Операция "Контрольный в сердце (СИ)

Целое море грусти. Она очень любила Джерарда. Джер тоже любил ее. Но, любил ли он ее также сильно? Не знаю. Видимо, нет, раз все-таки уехал на войну. Ему было мало охранять только мое спокойствие, спокойствие одного города. Он хотел защитить всю страну. Конечно, он делал вид, что верит всей той фигне, которую говорили политики. Мой бедный братик! Я любила тебя, Джерри, и буду любить всегда, и память о тебе всегда будет жить в моем сердце. К счастью, у нас теперь есть твоя точная копия – твой сын, дорогой мой. Спи спокойно!
====== Часть 43. Ограбление с последствиями ======
Мы прощаемся и летим в Меделин сквер. Конечно же грабителей там давно нет. Зареванная девушка за прилавком рассказывает, что двое черных парней забрали все украшения. Все стандартно, как обычно. Держали ее на мушке, пока не собрали все вещички. В магазине слишком душно, головная боль усиливается. Молча киваю на выход, и Бен разрешает мне выйти на улицу, все еще допрашивая девушку.
 – Би-33, запрашиваю детективов по адресу вызова. Преступники скрылись со всем награбленным. Девушка может описать грабителей, – сообщаю. – Вас понял, Би-33, – отвечает диспетчер. – Требуется ли помощь парамедиков? – Нет, продавец в порядке. Напугана немного, – отключаю рацию.
Подумать только! Племянник! Сын Джерарда! Даже дыхание перехватывает. Папа с мамой будут счастливы. Они просто с ума сойдут! Мама наконец-то перестанет…
 – Привет, офицер! – голос сбоку заставляет меня вздрогнуть. Трясу головой, поворачиваюсь. – Вот блин, – закатываю глаза. – Сеньор Рамос? – пытаюсь улыбнуться. Только его здесь не хватало. Мы постоянно арестовываем этого молодого мексиканца за хулиганство – порчу городского имущества, граффити, публичное справление нужды и прочее. – Да, Рамос, – кивает. – Что делаете здесь? – опирается на стену. – Ограбление, – указываю на дверь в магазин. – Это не ты, случайно? – Я не вор, офицер! Хулиган, но не вор, нет. – Тогда чего тут отираешься? – осматриваю его на наличие оружия. Вроде, ничего нет. – Гуляю. Я любознательный. В коллеже мы сейчас проходим историю кораблестроения. Скукота, – морщится. – Ходишь в колледж? – не верю. – Да, в общественный, – жмет плечами. – Уже заканчиваю. Но, я хочу быть копом. – Тебя не возьмут, – хмыкаю. – Почему это? – морщится. – Ты нарушал закон. И не один раз, – качаю головой. – А ты? Ни разу не нарушала закон, офицер? – скептик. – Копы не нарушают законы! – Копы? Круто! Дай пистолет посмотреть, – улыбается. – С ума сошел? – жмурюсь. – Ну, дай! Это Беретта, да? – напирает. Меня немного пугает. – Ага, Кольт! – закатываю глаза. – Хулио, иди! Иначе я найду, за что тебя забрать! – улыбаюсь в ответ. – Мне скучно. Район скучный. Ты моя единственная знакомая здесь. – То же мне! – хмыкаю. – Нашел знакомую! Ты преступник, а я коп. Давай, каждый будет заниматься своим делом, Рамос! – Ну… Судя потому, сколько раз ты меня обнимала, мы почти пара, – заигрывает со мной. – Не обнимала, а обыскивала, – наклоняю голову. – Иди уже отсюда! – Ну дай хоть наручники посмотреть, – просит. – Тебе что, пять лет? Не насмотрелся, когда тебя задерживали? – Ну, дай! – хлопает меня по тыльной стороне ладони. – Иди отсюда! – злюсь. – Заберу за хулиганство, как обычно, а стукнешь еще раз, впаяю нападение на