Я тебя заберу (СИ)

Знаю, что к Лизе больше никто не сунется. Кравцова будут мариновать на складе, пока не осознает всю глубину своей ошибки, а с Савойским я поговорил сам. Еще две недели назад.
Других парнокопытных в клинике, кажется, не числится, но все равно оставлять Лизу одну чертовски трудно. Хочется сторожевым псом засесть под дверью кабинета и рычать на всех, кто приходит на прием.
Идея, конечно, безумная. Хоть проси палату в ближайшей психушке. С двумя койками — для себя и для Кравцова. Но срочные рабочие вопросы все же заставляют вернуться машину.
«Глаз с камеры в коридоре не спускать! Если явится кто-то подозрительный, пусть охрана сразу бежит в кабинет и разбирается!» — пишу я Злотникову и завожу, наконец, двигатель.
Офис компании напоминает пчелиный рой. Из каждого закоулка слышится смех. На ресепшене, рядом с кофемашиной, связка надувных шариков и стопка неиспользованных приглашений.
Запоздало понимаю, что это последствия корпоратива. Я сам организовал все это шапито. Сам дал вольную на утро, чтобы отоспались. По календарю вроде бы вчера, а по ощущениям — минимум месяц назад.
После кофе окунаюсь в работу. Сколько себя помню, она всегда стояла на первом месте. Ни одна женщина не могла сдвинуть с пьедестала эту требовательную «любовницу».
Даже во время болезни отца я умудрялся днями пропадать в офисе. Пытался спасти его компанию, удержать на плаву свою и еще строил какие-то планы. Рвал жилы за двоих. Не умел иначе. Сейчас впервые хочется свалить все папки в одну кучу и вручить это «счастье» заместителям.
Нетипичное для меня желание. Такое же непривычное, как сбитые костяшки, на которые с ужасом косятся подчиненные.
К сожалению, торжественное возложение болта на дело всей жизни приходится пока отложить.
— Кирилл, Кравцовым уже занимаются? — разобравшись с половиной документов, спрашиваю я по телефону у своего начбеза.
— Он спекся еще в дороге. Но мы довезли до места, освежили немного... из шланга. И оставили в дальнем боксе. Осознавать, как вы и приказали.
— Хорошо. После осознания еще раз побеседуйте. Мне надо, чтобы он даже думать о чужих женщинах разучился. 
Мысленно извиняюсь перед женой Кравцова, изображать семейную идиллию у нее, наверное, больше не получится. Однако спускать на тормозах очередной «подвиг» ее мужа я не намерен.
— Если нужно, можем еще физиопроцедуры провести, — хмыкает Кирилл. — Тогда вообще ничего не сможет.
— Их я ему лично проведу, если еще раз сунется к Лизе.
— Понял. Не вопрос! А что по нашему главному герою? Распоряжения будут?
Убрав часть бумаг в стол, достаю неприметную папку с надписью: «Рогов». В ней фотографии, записи разговоров и больше сотни фамилий. С частью их носителей за прошедший месяц Кирилл успел познакомиться лично. Кое с кем встречался я сам. О других пришлось узнавать через подставных лиц.
Картина рейдерского захвата получалась примитивной донельзя. Подкуп, откаты, скупка акций и взятки должностным лицам из разных инспекций — классическая схема, не менявшаяся в определенных кругах уже десятки лет.
Отличие было лишь в еще одной цепочке: моей беременной жене, ее любовнике и Савойском, который, как переходящее знамя, работал то на Рогова, то на меня, то снова на Рогова, только под моим контролем.
Не самая дешевая схема. С нулевым коэффициентом полезного действия и расходами в стиле местных чиновников, вбухивающих астрономические бюджетные деньги в строительство никому не нужных памятников и выставочных павильонов.
Вероятно, если бы не жажда мести, Рогов и не решился бы на подобные шаги, но теперь поворачивать назад было поздно. В надежде захватить мою компанию он потратил такие суммы, что оставалось либо завершать задуманное, либо падать в яму, которою вырыл своими же руками.
— Из банка уже сообщили, когда будет подан иск? — уточняю я, просматривая бумаги.
— Через неделю. Там у них обнаружился неликвид в заложенном имуществе. Хотят увеличить общую сумму.
— Долго... Этому уроду хватило бы и прежней цифры.
— Банкротством попахивает. Наверное, надеются урвать по максимуму.
 
