Тень Основателя

Какой хороший сон… Или не сон? Нет, скорее, все же сон. Или же?..

Аргументы за то, что это не сон: солнышко светит, птички щебечут, ощущения от щипка за руку вполне ясные и четкие.

Аргументы, что я все же сплю: ребра не болят, бок не ноет, нос не заложен и спину не крутит, что при сне на каменном полу (да даже просто на земле, если хоть какой подстилки не раздобыть) вещь неизбежная, уж я-то знаю! Голова и вовсе лежит на мягком, и это явно не подушка, а женские колени! Учитывая же, что из женщин в этом храме на момент моего засыпания имелась только сама темная богиня… Я сплю, и это однозначно.

Итак, установлено – я сплю. Значит, сном надо наслаждаться. В первую очередь выяснить, чьи это коленки мне снятся. Лаура? Может быть, Талька? Я был бы рад увидеть подругу, пусть даже во сне… Кто-то еще?

Открываю глаза. Смотрю на лицо склонившейся надо мной девушки. Закрываю, убеждая себя, что все хорошо, это сон, ничего страшного, и я просто, как оказалось, в глубине души знатный извращенец и крутой мазохист, а сейчас я проснусь, и ничего этого не будет… Вновь открываю глаза…

М-да, мысли понаслаждаться сном выдуло из головы со скоростью урагана. Оно, конечно, может, это и сон… может быть, сон. Но вот она – совершенно точно – Темная Леди, пусть и весьма благосклонно ко мне расположенная. И сон это или нет, но шутить над ней надо очень осторожно и вежливо. Дабы ответная шутка, если она решит пошутить, тоже была вежливой. А то не-вежливой шутки от этой богини можно и не пережить. Причем «не пережить» весьма и весьма мучительным образом!

На этом пункте мои размышления были прерваны женской рукой, ласково взъерошившей мне волосы – почти так… нет, в точности так, как когда-то давно будила меня мама.

– Пора вставать, Аль… – Я узнал этот голос! Я узнал бы его в любом гуле и грохоте. Среди любых криков и воплей. Я узна́ю его всегда, сколько бы времени не прошло!

– Мама! – Я ошалело вскочил, на миг заметив, как родные мне черты лица словно впитываются им, преображаясь и изменяясь, вновь становясь точеным ликом Темной Леди.

– Среди моих аспектов есть и Смерть, – тихо произнесла Ариадна, с жалостью глядя на мое ошарашенное лицо. – Разговор не в моей власти… – тут она досадливо поморщилась и уточнила: – Безвредный для обеих сторон разговор… но дать матери увидеть сына я смогла.

Я немедленно уцепился за ее оговорку: – А не-безвредный?

За шанс хоть ненадолго, хоть парой слов перекинуться с родителями, вновь увидеть Тальку я был вполне готов заплатить. В конце концов, предки хорошо постарались, создавая мое тело, – и какой бы ни был вред, но если он не убьет меня на месте, то при достаточном питании и некотором уходе я смогу оклематься.

– Ты кого-то так ненавидишь, что готов мстить даже мертвому, разрушая душу призванного? – слегка приподнялась идеально очерченная бровь.

Странно, но сегодня Ариадна была совсем не похожа на саму себя, какой она была вечером. Если вчера передо мной была веселая и простая в общении девчонка – ну, может быть, немного постарше меня, – то сейчас передо мной находилась настоящая Леди. Не удержав любопытства, я поинтересовался причинами изменения, заодно пояснив, что вредить душам не хочу – ну, может, кроме душ тех подонков, что виновны в смерти Тальки, – но надеялся повидаться с родными, взяв плату на себя.

– Почему я такая? – Вновь холодная улыбка. – Вчера ты общался со мной в аспекте Плодородия и немного Тьмы. Сейчас же я практически целиком нахожусь в аспекте Смерти – иначе просто не смогла бы организовать эту, пусть краткую, но, надеюсь, приятную встречу. Менять же аспект сейчас нет смысла – времени у нас осталось не так уж много. А насчет тебя и твоей просьбы… Извини. Скажу правду – да, это возможно. Но я против. А мое мнение в этом вопросе решающее. Вредить тебе я не буду.