полицейского! – предупреждаю. – Ну, давай! – сверкает глазами, хватает меня за плечо, прижимает грудью к стене, щелкает застежкой кобуры и убегает. Я выдыхаю. Ему на это понадобилось секунды три. Быстро проверяю наличие Глока. Нет. Пусто. – Хулио Рамос, стой! – бегу следом за ним. Он не слушает меня, уносится вглубь парка. – Би-33, офицер О’Доннелл! Требуется подмога. Калвер Сити. Парк по Меделин сквер! На меня напали, отобрали оружие. Мексиканец, двадцать лет, бритоголовый, клетчатая рубашка, зеленая шапка, черные джинсы, – договариваю. Запыхалась. Это кошмар! – Вас понял, офицер О’Доннелл! Направляем вам в помощь три патрульные машины, – отвечает диспетчер. – Холи! – голос Бена позади. Торможу. – Кто? – Рамос! – пытаюсь отдышаться. – У него мой Глок! – Что? Черт, Холи! Как ты это допустила? – злится. – Пошел к дьяволу, Бен! Он напал на меня! Или по-твоему я сама отдала ему пушку? – Ты в порядке? – осматривается. – Нет! Я не в порядке! Если мы не задержим его, то меня посадят! – повышаю голос. Слышу звуки сирен. – Ну все, Хулио! – Вон он, – мимо проносится офицер из участка Ньютона Харрисон. – Урод! Он с моим Глоком! – Не лезь! – отпихивает меня Бен. – Я достану его! – бросаю и несусь за латиносом. Бен бежит следом. – Холи! По Крейс! На перерез! – указывает мне Харрисон. – Да! – киваю. – Кому сказал, не лезть? – Бен хватает меня за рубашку на спине и отбрасывает меня назад. Я с сумасшедшей скоростью пролетаю пару метров, падаю на асфальт и кубарем кочусь по земле. Очень сильно ударилась плечом, ребрами. – Больно, – задыхаюсь. – Больно, – пытаюсь восстановить функции легких. Сажусь. По запястью тянется полоска крови. Форма на коленях разорвана, вся в крови. Что за черт? Дурацкий Бен! Я убью тебя, придурок! – Ауч! Черт! – стону, вставая. Как же все болит! Ребра, левое плечо, кажется, я вывихнула запястье. – Би-33, офицер ранен, пришлите скорую на Меделин сквер, – кряхчу. Надеюсь, я не сломала ребра. Плетусь к ближайшей скамейке. Пытаюсь присесть, но не получается, мне больно. Слишком. Зажимаю рану на руке. Парамедики помогают мне сесть, останавливают кровь, предварительно диагностируют многочисленные вывихи. – Вам нужно в больницу, – парень-медик помогает мне подняться. – Вам больно наступать, офицер? – Вы милый, – улыбаюсь. Он строго смотрит на меня. – Да, больно. Я не знаю, как подняться, – смотрю на машину. – Вы и не будете залезать, ложитесь, – мне в колени упирается каталка. – Этот такой стыд, – морщусь. – У вас нет выбора, – улыбается он. Красавчик. – Ложись, – как-то слишком чувственно произносит он. – Вы меня не щадите, – голова кружится. Я будто выпила. – У вас есть девушка, или парень? – Болеутоляющее подействовало, – радуется парень. Я ложусь на каталку. Она такая мягкая. Так совсем не больно. – Холи! – голос Бена звучит слишком громко. – Что случилось? – он напуган. – Ты меня чуть не убил! – рычу. – Посмотри на меня! – приподнимаюсь, но острая боль в боку заставляет меня опуститься обратно. – Как же больно! – Прости меня, – хватает за руку причиняя боль. – Я не думал, что так получится. – Не думал? – морщусь. – Посмотри на себя, громила! Ты с такой силой отшвырнул меня… Бен! – вскакиваю. – Пушка! – Мы его упустили, – жмет плечами. Мои губы трясутся и боль наполняет каждую клеточку моего тела. – Черт! – плачу. – Меня теперь уволят!
