видите, как ее покидает жизнь?