Зажечь небеса
Часть 64 из 65 Информация о книге
Отем присела мне на колени и обхватила меня за шею. – Просто идеальный вечер, – сказала она, перебирая мои волосы. – Всё в нем чудесно. И я люблю тебя. Миллион раз я представляла себе, каково это – любить кого-то так сильно. Прежде у меня и близко не было ничего подобного. Никогда. – У меня тоже, – сказал я. – Не думал, что мне выпадет такое счастье. И не думал, что смогу сделать другого человека таким счастливым. – Я счастлива, и это твоя заслуга. Я сунул руку в карман пиджака и достал коробочку, обернутую листом бумаги, на котором было написано стихотворение. Отем прижала ладонь к губам. – Знаю, ты говорила, что красивые слова ничего не значат, если за ними не стоят настоящие чувства. – Я вложил коробочку в руку Отем. – И подумал: а что, если обернуть красивыми словами кольцо… Отем нервно рассмеялась, развернула лист бумаги дрожащими пальцами. Я наблюдал, как она читает стих, надеясь по ее лицу угадать момент, в который мои слова достигнут ее сердца. В ее глазах заблестели слезы, потекли по щекам, а когда она дочитала, то без лишних слов положила листок себе на колени и крепко меня обняла. – Ты даже не посмотрела на кольцо, – хрипло проговорил я. Отем выпрямилась, утерла мокрые щеки. – Одних этих слов было бы достаточно. – Я хочу дать тебе больше. – Я открыл коробочку и показал Отем выполненное под старину кольцо, украшенное маленьким бриллиантом. – Отем… Ты выйдешь за меня замуж? Она смотрела на колечко, и меня охватили сомнения, но они рассеялись, стоило мне увидеть свое отражение в ее глазах. – Да, – прошептала Отем, потом сделала глубокий вдох. – Да, Уэстон. Больше всего на свете я хочу стать твоей женой. Ничего другого мне не нужно, только ты. Я так торопился поцеловать Отем, что едва не выронил кольцо на траву. Я целовал свою любимую, чувствуя соленый привкус ее слез – или это были мои слезы? Своим поцелуем мне хотелось навечно запечатать свое обещание – любить Отем до конца жизни. Она держала листок со стихом в правой руке, пока я надевал кольцо на ее левую руку. Оно плотно обхватило ее тонкий палец и заискрилось в свете огней фонтана. – Это потрясающе, – пробормотала Отем. – И это… – Она посмотрела на листок. – Это… – Лишь малая толика моих чувств. Я сжал ее лицо в ладонях и большими пальцами погладил скулы. – Отем, – сказал я. – Мне столько нужно тебе сказать. Пусть не гаснет свет в твоих ясных очах С мягким отсветом янтаря. И сиянье его пусть растопит броню, Что носила душа моя. Пусть веселый смех с твоих льется уст, И пусть ясный его перезвон Заглушит гремящую память войны И печального прошлого стон. Пусть живое тепло твоих добрых рук Согревает меня всегда, Если ты со мной, верный, милый друг, Не страшны мне ни скорбь, ни беда. От автора Как-то раз Изабель просматривала мои книги. Разумеется, ей пока не позволено их читать, но она всей душой за них болела, как художник и как человек, глубоко заботящийся о социальных проблемах, разнообразии и всеобщем единстве. Изабель спросила меня: – У тебя есть не белые персонажи? Есть, сказала я. – У тебя есть персонажи-инвалиды? Я ответила, что написала книгу, один из героев которой слеп. – А как насчет инвалидной коляски? И история не должна быть ТОЛЬКО о том, что герой в инвалидном кресле. Он просто есть. Я ответила, что такого персонажа у меня нет. И тогда Изабель так на меня посмотрела… Этот взгляд ясно говорил: «Давай, мама. Принимайся за работу». У меня уже была идея для книги, вдохновленная Сирано де Бержераком. В пьесе Сирано считает, что не достоин любви из-за своего физического недостатка (большого носа). Я планировала создать своего Сирано, который полагал, будто не достоин любви из-за своих внутренних демонов. Когда Изабель подала мне идею персонажа в инвалидной коляске, я не сразу поняла, что это Уэстон. Война наносит ущерб тем, кто достаточно храбр, чтобы выдержать ее, и я поняла, что моих солдат она тоже не пощадит. Самоуверенная «недостойность» Уэстона изначально не была связана с его инвалидностью. Скорее, инвалидность стала аспектом, который помог герою понять свою ценность. Эта книга о том, как главный герой, а также Коннор и Отем обретают себя благодаря любви, которую испытывают к другим. Я и сама живу После и всё еще пробираюсь через темный лес, поэтому в первую очередь мною руководила не только идея того, что «ничего не происходит просто так», а того, что всё происходит именно так, как должно было случиться. Даже если произошедшее невообразимо. Мне казалось, что написать эту книгу невозможно. Я думала, что буду править рукопись вечно или вообще заброшу. Вместо этого каждая часть этой книги, каждый поворот сюжета, каждая эмоция, каждое слово находятся именно там, где и должны быть. Эта книга не была написана, она была обнаружена, как говорит Стивен Кинг, на заднем дворе моего собственного опыта. Книга должна была стать именно тем, чем стала, и именно так она меня спасла. Я пока не могу написать полную историю того, что произошло, но с помощью Изабель, До и После я написала эту дилогию. Первая часть – До. Вторая часть – После. Именно так, как и должно было быть. Спасибо, что прочли. * * * notes Примечания 1 Мой Бог (франц.). 2 Да (франц.). 3 Моя дорогая (франц.).