Тот самый парень

– Я не испытываю неловкости, – говорит он и снова целует меня.

– Дэнни, почему ты поцеловал меня на вечеринке? – Он все еще крепко обнимает меня, и я молюсь, чтобы никто не вышел и не прервал наш разговор.

– Не знаю, мне просто захотелось.

– И все? Тебе захотелось?

– Нет, я неправильно выразился. – Он вздыхает. – Джей, правда в том, что я, возможно, уже давно хочу тебя поцеловать. И вот я приехал, и ты была такая сексуальная, а потом ты мило расстроилась, поэтому я поцеловал тебя. Это оказалось удивительно, и мне было весело. Я подумал, что из этого может что-то выйти, и мне нужно было просто увезти тебя домой, но вместо этого я решил, что мы сначала разберемся с Джейком, и потом подрался с ним, а Филипп увез тебя, а потом твои родители… И я не смог поговорить с тобой обо всем этом. И каждый раз, когда я тебя вижу, тебя держит за руку Филипп, и все думают, что вы пара. А я не могу перестать думать, что на его месте должен быть я. Держать твою руку, поддерживать тебя. Почему ты попросила сесть рядом с тобой Филиппа, а не меня?

– Я боялась тебя расстроить. Я хотела, чтобы все сидели со мной, но мне сказали, что носильщики гроба должны сидеть вместе. – Потом я смотрю на него: – Ты ревновал?

Дэнни кивает и закатывает глаза. Он выглядит смущенным.

– Дэнни, я попросила Филиппа, потому что знаю, какие у нас с ним отношения. Он всегда был частью моей жизни. Он мне как брат. Филипп умеет меня утешить, заставить расслабиться, – я гляжу на него с наглой улыбкой, – а ты мне расслабиться не даешь.

То есть Дэнни меня очень заводит.

– Хм, знаю, о чем ты, – бормочет он и снова начинает меня целовать.

И все это время я все продолжаю слышать голос Дэнни в голове, говорящий: «Из этого может что-то выйти».

Что хорошо, да?

Это значит, что он не просто испытывал ко мне жалость.

Разве Дэнни к тому же не сказал, что давно хотел меня поцеловать?

Можем ли мы превратить нашу дружбу в нечто большее?

В нечто удивительное?

То, что продержится дольше его обычных трех недель?

Долгий удивительный поцелуй подходит к концу. Дэнни все еще прижимает меня к себе, и мне это нравится.

Он говорит:

– Теперь, когда мы это выяснили, мне нужно попросить тебя об одолжении.

Конечно, что угодно, думаю я.

– У меня есть проблема, я умираю…

– Плохой выбор слова, Дэнни, – прерываю я его и, как ни удивительно, издаю смешок.

– Ой, прости. Но я умираю от желания пойти на выпускной бал, но никто не позвал меня.

Ну конечно.

– И я решил, ну, раз у тебя тоже нет пары…

– Я не пойду, Дэнни.

– Ну давай, попроси меня.

– Я не стану просить тебя. Я совсем не хочу идти туда.

Филипп выходит на крыльцо. Я жду, что он психанет из-за того, что я в объятиях Дэнни, но парень кажется расслабленным.

– Так ты пригласил ее? – Филипп спрашивает Дэнни.

– Неа, она меня пригласила. – Дэнни ухмыляется, глядя на меня.

– Неправда!

– Мак, друг, я все еще пытаюсь убедить Джей, что ей нужно отвести меня на бал.

– Дэнни, так мило, что ты хочешь отправиться туда.

– Джей, я не просто веду себя мило. Я правда хочу пойти туда с тобой, и мне кажется, тебе тоже стоит пойти. Это твой выпускной бал. Это важно.

– В свете последних событий, – вздыхаю я, – больше он не кажется важным событием.

– Думаю, твои родители хотели бы, что бы ты пошла, – говорит Филипп, принимая сторону Дэнни.


Я снова хочу сказать «Нет», но гадаю, действительно ли они хотели, чтобы я пошла. Мама долго бродила со мной по магазинам, чтобы найти идеальное платье. Она скорее всего расстроилась бы, если бы я его так и не надела.

– Вам не кажется, что как-то неправильно идти на такое увеселительное мероприятие вскоре после смерти родителей? По-моему, это как-то неуважительно.

Не могу. Не должна.

– Все считают, что тебе нужно возвращаться к жизни, – утверждает Дэнни.

– У меня больше нет жизни.

– Бред. У тебя много друзей, которые заботятся о тебе, и я уверен, что, если бы ты могла спросить своих родителей, они сказали бы тебе то же самое, – говорит Дэнни, начиная сердиться.

Я смотрю на Филиппа:

– Ты поддерживаешь идею Дэнни?

Я думала, что это никогда не сработает.

Но он кивает.

– Вообще-то наши мамы согласны с этим. Твои родители не хотели бы, чтобы ты пропустила бал, – сообщает мне Дэнни.

Потом вклинивается Филипп:

– И мы уж точно не позволим тебе пойти туда с Джейком.

Ладно, теперь я понимаю. Очевидно, Дэнни – меньшее из зол.

– То есть… ну ладно, – говорит Дэнни, – у тебя же все есть, да? Все уже спланировано?

– Ага, – я колеблюсь.

– Отлично! – восклицает Дэнни, а потом одаривает меня целомудренным, но все же сладким поцелуем. – Мне нужно возвращаться в Линкольн. Позвони мне. Расскажешь, как ты, или можем просто поболтать. Могу ли я что-то сделать? Тебе что-то нужно?

– Нет, кажется, твоя мама и миссис Мак позаботились обо всем.

Так и было.

Я многим обязана этим женщинам. Но знаю, что они сделали все это не только для меня, но и для моих родителей. Они и их любили, и таким образом выразили эту любовь.

– Суббота. Шесть часов. Не заставляй меня ждать, – с улыбкой говорит Дэнни и уходит.





Филипп возвращается домой, чтобы принести выпить. Я смотрю на другую сторону улицы, на свой дом. Свет горит. И он притягивает меня к себе, как мотылька. Мне почти кажется, что если я подбегу к нему и хлопну дверью, то услышу голос рассерженного папы. Поэтому я срываюсь с места, бегу домой, хлопаю дверью и… ничего не слышу, кроме звенящей тишины.

Я смотрю на кухню, и воспоминания отчетливо проплывают перед глазами.



Я сижу за столом и помогаю маме делать особенный шоколадный торт на папин день рождения, Я жду не дождусь, когда смогу слизнуть остаток жидкого теста с венчика.

Мы с мамой печем сахарное печенье на Рождество, в то время как папа устанавливает елку.

Я отворачиваюсь от этих воспоминаний и бегу наверх в комнату родителей. Там меня накрывает еще одна волна воспоминаний.



Я приношу маме завтрак в постель на день матери. Я пыталась сделать сюрприз, но пришлось заставить ее остаться в кровати. Я приготовила ей тост с арахисовым маслом и молоко. Хотя, кажется, я сама съела бóльшую часть завтрака.

Я бегу и ныряю под их одеяло, когда приходит время ложиться спать, потому что хочу спать с ними, а не в своей кровати. Папочка притворялся, что не может меня найти. Он прыгал на кровати, засовывал руку под одеяло и щекотал меня. Потом я запрыгивала ему на спину и ехала так до своей комнаты.

Я лежу в кровати с ветрянкой, смотрю телевизор весь день, ем крекеры и пью напиток «7 Up».

Мы с мамой играем в карты и смотрим фильмы.

Мама и папа зовут меня лечь между ними, когда мне снится плохой сон.

Такое впечатление, что сейчас я нахожусь в кошмаре. Закрываю глаза.

Кажется, я стала любителем воспоминаний.