Влюбиться в демона: Неприятности в академии

Пока я не позволила вновь уговорить себя. Я не могу позволить себе совершить ошибку вновь. С этим нужно что-то делать. После той вечеринки что-то изменилось. Во мне будто поселился какой-то дух, желающий всем угодить, исполнить желания каждого. И что с ним делать? Рассказать Вийону? Он лишь рассмеется, подумав, что это глупые оправдания зарвавшейся девчонки. А именно такой я и была. Я столько раз поступала необдуманно, что теперь ему сложно будет мне поверить.

Нет, искать оправдания, будто во мне кто-то поселился, не просто глупо, но еще и по-детски. Совершенно немыслимо! Просто следует повзрослеть, как и говорит Вийон, и перестать совершать ошибки, поддаваться на чужие провокации.

— Пожалуйста, проводите тиссу Эррату в портальную комнату и попросите настройщиков открыть арку в Призрачную академию, — обратилась я к бесу.

— Будет исполнено, тисса, — отозвался он и, постучав, вошел в гостиную.

А я побежала в свои комнаты. Упав на кровать, расплакалась. Слезы душили меня, я винила во всем себя. Так и было. Я вновь доставила любимому демону множество проблем. Надеюсь, он сможет простить меня.

Хотя какая свадьба без слез невесты накануне?..



[1] Аба́йя — длинное традиционное арабское женское платье с рукавами; не подпоясывается. Предназначена для ношения в общественных местах.

Глава 21

Глава 21



Вийон Розенталь



Когда Вийон почувствовал ауру своей безрассудной невесты, он не поверил собственным чувствам. Но интуиция подсказывала ему: она здесь. Он огляделся по сторонам, и взгляд зацепился за необычное столпотворение демонов. Пройти сквозь плотный круг не составило никаких проблем: перед ним расступались, чувствуя и признавая его силу.

Это действительно была она! Он испытал невероятный страх вместе с облегчением — страх, что он мог опоздать, и облегчение, что не опоздал. Будущий труп держал его невесту, а та пыталась вырваться. Ему не избежать Дуэли смерти, за что — Вийон обязательно придумает, но сражаться будет не под своим истинным обличьем, а замаскировавшись. Но ублюдку он отомстит.

Хотя Льерита тоже хороша — опять нарушила его приказ! Когда она шла за ним вместе с какой-то демоницей, может взяла с собой за компанию кого-то из дворца, Вийон чувствовал, как злость внутри него клокочет. Ему было плевать, что она нарушила его приказ, дело было не в этом. Дело было в том, что она подвергла себя опасности. Что, если бы его не было рядом? Он бы никогда не простил себе, если бы с Льеритой что-то случилось.

Они поссорились. Закономерно и очевидно. Вийон просто не мог сдержаться, он не мог закрыть глаза на безрассудство Льериты. У нее был с собой медальон, но он не подействовал из-за большого скопления демонов и таких разных эмоций — опасность была приглушена, рассеяна смешением агрессии вокруг. Арена — это небезопасное место априори.

Демоны — вспыльчивые существа, хотя Вийон среди сородичей отличался невероятно спокойным нравом. Но рядом с Льеритой вся его выдержка летела в обитель темного! Льери, его невеста, вызывала у него самые различные чувства, но исключительно сильные, неподвластные логике и пониманию.

Завтра свадьба. Завтра он назовет ее своей и свяжет навечно свою жизнь с девчонкой, с которой познакомился всего месяц назад. Но в сердце — никого сомнения, в голове — никакого страха. Лишь легкий трепет, будто он совершает что-то важное, нужное, к чему шел всю жизнь.

Девушка, перевернувшая всю его жизнь, заставившая его узнать, что такое сильные чувства и эмоции. И с которой он поссорился накануне свадьбы. Зачем он был с ней так груб? Он слишком переживал. Он испугался, увидев ее на Арене. Лучше бы он сразу дал ей разрешение пойти с ним, было бы меньше проблем! Но она тоже хороша — тайком, да еще без охраны.

