Пятничный я (СИ)

Яннис видел анальный оргазм впервые. И это было так удивительно, что он даже на мгновение замер, вытаращив глаза и дыша через открытый рот. Вот ведь… А он-то всегда считал, что это какие-то уловки режиссеров порнухи и россказни педиков…
Оки задвигался энергичнее, задышал шумнее, на мгновение замер, прикрывая глаза и молча кривя рот, а после перевел дыхание и засмеялся.
— Достаточно быстренько, а, малыш?
— Умгу, — по-прежнему томно ответил Джонас и улыбнулся. — А теперь покажи мне меня.
— Ты развратник и извращенец, знаешь?
— Умгу. Но тебе ведь это нравится?
— Еще как, маленький, еще как!
Оки потянул Джонаса вверх, снимая его со своего члена, а после прижал его разведенные в стороны колени еще выше. Теперь оба во все глаза смотрели на широко раскрытый темный провал в тело младшего, из которого стала неторопливо вытекать сперма. Яннис, закатывая глаза, еще быстрее задвигал рукой на своем члене и через минуту тоже кончил себе в кулак.
Дрожащей рукой, думая о том, что он совершенно точно еще больший извращенец, чем эти двое, Яннис вынул платок и вытер перепачканные пальцы, застегнулся и без сил привалился к стене у двери в комнату. Когда он немного пришел в себя и нашел силы вновь приникнуть любопытным глазом к щели, Джонас уже оделся и теперь просто нежился, сидя на коленях у Оки. Они целовались и разговаривали. И если первое по-прежнему возбуждало, то второе нервировало и еще как! Ведь Джонас неспешно пересказывал мужу последние события, главным участником которых был сам Яннис.
Когда Джонас добрался до истории с магическим внушением, Оки сделался предельно задумчив и даже целовать мужа перестал.
— Невосприятие к магическому воздействию на разум и, говоришь, сильно переменился? Интересненько… Очень интересненько.
«Ну? — подумал Яннис, приставляя к щели то левый глаз, то правый, то ухо. — И что тебе, лысая ты медведина, в этом так «интересненько»? Что ты такое знаешь, чего не знает твой младший?» Но Оки, будь он неладен, больше к сказанному ничего не добавил, а вскоре и вовсе начал собираться уходить.
— Раз ты так печешься о своей анонимности, малыш, я, конечно, пойду. А может, и ты со мной? Еще почти вся ночь…
— Нет, Оки, мы же договорились!
— Ну ладно, ладно. Тарона и вообще Академию завтра, конечно, посетить придется, меня, небось, ждут, но тебя, так и быть, выдавать не стану. Хочешь быть самостоятельным — будь. Но, пожалуйста, ходи ты лучше с этим самым Яннисом. Он, как видно, парень не промах. Так что и ты целее будешь, и мне спокойнее. А насчет его отчисления за неуспеваемость я с Тароном поговорю. Решим.
«О как! — думал Яннис, на цыпочках торопливо отбегая за угол, в темную нишу коридора. — Решит он. «А кто у нас муж? — Хуй знает кто. — Все равно предупреждать надо». И кто же этот Оки такой на самом деле?»
Услышав удаляющиеся тяжелые шаги, он выбрался из своего укрытия и пошел к себе. Джонас уже лежал в кровати. Выражение лица у него было расслабленное и довольное. «Натрахался и тащится!» — мрачно подумал Яннис.
— Ты очень вовремя, — пробурчал Джонас и прижмурился.
— Ага! — ответил Яннис, слишком хорошо понимая, что имелось в виду, и принялся раздеваться.
Сон, как и всегда бывало у него при слишком сильной усталости, навалился сразу. Едва голова коснулась подушки. И снилось Яннису что-то совершенно дикое. Будто стоял он в строю солдат. Были среди них и его товарищи — бойцы «Альфы», по которым он все еще периодически скучал, и тот самый зеленый полукрокодил, в которого его душу чуть не подселили черт с ангелом, и какие-то совершенно ему незнакомые негры. Но хуже всего было то, что сам Яннис, стоя крайним в заднем ряду из-за своего небольшого роста, держал за руку маленькую девочку. А на согнутой второй руке у него сидел еще один, более мелкий по возрасту ребенок*.
