Уязвимая точка

Порезал грустного Беша, который не мог говорить. Который только вчера потерял брата.

Порезал яростную Мел, девушку, ставшую достаточно сильной, чтобы пережить все, что угодно. Не все.

Они легли на холодный пол бункера и впустили в свои вены лекарство, что погрузило их в мнимую смерть, поверив, что мастер-джедай присмотрит за ними, не даст им умереть по-настоящему.

На полу под болтающимися ногами Террела лежал короткий обрубок ножа, покрытый той же самой темной кровью. Лезвие длиной около пяти сантиметров с острым прямым срезом на конце…

Нож Террела. Тот, что джедай рассек пополам на склоне снаружи.

Ноги Мейса подкосились.

— О, Террел, — сказал он, и лезвия световых мечей исчезли. — Террел, что же ты наделал?

— Не волнуйся, — клокочуще прорычал Вэстор, — больше он такого не повторит.

Винду с помощью Силы прыгнул вперед, снова включая оба клинка и пытаясь прорваться сквозь темноту к спине лор-пилека… За одно мгновение он вновь увидел себя спорящим с Ником на дороге, отдающим приказы внутри этого разрушенного бункера, увидел паровой вездеход, зависший с детьми на самом краю обрыва, увидел Рэнкина, вступающего в круг света, вновь встал в забитой ранеными машине лицом к лицу с Вэстором. Он не увидел ничего, что следовало бы сделать иначе, ничего, что он мог сделать иначе, оставшись при этом джедаем, и оказаться в другой ситуации. Он уже знал, что в этот раз он опоздал, что он слишком медлителен, слишком стар, слишком устал и надломлен непостижимыми жестокостями войны в джунглях…

Слишком беспомощен, чтобы спасти жизнь одного-единственного ребенка.

Мейс лишь зарычал от бессилия, когда Вэстор нанес удар. Виброщит глубоко вошел в тело Террела. И когда лор-пилек вырвал жизнь из мальчика, кровавая лихорадка подсказала джедаю, что ему следовало сделать иначе.

Следовало убить Кара Вэстора.

Террела уже не спасти, но в бункере оставались еще четыре балавайских ребенка, до которых Вэстор мог добраться одним прыжком.

Все еще в полете, Мейс развернул оба меча и нанес ими вертикальный удар, абсолютно серьезно собираясь разрезать Вэстора на кусочки столь малые, что потребуется биосканер, чтобы понять, что это вообще был человек.

Лор-пилек отбросил тело мальчика одним легким движением мощной кисти и развернулся, подставив под нисходящий удар Мейса отражающие свет клинков щиты. Джедай Силой направил лезвия: он собирался прорезать щиты, обе руки Вэстора и врубиться глубоко в его грудь, туда, где мечи смогут выжечь сердце…

Но щиты выстояли и не пропустили лезвия.

Их поющий вой передался ладоням Мейса, его рукам, вызвал дрожь в груди и вибрацию в зубах.

И тогда Винду пролетел, переворачиваясь, над головой Кара. Кила, Пелл и двое мальчишек вздрогнули и прижались друг к другу, не поднимаясь с колен, но пытаясь убраться с пути Винду. Он приземлился и развернулся в сторону лор-пилека, скрестив лезвия для защиты.

Вэстор, неподвижно замерев в низкой боевой стойке, смотрел на Мейса. Его глаза блестели, из груди вырвался рык:

— Нам стоило немалых трудов доставить тебя сюда, дошало. Мне теперь тебя убить?

— Я уже говорил. — Рычание Винду было похоже на рык Вэстора. — Я тебе не дошало.

— Депа очень расстроится, увидев твой труп. Отойди.

Все тело Мейса дрожало от желания нанести удар, желания окунуться в ваапад и позволить его темному шторму вести лезвия. Кровавая лихорадка пела в его венах, а черная мигрень молотом стучала в голове. Ему было просто необходимо ударить Вэстора, причинить ему боль. Наказать его.

Но джедайская дисциплина, которой он учился всю свою жизнь, удержала Винду. Джедаи не мстят. Джедаи не наказывают.

Джедаи защищают.

Мейс сжал зубы и проговорил сквозь них:

— Уходи, Кар Вэстор. Я не позволю тебе причинить вред этим детям.

Лор-пилек поднял щиты, по-прежнему блестевшие словно зеркала, — световые мечи не оставили на них ни царапины. Кровавая лихорадка рвалась из сердца Мейса наружу. Вэстор начал надвигаться, источая мощную угрозу, словно голодный ранкор.

— Я вижу в твоих глазах пламя, джедай Мейс Винду: зелень джунглей и фиолетовые грозовые тучи. Я слышу грохот крови в твоих ушах. — Он свел вместе закругленные концы вибрирующих щитов, вызывая оглушительный визг, от которого по спине Мейса побежали мурашки. Затем Кар хищно улыбнулся, продемонстрировав свои острые, как у лозовой кошки, зубы. — Ты решил отнять мою жизнь.

— Я не позволю тебе причинить вред этим детям, — повторил Мейс.

