Убийство в доме викария
Часть 10 из 48 Информация о книге
— Юный идиот, черт бы его побрал! — взорвался полковник Мельчетт. — Прошу прощенья, Клемент. Но ведь иначе его не назовешь. Как-то не могу думать о нем как об убийце. — Мотив какой? — спросил Хэйдок, одним глотком допивая кофе и вставая из-за стола. — Он говорит, что они поссорились, он вспылил и не помнит, как застрелил полковника. — Хочет вытянуть на непреднамеренное убийство, э? — Доктор потряс головой. — Ничего не выйдет. Он подкрался сзади, когда старик писал письмо, и выстрелил ему в затылок. Ссорой тут и не пахнет. — Да у них и времени на ссору не было, — вмешался я, припомнив слова мисс Марпл. — Подкрасться, застрелить полковника, переставить часы назад на восемнадцать двадцать и убраться подобру-поздорову, да у него едва хватило бы времени на все это. Я никогда не забуду, какое у него было лицо, когда я встретил его за калиткой, и как он сказал: «Вы его увидите, даю слово. О! Вы его увидите!» Уже одно это должно было возбудить мои подозрения, навести на мысль о том, что случилось за несколько минут до нашей встречи. Хэйдок уставился на меня удивленным взглядом. — То есть как это «за несколько минут до встречи»? Когда же, по-вашему, Реддинг его застрелил? — За несколько минут до моего прихода. Доктор покачал головой: — Невозможно. Исключено. Он уже был мертв задолго до этого. — Но, дорогой вы мой, — воскликнул полковник Мельчетт, — вы же сами сказали, что полчаса — только приблизительный срок. — Полчаса, тридцать пять минут, двадцать пять минут, даже двадцать — это в пределах вероятности, но меньше — ни в коем случае. Ведь тогда тело было бы еще теплое, когда я подоспел. Мы молча смотрели друг на друга. Лицо Хэйдока внезапно переменилось. Стало серым, на глазах постарело. Эта перемена меня поразила. — Да вы послушайте, Хэйдок, — полковник первым обрел дар речи. — Если Реддинг застрелил его в четверть восьмого… Хэйдок вскочил. — Я вам сказал, что это невозможно, — проревел он. — Если Реддинг утверждает, что застрелил Протеро в четверть восьмого, значит, Реддинг лжет. Пропади оно все пропадом — я врач, говорю вам, мне лучше знать! Кровь уже начала свертываться. — Если Реддинг лжет… — начал было полковник Мельчетт, потом смолк и потряс головой. — Пожалуй, надо пойти в полицейский участок, поговорить с ним самим, — сказал он. Глава 8 По дороге в участок мы почти не разговаривали. Хэйдок слегка отстал и сказал мне вполголоса: — Знаете, не нравится мне все это. Не нравится. Мы все чего-то тут не понимаем. У него был крайне озабоченный, встревоженный вид. Инспектор Слак был на месте, и мы уже вскоре встретились с Лоуренсом Реддингом. Его бледное лицо выглядело усталым, но он был совершенно спокоен, поразительно спокоен, сказал бы я, при сложившихся обстоятельствах. Мельчетт же хмыкал и фыркал, явно нервничая. — Слушайте, Реддинг, — начал он, — мне известны показания, которые вы давали инспектору Слаку. Вы утверждаете, что пришли в дом викария примерно без четверти семь, встретили Протеро, поссорились с ним, застрелили его и ушли. Протокол я вам не читаю, но это главное. — Да. — Я собираюсь задать вам несколько вопросов. Вас уже уведомили, что вы можете не отвечать на них, если не сочтете нужным. Ваш адвокат… Лоуренс не дал ему договорить: — Мне нечего скрывать. Я убил Протеро. — А! Ладно! — И Мельчетт громко фыркнул. — А как у вас оказался с собой пистолет? — Он был у меня в кармане, — ответил Лоуренс, слегка помявшись. — И вы взяли его с собой, когда шли к священнику? — Да. — Зачем? — Я всегда держу его при себе. Он снова слегка замешкался с ответом, и я окончательно уверился, что он говорит неправду. — А зачем вы перевели часы назад? — Часы? — Лоуренс явно не знал, что сказать. — Ну да, стрелки показывали восемнадцать двадцать две. Его лицо внезапно исказилось от страха. — А, да, конечно. Я их перевел. Хэйдок неожиданно бросил ему в лицо: — Куда вы стреляли? — В полковника Протеро. — Я спрашиваю, в какую часть тела? — А! Я, кажется, в голову. Да, я стрелял в голову. — Вы что, не помните? — Вам все и так известно, зачем вы спрашиваете? Это была слабая, неловкая попытка вывернуться. Снаружи послышался какой-то шум. Вошел констебль с запиской. Он был без шлема. — Письмо викарию. Написано — срочно. Я вскрыл конверт и прочел: «Прошу вас, умоляю, приходите ко мне. Я не знаю, что мне делать. Я должна кому-то признаться. Пожалуйста, приходите немедленно и приведите с собой кого хотите. Анна Протеро». Я бросил на Мельчетта красноречивый взгляд. Он понял намек. Мы вышли все вместе. Я бросил взгляд через плечо и мельком увидел лицо Лоуренса Реддинга. Глаза его были прикованы к листку бумаги, который я держал в руке, с выражением такого мучительного отчаяния и страдания, какое мне едва ли когда приходилось видеть на человеческом лице. Я вспомнил, как Анна Протеро, сидя передо мной на диване, сказала: «Я готова на все», и на душе у меня стало невыразимо тяжко. Я вдруг увидел причину героического самооговора Лоуренса Реддинга. Мельчетт разговаривал со Слаком. — Выяснили, чем Реддинг занимался в течение дня? Есть основания полагать, что он убил Протеро раньше, чем он говорит. Разберитесь и доложите. Он обернулся ко мне, и я молча протянул ему письмо Анны Протеро. Он пробежал его и удивленно надул губы. Потом пристально взглянул на меня. — Вы на это намекали утром? — Да. Тогда я не был уверен, должен ли я все рассказать. Теперь я считаю это своим долгом. И я рассказал ему о том, что видел в тот вечер в мастерской. Полковник обменялся несколькими словами с инспектором, и мы отправились в Старую Усадьбу. Доктор Хэйдок пошел вместе с нами. Дверь отворил безукоризненный дворецкий — с приличествующей обстоятельствам торжественностью в каждом движении. — Доброе утро, — сказал Мельчетт. — Будьте добры, попросите горничную миссис Протеро доложить о нас, а потом возвращайтесь сюда, я вам задам несколько вопросов. Дворецкий поспешно удалился, но вскоре вернулся и доложил, что поручение выполнено. — А теперь поговорим про вчерашний день, — сказал Мельчетт. — Ваш хозяин был дома во время ленча? — Да, сэр. — И настроение у него было обычное? — Насколько я мог заметить, да, сэр. — А потом что было? — После ленча миссис Протеро пошла к себе прилечь, а полковник ушел к себе в кабинет. Мисс Протеро уехала играть в теннис на спортивной машине. Полковник и миссис Протеро пили чай в гостиной в половине пятого. Шоферу было приказано подать машину в пять тридцать, они собирались ехать в деревню. Как только они уехали, позвонил мистер Клемент, — поклон в мою сторону, — и я сказал ему, что они уже уехали. — Гм-м… — протянул полковник Мельчетт. — Когда мистер Реддинг был здесь в последний раз?