Заражение

Глава 35




1 ноября 2014 года

Они шли, касаясь друг друга кистями рук, даже не шли, — крались на цыпочках. С момента, когда Маша в агонии разорвала ремни томографа и рухнула на пол, прошел час. Она пришла в себя довольно быстро — зрение прояснилось, с лица сошла краснота, она перестала кашлять, пропали хрипы из легких. Словом, ей стало существенно лучше.

— Немного болит голова, но по крайней мере, я стала ощущать себя человеком.

— Мы не можем сидеть здесь вечно, нужно что-то делать, — сказал Андрей и она согласилась.

Одевшись в зимние костюмы из гардероба, они прижались ушами к дверям. Сквозь толстую броню вряд ли можно было что-то услышать, тем не менее, прежде чем решиться открыть дверь, они простояли в таком положении минут десять, бросая друг на друга тревожные взгляды.

Потом Андрей два раза провернул ручку замка, дверь неслышно отворилась.

— Если что, беги, — сказал он Маше. — Я буду держать их, пока смогу.

Она кивнула.

— Сейчас вниз? — спросила она.

— Давай сначала на третий этаж, выясним, что творится в лаборатории. Может быть, удасться найти мобильник. Все стационарные телефоны здесь отключены.

Они вышли за порог и Андрей тут же увидел перчатку от костюма Маши, лежащую на перилах. Кто-то подобрал ее. Кто-то здесь был. Вполне возможно, эти люди до сих пор тут и тогда вылазка может стоить им жизни. На всякий случай он оставил дверь кабинета МРТ приоткрытой, подсунув под нее свернутую газету.

Они медленно поднялись на третий этаж. Все здесь выглядело почти так же как и в первый день. Только тихо. Андрей осторожно выглянул в коридор лаборатории. Ни одного человека. Приоткрытые двери палат, шум лабораторных холодильников, мерцание ламп дневного света.

Он махнул Маше рукой, потом подошел к окну. Падал густой снег. Внизу на стоянке застыло несколько автомобилей, ни свежих следов, ни охраны, ни людей — пустынное пространство, ограниченное высоким забором, за которым возвышалась стена непроходимого соснового леса.

— Никого, — шепнул он Маше.

Она вдруг сделала ему знак, показывая рукой на одну из дверей. Кабинет Лукина, мелькнуло у него в голове.

Он насторожился:

— Что?

— Кажется, там кто-то есть.

Медленно, словно двигаясь в разреженном тумане, они подошли к двери с табличкой «Заведующий лабораторией. Илья Александрович Лукин».

Боже, подумал Андрей. Неужели они его убили…

Слегка присев, он осторожно выглянул в кабинет и тут же дернулся назад, замотав головой.

— Что? — одними губами спросила Маша.

— Там не он, — так же неслышно ответил Андрей. — Кажется, он мертв.

На этот раз они оба выглянули, готовые сорваться в любой миг.

Маша охнула и почти сразу полностью вышла из-за двери, выдавая их с потрохами. Андрей тщетно попытался ее задержать, скользкий рукав куртки выскользнул у него из руки.

— Это же… кажется, директор института, — дрожащим голосом сказала она. — Я видела его фото на доске почета. Господи! — она с трудом подавила рвотный рефлекс. — Кто же его так…

Маша подскочила к распластавшемуся на полу телу человека, Андрей вернулся к двери и осторожно выглянул наружу. Пусто. Никого. В общем зале заговорил телевизор — поначалу он даже не расслышал невнятное бормотание, но отбивка выпуска новостей заставила его напрячься.

— Маша, я сейчас, — сказал Андрей.

Она кивнула.

Крадучись, он прошел до общего зала, попутно заглядывая в каждую палату. Брошенные фотографии, вещи, нижнее белье, ручки, памятки — все говорило о том, что люди в спешке покинули палаты и вот-вот вернутся, но он знал, что они уехали и, похоже, навсегда.