Вэстор медленно, усмехаясь, потряс головой:

— Мне они неинтересны. Я не воюю с детьми.

Вместо ответа джедай устремил молчаливый тяжелый взгляд на тело Террела.

— Он был достаточно взрослым, чтобы убить, — словно оправдываясь, прорычал лор-пилек. — Он был достаточно взрослым, чтобы умереть. То, что он сделал, было не войной, а убийством. Как мне следовало поступить? Оглянись, дошало. Ты что, видел в джунглях тюрьму?

— Если бы видел, — процедил Мейс сквозь зубы, — я бы тебя туда засадил.

— Но вместо этого ты стоишь здесь и сочишься надеждой и страхом.

— Джедаи не боятся, — ответил ему Винду. — Надежду же я оставил на Корусанте.


— Ты надеешься, что я стану угрожать детям. Ты боишься, что я не стану этого делать. Ты надеешься, что я дам тебе повод убить меня. Ты боишься просто взять и убить.

Мейс молча смотрел на Вэстора.

В отражении гудящих щитов лор-пилека он увидел себя так, словно взглянул на собственную уязвимую точку.

То, что Кар сказал, было правдой.

От начала и до конца.

Его снедала кровавая лихорадка, боль, требующая убить лор-пилека точно так же, как он убил Террела. И по той же причине. Встав меж Вэстором и детьми, он не пытался защитить невинные жизни.

Он искал оправдание для убийства.

Чисто джедайского убийства.

Словно пригоршня ледяной воды, эта мысль выдернула его из сна: впервые освещенный пламенем бункер выглядел реальным. Лор-пилек внезапно превратился в простого человека, мужчину, могущественного, конечно, но никак не тянущего на воплощение тьмы джунглей. Террел был мальчиком, почти ребенком, но мальчиком, чьи мертвые руки по локоть были омыты кровью Мел и Беша.

До сих пор Мейс смотрел на них всех, на весь этот мир глазами джедая: он видел абстрактные узоры мощи в кружащейся игре света и тени в Силе, прерывистый ритм добра и зла. Его взгляд джедая выделил лишь то, что он и так искал.

Не задумываясь об этом, он искал врага. Того, с кем он мог бы сразиться. Того, кто был бы воплощением всей этой войны.

Того, кого он смог бы обвинить в ней.

Того, кого бы он смог убить.

А теперь…

Он впервые смотрел на Вэстора по-настоящему незамутненным взором.

Вэстор пристально смотрел в ответ. Через мгновение лор-пилек, выдохнув, расслабился и опустил оружие.

— Ты решил оставить меня в живых, — говорило его бессловесное ворчание, — пока.

— Я прошу прощения, — ответил джедай.

— За что? — Кар, видимо, был озадачен. Когда Мейс ничего не ответил, он пожал плечами. — Теперь, когда я могу спокойно повернуться к тебе спиной, я уйду. Битва окончена. Я должен разобраться с пленными.

Он повернулся к двери бункера. Винду бросил вслед:

— Я не позволю тебе убивать пленных.

Лор-пилек остановился и оглянулся через плечо:

— Кто-то заикнулся об убийстве пленных? Один из моих бойцов? — Из-за света от клинков Мейса его глаза заблестели, как у хищника. — Не важно. Я знаю, кто это был. Оставь его мне.

Не сказав более ни слова, Вэстор нырнул в озаряемую пожаром ночь.

Винду стоял в мерцающей тьме, и свет исходил лишь от его мечей.

Наконец его ладони надавили на кнопки выключения, и лезвия исчезли.

Теперь единственным источником света осталось кровавое свечение на потолке бункера, отбрасываемое пожарами снаружи.

Мейс мимоходом заметил, что раны Беша и Мел привели к не слишком большой кровопотере. Из-за танатизина, предположил джедай.

Тихое всхлипывание за спиной напомнило ему о детях. Он развернулся и посмотрел на них сверху вниз. Ребятня сбилась в кучку, так крепко обнимая друг друга, что он не мог понять, где начинается один ребенок и заканчивается другой. Никто из них не смотрел на него. Сквозь Силу Мейс чувствовал их ужас: они боялись встретиться с ним взглядом.

Он хотел сказать, что им ничего не угрожает, но это была бы ложь. Он хотел сказать, что он никому не позволит их тронуть. Но это была бы еще одна ложь: он уже позволил. Они навсегда запомнят, как корун на их глазах убил их друга.

Они навсегда запомнят, как затем джедай позволил этому коруну уйти.

Ему надо было сказать так много, но он не мог вымолвить ни слова. Ему надо было сделать так много, но он мог лишь стоять на месте, держа выключенные мечи.

«Когда выбор любой неверным кажется, самообладание выбери».

И он стоял, не шелохнувшись.

— Мастер Винду? — Голос показался знакомым, но он как будто доносился откуда-то издалека. Возможно, из глубин памяти. — Мастер Винду!

Джедай стоял, уставившись в невидимые дали, пока сильные пальцы не схватили его за руку.

— Эй, Мейс!

Он вздохнул: