Высшее магическое образование

– Начну с плохих новостей. Ману «усиления» ты создавать больше не сможешь.

– Значит, есть и хорошие новости.

– Да, если верить показателям, то чистота маны «направления» 98,3 %. Учитывая твои обстоятельства, я склонен считать, что у тебя произошел так называемый «эфирный импринтинг». Это значит, что у тебя есть возможность пробиться сквозь барьер в 98,43 % чистоты, став первым в мире магом, способным создавать ману «направления» ранга S.

Упс!

– Элла, почему ты меня не предупредила?

– А вариантов у тебя все равно нет. В твоей ситуации можно либо представиться калекой, что повлечет за собой рано или поздно исключение, либо кандидатом на S-ранг. Третьего не дано.

– Ну, о таком пока слишком рано загадывать, – попытался я уйти от темы.

– Как раз наоборот, – продолжил Лесли идейную обработку. – Ты сейчас на пике роста, и этим стоит воспользоваться. У тебя всего полтора десятилетия времени, а потом увеличить свой ранг будет практически невозможно. Не оставляй это на потом. Ты только подумай: первый в мире архимаг магии «направления». Ты можешь основать новый род и куда бы ты ни подался, тебя все примут с распростертыми руками.

Угу, угу. С распростертыми руками и холодными кандалами. «Пропал без вести», и никто ничего не знает. То-то ты так активно меня убеждаешь поднапрячься. Если вы вдруг узнаете, что я уже имею ранг S, то из академии я живым не выберусь.

– Естественно, я хочу этого и приложу все усилия, чтобы стать сильнее! – постарался я изобразить энтузиазм.

– Вот и замечательно. Если не считать «стихийной инициации», то ты полностью здоров. Можешь выписываться хоть сегодня. Хотя денек для профилактики я бы советовал подождать.

– Хорошо, так и сделаю. Спешить мне некуда. Я пойду?

– Да, да. Можешь идти.

Вернувшись в свою палату, я обессиленно упал на кровать. Ситуация довольно опасная. Если в академии узнают, что у меня уже есть ранг S, то спокойно жить мне не дадут. С другой стороны, руководство будет теперь считать меня очень перспективным студентом, так что если не наглеть и быть осторожным, то можно устроить себе вполне комфортное житье.

На ум приходит фраза «хождение по лезвию бритвы». Ситуация опасная, но и бежать некуда, так что поддержание статус-кво является оптимальным. Шаг влево, шаг вправо – гарантированное рабство.

А пока можно помечтать. Как там говорил Лесли? Основать свой род? Пускай политика и грязное дело, но собственный род – это собственный род. «Если б я был султан, я б имел трех жен…». Да-а… Как бы такие мечты о гареме не стали кошмаром наяву…

Потихоньку расслабившись, я и не заметил, как провалился в сон.





Глава 12

Ловелас на переговорах




Интерлюдия

Ярослав Ветрюк




Ярослав сидел на кушетке и уже в восьмой раз перечитывал приказ и прикрепленный к нему доклад, который он получил ночью вместе с остальной электронной почтой в зашифрованном виде. Приказ был весьма простым и толкованию не поддавался: «Сделать все возможное, чтобы завербовать Вадима Воронина». Самой неприятной частью приказа для Ярослава являлась подпись этого письма: «Михаил Ветрюк». Словосочетание «все возможное» вместе с подписью главы рода означает только одно – отказаться нельзя, приказ из раздела «умри, но выполни».

Приложение к письму оказалось докладом о результатах расследования в отношении Вадима Воронина. Точно такой же доклад Ярослав читал чуть больше месяца назад, когда ознакомлялся с потенциальными целями для вербовки. Тогда доклад был довольно скудным и за исключением общей характеристики содержал только сведения о столкновении с Яном Огневым. Нынешний же был в десять раз больше, и единственной неизменной частью оставался фрагмент про стычку с Огневым.

Причина столь разительных перемен была написана во второй заметке к докладу – случайность.

Когда Ярослав запросил дополнительную информацию о своих сокурсниках, чтобы выяснить, кто мог быть агентом из «Паутины теней», то под дополнительное расследование попал и Воронин. По чистой случайности следователь обратил внимание на одно маленькое несоответствие в его характеристике из школы – с его оценками и поведением Воронин мог бы быть образцовым учеником, если бы не высокое число беспричинных прогулов. Это насторожило следователя, и он решил встретиться с его преподавателями и одноклассниками. Вот тогда начались нестыковки. Описание характера, привычек и способностей разительно отличалось от того, что было в досье. Вместо нелюдимого зубрилы Воронин оказался чуть ли не гением. После сопоставления всех найденных фактов следователь вначале не поверил сам себе, а потом сразу же отправился докладывать. Вместе с получением нового звания, его роль в этом расследовании закончилась. Остаток расследования отец Ярослава проводил уже лично.

Ярослав усердно перечитывал плод всех этих усилий. Первый раз, когда он это читал, ему было трудно поверить в реальность того, что там было написано, и он упустил многие детали. После второго, более вдумчивого, прочтения у него уже начал возникать комплекс неполноценности. Причем, надо отметить, не безосновательно. Стычки с организованной преступностью (он вроде и ни при чем, но в результате одной группировкой стало меньше), участие в освобождении заложников (тут непонятно, так как он вроде сам там был заложником), а под конец еще и разоблачение махинаций Молчановых (опять непонятно, зачем они решили его похитить). Причем все это так хорошо скрывалось, что обнаружились только косвенные улики, и заподозрить Воронина в причастности оказалось практически невозможно.

После третьего прочтения доклада Ярослав немного взял себя в руки и успокоился. В конце концов, у него есть цель, и ее надо выполнить. Самокопанием он мог заняться и позже. Проблема была в том, что он даже не представлял, как подступиться к вербовке. Данных много, но подсказок в них кот наплакал. Единственный однозначный вывод, в котором сошлись психологи, это то, что ни в коем случае нельзя на него давить.

«И после всего этого он боится проблем, которые могут доставить ему Огневы? Это не ему надо бояться, это Огневым надо бояться, что он решит им отомстить!» – усмехнулся себе Ярослав улыбкой висельника, когда перечитывал инцидент с Молчановыми. Теперь хотя бы его недоверие к аристократии получило объяснение.





* * *


Тук-тук-тук.


Вау! Кто-то умеет стучаться? Надо срочно познакомиться со столь неординарной личностью.

– Да, войдите.

Беру свои слова назад. Конкретно с этой неординарной личностью лучше бы было близко не знакомиться. Жаль, что данное желание запоздало лет эдак на пять. Хотя морально я уже был готов, что она меня найдет. Надежда, что она меня не узнала на тренировке, сродни соломинке, за которую хватается утопающий.

В дверном проеме появилась длинноволосая блондинка в белых шортах. Теплая улыбка, мягкие черты лица и добрые глаза могли бы обеспечить ей кличку Солнышко, но это только мое мнение – никому другому она эту улыбку не показывала уже много лет. Ее волосы были заплетены в косу, закрепленную белой резинкой, на которой красовалось черно-белое изображение инь-янь. Из украшений также бросались в глаза сережки – в правом ухе красная сережка в виде пламени, а в левом – синяя в виде снежинки. Все это совершенство портили только две вещи – еле заметный остаток шрама над правой бровью и ее характер. К сожалению, если первое видно невооруженным глазом и только приближает ее ангельский образ к человеческому, то когда узнаешь о втором, то бежать уже поздно. Знаю по собственному опыту.

– Света? – сделал я невинный вид. – Я думал, ты на каникулы домой уедешь.

– На пару дней я действительно скаталась к матери, но тебя в Питере не было, а твоя сестра отказалась что-либо говорить, – закончила она с пугающей многозначительной паузой. – Так что я вернулась.

Спасибо, сестренка. Твоя жертва не была напрасной. Целых полтора дополнительных месяца без Светы… Что ты там хотела? Нормальный «шизик»? Придется уговаривать родителей…

– Я вчера так удивилась, когда увидела тебя здесь, – томно продолжила Света. – Между прочим, мог бы и связаться.

Б-р-р… Если учитывать «улыбку» и интонацию, то данная фраза переводится на нормальный язык следующим образом: «Почему ты не сказал мне ничего?! Любимый, я так хотела тебя увидеть». Только оправдываться мне не в чем.

– Потому и не связался. Хотелось пожить спокойно.

– Ну и как, получилось? – ехидно спросила она, проигнорировав мое недовольство.

Якобы невзначай она открыла в воздухе четыре экрана, показывающих видео. На экранах была запись моего боя с элементалем, случай с бандитом, пикник и вчерашняя тренировка. Я бы возмутился по поводу нарушения неприкосновенности личной жизни, но опыт подсказывает – бесполезно. Пришлось ограничиться простым вздохом.

– Не очень, – безразлично пожал я плечами. – Зато на протяжении дополнительных полутора месяцев мои вещи не пропадали бесследно, и я мог быть уверенным, что ночью у меня не будет визитеров, устанавливающих прослушку и камеры, – кинул я камень в ее огород.

– Ты вроде в МГАМИ хотел? – пропустила она мой упрек мимо ушей. – И попасть ты туда должен был без всяких трудностей. Что произошло?

