Живой проект
Часть 139 из 162 Информация о книге
* * * Неделю спустя, двадцать пятого ноября Михаил стоял у окна в своем кабинете, вглядываясь во въезжающие на территорию офиса машины. Шел легкий снег, было темно, и Михаил практически ничего не видел, но упрямо продолжал наблюдать за копошением неразличимых, словно игрушечных машинок далеко внизу. Услышав шорох двери, Михаил мысленно поздоровался с секретарем. — Объявили, Михаил Юрьевич, — вместо приветствия тихо сказала Лена. — Спасибо, Лен. И доброе утро. — Доброе ли… — Я жду Александра. Когда появится, пусть сразу проводят. — Хорошо, Михаил Юрьевич. «Вот и случилось», — думал президент. Закон, который должен был стать недостижимым миражом для идеалистов, вступил в силу. — Надеюсь, теперь ты доволен, отец, — прошептал Михаил. Живой проект приехал через несколько минут после Лены — как и обещал — к девяти. Михаил по-прежнему смотрел в окно, скрестив руки на груди. Когда секретарь в приемной предложила гостю пройти в кабинет, президент не обернулся. Саша ждал молча, не двигаясь. — Ну что, чувствуешь себя свободным? — спросил Михаил. Александр склонил голову, не отвечая. — Вот ты и получил права, за которые боролся. Вы все их получили. Много в твоей жизни изменилось? — Михаил развернулся. — Может, теперь ты счастлив? Александр поднял подбородок, губы тронула невеселая улыбка. Он по-прежнему молчал. — Ты получил то, чего добивался, Саш? Скажи честно. Живой проект коротко и отрицательно повел подбородком. — Может, теперь ты понимаешь, что все это было не нужно? — Нужно, — не согласился Александр. Михаил усмехнулся и прошел к своему столу. Присел на край, двумя пальцами пододвинул к себе пепельницу и закурил. Он долго молчал. Александр не двигался с места, наблюдая за неторопливо курящим президентом холдинга. — Саша… — Михаил поперхнулся, потом и вовсе закашлялся. — Ты слишком много куришь, Михаил, — побранил живой проект. Михаил подавился воздухом от смеха и возмущения: — Если ты не имеешь возможности заставить меня отказаться от этого, — он направил на собеседника два пальца с зажатой в них сигаретой, — не смей читать мне нотаций. Александр широко улыбнулся. — Мне нужен зам, — сказал Михаил, давя окурок и поднимая взгляд к собеседнику. Возникла пауза, они смотрели друг на друга. Потом губы Александра вытянулись в линию, плохо напоминающую улыбку: — Если ты пойдешь на мое условие. — Условие?! — воскликнул Михаил со смехом, — Мужик, ты в своем уме? Мне казалось, мы расставили все точки над «и» на Дне рождения Лаборатории Королева! — Так и есть, — кивнул Саша, — но минутой ранее ты усомнился в моих возможностях… Михаил дернул подбородком, желая услышать продолжение. — Ты бросаешь курить. Президент снова громко засмеялся, потом его смех перешел в кашель. Когда он успокоился, Александр смотрел на него с той же полуулыбкой. — Идет, — кивнул президент и поднялся, чтобы пожать живому проекту руку. Александр склонил голову в ответ. * * * Немногим позже Михаил вызвал корпоративного психолога. Его интересовало, способна ли Анна на «нормальную» жизнь. Предоставив специалисту несколько записей разговоров с девушкой, а так же повседневный срез с камер наблюдения в офисе, он дождался известия о готовности предоставить отчет. — Эта уверенность, даже вызывающее поведение — все суть защитная реакция, помноженная на действие стимуляторов, Михаил Юрьевич. Как говорится, лучшая защита — это нападение. В крови — полный набор, никакая страховая не подпишется под Анной, если она решит отключиться. — Она сойдет с ума? Что происходит с такими, как она? — Мания, бешенство, маниакально-депрессивный психоз. — Аня не похожа на человека, который не смог бы жить… без кресла. — Вы следили за ее трафиком, Михаил Юрьевич? — Вика, мы можем проследить трафик Анны Гороян? — В рамках государственного и международного законодательства — нет, Михаил, — ответил поисковик в ухе мужчины. — Хорошо, проследи, как получиться и предоставь отчет. — Хорошо, Михаил. Психолог задумчиво потер подбородок. — Раз уж вы идете на априори противозаконные действия, проследите и сервисы. Наименование и качество значения не имеет, важно количество. Объем информации, которую обрабатывают ежеминутно такие мальчики и девочки, зачастую сами того не осознавая, сравнимо с работой компьютеров начала века. И высвобождение энергии для этого, психическая устойчивость перед лицом таких объемов возможна только при отсутствии необходимости тратить эту энергию на участие в социальных контрактах. — Вика, так же наименование и количество постоянно работающих сервисов. — Принято, Михаил. Вывожу отчет. — Она никогда не будет такой как мы, Михаил Юрьевич. Она уже родилась другой. — Я знаю. — Я не имею в виду реализацию «права на ребенка», я имею в виду ее поколение, ее воспитание. Она давно подключена. И ее мать подключена. — Я знаю. — Сеть для нее — естественная среда. Что будет с вами или мной, если вдруг заставить нас жить под водой? — Но она же работает сейчас в офисе, уже больше месяца почти ежедневно… ну, раз в неделю точно здесь появляется! Доктор пожевал губы. — С газовым баллоном и вы можете погружаться под воду. — То есть всю жизнь на наркотиках? Глава LPI выглядел жалко в этот момент и доктор отвел взгляд, в надежде поскорее забыть, что он вообще это увидел. — Нет, Михаил Юрьевич. Речь не только о физической невозможности, но и об отсутствии психологической потребности. Представьте, что я предложу вам сменить пол. Резко теперь же или подводя к этому постепенно — вы в любом случае будете воспринимать это предложение как абсурд, а то и как оскорбление, более того — как угрозу вашей идентичности. Подключенцам не нужен ваш мир. В принципе не нужен. Он для них абсурден, неудобен и неприятен. — Значит, ничего сделать нельзя? Это ваше официальное заключение? — Мое официальное заключение — ничего делать не надо. Вырывать человека из комфортной, естественной для него среды, по меньшей мере — жестоко, а с выходом поправки о «праве на удаленный труд» еще и противозаконно. — Но кто-то ведь вылечивался?! — Вылечивался? — удивился корпоративный психолог. — Почему вы считаете это болезнью? Не стоит, Михаил Юрьевич… каждый человек имеет право на выбор среды и способа общения. Возникла пауза. Михаил не хотел отпускать психолога и надежду в его лице. Доктор же не оставлял за собой права что-то советовать молодому президенту холдинга. Он знал, сколь случайно пересеклись миры младшего Королева и сотрудницы коммерческого департамента двумя десятками этажей ниже. А так же знал, что мужчина напротив готов причинить боль и себе и этой случайно образовавшейся на его пути девушке, лишь бы добиться результата, который он сам считал приемлемым. И потому доктору было совершенно не жаль Михаила Королева, несмотря на нынешнюю растерянность и безнадежность, чужеродной маской застывшей на жестком лице. 19 Глеб Саныч вытер зад снегом и поспешно натянул штаны. Забросав испражнения, старик, высоко поднимая ноги в валенках, неуклюже побежал обратно в сарай. Войдя в сравнительное тепло, он крякнул и потер ладони.