Все цветы Парижа

Я обшарила кухонные ящики, надеясь найти там какие-нибудь подсказки, которые помогут мне понять мою прежнюю жизнь. Но нашла только пачку рекламной почты, несколько шариковых ручек, одинокую бельевую прищепку и, как ни странно, две дюжины неочиненных карандашей разного цвета. Я ощутила неожиданный импульс… воспоминания? Но он прошел так же быстро, как и появился.

Я обреченно вздохнула, потом заглянула в ящик возле кухонной раковины и увидела в нем коробок спичек из какого-то заведения под названием «Бистро Жанти» и клочок бумаги с телефонным номером, я долго смотрела на него и сунула в карман вместе со спичками. Это подсказки. Вот и все, что я пока что нашла.

Я зашла в крошечный чуланчик рядом со спальней и увидела ноутбук, открыла и включила его. Конечно, пароль был защищен. Надо будет отнести его в салон Apple. Может, если я объясню там мою ситуацию, они помогут мне?

Я улыбнулась себе под нос. Забавно, что я все же помнила о таких вещах, как салон Apple, или знала, для чего нужна вилка, а для чего кровать, или как отварить яйцо вкрутую, даже несмотря на такую колоссальную дыру в памяти.

– Это называется пассивное знание, – объяснила мне доктор Леруа. – Знание, которое внедрено в вас, но не лично ваше.

Что бы это ни значило, но пока что я была персоной без биографии. Но я чувствовала себя скорее персоной без души.

Я вышла на балкон и поглядела на улицу, но холодный утренний ветерок коснулся моей кожи, и я вздрогнула. В эти дни солнце светило так ярко, что ты почти забываешь, что уже настала осень. Я глядела, как рыжеватый листок сорвался с кленовой ветки, порхал на ветру и опустился на булыжную мостовую перед кафе с зелеными маркизами.

Вздохнув, я пошла в спальню, перебирала там в шкафу чопорные черные платья и рылась в комоде, пока не нашла джинсы и голубую футболку. Влезла в них и посмотрела на свое отражение в зеркале ванной. Голубые глаза, чуть вздернутый кончик носа. Похожа я на мать? Или на отца? Живы они или нет?

Я умылась, расчесала волосы и убрала их в пучок, потом отыскала матерчатую сумку, положила в нее ноутбук и возле двери сунула ноги в сандалии. Глупо удивляться, что они мне в самый раз, но что поделаешь, меня удивляло все.

– Хелло, – сказала я солидному консьержу, когда лифт привез меня в вестибюль.

Он фыркнул, повернулся к двери и возился с ручкой и блокнотом.

– Простите, – сказала я немного громче. – Я просто хотела сказать… хелло.

– Хелло, – торопливо повторил мужчина, словно само мое присутствие причиняло ему острую боль.

– Я Каролина, – сказала я, протягивая руку.

Он глядел на меня как на ненормальную.

Я улыбнулась, убрала руку в карман, когда он отказался пожать ее.

– Извините меня, но я попала в аварию, и у меня проблемы с памятью.

Он пренебрежительно вздохнул.

– Я слышал.

– Значит, мы знакомы?

– Мадемуазель, – произнес он без капли эмоций. – Я забочусь об этом доме тридцать пять лет. Вы тут жили последние три года. Да, мы знакомы.

– Ну, тогда хорошо, – продолжала я. – Вы напомните мне ваше имя?

Он смерил меня долгим взглядом.

– Господин де Гофф.

– Мне так вас называть? Или вы…

– Вы можете называть меня господин де Гофф.

– Хорошо, – сказала я, когда он открыл мне дверь. – Ну, я пойду.

– В добрый путь, – буркнул он, хотя вполне мог бы сказать «Скатертью дорога».

Я вышла на улицу и выбросила из головы ворчливого консьержа. Теперь меня занимали вещи поважнее. Но прежде всего… кофе. Я даже не знала, пью ли его, но в этот момент это слово звучало для меня как музыка, и я глядела по сторонам и искала какое-нибудь кафе. Тут я вспомнила про коробок спичек, которые нашла на кухне и сунула в карман. «Бистро Жанти». Я прочитала адрес и пошла прямо, через квартал свернула, потом еще раз свернула и увидела вдалеке вывеску.

Я с опаской взялась за дверную ручку и вошла в ресторан с его маленькими деревянными столиками и темно-красными стенами. Там сразу все показалось мне и знакомым, и чужим. Посетители стояли в очереди возле стойки, где несколько проворных официантов бегали к сверкавшей хромом кофемашине. В воздухе витал пар вместе с ароматом свежемолотого кофе. Женщина в синем пиджаке заказала двойной эспрессо и пирожное. Следом за мной вошла парочка, держась за руки, и попросила столик у окна. В этом бистро присутствовал свой пульс, свой особенный гул, и по какой-то причине я почувствовала себя тут своей.

Старшая официантка осторожно глядела на меня. Она была хорошенькая, примерно моя ровесница, но у нее были страшно усталые глаза, словно она давным-давно не высыпалась по ночам. Она что-то шепнула другому сотруднику. Тот поглядел на меня и торопливо ушел через двойные двери на кухню.

– Доброе утро, мадам, – поздоровалась она наконец; ее слова звучали чопорно и сухо. – Ваш обычный столик?

Мой обычный столик? Значит, я часто здесь бывала… до ДТП. Я огляделась по сторонам в надежде, что кто-то из посетителей, какой-нибудь столик или игра света пробудят мою память, но все было по-прежнему скрыто туманом.

– Хм, да, – ответила я наконец, и она отвела меня к столику, спрятанному в темном углу.

– Могу я заказать эспрессо?

Она вытаращила на меня глаза.

– Вы никогда не заказываете кофе.


– О, сегодня мне захотелось его, – сказала я с улыбкой.

– Хорошо, – ответила она, странно глядя на меня.

– Постойте, – сказала я. – Как вас зовут?

– Марго, – усмехнулась она.

– Я понимаю, что мы наверняка виделись и раньше, но… Я попала в ДТП и… моя память… ну, она пропала.

Она кивнула мне, словно я только что сообщила ей, что у меня дома живет единорог, и вскоре вернулась с кофе, но без меню. Я не успела ничего у нее спросить, как робкий двадцатилетний парень поставил передо мной тарелку, сказал «бон аппетит» и убежал на кухню.

Я поглядела на мой, вероятно, обычный завтрак: одно яйцо пашот, посыпанное черным перцем, на листьях подвядшего шпината. Парочка за соседним столиком с удовольствием ела киш, пирог с заварным кремом, свежий, только что из духовки. За другим столиком мужчина читал газету и уплетал соблазнительнейшие яйца бенедикт. Я разочарованно взирала на свой завтрак, сделала глоток кофе, а в это время ко мне направился мужчина в белом халате, импозантный, с красивым, точеным лицом и темными волнистыми волосами, слегка окрашенными сединой на висках.

– Надеюсь, сегодня мы не сделали ошибок, – сказал он с осторожной улыбкой. У него были добрые глаза, почти знакомые.

– Ошибок? – Я посмотрела в его карие глаза. – О нет, нет, – ответила я через минуту, взглянув на мой нетронутый завтрак и снова на него. – Нет, все… превосходно. Просто я… – Вздохнув, я жестом показала на стул напротив меня. – У вас найдется минута… чтобы присесть?

Он удивился и даже был чуточку смущен, но кивнул и сел за мой столик.

Я наклонилась ближе к нему и сказала, понизив голос:

– Дело вот в чем. Думаю, вы знаете меня, и я тут регулярная посетительница. Но я вас не помню. Я ничего не помню. Я угодила в аварию и в результате… ну… потеряла память. Теперь я стараюсь собрать по кусочкам мою жизнь.

– О, – ответил мужчина. – Мне очень жаль это слышать. Конечно, я готов вам помочь.

Я протянула ему руку.

– Пожалуй, для начала нам надо познакомиться. – Я чувствовала, что старшая официантка прожигала взглядом дыру в моем правом боку. – Я Каролина.

Он пожал мне руку, удивленно и настороженно.

– Я Виктор. Я владелец этого заведения – вообще-то, с недавнего времени. Конечно, ноша тяжелая, но работы я не боюсь. Большую часть блюд я готовлю сам, хотя у меня несколько превосходных помощников, поэтому сам я никогда не режу лук – терпеть этого не могу.

Я улыбнулась и показала на старшую официантку.

– А Марго? Я преувеличиваю или она хочет швырнуть мне в лицо меню?

Виктор усмехнулся.

– Значит, я угадала. Я последняя дрянь.

Он засмеялся.

– Нет-нет, вы не дрянь.

– Тогда кто?

Он с любопытством поглядел на меня.

– Я слишком мало вас знаю, чтобы ответить на ваш вопрос.

Я выпрямила спину.

– Справедливо. Но если я должна извиниться перед кем-то, то, надеюсь, мне скажут об этом.

– Я уверен, что извиняться нет нужды, – с улыбкой заявил Виктор. – И не переживайте из-за Марго. Она мать-одиночка и ездит на работу издалека, с окраины. У нее много своих проблем.

Я подозревала, что он что-то недоговаривает, но удовольствовалась услышанным. Я бросила взгляд на свою тарелку и нахмурилась.

– Если мое меню на завтрак отражает мою личность, – заметила я с сарказмом, – то в мой адрес звучит куча насмешек.

Виктор засмеялся.

– Возможно.

Я вздохнула и оглядела зал.

– Значит, вы недавно купили этот ресторан?

Виктор кашлянул.

– Да, можно сказать, что это одна из жемчужин Парижа; им владела одна семья почти сто лет. – Он помолчал. – Остановите меня, если я слишком разговорюсь или если вы… вспомните что-то, что я уже вам говорил.

– Вы не представляете, как мне сейчас хочется, чтобы вы разговорились!