The One. Единственный

Она облегченно вздохнула и шлепнула его по руке.

— Не волнуйся, в моем шкафу только одни скелеты — мышиные.





* * *


Когда Элли сообщила о своей помолвке Андрею, его суровое лицо расплылось в улыбке. Когда же она сказала своим родным, что вскоре они получат третьего зятя, ей пришлось взять с них обещание не говорить об этом никому за пределами их узкого круга.

— Я думала, Тим будет более старомоден, — сказала ее сестра Мэгги.

— В каком смысле?

— Я думала, он сначала попросит у папы твоей руки.

— Он так и сделал, когда мы приезжали на Рождество.

— Отец этого не рассказывал. Не то чтобы это имело большое значение или что-то еще, просто мы были слегка разочарованы.

— Думаю, отец что-то путает, — сказала Элли. Ведь какой резон Тиму лгать?

До сих пор ей удавалось скрывать своего жениха от досужего внимания папарацци — правда, ценой отказа бывать на публике. Во время своих редких вылазок в люди они входили в рестораны или театры в разное время и через разные двери. Элли нравилось, когда Тим был с ней рядом, и для нее стало приятным сюрпризом, что журналисты не пронюхали об их отношениях, даже после того как она взяла его с собой на рождественский корпоратив.

Элли обожала обручальное кольцо, которое Тим надел ей на палец, — ненавязчивый бриллиант на полоске белого золота. И хотя оно явно было не самым дорогим, для нее кольцо значило больше любой из тех драгоценностей, которые Элли хранила в банковском сейфе. На работе и на публике она носила его на золотой цепочке на шее, надежно спрятав от посторонних взглядов под блузкой. Время от времени ловила себя на том, что играет с ним. И каждый вечер, садясь в машину, чтобы вернуться домой, надевала его на палец и осматривала со всех сторон.

Однажды вечером, который они проводили порознь, Элли, вернувшись в свою лондонскую квартиру, мгновенно ощутила, как здесь пусто без Тима. Они списались в мессенджере до того, как он пошел играть в свой футбол, и Тим усмехнулся, когда она перевернула телефон, чтобы показать ему гору бумаг, которые ей еще предстояло перелопатить. Прежде чем заняться ими, она разогрела еду, которую экономка оставила в духовке, и села на кухне, слушая плей-лист из инди-групп 1990-х годов, который составил для нее Тим. На столе перед ней лежал созданный им к помолвке альбом, и Элли не удержалась, чтобы заглянуть в него еще раз.

— «Причина номер сорок два: мне нравится, что, будучи детьми, мы носили одну и ту же стрижку», — прочла она и еще раз взглянула на фотографии на странице. С левой стороны было школьное фото, которое Тим позаимствовал у ее матери: на нем ей было семь лет, и она была по-дурацки подстрижена под горшок. С правой был Тим с почти идентичной прической. Очаровательный мальчик в школьной форме.

То, как Тим этим альбомом сделал ей предложение, было так трогательно, так изобретательно и так романтично! Альбом этот был дороже, чем любые подарки, какие она получала. Более того, на протяжении всех отношений именно Тим демонстрировал свои чувства, в то время как Элли была более сдержанна. Нет, на самом деле она чувствовала себя совсем не так и порой опасалась, что ее внешняя холодность может оттолкнуть Тима.

Внезапно ей в голову пришла идея. Если Тим смог составить альбом о том, что он любит в ней, она тоже могла бы для него что-то сделать. Она соберет фотографии и видео с мобильного телефона и создаст минифильм.

Найдя на ноутбуке сайт, который поможет ей создать собственный похожий проект, Элли принялась собирать информацию со своего телефона и планшета. И уже собралась войти в свою учетную запись в виртуальном облаке, когда увидела на экране учетную запись Тима. Должно быть, он недавно пользовался ее планшетом… Интересно, вдруг получится что-нибудь украсть?

Элли нашла снимки с Рождества, которыми они поделились с ее семьей, фотки их спонтанной вылазки на выходные в Берлин и несколько старых фото его школьных лет. Улыбнулась и принялась листать дальше, глядя, как Тим менялся с годами. Интересно, подумала она, если у них будут дети, на кого они будут похожи? Наткнулась на несколько детских снимков юного Тима с женщиной. Судя по разным местам и промежуткам времени, когда они были сделаны, похоже, это была его мать. Это слегка озадачило Элли: когда она попросила Тима показать ей фотографию его матери, тот заявил, что их у него попросту нет, так как все они сгорели в пожаре.

На одном фото она стояла на коленях спиной к объективу, держа в руках праздничный торт с пятью свечами. На другом — положила руку ему на плечо, но была не в фокусе. Элли продолжала листать фотографии, пытаясь найти снимок, где лицо женщины не было бы размыто, словно кто-то нарочно уменьшал резкость. Наконец, четко увидев на одном снимке женское лицо, Элли невольно ахнула. Теперь она точно знала, кто мать Тима.