Вийон вздохнул. С Льеритой необходимо помириться. Это изводит и его, и невесту, он уверен. А еще так хотелось ее увидеть — лучистые голубые глаза, огонь мягких волос и улыбку, очаровательную в своем смущении.



Льерита Кардеваль



Вот и наступил тот день, которого с замиранием сердца ждет каждая девушка. Ладно-ладно, большинство девушек. В моих мечтах до влюбленности в Вийона не было никакой свадьбы и семьи. Но вот появился он, вскружил мне голову, и я уже с трепетом жду, как отец поведет меня под венец.

Уже сегодняшним краотом Вийон станет мне мужем. Об этом страшно и одновременно волнительно думать. Простил ли он меня? Не отменит ли свадьбу в самый последний момент?

— …а цветы будут сиреневые! — возвестила Рамари.

— Мы же решили — цвета фуксии! — возразила ей Римури.

— Разве? Но я точно помню, как мне сказали, что из Багровых степей доставили сиреневые!

Их спор прервала вошедшая Вира. Она оповестила нас о приходе наследника. Рамари и Римури переглянулись, сказали, что у меня есть десять минут, и утянули Виру в коридор — мне кажется, они поняли, кто именно у нас служит «ушами».

Вийон прошел ко мне, держа в руках белый цветок на тонком стебле. Я застыла, с надеждой смотря на демона. Он не спешил начинать разговор, задумчиво глядя на меня. Шумно вздохнув, он протянул мне цветок. Не красный, конечно, но тоже весьма символично. Я улыбнулась и вдохнула аромат — такой же нежный, как и сами лепестки.

— Не собираешься сбегать? — с намеком на шутку в голосе спросил Вийон. Я отрицательно покачала головой.

— Только не теперь! Когда я знаю тебя, мне совершенно не хочется сбегать.

— Отрадно слышать.

— А ты?

— А я никогда и не сбегал, — подмигнув, сказал он.

Я улыбнулась. Вот такой Вийон мне нравился гораздо больше! Веселый, добродушный и радостный. С таким мне хотелось пойти на край света и никогда не возвращаться.

— Отрадно слышать, — вернула ему фразу и улыбнулась.


Вийон застыл и прикоснулся пальцами к моим губам. Мы встретились взглядами. В его глазах бушевала буря, разливалось безумие, закручивались ураганы страсти. Меня захлестнули удвоенные эмоции: не только мои, но и… его? Не может быть! Но я ощутила их так остро, так ярко, будто они принадлежали мне. Но свои я чувствовала: они стояли особняком и были не менее порывистыми.

Я первой подалась вперед, поцеловав своего жениха. На мгновение Вийон замер, а после притянул меня к себе. Мы сражались языками, прижимаясь все теснее друг к другу. Вийон поспешно отстранился, я едва не подалась следом.

— Кажется, я уже позволил себе лишнего, — пробормотал он, убрав прядь моих волос за ухо. — Тебе следует отдохнуть и подготовиться к церемонии. Я буду ждать тебя наверху.

Я кивнула. Церемония традиционно будет проходить на крыше дворца, где уже расстелены дорожки, подготовлен алтарь и украшены стены. Я с замиранием сердца ждала того момента, когда смогу пройтись по красной дорожке прямо к Вийону, ожидающему меня у дворца. А после мы удалимся в супружеские покои, расположенные на самом верхнем ярусе.

Теперь у меня уже не было никаких переживаний и сомнений. Вийон будет меня ждать. Как бы он на меня ни злился, его чувства ко мне сильнее.