Добравшись до общего зала, Андрей высунулся из-за угла. Раскрытые журналы на диванах, ручки, блокноты, незавершенные кроссворды, в углу, возле окна, деревянные шахматы с единственным сделанным ходом пешкой «е2-е4», а на кронштейне сверху — включенный телевизор. Выпуск новостей «Вести-Россия». Молоденькая ведущая рассказывала об открытии в Сибири месторождения редкоземельных металлов, это может перевернуть мировую добычу, сделав Россию монополистом, отметила она оптимистичным тоном. Однако для этого потребуются серьезные инвестиции. Китай высказал заинтересованность. Еще бы, подумал Андрей.

Палестинцы согласились на перемирие с израильтянами, — продолжила девушка. Однако, сколько продлится перемирие, неизвестно. Россия среди участников переговорного процесса, это может принести долгожданный мир, — уточнила она.

Показали видеоряд, который с незначительными изменениями транслировался вот уже лет пятьдесят. Воюющие стороны, разрушенные ракетами жилища, следы от пуль, свидетельства очевидцев — все как обычно.

По планете шагает пандемия гриппа, многие страны оказались к ней не готовы, несмотря на предупреждения Всемирной организации здравоохранения. Многочисленные жертвы в Мексике, странах Латинской Америки, Азии — там где вакцинации не придают должное значение. Россия по показателям вакцинации — в числе передовых стран. Разработки наших ученых признаны во всем мире и в этом году в медицинские учреждения и аптеки страны поступит вакцина нового поколения, над которой работал Институт вирусологии под руководством профессора Трошина. В понедельник экспертная комиссия Министерства здравоохранения завершит приемку нового лекарства. Таким образом, Россия избавится от зависимости дорогих и не всегда эффективных импортных лекарств. На данный момент эпидемиологическая ситуация в стране находится под контролем, — ведущая программы новостей повеселела, однако в ее глазах Андрей улавливал некую озабоченность, словно чтение новостей отвлекало ее от чего-то гораздо более важного. Жизненно важного.

— Катя, я не вытерпел и уже сделал себе укол от гриппа на этот сезон. Признаться, если бы знал о таких хороших новостях, то подождал бы российскую вакцину, — в кадре появилось пышущее здоровьем лицо ведущего спортивных новостей.


— Виталий, недаром говорят, терпение — величайшая добродетель, однако не сомневаюсь, что в следующем году вы обязательно воспользуетесь отечественной вакциной из Огненска.

— Спасибо, Анна. Заодно и проверим, какая вакцина более эффективна, вся зима впереди. А теперь о событиях в мире спорта. Итак, на проходящем в Париже чемпионате по…

Андрей пожал плечами. Судя по всему, они еще не в курсе, что с вакциной что-то не так. Никаких новостей о террористической угрозе, за окнами не слышна полицейская сирена, воздух не раскалывает вертолетный гул и хрип громкоговорителей. Стройные шеренги спецназа за прозрачными щитами не окружают периметр. Вообще ничего не происходит.

Он снова прислушался. Ни души, ни звука, который мог бы говорить об опасности.

Андрей поспешил назад.

Анна стояла на коленях, склонившись над телом пожилого человека, крупного и совершенно седого. Увидев его, Андрей инстинктивно отвернулся. Лицо, полностью залитое кровью, представляло собой кровавое месиво — нос свернутый набок чуть ли не прилип к разодранной щеке, но не это было самым ужасным — рот, рот — Андрей не мог оторвать от него взгляда, обгоревшие губы с запекшейся кровью и… частичками зубов. Нижняя губа была полностью разорвана, верхняя, иссиня-малиновая — набухла как огромная слива.

Он не представлял, какую ужасную, нечеловеческую боль испытал этот человек, и, главное — зачем. Судя по всему, его кто-то пытал. По кабинету разбросаны бумаги, под столом куски какого-то неизвестного аппарата, возле двери — устройство, похожее на планшет. Что здесь произошло, оставалось только догадываться. Судя по тому, что случилось в актовом зале — здесь произошло примерно то же самое.