Глава 66

Mэнди




Мэнди сидела в своей машине возле кафе, где у нее была назначена встреча с бывшей подругой Ричарда, Мишель. Она нарочно опустила окно, в надежде на то, что холодный воздух слегка остудит ей лицо. Раньше с ней не случалось приступов паники, но внезапное сердцебиение и головокружение вкупе с нехорошим предчувствием определенно были признаками такого приступа. Она попыталась успокоиться, вспомнив дыхательные упражнения, которым ее учили в клинике. И если когда-либо ей хотелось вновь выпить чего-то крепкого, то это сейчас.

«Он очень даже жив», — сказала Мишель.

Очень даже жив.

— С тобой всё в порядке? — спросила Мишель, увидев, как она изменилась в лице. Мэнди кивнула, хотя было ясно, что это не так.

— Что ты хочешь сказать… Ричард жив? — спросила она наконец. — Его ведь сбила машина, нет? Я была на его поминальной службе.

— Да, но сбила не насмерть, — ответила Мишель. — Он находится в частной лечебнице где-то в Веллингборо. Хотя в известном смысле — да, он мертв, бедный парень. У него серьезная травма мозга.

— Тогда зачем было устраивать поминальную службу?

— Вот что мне известно: когда его мать и сестра узнали, что их дорогого Ричарда уже не вернуть, они отправили его в эту лечебницу. Сказали его друзьям не посещать его, чтобы не расстраиваться, и устроили службу «надежды», куда все могли прийти и вспомнить его. Только когда дошло до дела, слово «надежда» так и не прозвучало.

Мэнди ломала голову, вспоминая посты на страничке Ричарда в «Фейсбуке», оставленные после аварии, и речи, которые произносились на его поминальной службе. Тогда ею владело такое волнение, что сейчас она не могла вспомнить, что там говорилось. Возможно, там не было ни слова про его смерть. Единственные люди, кто определенно произносил это слово, внушая ей, что его больше с ними нет, были Пэт и Хлоя.

— Я не понимаю. Зачем же они устроили поминальную службу, если он не умер? Зачем она им понадобилась?


— Мы тоже этого не поняли, но кто станет осуждать скорбящую семью? Друзьям Рича не разрешили прийти и увидеть его. Полагаю, это был их способ собраться вместе и вспомнить о нем. Когда его мать и сестра пришли ко мне, они, похоже, хотели поскорее забыть о нем и просто найти бедную дурочку, которая родит им ребенка ему на замену. А я такой не оказалась бы, это уж точно.

Ей никогда не забыть выражение лица Мишель, когда в конце их встречи она поднялась на ноги. Полы пальто распахнулись, открывая раздувшийся живот.

— Господи, — пробормотала Мишель.

Мэнди же хотелось как можно быстрее выйти из кафе.

В машине ей наконец удалось овладеть собой. Вытащив из сумочки телефон, она ввела запрос «частные лечебницы» и «Веллингборо». Поисковик выдал пять вариантов, и в третьем из них ей подтвердили то, что она уже знала сама.

Вбив в навигатор машины почтовый индекс, Мэнди повернула ключ зажигания и взяла с места. Ее путь лежал к человеку, для которого она была создана.





Глава 67

Кристофер




— «Психопаты обычно не влюбляются так, как нормальные люди, — прочел вслух Кристофер, сидя в пустом кабинете. — Тем не менее они способны влюбиться».

Тщеславие не позволяло ему носить очки, а поскольку запас одноразовых контактных линз был израсходован, он, чтобы рассмотреть буквы, придвинул лицо к самому экрану.

— «Психопаты предпочитают недолгие сексуальные контакты при условии, что именно они играют в отношениях главенствующую роль, — продолжил он. — Подобные кратковременные связи не ведут к дальнейшим контактам, поскольку психопаты рассматривают сексуальный аппетит партнерши как свидетельство беспорядочной половой жизни, что не мешает им, однако, оправдывать собственные действия. По их мнению, они имеют право изменять и вступать в половые контакты с многочисленными партнершами, но, если их партнер делает то же самое, они встают в позу праведника».

Кристофер кивнул. С этим у него проблем не было. Он вспомнил Холли, девушку, с которой встречался, когда ему было двадцать с небольшим. Она имела наглость отомстить Кристоферу за его неверность тем, что изменила ему сама, и не могла понять — даже после того, как он сломал ей нос, — почему он тотчас же оборвал все связи с ней.

Кристофер сделал глоток из пивной банки. По дороге он купил в газетном киоске сразу две упаковки, когда возвращался домой после того, как положил снимок на грудь Номера Двадцать Два. Возможно, позднее он пожалеет, что зашел в магазин, где наверняка имелись видеокамеры.

— «Единственный способ поддерживать отношения с психопатом — это достичь баланса власти и контроля, — продолжил он чтение. — Психопаты бывают неутомимыми, изобретательными, страстными любовниками, но если они начинают как доминирующий партнер, то таковым и остаются. Стоит им понять, что они подавляют своего партнера или что их партнер выпустил из рук контроль, как они нередко утрачивают интерес и начинают искать новые сексуальные контакты. Тем не менее некоторые психопаты любят делиться своими партнерами с друзьями. Они рассматривают партнера как собственность, которой, если сочтут нужным, могут делиться с кем угодно».

