Операция "Контрольный в сердце (СИ)

====== Часть 51. Семейка ======
 – Холи! – стук в дверь. Секса не обломится даже с самой собой. Сжимаю кулаки, убираю чемодан под кровать. – Миссис МакКензи? – улыбаюсь. – Просто Джина, дорогая моя, – отмахивается. – Хорошо, Джина, – соглашаюсь. – Приехала моя дочь Беатрис с мужем и дочерьми. Мы садимся ужинать, ждем тебя в столовой. – О! Ждете только меня? Идемте, – киваю. Мы спускаемся по лестнице. Трели красивого женского голоса, словно, щебетание сказочной птицы, детский смех и спор басом. Не похоже на тишину моего родительского дома. Друзья у них взрослые, особо не шумят, единственный шум создает сейчас Антуан…
Я не разглядела Беатрис при нашей первой встрече. Еще бы! Бен лежал без сознания, отходил от операции. Я только что осознала, что люблю его. В общем, мне было совсем не до Беатрис. Сейчас же я вижу, что это белокурая, голубоглазая молодая женщина. Она такая красивая. Неподдельная радость в ее взгляде и лучезарная улыбка. Она смотрит на своих близких с нежностью, всепоглощающей любовью. Джерард тоже был таким. Тоже смотрел так на нас…
 – Биби, Брюс, это моя девушка Холи, – Бен представляет меня им. – Девушка? – раскрывает глаза его сестра. – Ах ты молчун! – пихает брата в плечо. – Холи, это малышки Диксен – Лили и Эдиссон, – указывает на девочек, занятых просмотром Улицы Сезам. – Мне очень приятно! – киваю. – Бен столько о вас рассказывал… – Да? А о тебе он ничего не рассказывал, – хмыкает Дэвид. Сжимаю губы, пытаюсь делать вид, что ничего не слышала, а вернее, что он ничего не говорил. – Бен, она такая красивая! Почему ты не рассказывал о ней? – Беатрис сжимает мою ладонь. У нее такая нежная кожа! Прости, Бенджи, мне придется расстаться с тобой, я влюблена в твою сестру! – Ты меня смущаешь, – опускаю глаза. – Какая она милая, братик! – Биби, разве ты не узнала Холи? – хлопает ресницами Дэвид. Мы рассаживаемся вокруг стола. – Нет, – сводит брови блондинка. – А должна? – Пап, не начинай! – шипит Бен. – Дэвид, вместо того чтобы болтать открыл бы лучше вино, – Джина вручает ему бутылку. – Так почему я должна была узнать ее? – переспрашивает Беатрис. – Мы встречались ранее. В больнице. Я напарница Бена. Он закрыл меня собой, – объясняю. – О! – вспоминает она. – Бен – герой! – Да! – подает голос Брюс. – Теперь ты понимаешь, как тяжело держать марку в этой семье? – улыбается. – Не прибедняйся, – Бен переплетает наши пальцы под столом. – Брюс – пожарный. А вернее, сержант пожарной службы Диксен. Он тоже спасает жизни. – Пожарный, Брюс? Ух ты! Опасно, наверное? – пытаюсь поддержать разговор. – Не опаснее, чем служба в полиции, – кивает. ЧТО? – Брюс у нас необычный. Единственный из пожарных, кто не считает копов бездельниками, – хмыкает Бен. – Это отрадно! – улыбаюсь. – Я тоже из Лос-Анджелеса, занимался в юных полицейских в Голливуде, но позже понял, что это не мое, и перешел в спасатели, – рассказывает. В Голливуде? – Сколько тебе лет, Брюс? – кусаю губу. – Тридцать восемь, – щурит один глаз. Не понимает к чему я. – Тебе было пятнадцать? – допытываюсь. Он кивает. – Может, ты помнишь, в младшей группе не занимался парень по имени Джерард О’Доннелл? – сердце колотится о ребра. – Джерард, Джерард… – щелкает пальцами. – Джерри! Точно! Русский парень. Светловолосый такой! – улыбается. – Да, – киваю. – Он был крутым. Был чуть моложе, но занимался вместе с нами. Ты тоже его знаешь? – Он мой старший брат, – какое-то радостное тепло растекается в груди. – О! Правда? И как он? – накладывает в свою тарелку овощей. – Наверняка уже стал шерифом, – улыбается. – Да… – киваю. Сжимаю губы. Сглатываю комок. Перевожу взгляд на Бена. Он