Зло под солнцем

— Я этого не говорил. Я не имел в виду Маршалла, которого я считаю очень порядочным человеком. Поймите меня хорошенько, я не хочу сказать против него ни одного слова!

— Простите, но разве вы только что не говорили о естественных реакциях мужа?

— Я только рассказал вам, что эта женщина играла с огнем! — воскликнул майор с одинаковой дозой пыла и чистосердечия. — Она совершенно свела с ума Редферна! И не его первого, я полагаю! Странно то, что мужья никогда ничего не видят. Это даже поразительно, и я часто был тому свидетель. Они замечают мужчину, который влюблен в их жену, но никогда не замечают, что она тоже в него влюблена! Я наблюдал подобный случай в Пуне. Она была очень красива и постоянно обводила своего мужа вокруг пальца, и…

Полковник Уэстон, постепенно раздражаясь, прервал его:

— Извините меня, майор Барри, но на данный момент нам нужно установить факты. Известно ли вам что-либо об интересующем нас деле? Видели ли вы что-либо, что может оказаться нам полезным?

Майор подмигнул и ухмыльнулся.

— Как-то раз во второй половине дня, я видел их обоих — Арлену Маршалл и молодого Редферна — у Чайкиной скалы. Не могу сказать, что на них было так уж неприятно смотреть, но вам, наверное, не об этом нужны показания?

— Вы не видели миссис Маршалл сегодня утром?

— Сегодня утром я никого не видел. Я ездил в Сент-Лу. Как не везет, так не везет! Сижу в этой дыре, где никогда ничего не происходит, а когда, наконец, что-то случается, так меня нет!

В его голосе звучало сожаление.

— Значит, вы уехали в Сент-Лу?

— Да, мне надо было кое-куда позвонить. В отеле нет телефона, а звонить из телефонной будки в Лезеркомбе невозможно: вас слышит вся округа!

— Ваши звонки были столь конфиденциальны?

— И да и нет, — добродушно ответил майор. — Я намеревался позвонить знакомому, чтобы попросить его поставить за меня деньги на одну лошадку. Мне не повезло, потому что я не смог до него дозвониться…

— Откуда вы ему звонили?

— Из почты Сент-Лу. На обратном пути я сбился с дороги, которые здесь без конца петляют, черт их возьми, и потерял добрый час времени. Не скоро я забуду местную дорожную сеть! Поэтому я и вернулся всего полчаса назад!

— Виделись ли вы в Сент-Лу с кем-нибудь? Или, может быть, с кем-нибудь разговаривали?

— Если я вас правильно понимаю, вы спрашиваете меня, имею ли я алиби, — деланно засмеялся майор. — Я в этом не уверен! Я видел в Сент-Лу пятьдесят тысяч человек, но это не означает, что они обо мне вспомнят!

Полковник извинился.

— Простите, но мы вынуждены задавать эти вопросы.

— Конечно, конечно, — ответил майор. — Я остаюсь в вашем распоряжении. Вы только дайте мне знать, и я буду счастлив чем-либо вам помочь! Миссис Маршалл была очень привлекательной женщиной, и я был бы рад посодействовать вам в поимке ее убийцы. Гарантирую вас, что газеты будут писать об этом происшествии под заголовком «Убийство в бухте»! Когда я был в Индии…

Инспектор Колгейт, в свою очередь, энергично прервал нить воспоминаний старого любителя поговорить и через две минуты сам закрыл дверь за майором Барри.

— В разгар сезона проверить что-либо в Сент-Лу нелегко, — сказал он, усаживаясь на свое место.

— К сожалению, это так, — отозвался Уэстон. — Пока что мы не будем вычеркивать майора из нашего списка, хотя я не верю в его виновность!.. Таких старых крючков, как он, тринадцать на дюжину. Когда я служил в армии, я часто встречал подобных ему вояк. В них больше глупости, чем злобы. Но тем не менее, нам надо будет им заняться, Колгейт. Узнать, в котором часу он вывел машину из гаража, проверить, сколько потратил бензина и т.д. Он мог оставить машину где-то в безлюдном уголке и вернуться в бухту пешком. Материально это возможно, но маловероятно. Слишком уж на большой риск ему пришлось бы идти.

— Согласен, — кивнул Колгейт. — Надо не забывать, что погода сейчас хорошая, и здесь повсюду ходят автобусы с туристами. Они подъезжают сюда к половине двенадцатого. Прилив сегодня утром начался в семь часов. Значит, к часу дня был отлив. Надо полагать, что на дамбе и на пляже гуляло немало народа…

— Разумеется, в толпе риск был увиденным всегда меньше, — признал Уэстон. — Но ему пришлось бы пройти перед отелем.

— Не обязательно. Если пойти по тропинке, которая ведет на верхнюю часть острова…

— Я не утверждаю, что он не смог бы вернуться, не будучи увиденным, — уточнил Уэстон. — Ведь практически все постояльцы отеля за исключением миссис Редферн и Линды Маршалл, которые ушли на Чайкину скалу, находились на большом пляже. Тропинка начинается у отеля, но вряд ли кто-нибудь посмотрел в нужный момент в окно. Скажу даже больше: я думаю, что в интересующее нас время можно совершенно спокойно дойти до отеля, пересечь холл и никем не замеченным выйти с другой стороны. Но я имею в виду другое: рассчитывать быть неувиденным нельзя.

— А если майор добрался туда по морю? — спросил инспектор.