====== Часть 44. Госпиталь ======
 – Не уволят, детка. Мы его найдем, обещаю! – серо-голубые глаза смотрят на меня с болью. – МакКензи! – рядом возникает Элиза, за ней Марк. И как эти чертовы детективы внутренних так быстро обо всем узнают? – Отойди от нее. Вам нельзя разговаривать! – Да, да. Знаю, – выдыхает. – Холи ранена. – Споткнулась когда догоняла Рамоса и упала, – морщусь. – Ничего не сломала? – Элиза сочувственно сжимает мою ладонь. – Надеюсь, нет, – смотрю на нее. – Лиз! Меня уволят теперь? Посадят? – боюсь. – Отстранят, – кивает она. – Надолго? – тяжело сглатываю. – На время расследования, – жмет плечами. – Ты же знаешь, как это бывает, Холи. – Знаю. Можно Бен поедет со мной в госпиталь? – пытаюсь успокоиться. – Нельзя, Холи, – качает головой. – Марк допросит его в участке, а я поеду с тобой в больницу. – Хорошо, – киваю. Снова все тело отзывается на это необдуманное действие. Красавчик-парамедик просит Элизу ничего у меня не спрашивать, дать мне отдохнуть. Но у Элизы свой протокол и она заваливает меня вопросами о краже моего Глока. Я отвечаю все, как было. Конечно, ей не нравится, что я болтала с Рамосом. Говорит, что это может вызвать подозрения. – Но, ты надежный офицер, Холи. Тебе поверят. У руководства нет причин сомневаться в тебе, – успокаивает. – Камера! – вспоминаю. Слишком резко дергаюсь и снова по телу проходит жгучая волна боли. – Дьявол! Лиз, там висела камера прямо над дверью. Ее было почти невидно из-за этого механизма… – пытаюсь сообразить как он называется одним словом. – Так камера могла зафиксировать и тех грабителей, а не только Рамоса? – глаза горят. – Конечно, – улыбаюсь. – Слава Богу, – закрываю глаза. Сквозь сон слышу, как Элиза звонит детективам, занимающимся ограблением. Слышу, как в ее рации шипит голос диспетчера объявляющий перехват и приметы Хулио Рамоса. Обезболивающее действует все сильнее и я наконец засыпаю. Молча смотрю как на меня опускается большой аппарат рентгена, пожилая медсестра обрабатывает мои раны, перебинтовывает коленки. Тяжело пошевелиться. При резком падении, я все же успела кое-как сгруппироваться и теперь все мышцы ноют. – Мам! Все нормально, правда, – пытаюсь убедить ее. – Переломов нет, не беспокойся, – улыбаюсь. – Врач сказал, что у тебя многочисленные ушибы, – в папиных глазах тревога. – Просто, я неудачно упала, – объясняю. – Мам, если ты заплачешь, то я сейчас же сломаю себе ребро, – предостерегаю ее. – Помолчи! – недовольно фыркает она, утирая нос. – Где Бен? – осматривается папа. Я ждала этого вопроса. – Нашел дела поважнее моей дочери? – хмыкает. О, папа! Если бы ты знал, что это именно Бен стал причиной моего нахождения здесь, ты бы наверняка разрядил в него обойму моего украденного Глока. – Все на перехвате сейчас, пап. Хотя, я не уверена. Возможно, его до сих пор допрашивают. Потеря табельного оружия – это серьезно. Меня могли бы уволить, посадить. Но всего лишь отстранили на время. Ну, ничего, я успею поправиться за это время. – Мы заберем тебя сегодня же к себе, – отрезает мама. – О тебе нужно будет позаботиться. – Мам, у меня есть Бен. Не хочу чтобы ты суетилась, – держу ее за руку. – О Бенджамине тоже стоит позаботиться, – решает. – О, нет! Он ни за что не переедет к вам, даже на короткое время, – улыбаюсь. Нервно. Представляю себе эту картину. – Это мы еще посмотрим, – кивает папа. – Отдыхай, – он уводит