Воцарилось недолгое молчание.

– Если ты думаешь обратиться с этим вопросом к каким-нибудь колдунам – оставь эту мысль. Даже если и отыщешь кого-нибудь настоящего – не получится. Я против. Пожалей колдуна.

Вновь молчание.

– И нечего обижаться. О тебе ведь забочусь! Повреждение души – это очень серьезно! Да и что ты хотел сказать? Они знают, что ты жив и здоров. Чего еще надо?

– Как они?

– А как ты думаешь? Ты – мой паладин. Я богиня смерти и посмертия. Они – дороги тебе. Я достаточно ясно намекаю? – насмешливо объяснила мне Ариадна, как-то неуловимо меняясь. Исчезли нарочитая холодность и застывшее великолепие образа, сменившись знакомой легкостью общения.

Коротко вздернув бровь, я вопросительно посмотрел на нее.

– Да, сменила аспект, – ответила она на незаданный вопрос. – Судя по всему, Тьму ты воспринимаешь куда лучше Смерти. В общем, логично, учитывая твой теневой образ…

– Образ? – не понял я.

– Мне пора. – Ужас всей Ойкумены, враг света, добра и, до кучи, всего людского рода (по версии храмовников), могучий противник светлейших богов – мягко улыбнулась мне, легким движением руки взъерошивая мне волосы на макушке, и словно растворилась в тени, отбрасываемой колоннами храма.

– Не все тайны сразу, мой паладин… – прощальный тихий шепот всколыхнул тишину древнего храма. – Не все сразу…

Вздохнув и пожав плечами, я поднял с пола свой многострадальный плащ, отряхнул его и вновь водрузил на плечи, после чего побрел искать обратный путь. Желудок уже начал активно намекать о желательности завтрака, так что следовало поспешить. Да и за приготовлением яда стоило все же присматривать…





Глава 10

Интриги и яды




Гай Фокс знаменит тем, что хотел взорвать здание Парламента. Англичане говорят, что он был единственным человеком, вошедшим в Парламент с честными намерениями…



А яд получился на славу. Густой и тягучий, как свежайший липовый мед, абсолютно прозрачный, как чистейшая ключевая вода, и смертоносный, как целая стая зараженных крыс. Ну еще бы: великому герцогу Атари – все только самое лучшее!

В город я возвращался просто в отличнейшем настроении! Отряд сопровождения довез меня до дома Лауры, после чего вместе с переданным мной флаконом «Черной Смерти» направился в сторону дворца.


Возможно, кому-то может показаться несколько наивным то, с какой легкостью я доверил распоряжение опаснейшим фамильным ядом знакомому мне только по рассказам Лауры человеку – Натране Реис. Но… в том-то и дело, что ей просто не выгодно меня обманывать.

Нет нужды. «Черная Смерть»? Выдать секрет я все равно не смогу, а просто для использования… ей нет смысла обманывать меня ради одного флакона. Учитывая все свойства сваренного мной яда, агентам Реиса не составит труда отравить хоть самого великого герцога Атари, хоть его дворец, да даже всю столицу великого герцогства – яда я наварил с преизрядным запасом!

Ну а после этого я и так буду принадлежать княгине целиком и полностью, со всеми своими потрохами, секретами и старыми тапками в придачу! И стоит ей только пожелать – завалю ее хоть «Черной Смертью», хоть «Поцелуем Хаоса», да даже, коли потребуется, если ингредиентами обеспечит и время на эксперименты будет, то и «Белое Безмолвие» сварить попробую! Так что на всю Ойкумену хватит и на половину южного континента в придачу!

Так что нет смысла ей меня обманывать, а вот резон вести честную игру – самый что ни на есть прямой – имеется. Оттого и не волнуюсь.

В доме, где я гостил, все было по-прежнему. Большая комната, удобная кровать, уютный садик, где росла раскидистая яблоня с мелкими, но вкусными и почти созревшими яблочками; не слишком богатая, но приемлемая библиотека и великолепный повар, умеющий просто восхитительно готовить самую вкусную в мире птицу!..

Ах да, еще была Лаура – по причине так и не сошедшей до сих пор окраски от «Эликсира Солнечных Даров» вынужденная проводить почти все время взаперти у себя дома, что, признаться, отнюдь не улучшало ее настроения. И что в этом такого? Ну подумаешь, кожа стала темно-коричневой, очень близкого к черному оттенка, и волосы побелели… Это же временно! И смотрится вполне себе привлекательно и экзотично. Так что совершенно не является поводом для того, чтоб каждое утро, после умывания, взгляда в зеркало и традиционного вопля ужаса, гоняться за мной с дедовой секирой наперевес по всему дому и саду.

Нет, разминка, согласен, вполне неплохая. Но так же ведь и порезаться можно! И мебель страдает… И растения. И слуги могут пораниться… А то и вовсе жуткое случится – я на завтрак опоздаю!!!

Но, несмотря на мои протесты, подобные разминки не прекращались – наоборот, по мере того, как время шло, а окраска так и не сходила, становились все более и более частыми – начинаясь фактически каждый раз, как Лаура бросала очередной взгляд в зеркало. Я уже даже попробовал прятать эту чертову секиру, но перестал после первой же попытки. В отсутствие секиры Лаура схватилась за швабру, которая была гораздо легче древнего раритета, управляться с ней было проще, и вдобавок, размахивая уже шваброй, она могла себя совершенно не сдерживать, в отличие от махания секирой… В общем, это была плохая, очень плохая идея, и больше я секиру не прятал.

Вот и сейчас наступил момент очередной разминки. Брошенная умелой и твердой рукой секира, вращаясь, пролетела мимо моей головы и вонзилась в стену у меня за спиной, причем рукоять секиры оказалась неуютно близко к моему нежно любимому и весьма высоко ценимому левому уху.

– Лаура, солнышко ты мое черненькое, не надо так нерв… – кажется, я немного неправильно начал свою примирительную речь, поскольку девушка, подозрительно оскалившаяся еще на слове «солнышко», при упоминании цвета и вовсе зарычала, словно дикий зверь, доставая еще одну секиру!!!

– Да откуда ты их берешь! – в кувырке уходя из-под горизонтального удара, грозящего в лучшем случае лишить меня прически, а в худшем – того, на чем эта прическа носится, в отчаянии выкрикнул я. – Три дня осталось эликсиру действовать! Три дня, и все будет, как было!!! – Длинный пируэт уберегает меня от внезапного разделения на двух Сержаков – Левого и Правого. Стоящий за мной стул был не настолько ловок, и именно на его примере я понял, от какой судьбы мне в очередной раз удалось увернуться в самом прямом смысле этого слова.

– Целых три дня. Целых!!! – злобно прорычала Лаура, поудобнее перехватывая рукоять своего оружия. – Стой спокойно и прими свою участь, как настоящий мужчина!

– А я не мужчина! Я еще ребенок! – Стыд? Стеснение? О чем вы, какое стеснение, когда над вами зависло лезвие топора!

– Как за мной в ванной подглядывать, так ты взрослый?! Как эликсиры пакостные подсовывать, так вполне соображающий! А как расплату принять, так ребенок?! В колыбели давить таких надобно!

– Это когда я за тобой в ванной подглядывал? – праведно возмутился я на несправедливое обвинение. – Больно надо! Я еще когда лечил тебя, все что хотел, осмотрел и ощупал… – Ой… Кажется, зря я это сказал!