Все приготовления прошли как в тумане. Сердце то билось часто, то замирало, словно сломанные часы. Мне все время не верилось в реальность происходящего. Когда меня облачали в белоснежную абайю, красили, укладывали волосы, прикрыв голову чадрой, я все еще с трудом соображала. Абайя была расшита золотыми нитками, положенными мне по статусу, и ее длинные рукава касались пола. Я подняла руку в изящном жесте, присмотрелась к себе и подумала, что вот сегодня я хороша. Нет, не потому, что на мне красивая одежда и макияж, а потому, что мои глаза сверкают, кожа блестит вместе с аурой, а я сама кажусь себе внеземным созданием счастья. Я словно вся соткана из радости и томления.

Рамари опустила чадру, прикрывая мое лицо, и взяла меня за руки. Римури стояла за ее спиной, улыбаясь.

— Все будет хорошо, девочка, — шепнула она. — Ты будешь самой прекрасной невестой. Твоя свадьба запомнится на долгие десятилетия не только тебе, но и многим поколениям демонов.

— Спасибо.

Я улыбнулась в ответ. Вира известила о приходе моего отца. Мужчина вошел в комнату. На мгновение он замер, рассматривая меня, и я даже смогла рассмотреть в его глазах легкое раскаяние. Будто бы он жалел, что не давал мне хотя бы толики отеческого тепла. Тисс Кардеваль отвел взгляд. Когда он его вернул, в нем больше не было раскаяния, теперь на меня смотрели абсолютно безразлично.

— Идем?

Я кивнула и вложила руку в протянутую ладонь. Рамари протянула мне красный цветок, и я ответила ей благодарной улыбкой. Отец положил мою ладонь за сгиб локтя, и мы медленно направились к выходу. Весь дворец утопал в цветах, но по пути нам попадались лишь бесы, спешащие по каким-нибудь поручениям. Все гости ожидали наверху.

Стоило нам выйти на крышу и ступить на красную дорожку, по обе стороны которой стояли нарядные гости, как раздался легкий хлопок и меня окутал дождь из лепестков. Гости восхищенно вздохнули. Я позволила себе улыбку, которую никто не распознал за тканью чадры.

— Прости за все, Льерита, — шепнул отец.

— За то, что подарили мне возможность стать женой Вийона Розенталя, я готова простить вам многое, — ответила я и после паузы добавила: — Готова, но не буду. Все ваши поступки останутся на вашей совести.

— А ты изменилась. Прорезался язык? — с вежливой улыбкой, которая придавала его словам угрожающий оттенок, спросил отец.

— Рада, что ты это заметил, — не без удовольствия произнесла я и устремила взгляд вперед.

Теперь мою голову покинули всякие мысли. Ох, не зря я смотрела исключительно под ноги! Вийон стоял у алтаря, весь в белом, расшитом золотом. Он неотрывно смотрел на меня, слегка улыбаясь. Его уверенность чувствовалась даже на расстоянии. Зал замер в ожидании. Да что там в ожидании — он сейчас казался мне невероятно далеким, смазанным и иллюзорным. Реальным был только Вийон, его пронзительный взгляд и легкая чарующая улыбка. Я не заметила, как ускорила шаг, и отцу пришлось практически на бегу отдавать мою руку Вийону.

— Обещаешь хранить и беречь ее всю свою жизнь?

— Обещаю, — уверенно ответил Вийон и кивнул для большой убедительности.

Его пальцы — прохладные, такие родные — обхватили мои. Я почувствовала мелкую дрожь, а еще — улыбку на своих устах. Когда мы счастливы, мы даже не следим за улыбками, мы готовы дарить их всему миру.

Он поцеловал мою ладонь и бережно отпустил, чтобы снять с меня чадру. Щелкнула застежка фероньерки, и белое покрывало, окутывавшее мою голову, полетело на пол. Теперь я оказалась беззащитна и безоружна перед ним — он видел искры счастья в моих глазах и застенчивую улыбку, а значит, видел меня насквозь. Ведь я сейчас и была будто бы вся соткана из счастья.