— Ясно. А что с заказчиками? — Беру лист с названиями компаний.
Все они в черную и официально работали с Роговым последние пять лет.
— Большинство контрактов расторгнуто. Кто-то прекратил сотрудничество в одностороннем порядке, кто-то через суд.
— Сработала слитая в сеть информация о долгах?
Именно с этого «оружия» Рогов начал свою нынешнюю рейдерскую атаку. Именно от него страдал сейчас сам.
— Да, как мы и рассчитывали.
— Остался хоть один крупный заказчик?
— По нашим данным, нет. За фирму Рогова держится лишь мелочевка. Но там ни предоплаты, ни долгов. Когда банк наложит лапу на имущество, они быстро сменят партнера. Никто не станет вкладывать деньги в банкрота.
— Отлично.
По-хорошему, можно выдохнуть. Мы сделали все, чтобы Рогов стал никем. Без гроша за душой и с целой очередью рассерженных кредиторов. Однако одно острое дежавю не дает покоя.
Девять лет назад я почти поверил, что смогу победить. Тогда тоже был суд, приговор и срок, которого должно было хватить до конца дней. На радостях я чуть не бросился за одной необычной девчонкой, но вскоре на собственной шкуре узнал, как способен кусаться загнанный в угол хищник.
Не самые приятные воспоминания.
Чересчур высокая цена.
Даже если бы и хотел забыть, ничего бы не вышло.
Половину дня, пока Кирилл занимается Кравцовым и подчищает другие наши хвосты, я ломаю голову над следующим ходом Рогова, пытаюсь найти слабое звено. А когда собираюсь выходить из офиса, словно ответ, раздается звонок от перепуганной Насти.
  
Глава 47. Игра на повышение
 
 
Страх не только эмоция, но и рычаг управления.
 
В отель, где сейчас временно живет Настя, я приезжаю через десять минут после звонка. К моменту, когда поднимаюсь на седьмой этаж, там уже вовсю суетятся криминалисты и раздает команды Злотников.
Сама Настя выглядит нормально. На плечах, как покрывало, пиджак Кирилла. Тот самый, в котором он был утром, когда уводил из клиники Кравцова. В руках пузатая чашка с чем-то дымящимся. На лице растерянность. Без слез и страха.
Первым делом останавливаюсь возле жены:
— К доктору нужно?
Мы не живем вместе. Через пару месяцев должен закончиться бракоразводный процесс. Но пока этого не произошло, именно я отвечаю за Настину безопасность и здоровье.
— Вроде бы всё в порядке. — Она распрямляет плечи, задумчиво смотрит на пиджак, словно думая, снять его или нет.
— А если проверить?
— Знала, что ты так скажешь, — сдержанно улыбается Настя. — Савойскому я уже позвонила. Начальник твоей службы безопасности обещал отвезти в клинику, когда закончит с этим... — Она обводит взглядом гостиничный номер, и я повторяю за ней.
Смотрю на раскрытый шкаф — внутри все перевернуто, часть вещей сброшена на пол. На кровать, политую чем-то красным. На вспоротый матрас и точно такие же растерзанные подушки.
— Кого-нибудь видела здесь?
Злотников наверняка уже задал необходимые вопросы и уточнил все, что нужно было уточнить, однако с терпением полная задница.
С Настей не могло ничего случиться.
Мы сделали все, чтобы она была в безопасности. Нашли хороший отель. Не из числа випов, но надежный и комфортный, лучше любой квартиры. Приставили охрану. Незаметную, чтобы не раздражала других постояльцев. Скрыли все сведения о том, где живет.
Никаких имен. Оплата наличкой. Питание из местного ресторана, чтобы не нужно было звонить в доставку и светить номер телефона.
Ни одна подруга или родственник не знали, что Настя съехала с нашей общей квартиры. Ни одна живая душа не могла отыскать ее и устроить погром в номере.
— Я видела лишь телохранителя. Он зашел первым, чтобы все проверить. А через минуту...
Тонкие руки вздрагивают, и на паркете образуется чайная лужица.