– Действительно, зря, – подтвердила Лаура, как-то очень уж по-доброму улыбаясь. Секира начала свой разбег…

– Графиня де Стор, к вам лорд де Бейль со срочным и важным визитом… – Очень вовремя для меня доставивший известие лакей осторожно просунулся в дверь, с профессиональным безразличием оглядывая царящий в комнате разгром.

Воспользовавшись моментом, я в пару прыжков взобрался на книжный шкаф, после чего ужом просочился в небольшое слуховое окно, расположенное почти под самым потолком немаленькой комнаты.

Затем был быстрый бег, и наконец-то я мог считать себя в безопасности, расположившись на развилке ветвей могучего древнего дуба, росшего далеко в глубине большого сада. Даже если меня и удастся найти, вряд ли Лаура станет рубить столь старое дерево. А даже если и станет – что ж, дуб древний, крепкий и толстый, а рядом растет не менее раскидистая яблоня, перескочить на которую не составит особого труда.

Впрочем, слишком долго засиживаться мне не пришлось. Стоило лишь мне, расположившись поудобнее, прикрыть глаза и задремать, как короткий оклик: «Альдер!» – вырвал меня из снов.

Под деревом обнаружилась Лаура. Непривычно серьезная и напряженная, одетая в роскошное платье «для визитов» и с густой вуалью на шляпке, что явственно свидетельствовало о намечающемся выходе.

– Я пока еще не вернул себе право на это имя, – привычно поправил я подругу, но возражение было в очередной раз проигнорировано.

– Альдер, у нас дело. – Голос девушки выдавал явственное напряжение. – Игры закончились, быстро переодевайся, бери свои инструменты и лекарства. Ты нужен как лекарь. И давай поскорее!

– Что случилось? – соскальзывая с дерева, начал выяснять я.

– Придем на место – увидишь, – угрюмо отозвалась Лаура.

– Если я там нужен, то разъяснения будут сейчас, – не менее угрюмо ответил я. – Или мне дают все необходимые объяснения, или я возвращаюсь на свое уютное дерево!

Вот уж чего я не ожидал от Лауры, так это подобной попытки указать мне место. Или это наши игры с разминками так на нее повлияли? Но то, что я позволял ей немного погоняться за мной, размахивая всяким древним хламом, не значит, что я позволю сделать из себя слугу.

Вассалом – это еще возможно. В благодарность за осуществление мести и возвращение имени я вполне готов признать себя вассалом княгини Реиса. Но вот слугами представители Древнейшего рода Сержаков никогда не были. И никогда не будут.

Эти мысли, похоже, вполне явственно отобразились на моем лице – впрочем, я и не пытался их скрывать, и Лаура, будучи вполне неплохим физиогномистом, немедленно поняла мои чувства.

– Извини, это не то, о чем ты подумал. Просто дело не только важное и срочное, но и секретное. Здесь, конечно, вроде никого нет, и слугам я своим доверяю, но рассказывать о произошедшем все же предпочту в надежном месте, – смягчив тон, объяснила она свое поведение.

Немного поколебавшись, я кивнул, показывая, что извинения приняты.

– Но тем не менее причину все же назвать придется. Я не просто так спрашивал, – решил тоже разъяснить свои резоны. – Если я нужен как лекарь, то мне надо хотя бы предварительно знать о произошедшем, чтоб взять нужные средства и инструменты. Что с пострадавшим? Ранение, яд, болезнь, травма?

Лаура кивнула и, осмотревшись по сторонам, произнесла тихим шепотом:

– У племянника лорда Меллера де Бейля Илана – гнилая сыпь.

– И что в этом такого? – не понял я сути проблемы. – Пусть попьет недельку отвар златоцветки и больше не пользует портовых шлюх! Зачем из-за такой ерунды меня с любимого дерева снимать и панику разводить?

– Во-первых, Илану всего четырнадцать лет… – начала Лаура.

– На год младше меня… Резвый мальчик! – коротко откомментировал я.

– Во-вторых, он племянник второго лица в княжестве и далеко не последний в очереди наследования престола…