Командир, прохаживаясь перед строем, что-то вещал. Яннис не слышал, что именно, потому что девочка хныкала, а второй малыш вдруг перестал возиться, замер, а после по руке Янниса и ниже — по боку, вдоль ноги и прямо в ботинок — потекло что-то теплое…
— Ну что ты стоишь?! — гневливо закричал командир. — Ты что, не видишь: он обоссался! Не армия, а детский сад! Понабрали этих младших! И почему меня должно волновать, что ему детей не с кем дома оставить?
— Не кричи, малыши тебя боятся! — сказал зеленый полукрокодил голосом ангела.
— А меня это ебет?! — еще громче заорал командир, и Яннис с изумлением увидел, что у него из головы циклопическими антеннами начали выдвигаться рога, а лицо прямо на глазах стало зарастать черной кудлатой шерсткой.
Черт — а это был именно он, а вовсе не командир — протянул к детям свои загребущие лапки.
— Давай сюда эту мелкую сволоту! Ты мне хвост сломал и в жопу трахнул. И теперь, мой юный падаван, твои дети перейдут на темную сторону силы!
Яннис, не имея возможности врезать этому рогатому говнюку, потому что руки были заняты малышней, шарахнулся в сторону, споткнулся, понял, что падает, утягивая за собой детей, вскрикнул и… проснулся.
Комментарий к Глава 6
* Страшный сон майора Иртеньева (крокодил где-то в передних рядах и с этой точки не виден. Как и второй ребенок). ☺
http://doseng.org/uploads/posts/2011-06/1309321624_1062.jpg
========== Глава 7 ==========
«Интересно, к чему снятся дети?» — подумал Яннис и сел, держась рукой за лоб. Рука была горячей, а лоб холодным. Джонас спал, нежно прижимая к груди скомканную подушку и улыбаясь. За окном чернота ночи начала постепенно сереть, обещая скорый рассвет. Да и внутренние часы бывшего майора «Альфы» недвусмысленно указывали на то, что побудка близка. Он сходил умылся. Вернувшись к себе, оделся и только после, услышав первые звуки трубы за окошком, растолкал соседа.
— Рассказывай: кто у нас муж?
— В смысле? — Джонас забегал глазками.
— Я буду нем как рыба, и тайна сия умрет вместе со мной, — Яннис стукнул себя в грудь кулаком и сделал героическое лицо.
Джонас посмотрел на него как на идиота и отвернулся.
— Ну и ладно, сам узнаю.
Оставив Джонаса и дальше блюсти свою анонимность, будто это было, блин, «последнее достояние бедной девушки», Яннис спустился вниз и вышел на плац. Здесь царила странная суета. Одни служители торопливо подметали площадку для построений. Другие застилали коврами помост, на котором во время мероприятий обычно стояли преподаватели Академии. Приготовления эти Яннису не понравились. Явно ожидалось какое-то начальство, а бывший майор Александр Иртеньев, будучи человеком по своей прошлой жизни в таких делах опытным, давно понял: поговорка о том, что стоит быть поближе к кухне и подальше от начальства — самая что ни на есть верная.
Так что ближе к общепиту он и двинул. В столовой было пусто. Лишь заспанные поварята возились у котлов с неизменной утренней кашей. Яннис поел, запил все местным вариантом чего-то среднего между чаем и кофе — вкус был странным, но приятным — и поплелся обратно. До построения было еще не меньше получаса, и это время стоило потратить на чтение конспектов по вопросам снабжения армии. Яннис как раз дочитывал очередную лекцию, старательно записанную дотошным Джонасом, когда за окошком трубач сыграл общий сбор. Одернув форму и с сожалением оставив в специальном держателе на стене свой новый меч — в учебное время на территории Академии вооруженными имели право ходить только преподаватели, — Яннис отправился на обязательное для всех курсантов утреннее построение.
Возбуждение и нетерпение по-прежнему носились в воздухе. Курсанты, которые завтракали позднее Янниса и, наверно, подзаправились не только кашей, но и последними новостями, перешептывались, блестя глазами, и вытягивали шеи, глядя в сторону пока что пустого помоста. Яннис усмехнулся и привычно дернул за рукав своего соседа по строю.
— Кого ждем?
— Ну ты даешь, Моберг! Все только и говорят, а ты…
Яннис нахмурился и выпятил челюсть. Сосед споткнулся и наконец-то выдал нужную информацию: