Убийство в доме викария
Часть 40 из 48 Информация о книге
— Боюсь, что нет. Однако я где-то читала, что одного человека отравили, растирая его вместо лекарства пикриновой кислотой на ланолине. — Но у нас тут никого не отравляли, так что это не подходит, — сказал я. Потом взял со стола и подал ей свой небольшой реестр. — Вот моя попытка восстановить некоторые факты, привести их в порядок, — сказал я. Опись фактов Четверг, 21 сего месяца. 12.30 — полковник Протеро переносит время своего визита с 18.00 часов на 18.15. Весьма возможно, что это слышала вся деревня. 12.45 — пистолет в последний раз видели лежащим на своем месте (несколько сомнительно, так как ранее миссис Арчер утверждала, что этого не помнит). 17.30 (примерно) — полковник и миссис Протеро выезжают из дому в деревню на машине. 17.30 — ложный вызов к умирающему, звонили из привратницкой у Северных ворот. 18.15 (или раньше на одну-две минуты) — полковник Протеро зашел в мой кабинет, куда его проводила Мэри. 18.20 — миссис Протеро проходит аллеей со стороны сада к окну кабинета. Она не видела полковника Протеро. 18.29 — звонок из коттеджа Лоуренса Реддинга к миссис Прайс Ридли (по данным с телефонной станции). 18.30–18.35 — слышен выстрел (если считать, что время телефонного звонка было указано точно). По показаниям Лоуренса Реддинга, Анны Протеро и доктора Стоуна, выстрел был слышен раньше, но весьма вероятно, что права миссис П. Р. 18.45 — Лоуренс Реддинг приходит в мой дом и обнаруживает труп. 18.48 — я встречаюсь с Лоуренсом Реддингом. 18.49 — я обнаруживаю труп. 18.55 — Хэйдок осматривает труп. Примечание. Никакого алиби на время с 18.30 до 18.35 нет у двух лиц — у мисс Крэм и миссис Лестрэндж. Мисс Крэм говорит, что была на раскопках, но свидетелей нет. Однако подозрение с нее может быть снято, так как она явно не связана с этим делом. Миссис Лестрэндж вышла от доктора Хэйдока в самом начале седьмого, так как торопилась на свидание. Где и с кем было назначено свидание? Едва ли с полковником Протеро, так как он в это время должен был быть у меня. Миссис Лестрэндж могла быть поблизости от места преступления в указанное время, но у нее вряд ли имелись какие-либо мотивы для убийства. Она ничего не выиграла с его смертью, а версия инспектора — вымогательство — мне кажется неприемлемой. Миссис Лестрэндж не такой человек. Также маловероятно, что она могла получить доступ к пистолету Лоуренса Реддинга. — Очень четко, — сказала мисс Марпл, одобрительно кивая головой. — Джентльмены всегда все записывают с отменной точностью. — А вы согласны с тем, что я написал? — спросил я. — О да, вы так прекрасно все расписали. Тогда я задал ей вопрос, который мне давно не терпелось задать. — Мисс Марпл, — сказал я. — Кого вы подозреваете? Вы как-то говорили, что подозреваете семерых. — Да, как будто, — рассеянно сказала мисс Марпл. — Но, мне кажется, мы с вами подозреваем разных людей. Собственно говоря, так оно и есть. Но она не стала спрашивать, кого подозреваю я. — Все дело в том, — сказала она, — что необходимо подыскать объяснение для всего случившегося. Каждую мелочь нужно истолковать и объяснить. И если у вас есть версия, которая включает в себя все факты без исключения, значит, вы правы. Но это неимоверно сложно. Если бы не эта записка… — Записка? — удивился я. — Да, вы же помните, я вам говорила. Записка мне не дает покоя с самого начала. Что-то в ней не так. — Но ведь теперь все совершенно ясно, — сказал я. — Записка была написана в восемнадцать тридцать пять, а сверху другой рукой, рукой убийцы, приписано «18.20». Я думаю, что с этим все ясно. — Пусть так, — сказала мисс Марпл. — И все же записка меня беспокоит. — Почему? — Послушайте. — Мисс Марпл с живостью наклонилась ко мне поближе. — Миссис Протеро, как я вам уже говорила, прошла мимо моего сада, и она прошла к окну кабинета, заглянула внутрь и не увидела полковника Протеро. — Потому что он сидел за столом и писал, — сказал я. — Вот тут-то и не сходится! Это было в двадцать минут седьмого. Мы с вами говорили, что он не мог сесть и написать, что до половины седьмого он ждать не может, зачем же ему тогда было усаживаться за стол? — Об этом я и