Вновь взяв меня за руку, он помог мне опуститься на белое покрывало. Теперь мы сидели перед священнослужителем. Я подала Вийону красный цветок под любопытными взглядами всех гостей. Этот жест будто говорил: «Я вверяю себя тебе, прошу твоей защиты, умоляю сберечь меня». Улыбка больше не украшала губы Вийона, он с полной серьезностью принял цветок, лишь слегка склонив голову в знак того, что он принимает меня, принимает мой дар, готов оберегать и взять на себя полную ответственность.

Священнослужитель, убедившись, что все традиции соблюдены, начал свою песнь. Слова на древнем языке будто вибрировали в воздухе, проходя сквозь меня. Они разносились по ветру, расходясь по Сумеречным долинам нерушимой клятвой, связывающей нас навеки. Древнее заклинание начало приобретать визуальную форму — синюю вязь, зависшую в воздухе овалом. Мы с Вийоном склонили головы. Вязь медленно начала опускаться на наши плечи. Это был обруч, надетый на головы сразу двоим, — он оставил болезненный отпечаток на моем левом плече, обогнул шею, прожигая часть груди и спины, и перешел с моего правого плеча на левое — мужа. Здесь он также прошелся по спине и груди мужчины и закольцевался на его правом плече. На лице Вийона не дрогнул ни один мускул, а я от боли до крови прикусила губу, стараясь сдержать стон. Процесс нанесения брачной татуировки был болезненным, но на то она и наносилась на всю жизнь.

Когда боль утихла, я глубоко вдохнула. Это был первый вдох супружеской жизни.

― Можете подняться, дети мои. Отныне вы муж и жена перед Богом, людьми, демонами и всевышними.

Мы с Вийоном встретились взглядами. И столько в его было счастья и безграничной радости, что я на миг забыла, как дышать. Мы бросились друг к другу, запечатлев перед гостями первый супружеский поцелуй. Оторвавшись от меня, Вийон помог мне подняться. Мы развернулись к аплодирующим гостям.

— Я люблю тебя, Льери.

Слова были сказаны так тихо, что я сомневалась в их реальности. Я бросила короткий взгляд на Вийона — он смотрел на толпу, и чудилось, будто бы это действительно сказал не он. Я улыбнулась. Я все слышала, Вийон Розенталь, это был ты! Теперь не отвертишься! Сердце затопила еще большая радость, хотя казалось, что больше уже невозможно. Я едва чувствовала пол под ногами.

Теперь уже по дорожке через живой коридор меня повел Вийон. Я дарила свои улыбки и по-прежнему не замечала никого вокруг. Внизу было накрыто множество столиков. Мы сели за тот, что стоял по центру. Мягкие подушки были моим спасением — ног я действительно не чувствовала, в голове был легкий флер дурмана. Не успела я смочить горло вином, как напротив нас сели Вельзевул с Лейорикой, по праву старшинства первыми поздравляющие нас.

— Процветания и любви, — пожелала Лейорика и протянула руку вперед.

На ее руке раскрылся цветок. Светлая магия в ее самом прекрасном проявлении. Подмигнув мне, девушка осторожно прикрепила его к моим волосам.

— Чтобы цветок был не только у тебя, — подмигнула мне целительница, бросив взгляд на красный цветок Вийона, который он носил в нагрудном кармане, словно бутоньерку.

— Спасибо, — шепнула я.

Поток поздравляющих был бесконечен. Мне только успевали сменять кубки, а есть я вовсе не успевала, поэтому к концу вечера уже значительно охмелела. Поэтому, когда Вийон объявил о том, что мы уходим, я была искренне ему благодарна!

Наши покои находились на самом верхнем этаже. Бес перед нами открыл двери, и мы вошли внутрь, попав в уютную гостиную. В полумраке Вийон проводил меня анфиладой комнат в спальню, освещавшуюся мягким светом свечей. Я тихонько выдохнула, но в тишине спальни мой вздох был слышим.