маму за собой. Закрываю глаза. Мне сказали, что отпустят домой в шесть вечера, как только хирург еще раз осмотрит меня. У меня в запасе еще пара часов. Может, удастся поспать? Проваливаюсь в дрему. Прикосновение горячих губ на моем лбу. Открываю глаза. Надо мной нависает Бенджи. – Как ты? – мнется он. – Все еще ненавижу тебя, – фыркаю. – Посмотри на меня! – снова злость просыпается во мне. – Прости меня! – Не прощу! Зачем? Зачем ты это сделал? – Не хотел подвергать тебя опасности, – гладит по голове. Единственному органу который не пострадал от падения. – Не подверг! Молодец! – пытаюсь отвернуться от него. Но с болевыми ощущениями, это не так уж и просто. – У него твой Глок. Он мог выстрелить, ранить тебя. – А сейчас я совсем не ранена. Цела и невредима! – шиплю. – Ненавижу тебя! – А еще он мог тебя убить! – Ты тоже! – фыркаю. – Но не убил же! – слышу, что улыбается. Поворачиваю голову, меряю его уничтожающим взглядом. – Прости, детка! – наклоняется, целует меня в губы. – Ты больной, – отпихиваю его. – Ладно, я могу смириться с тем, что ты защищал меня, но ты ведь усомнился во мне! Подумал, что я не смогу постоять за себя, не справлюсь со своей работой! – пищу. – Холи! – закатывает глаза. – Рамосу двадцать лет, тебе двадцать четыре. Он учится в колледже, ты закончила колледж и полицейскую академию. Он весит больше тебя лишь на пару фунтов. И ему понадобилось три секунды чтобы отобрать у тебя пистолет. Ты серьезно думаешь, что смогла бы отобрать у него свою пушку? – улыбается. – Ненавижу тебя! – визжу. – Тише, детка! Ненавидишь за то, что я прав? – хмурится. – Пошел вон, МакКензи! Уходи! Вали! Не хочу тебя видеть! Никогда! – задыхаюсь от нахлынувших слез. – Холи, – присаживается он на стул, обнимает меня. – Да, что я за коп такой, что не смогла уберечь даже свое оружие? Я не внушаю страха, не крутая. Мне в пору мороженое деткам продавать! – вытираю слезы. – Он просто оценил обстановку, понял, что я не сразу помогу тебе, пущусь за ним в погоню. – Я бы догнала его, – всхлипываю. – Догнала бы, детка. Вот только чего бы это стоило? Я не готов платить за твой Глок твоей жизнью, – качает головой. Взгляд очень серьезный. – Я люблю тебя, – шепчет чуть слышно мне на ухо. – Что? – морщусь. – Я люблю тебя, – чуть громче. – Ничего не слышу из-за этой твоей мужской бравады, – хлопаю ресницами. – Скажи громче, – киваю. Он закатывает глаза, выдыхает. Тихонько в дверях появляется папа. – Холи Мария О’Доннелл, я люблю тебя! – громко произносит. Я улыбаюсь. – Невыносимая ты сука! – добавляет. Я округляю глаза, пытаясь подавить смех. – Кхм! – прочищает горло папа. Бен каменеет. – Мистер О’Доннелл? – поворачивается. – Я отвезу тебя, Бенджамин, – в папиных глазах что-то среднее между желанием убить Бена, задором и полным непониманием того, что он сейчас услышал. – Эй! Куда? – приподнимаюсь с кровати. И все-таки больше всего у меня болят ребра с левой стороны. – Сначала в твою квартиру, я соберу кое-какие твои вещи, одеяло, потом ко мне, возьму вещи для себя, накормлю Оскара, и мы приедем за тобой, заберем тебя к родителям, – объясняет Бен. – Ты согласился? – шепчу Бену. Он разводит руками типа: у меня не было выбора. – Мама побудет с тобой, – предупреждает папа. – Она ушла за твоим любимым чаем, – целует меня в лоб. Я киваю. Провожаю их взглядом. Папочка, умоляю, только не скажи Бену ничего лишнего!