— Это уже более вероятно. Если у него где-то была приготовлена лодка, он мог бы оставить машину, добраться до бухты на веслах или под парусом, убить Арлену Маршалл, вернуться к машине, приехать сюда и рассказать нам, что он был в Сент-Лу и заблудился по дороге назад. В таком случае, он прекрасно знает, что нам будет очень трудно доказать обратное…

— Безусловно.

— Итак, Колгейт, — заключил начальник полиции, — вы этим серьезно займетесь. Прочешите весь сектор! Вы не хуже меня знаете, что надо делать! А пока мы выслушаем мисс Брустер.





Эмили Брустер повторила то, что она уже рассказала, добравшись до лезеркомбской полиции и не добавила ничего, чего бы они уже не знали.

— Вам больше не приходит в голову ничего, что могло бы оказаться нам полезным? — спросил Уэстон, когда она кончила.

— Кажется, нет. Это скверное дело, и я надеюсь, что вы покончите с ним как можно быстрее.


— Поверьте, что я тоже на это надеюсь, — ответил Уэстон.

— Не должно же это быть так трудно!

Услышав это утверждение, высказанное, как ему показалось, несколько суховатым тоном, полковник попросил уточнения:

— Что вы имеете в виду?

— Простите меня, полковник, — поправилась она. — Я вовсе не собиралась критиковать ваши методы и не намереваюсь учить вас вашему ремеслу! Я просто хотела сказать, что учитывая, какой женщиной была Арлена Маршалл, расследование не должно оказаться особенно трудным.

— Вы так думаете, мадемуазель? — спросил Пуаро.

— Конечно. Я знаю, о мертвых плохо не говорят. Но тем не менее, факты остаются фактами. Арлена Маршалл была полным ничтожеством. Я не думаю, что это будет приятным занятием, но ведь стоит только покопаться в ее прошлом!

— Вам она не нравится? — мягчайшим голосом осведомился Пуаро.

— Я слишком хорошо ее знала, — ответила она и, прочтя немой вопрос в трех парах глаз, объяснила: — Один из моих кузенов женился на девушке из семьи Эрскин. Вы, наверное, знаете, что этой особе удалось убедить старого сэра Роберта, который почти совсем впал в детство, оставить ей большую часть своего наследства в ущерб своей семье…

— Которая не пришла в восторг от этого поступка, — добавил Уэстон.

— Естественно. Их связь уже вызывала скандал. И в придачу, он завещает ей пятьдесят тысяч фунтов! Вот и посудите о моральных качествах Арлены Маршалл! Может быть, мне не хватает христианского милосердия, но мне кажется, что подобные женщины не заслуживают, чтобы по ним плакали!

Она сделала короткую паузу и продолжала:

— И это еще не все! Я знаю одного молодого человека — он немного сорвиголова, но не плохой мальчик, — которому она так вскружила голову, что он наделал кучу всяких глупостей. Для того, чтобы достать деньги на удовлетворение ее капризов, он затеял какие-то темные махинации на бирже и едва ушел от судебного преследования! Эта женщина оскверняла все, к чему она прикасалась, всех, кто попадался ей на пути! Смотрите, на что она толкала молодого Редферна! Нет, если говорить честно, то я не жалею о ее смерти. Единственное, что я могу допустить, это то, что пусть бы она лучше утонула или упала с обрыва! Смерть от удушения, это ужасно!

— Склонны ли вы предполагать, что она убита кем-то, кто знал ее раньше?

— Вполне.

— Кем-то, кто проработался на остров незаметно для других?

— А кому было его замечать? Мы все отдыхали на пляже, за исключением маленькой Линды и Кристины Редферн, которые ходили на Чайкину скалу, и капитана Маршалла, сидевшего у себя в комнате. Никто и не мог ничего увидеть. Кроме, может быть, мисс Дарнли…

— А где она была?

— Она сидела у расщелины на Солнечном карнизе. Мы с мистером Редферном видели ее, огибая остров.

— Может статься, вы и правы, мисс Брустер, — не особенно уверенным голосом сказал полковник.

— Я без сомнения права, — поправила она категорическим тоном. — Когда речь идет о такой женщине, как миссис Маршалл, лучше всех даст вам объяснение смерти она сама!

Глаза Эркюля Пуаро встретились с серыми глазами Эмили Брустер.

— Совершенно верно, — одобрил он. — Лучше всех нас наведет на след сама Арлена Маршалл.

Мисс Брустер повернулась к Уэстону.

— Вот видите!

— Будьте уверены, мисс, — отозвался полковник, — что мы внимательнейшим образом займемся прошлым миссис Маршалл.





Когда мисс Брустер ушла, Колгейт задумчиво произнес:

— Эта дама знает, чего она хочет! К тому же, она терпеть не могла Арлену Маршалл!

После короткого раздумья, он добавил:

— Жаль, что у нее есть неоспоримое алиби! Вы обратили внимание на ее руки? Совершенно мужские руки!.. Да, телосложение у нее будь здоров! Покрепче, чем у некоторых мужчин!

Он устремил на Пуаро вопросительный взгляд.

— Вы и в самом деле уверены, месье Пуаро, что она утром не покидала пляж?

Пуаро взмахнул руками.

— Увы, мой дорогой инспектор, она пришла на пляж задолго до того, как миссис Маршалл добралась до бухты Гномов, и она пробыла у меня на глазах все время до того, как она села в лодку с Редферном.

— Да, — признал Колгейт, — тогда ее ни в чем не обвинишь.

По всей видимости, он об этом сожалел.