Скорее всего, старик мертв, подумал Андрей и в то же мгновение человек застонал.

Андрей вздрогнул.

— Помоги, — прошептала Маша. — Его нужно приподнять, он очень тяжелый. Потом воды и обезболивающее. Посмотри в шкафу — наверняка у начальника лаборатории есть аспирин или что-то посильнее.

Они подтащили тело к стене и усадили. Через пару минут человек зашевелился, приоткрыл один глаз. Кажется, он смотрел на них целую вечность и Андрей не знал, что ему думать.

Внезапно он улыбнулся. Если можно так выразиться. Уголки его губ приподнялись, при этом он снова застонал.

— Сс…коты, — просипел он. — Пи-ть…

Андрей повертел головой. У входа в кабинет стоял аппарат с большой бутылью пресной воды. Он взял стаканчик, открыл кран. Несмотря на жуткие раны лица, директор выпил полстакана. Кажется, ему немного полегчало.

— Пенталгин, там в шкафу, — сказал он.

Андрей распахнул дверцы большого лабораторного шкафа, рядом с которым лежал рухнувший второй шкаф. Судя по всему, борьба здесь была серьезной, не на жизнь, а на смерть.

— Только… больше… ничего не трогай.

Пенталгин отыскался на нижней полке. Профессор проглотил большую зеленую таблетку, кадык его дернулся.

Через пару минут, он пошевелил рукой, оперся ею о пол и переменил позу.

— Какой сегодня день? — спросил он, едва двигая языком. Было видно, что каждое слово дается ему слишком тяжело. Из-за разорванной губы слова сливались, а речь походила на шипящие плевки.

— Тот же, что и был… — Андрей посмотрел на Машу, которая при этих словах встрепенулась. — Последний день испытаний. Я не помню число.

— Я тебя знаю, — сказал старик. — Я помню твое личное дело. Ты… тот самый…

Андрей едва заметно кивнул.

— Ты отец девочки, которая в коме, — закончил он. — Саша…

Маша широко открыла глаза и отшатнулась.

— Как это? — спросила она. — Андрей, это правда, это так?

— Да, — сказал он. — Я здесь, чтобы помочь ей. Ученые обещали попытаться установить, что могло произойти и как это исправить. Почему ее организм так отреагировал на безобидную вакцину. Почему все так случилось… — Андрей обхватил голову руками, воспоминания нахлынули на него и он ничего не мог с собой поделать. — А теперь… теперь получается, — все насмарку. Так, доктор? Или вы не доктор? Скажите, что тут, черт возьми творится? Кто это вас так?

Повисла тишина. Трошин покачал головой. Из разорванной губы по подбородку потекла кровь. Она капала на его белую рубашку и сбившийся набок галстук, которые тоже были все в крови.

— Ну говорите же, вы видели что произошло в актовом зале? Это было похоже на жертвоприношение, на чертов обряд или я не знаю, на что еще, я такое только по телевизору в фильмах ужасов видел. Чтобы на моих глазах кому-то отрубили лопатой голову и раскроили череп как ни в чем ни бывало. Это так вакцина на них подействовала, да? — Андрей сжал кулаки. — Почему же со мной тогда все в порядке? И она тоже в норме. Что на это скажете?

Трошин пошевелился.

Его тусклые глаза смотрели с болью и каким-то внутренним ожесточением.

— Вы не виноваты, что с дочкой так вышло, — сказал он наконец.

— Конечно я не виноват, — перебил его Андрей. — Это же я расписался в журнале и не послушался жены. Это благодаря мне она уже два года в коме. И что с ней будет — никто не знает. Даже светила из Москвы понятия не имеют!

— Все было подстроено, — сказал Трошин. — Он все подстроил. Вашей дочери укололи не вакцину.

— А что? — остолбенел Андрей.

— Чистый вирус свиного гриппа.

— Что-что?