Такой была Тори, вспомнил Кристофер. Она с неохотой согласилась поучаствовать в свингерской вечеринке: только потому, что он ее вынудил. В тот вечер Кристофер наблюдал, как ее один за другим трахали семеро мужчин. До этого он умолял ее уступить, говоря, что это возбудит его и укрепит их отношения. Тори была юной и наивной дурочкой и поверила ему. Затем, сидя в машине рядом с ее домом, он обозвал ее грязной шлюхой и послал подальше.

Кристофер медленно перебирал свою мысленную картотеку женщин, с которыми у него был секс. Фактически обо всех он вытер ноги. Шел по жизни, подавляя их, манипулируя ими, вынуждая их делать самые извращенные вещи, если это доставляло ему удовольствие. Единственный человек, которого он не унижал и не подавлял, была Эми.

Вне стен спальни Кристофер оставил за собой небольшое превосходство — все-таки у него имелся секрет, которым он не был еще готов поделиться. Но в спальне у них шло на равных. Именно понимание этого факта и подтолкнуло его узнать как можно больше о любовных связях психопатов. Веб-страничка под названием «Вам кажется, что вы влюблены в психопата?» расставила все по своим местам.

Он потянул ее ниже.

— «Стоит психопату позволить иметь двойные стандарты, как вскоре отношениям чаще всего наступает конец. Партнер им не ровня и не может ждать уважительного к себе отношения. Бесполезно даже пытаться вновь пробудить к себе внимание психопата. Отношения могут развиваться лишь в том случае, если партнер не позволит манипулировать собой и сохранит самоуважение».

Кристофер подергал ногами, не в силах усидеть спокойно. Все это было будто специально написано о нем и Эми.

— «Поскольку изучение совместимости ДНК началось всего десять лет назад, пока еще рано делать выводы относительно шкалы чувств, какие психопат может испытывать к своей ДНК-паре. Тем не менее первые показатели говорят о притяжении, что, в свою очередь, может означать, что психопат способен на глубокие чувства, как и нормальный человек».

Кристофер глубоко вздохнул и, откинувшись на спинку стула, потер глаза. Значит, он способен любить. Это было доказательством того, что, глубоко захороненное среди других его порывов, его злобы и жестокости, в нем еще оставалось нечто от нормального человека.





Глава 68

Джейд




Казалось, ради свадьбы Кевин собрал в кулак последние остатки сил, потому что спустя пятнадцать дней после того, как она произнесла «я согласна», Джейд похоронила мужа.

Все видели, как быстро он угасал, но никто не осмеливался говорить об этом вслух. Вместо этого все занимались своими ежедневными делами на ферме и всячески пытались подбодрить его. Джейд помогала Кевину с приемом лекарств, а из городка дважды в день приезжал врач, чтобы ввести ему обезболивающие.

Когда тонкие, как спички, ноги Кевина окончательно отказали, приковав его к постели, Джейд проводила время в его спальне, независимо от того, спал он или бодрствовал; нежно гладила его руку и иногда бывала вознаграждена слабеньким ответным пожатием. В свое время она где-то читала, что последним у человека отказывает слух, поэтому Джейд вела с ним долгие разговоры ни о чем и одновременно обо всем понемножку. Ей не хотелось, чтобы он покинул этот мир под меланхоличное молчание.

Видя, как угасает ее лучший друг, она ощущала свою полную беспомощность. В самые последние дни, когда тело уже не слушалось его, ватным тампоном протирала ему язык, чтобы у него не сохло во рту, и смазывала вазелином потрескавшиеся губы. Помогала свекру менять под ним грязные простыни и протирала Кевина влажными салфетками. При этом невольно думала о том, что, случись нечто невообразимое, кто любил бы ее столь же беззаветно, как Кевин? Не считая его родных, никто.

Больше всего ее напугали предсмертные хрипы. Этот совершенно жуткий треск в горле и грудной клетке, когда его легкие исторгали из себя зловонную гнилостную жидкость, отравлявшую дыхание. В последние часы вся семья собралась вокруг его постели, ожидая, когда грудная клетка Кевина поднимется в последний раз.

Когда этот момент наступил, Джейд словно почувствовала, как душа Кевина тихо покинула его тело, устремившись в некое новое странствие. Снаружи занимался новый день. Первый за двадцать пять лет, когда Кевин не увидит солнца.

Сьюзан и Дэн сжимали друг друга в объятиях, тихо скорбя по поводу утраты сына. Джейд машинально потянулась, чтобы утешить Марка. К ее удивлению, он не отстранился — наоборот, крепко сомкнул вокруг нее свои сильные руки. Его тело и разум сдались, сломленные горем, и в этот момент Джейд ощутила все, что чувствовал он, впитывая в себя его отчаяние последних месяцев. А также его желание быть с ней. Она чувствовала его каждой клеткой своего тела. Не в силах совладать с собой, Марк крепко прижимал ее к себе, не желая отпускать, как будто вслед за братом боялся потерять и ее тоже.