Живой проект
Часть 150 из 162 Информация о книге
— Глеб Саныч, вы это видели? — Ты все же поставил себе эти экраны в глаза? Не споткнись о реальность, дружок. — Пока временные линзы. В клинике сказали, в таком возрасте к ним надо долго привыкать, чтобы не натыкаться, да, и чтобы не потерять зрение. — Или чтобы вытащить из тебя побольше денег за частое обслуживание. — Или так, — добродушно согласился Шурик, стягивая куртку и вешая на гвоздь у двери. — Ты голодный? — В офисе поел. Так вы видели? Видели, как вывозили Королева? — Видел. Как ты любишь подмечать: температура шкалы социального негодования вошла в красную зону. Сейчас твои матричные тролли повыскакивают из нор и засветятся всеми своими праведными радугами, позволяя негодующим наблюдателям, похрустывая попкорном, поддержать себя лайками. Сколько рейтингов взлетит и упадет в эту ночь! — Всегда вы вот так, Глеб Саныч… — Как Саша? — Я его почти не вижу. — Что, на землю больше не спускается? Шурик хотел обидеться, но засмеялся: — По чайку? — Я вот уже. Присоединяйся, — Глеб Саныч радушно указал на табурет по другую сторону столика. — Глеб Саныч, вы ведь были женаты. Ну, прямо по-настоящему. Старик тихо засмеялся, вытер губы и попытался сделать серьезное лицо. — Вот Санек тоже живет с одной женщиной. С Ритой. И Королев жил… когда-то. И тоже с одной. Я думал, что теперь так не бывает, а тут… — Я тоже так думал… — заметил старик на полном серьезе, — и, кстати, интересные у тебя ориентиры для подражания, я замечу! — Ну, я не о том. В офисе столько женщин! В смысле настоящих, реальных, натуральных! Мне кажется, президент недолюбливает андрогинов… и там президентская надбавка за личную явку. Не знаю, правда, зачем, но я так много людей в одном месте даже на вокзале не помню. Я пытался понять… — Женщин?! — перебил Глеб Саныч, но тут же жестом извинился. — Мой начальник, Максимов… вообще его зовут Роман, но почему-то все зовут его Максимов… так вот, он считает, что к женщинам надо относиться как к компьютерам: каждый раз тебе нужна лишь минута, чтобы понять, что в ней сломано, пол часика, чтобы починить, и вся оставшаяся жизнь — на обслуживание системы… до замены. — А ты как считаешь? — Я хотел у вас спросить, Глеб Саныч. — Хотел у меня спросить, как тебе считать? — старик презрительно крякнул. — Ну, не совсем. Я просто… — … издалека начал. — Да. — Тогда начни ближе. — Всю программную диагностику и наладку проводит Липа, но если нужно посмотреть что-то руками… ну, вы поняли… можно отвезти модуль в сервисный центр, так и делаем чаще всего, ставя новый сразу, а нерабочий складируя для последующего обмена… опять издалека… — Пожалуй, — Глеб Саныч скрыл улыбку за поднятой чашкой отвара. — У нее всегда все ломается! — выпалил Шурик в сердцах. — Всегда и все? — Да! Максимов предложил ей сидеть дома и доплачивать за «неявку» из своего кармана, лишь бы она не появлялась в офисе! — А до твоего появления у нее тоже всегда и все ломалось? — Откуда я знаю?! — возмутился парень, — меня же там не было! — А, действительно. Ну, и? — Ну что, и? Это же моя работа! А она смотрит на меня так, будто это я виноват. Ее соседка подтрунивает… постоянно. Будто я всякий хлам сую, чтобы побыстрее сломалось и мне снова пришлось менять. А у меня же испытательный срок! Как они могут обвинять меня в этом? Старик молча ждал продолжения. — Вот я и хочу понять, за что они на меня так взъелись, ведь я не виноват! — То есть вариант диверсии ты не рассматриваешь? — Чего? — То, что эта… девушка, как я понял, так хочет тебя видеть, что у нее всегда и все ломается? — Да нет, что вы, Глеб Саныч, блоки опечатываются, Липа контролирует. — Знаешь, дружок, даже я никогда не разберусь, что нужно в этом Кощеевом яйце сломать, чтобы оно перестало работать! — Глеб Саныч демонстративно бросил мобильный модуль, действительно имеющий форму яйца, об пол. — Я даже как открывается эта штука не знаю! — Ну, там сложнее… — нахмурился Шурик. Поднявшись за модулем, он бережно вернул яйцо в держатель на столе. — Там весь офис интерактивный, все равно, что в супермаркете… и кресла с колпаками, и стены, окна, двери… буквально все! Ленка же, как электромагнитное торнадо! LPC действительно будет дешевле доплачивать ей «явку» за неявку! — Это ты сам придумал? Про электромагнитное торнадо? — Ага, — засветился Шурик белозубо, — вам нравится? — Мне нравится, что ты светишься все равно, что твой супермаркет, — добродушно заметил старик. — И никакая Ленка не способна превратиться в электромагнитное торнадо, уж не важно, естественного или искусственного происхождения, без веской на то причины. — Я вообще не понимаю, что мне делать. Если бы Максимов не проверил мою работу пару раз, то тоже считал бы, что я специально так делаю! — Пригласи ее в кино. — Куда?! — Ох… куда сейчас ходит молодежь? — В смысле в реале? Ногами? — Да, ешкин кот, ногами! — Не знаю, Глеб Саныч, я ж… — Шурик смутился и перед тем как продолжить, отвел взгляд, — я ж помоечный… Парень увидел, как знакомое с юности лицо, ставшее за прожитые вместе годы роднее лица отца, скривилось в искренней, не виданной ранее ярости. Старик потемнел, в сердцах ударил ладонью по столу и, поднявшись, навис над бывшим сожителем: — Кто помоечный, ты помоечный?! Да как ты смеешь! Как смеешь!? Распрямившись, Глеб Саныч упер кулаки в худые бока и отвернулся. Стремительно прошелся взад-вперед, замер посреди сарая. — Ну, так, гордись этим! — Чем?! — искренне опешил малой. — Тем, кто ты! Кем стал, пережив все, что уготовала тебе судьба! Тем, что сохранил в своем сердце и своей душе! Тем, как относишься к окружающим, и как люди относятся к тебе. Тем, каким ценностям отвечаешь и какие ориентиры выбираешь. Гордись всем, что составляет твою личность, потому что здесь, — старик ткнул сухим коричневым пальцем в ссылку на рейтинги внутри изображения на стекле, — здесь количество особей, несущих в себе личность, критически стремится к нулю. — Нет, Глеб Саныч, — тут же поспешил опровергнуть Шурик с присущим ему добродушием, — вы ошибаетесь, они все ничего! Просто… одинокие и… постоянно чего-то боятся. Глеб Саныч несколько мгновений буравил малого взглядом, но постепенно его лицо расслабилось, пыл угас, а на лице расплылась улыбка. Старик тихо засмеялся, потом сильнее, с всхлипами и слезами, хлопнул себя по коленям, вытер слезы и сел на место. — Что такое, Глеб Саныч? — поинтересовался Шурик, поддерживая веселость старого друга улыбкой. — Бог тебя хранит, Шурик. Иди с миром с глаз моих, тебе завтра на работу. — Да… — спохватился парень, тут же поднимаясь и зачем-то хлопая себя по карманам. — А это… может, посоветуете что? — Доверяй себе. — В смысле? — В прямом! Ты просил совета? Это самый ценный совет, который я могу дать. Доверяй себе! — Спасибо, — улыбнулся парень, растерянно пожимая плечами, — я в пятницу еще заскочу!