улыбается одним уголком рта, легко прижимает меня к себе за плечи. – А, ты хороший коп, Холи? – сверлит меня взглядом Дэвид. – Об этом, наверное, не мне судить, мистер МакКензи, – жму плечами. – Бен скажет лучше, – сжимаю колено любимого. – Холи отличный коп, пап. Порой слишком усердствует, и идет на чрезмерный риск, но всегда выходит молодцом. Из любой ситуации, – хвалит меня. Мой любимый! – Толкая тебя под пули, – кашляет Дэвид. Все пытаются сделать вид, что ничего не слышали. Еще один подобный выпад в мою сторону и я не стану молчать. – Холи, расскажи о себе. У тебя красивый акцент. Я не очень разбираюсь, и даже прожив в Лос-Анджелесе несколько лет, так и не научилась распознавать откуда приезжают люди, – жует Беатрис. – Я родилась в Калифорнии, а мои родители приехали из Ирландии. А бабушка и дедушка из России. Так что я свободно говорю на русском и ирландском, в школе выучила испанский. Отсюда, наверное, такое смешение акцентов, – улыбаюсь. – Из Ирландии? – удивляется Джина. – Родители Дэвида иммигрировали из Шотландии. – Правда, мистер МакКензи? Где жили ваши предки? – поворачиваю голову в противоположный конец длинного стола, за которым расположился Дэвид. – Не думаю, что ты знаешь, где это, – пренебрежительно отвечает он. – Возможно, тебе известны только Глазго, Мельбурн и Лох-Несс… – он не собирается отвечать мне. Похоже, в его интересах только унижать меня. – Да, сэр. Вы правы. На этом мои познания о Шотландии заканчиваются, – киваю. К счастью, за стол усаживаются малышки Диксен и все внимание переходит на них.
Девочки рассказывают о своей школе, мальчике по имени Латрел и шиншилле Джошуа, которого видели в зоомагазине. Последний раз я так улыбалась, когда Антуан рассказывал мне про то, как перепутал статьи криминального кодекса на экзамене.
После ужина я мою посуду. Вернее составляю ее в посудомоечную машину, напеваю под нос Канзас. Несмотря на Дэвида, семья Бена отличная. Все вежливые, искренне интересуются моей жизнью и открыто рассказывают про свою.
 – Девочки засыпают, и мы сразу похищаем вас, – красивая блондинка быстро прижимает меня к себе. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Оказывается, я лесби! Не знаю радоваться мне или расстраиваться. – Похищаете? – щурюсь. – Да! У нас есть любимый бар. Тебе понравится, – подмигивает мне, целует в щеку. Не разрывай поцелуй! Пожалуйста! Никогда не отрывай свои губы от моей кожи!
====== Часть 52. Сказки ======
Но она отпускает меня из своих теплых объятий, чем разочаровывает.
 – С чего такая уверенность, Беатрис? – тяжело сглатываю. Я хочу быть такой же красивой как и ты! – Ты о чем? – мило морщит носик. – О том, что мне понравится ваш с Брюсом любимый паб. – Я думаю, ты веселая, – подмигивает мне. – На самом деле нет. Частенько придаюсь меланхолии и самокопанию. – Но, влей в тебя бутылочку Гиннесса и все становится проще? – огонь в ее глазах. Что? Ты меня алкоголичкой обозвала? – Эмм… – Не смущайся! Я сама такая же! – подмигивает. – Ну, ладно, – меня немного сердят ее слова. – Я включу посудомойку сама. Тут есть хитрость и маленькая неисправность. Иди, переодевайся, – шлепает меня по заднице. Ух! Будто и не по попе шлепнула… Эй! Соберись!
Поднимаюсь на второй этаж. В комнате для гостей пусто. Бена нет. Может, он в ванной? Прохожу по коридору, дергаю дверь на себя.
 – Бенджи! – мне в ответ тишина. – Бенни! Бенджамин! – стучусь. – Его тут нет! – рычание с той стороны двери и я слышу, что вода перестала барабанить по дну ванны. Чертов Дэвид. Пошел ты!
Толкаю дверь в конце коридора. Бен сидит в кресле у высокой лампы. Лили и Эдиссон расположились на двухъярусной кровати, они бережно укрыты пледами.