не подумал, — задумчиво сказал я. — Давайте-ка еще раз во всем разберемся, мой дорогой мистер Клемент. Миссис Протеро подходит к окну, и ей кажется, что в комнате никого нет, и она действительно так подумала, иначе она ни за что бы не пошла в мастерскую к мистеру Реддингу. Это было бы очень неосторожно. В комнате должно быть совершенно тихо, чтобы она решила, что там никого нет. Это можно объяснить одной из трех причин. — Вы хотите сказать… — Первая возможная причина — полковник Протеро был уже мертв, но в этом я сомневаюсь. Во-первых, пяти минут не прошло, как он туда вошел, и она или я — мы непременно услышали бы выстрел, а во-вторых, опять же неясно, как он оказался сидящим за письменным столом. Вторая возможная причина — он уже сидел за столом и писал записку, но тогда записка должна была быть совсем о другом. Он не мог писать, что ему некогда ждать. А третья… — Да? — сказал я. — Третья причина — в комнате и вправду никого не было, и миссис Протеро была права. — Вы хотите сказать, что он прошел в кабинет, потом куда-то вышел и вернулся позже? — Да. — Но зачем ему это понадобилось? Мисс Марпл слегка развела руками, выражая недоумение. — Тогда на все это надо смотреть с совершенно иной точки зрения, — сказал я. — Нам так часто приходится менять точку зрения на многие вещи. Верно? Я не отвечал. Я тщательно обдумывал три варианта, которые предложила мисс Марпл. Старая леди вздохнула и встала. — Мне пора домой. Я так рада, что нам удалось с вами чуточку поболтать, хотя мы немногого добились, да? — Сказать по совести, — заметил я, подавая ей шаль, — вся эта история для меня — темный лес. — Что вы! Этого я бы не сказала. Мне думается, что одна версия подходит. То есть если допустить некое совпадение… а мне кажется, такое допущение позволительно. Только одно, не более, иначе было бы слишком. — Вы это серьезно говорите? Про версию? — спросил я, глядя ей в глаза. — Должна признаться, что в моей теории не все гладко — есть один факт, который я не могу объяснить. О! Вот если бы записка была совсем другая… Она вздохнула и покачала головой. Уже выходя, она машинально протянула руку и пощупала цветок, стоявший на высокой подставке; вид у растения был унылый и неухоженный. — Вы знаете, мистер Клемент, его надо почаще поливать. Бедняжка, он просто сохнет! Скажите вашей служанке, чтобы поливала его каждый день. Я думаю, это входит в круг ее обязанностей. — В той же мере, как и все остальные домашние дела, — сказал я. — Немного не хватает выучки, да? — спросила мисс Марпл. — О да, — сказал я. — Гризельда же и слушать не хочет о том, чтобы ее рассчитать. Она уверена, что служанка остается у нас только потому, что ее никто другой не возьмет. Правда, не далее как вчера Мэри стращала нас, что уйдет. — Вот как? А мне всегда казалось, что она очень привязана к вам обоим. — Я этого как-то не замечал, — сказал я. — Кстати, ее обидела Летиция Протеро. Мэри вернулась со следствия в расстроенных чувствах, а Летиция уже была здесь, и они… в общем, они повздорили. — О! — воскликнула мисс Марпл. Она уже было переступила через порог, но внезапно застыла на месте, и лицо у нее изменилось, на нем мелькнула целая череда сменяющих друг друга выражений. Я был удивлен. — О, боже ты мой, — пробормотала она себе под нос. — Какая же я глупая! Так вот в чем дело. Вполне, вполне возможно, с самого начала. — Простите? Она подняла ко мне встревоженное лицо. — Нет, ничего. Просто мне пришла в голову мысль. Я, пожалуй, пойду домой и хорошенько все обдумаю. Знаете ли, я, кажется, была удивительно недогадлива, даже самой не верится. — И мне не верится, — галантно сказал я. Я проводил ее через сад. — А вы не могли бы поделиться со мной этой внезапной догадкой? — спросил я. — Пока не хотелось бы. А вдруг я все же ошибаюсь. Впрочем, не думаю. А вот и моя калитка. Большое вам спасибо. Прошу вас, не провожайте меня дальше. — Записка по-прежнему остается камнем преткновения? — спросил я, когда она, войдя в калитку, закрывала за собой задвижку. Она посмотрела на меня, словно не понимая. — Записка? А! Ну, разумеется, это была не та записка. Я и не думала, что она настоящая. Доброй ночи, мистер Клемент.