– Ну, там была такая ситуация… – замямлил я. По довольно многим причинам, признаваться конкретно ей в том, что произошло, было крайне нежелательно. – А почему ты сюда пришла? – попытался я перевести тему. Пусть и неуклюже, но раз сбежать не получится, надо хоть как-то отвлечь ее. – Как ты вообще узнала, что я в лазарете?

– Твои друзья все рассказали, когда я посетила общежитие, – невозмутимо ответила Света.

Друзья? С такими друзьями и враги не нужны… Да и вообще – в общежитии другом я мог бы назвать только Уила, да и то пока скорее приятелем. Нет, не о том думаю. Учитывая характер Светы, тут кое-что не сходится.

– Тогда я не понимаю, почему ты пришла сейчас, а не утром или даже не вчера?

– Может быть, и пришла бы, – задумчиво протянула она, – только вот из-за тебя освободиться я смогла всего полчаса назад, – обвинительно указала она на меня пальцем.

– Меня?

– Как стрелять в меня и пытаться проткнуть своим копьем, так без проблем, – сделала она обиженный вид. – А как ответственность брать, так сразу в кусты?

– Какую ответственность? – возмутился я. – Тебя же даже не задело!

– И что? Нам за вчерашний позор такую выволочку сегодня устроили… – поежилась Света. – В общем, не отвертишься, но я согласна на помилование, если ты расскажешь, как смог мою защиту пробить так быстро. Я, между прочим, попала в команду именно благодаря тому, что являюсь одной из лучших в построении и взломе щитов.

В ее голосе был слышен живой интерес, и становилось понятно: пока все не узнает, не успокоится.

– Да признаваться-то особо не в чем. В качестве подготовки к вчерашней тренировке лектор устроил нам всем частные тренировки… М-да. Тренировка к тренировке. Глупо как-то звучит. Как бы там ни было, в качестве тренировочного пособия мне выдали файл под названием «Принципы работы, построения и обхода защитных заклинаний». Используя приведенные там схемы, я скомбинировал пару заклинаний. При помощи одного из них я смог быстро проанализировать твой щит, после чего Элла подобрала к нему отмычку.

Я мог бы всего этого и не говорить, но это гарантировало бы попытки взлома Эллы. За сохранность данных я не особо беспокоюсь, но так как эти попытки производятся обычно посреди ночи, то поспать мне не удастся. Тайны тут никакой нет, а поэтому легче просто рассказать. Не уверен, что это оградит меня от попыток взлома, но хотя бы уменьшит их количество.

Изобразив знаменитый жест рука-лицо, Светлана устало вздохнула:

– Все как всегда. После твоего «простого» объяснения вопросов стало только больше. Хотя если тебе дали «Принципы», то это действительно многое объясняет. Странно только, что тебе вообще решили выдать доступ. Он имеется только у ассистентов профессора, которые помогали ему это писать, и у парочки избранных, входящих в школьную сборную. Из второго состава я единственная, у кого есть такой доступ.

– Да, действительно странно, – кивнул я. – Может, решили расширить круг посвященных в этом году?

Света задумчиво наклонила голову, после чего ответила:

– Сомневаюсь. Именно благодаря этому труду мы в прошлом году добрались до четвертьфинала в школьных соревнованиях и, соответственно, получили титул лучшей Международной академии. Такими козырями не разбрасываются. Дело скорее в твоих подвигах. Наверное, что-то вроде аванса, чтобы тебя заманить и привязать.

Ну, тут все понятно. Вынести данный труд или свои заклинания за пределы академии без разрешения мне вряд ли дадут. Не знаю даже, радоваться такой лестной оценке или настораживаться…

– Хм. Если у тебя тоже есть доступ, тогда мне непонятно, почему ты так удивляешься тому, как я взломал твой щит? – выразил я свое удивление.

– Я удивляюсь не самому факту взлома, а тому, что ты смог взломать его всего двумя заклинаниями, – пояснила Света. – Это значит, что тебе хватило одного заклинания, чтобы проанализировать мою защиту и подобрать правильную отмычку.

– Я все еще не понимаю, что в этом такого удивительного? Я ведь всего-навсего объединил простейшие анализаторы, показанные в «Принципах». Да, мне пришлось поработать, чтобы оптимизировать сотню разных проб, но это мог бы сделать кто угодно, с аналогичными данными. Что в этом такого?

– Действительно, – закатила она глаза. – Гармонично объединить вместе больше сотни мелких заклинаний, многие из которых в ранге В, да так, чтобы результат их работы можно было быстро интерпретировать… Что может быть проще? В общем, я бы на твоем месте поостереглась отсвечивать такими возможностями.

Замечательно. Возможности Эллы приходится прятать, свой настоящий ранг тоже, а теперь придется скрывать лично разработанные заклинания, а вдобавок к этому… Эх, если бы не этот проклятый Огнев…