 – Так вот. Гонсалес и Вонг не стали долго ждать. Они сразу же помчались за преступниками… – Ты рассказывал нам это в прошлый раз, – наклоняется малышка Эдиссон со второго яруса. – Я ведь предупреждал, что у меня нет новых историй для вас, – шепчет Бен. Я улыбаюсь. Мой любимый оказывается такой милый с детишками. – Эдди! Ты можешь не слушать! – поднимается Лили. – Я люблю рассказ про Гонсалеса и Вонга! – шипит. – Он скучный, Лил! – фыркает. – Можно, я расскажу? – вхожу в комнату. Все разом замолкают и пялятся на меня. – Ты не знаешь! – вредничает Эдиссон. – Зря ты, Эдди. Холи отличный рассказчик, – заступается за меня Бен. – Дай мне шанс, Эдди, – усаживаюсь Бену на колени. Он обнимает меня, переплетая пальцы на моем животе. – Его звали Александр, ее звали Мария, – начинаю. – Прямо, как и тебя, Лил! – бормочет Эдиссон. – Второе имя Лили – Мэри, – шепчет Бен. – У тебя красивое второе имя, Лили, – улыбаюсь. И девочка на нижнем ярусе улыбается мне в ответ. Я расскажу кое-что малышкам. – Так вот. Он был таким невероятно красивым, сильным и самым умным, что она полюбила его в первый же день их знакомства. Но Алекс не замечал Марию. Считал ее слишком глупой, еще совсем маленькой. – Она была маленькой? – настойчивая Эдиссон нагибается через край кровати. – Нет, не была. Но она была младше него. Так уж вышло, что они охраняли спокойствие короля. – Не бывает девочек-охранников, Холи! – язвит Эдди. Невыносимая девчонка! – У короля была отдельная охрана. В нее входили еще и девочки. Так вот, Алекса и Марию всегда отправляли охранять огромный сад короля вместе. Сначала они плохо ладили…. – Ты же сказала, что она сразу полюбила его! – нервничает Эдди. – Эдиссон! Прекрати! Дай Холи рассказать! – ругает ее Бенджи. – Рассказывай, – шепчет мне. – Рассказывай, Холи, – сдавленно произносит Эд. – Мария и Александр все время находились вместе. Она пыталась завоевать его любовь, но он не обращал на нее внимания. Но однажды на короля решили напасть, и в Алекса попали копьем. Прямо вот сюда, в живот, – провожу ладонью по своему животу, чуть касаясь рук Бена. – Он выжил, его лечили тысячи врачей, но он никак не приходил в сознание. И тогда Мария поняла, что только ее любовь способна вылечить его. – Хитрая… – шепчет Бенни. – Она была с ним день и ночь. Держала за руку, плакала и молила Бога, чтобы он выздоровел… – Эдди заснула, – шепчет Лили. – И ты спи, а мы пойдем, – улыбается Бен. Я встаю с его коленей. – Тетя Холи, ты расскажешь завтра? – малышка хватает меня за руку. – Обязательно, – целую маленькие пальчики. Мы с Беном выходим из комнаты. – Я смутила тебя? – резко разворачиваюсь, прижимаясь грудью к его груди. – Чем? – удивляется. – Испугала? – Чем, Хол? – не понимает. – Сюсюканьем с твоей племянницей. Я не хочу детей сейчас, не хотела испугать тебя. Только не убегай, хорошо? – сжимаю его ладонь. – Ладно, – кивает. – Я вообще-то не собирался. Меня не пугает твоя любовь к детям. Женщина должна любить детей. Если это не так, то у нее, очевидно, проблемы, – объясняет. Мы впервые, и вот так просто, говорим о детях. Возможно, о наших будущих. – Бен, – зову его. В темноте коридора звучу слишком таинственно. – Я люблю тебя, – тянусь к его губам, и он охотно целует меня. Сейчас я жалею только о том, что мы не одни. Что мы не в нашем доме, и не можем лениво насиловать друг друга прямо на этом самом месте, прямо сейчас. – Не хочу чтобы Биби и Брюс вторглись сюда, и наскоро утащили нас в бар, – отрывается от меня. Тяжело выдыхаю. Я люблю, когда у нас выдаются такие вот минутки тишины, нежности. Люблю, когда я не злюсь на него, когда не нервничаю. – Да, – соглашаюсь. – Стоит переодеться, – входим в нашу комнату. – Что это за место? – Бар? – стягивает с себя майку. Ох, Бенни! Будь мы дома, я бы просто целовала твою спину, грудь. Мне не нужно никакого продолжения, я просто хочу дарить тебе эти ощущения. – Обычный бар. Не обязательно надевать платье. Иди прямо так, – предлагает. – Иди прямо так! – передразниваю его. Что ты понимаешь? Беатрис в платье, почему я тоже не могу надеть платье? В самом деле! Бросаю топ и джинсы на кресло, выуживаю из матового ящика сарафан. Я буду почти такой же красивой как и Беатрис.