Вьетнамский кошмар: моментальные снимки

Страшные звуки. Я представляю, как вопят узкоглазые, разлетаясь на мелкие кусочки, словно комки глины. Я делаю глубокий вдох. И ещё раз. И ещё. Я пытаюсь дышать через нос, чтобы успокоить сердцебиение. Не получается. Трудно поверить, что у кого-нибудь достанет мужества выдерживать такое, ночь за ночью.
У меня появляется даже какое-то уважение к солдатам Вьет Конга и СВА, которые месяцами без передышки и в страхе переносят всё это.
Это страшно. Ужасно.
А бомбы сыплются градом. "ВАМП, ВАМП, ВАМП…"
Джунгли дрожат, хотя удар наносится далеко отсюда.
Не знаю, сколько времени длился налёт. Казалось, прошли часы, хотя на самом деле лишь минуты. Наконец, бомбардировка прекратилась, и лес снова погрузился в тишину, как после Армагеддона, когда в далёком и чужом уголке света мёртвые размётаны по земле и ждут решения Господа.
До восхода ещё было далеко, а уснуть я не мог. И неудивительно, это вам не гостиница "Холидей Инн".
В три часа прямо передо мной загорелся трассёр и сдетонировала мина "клеймор". Весь взвод открыл огонь. По лесу полетели красные трассы, и воздух наполнился рёвом стремительно несущегося металла : два пулемёта били на полную катушку, так, что я уж было подумал, не расплавятся ли их стволы. Пошли в ход гранаты. Столько всего полетело в темноту, однако – не могу сказать, чтоб хоть что-нибудь прилетело в ответ. Вся разница в том, кто при этом получал по морде, что само по себе и не разница.
Огневая мощь взвода поразительна!
Я подумал, что тут и конец моему пути. Здесь всё и вся стремилось достать меня. Узкоглазые, земля, москиты, даже слоновая трава. Оправдывались мои самые мрачные опасения.
Для большей безопасности меня поместили в центр периметра. Но там я был полностью беспомощен. Не мог даже стрелять из винтовки, боясь попасть в своего. Но расположись я у границы периметра, я боялся расстрелять свой боекомплект ещё до утра и остаться без патронов до конца операции.
А это было бы последнее дело. Если беречь патроны, то…
Убьют меня. Пулей – в голову! Господи, нас бьют, едва я появился на позиции!
Пожалуйста, Боже, спаси меня, вытащи отсюда, и я больше никогда не буду проситься на передовую. Спаси меня, хотя бы в этот раз, пожалуйста-а-а-а! Ты ведь не хочешь прибрать меня, ведь нет же, нет. У меня здесь ещё столько дел, прежде чем я буду готов к этому! Мне не надо иного пути, я не хочу плыть с азиатами на автомобильной покрышке по Огненной реке.
Я плюхнулся в грязь. "Контакт"! Вот волшебное слово, с которым я живу с момента прибытия во Вьетнам. И с Дэнни всё было так же? Чёрт возьми! Они вокруг нас. Ещё один бой Кастера.
Блядь! Блядь! Блядь!
Я обнял землю, понюхал её, лизнул, поцеловал, съел и оттрахал её, распластался на ней ничком – не толще монетки, пытаясь прижаться к ней как можно крепче. Я чувствовал напор адреналина и нажимал на все кнопки своей паники.
О Господи, сейчас я получу, сейчас получу…
Ты лупишь меня, Чарли, так помоги же мне : мальчик миссис Брекк даст сдачи! Крепко, очень крепко…
Чего мне хочется – сгнить или сгореть? Что за глупый вопрос! Сейчас нет времени ни писать завещание, ни даже думать об этом.
Пожалуйста, Господи, не здесь, не так, не сейчас; я не могу ответить с достоинством этим козлам, я слишком молод, чтобы умирать, я вообще ещё не родился, я слишком стар для этого дерьма…
Впопыхах я выронил винтовку. И, растянувшись на земле, больно ударился мордой о её ствол. Вдобавок Симс врезал мне ботинком по голове.
О нет, в меня попали. Я чувствую кровь. Она тёплая. Чувствую, как она течёт по подбородку. Моё первое "Пурпурное Сердце". Я ранен, но куда? Куда, чёрт возьми?
Санитар!
Я потрогал голову. Ничего. Ощупал всё тело, но кровь текла только из носа и рта.
Через несколько минут стрельба прекратилась.
Я снова был на коне.
Ха-ха-ха! Вы, грёбаные придурки, не достали меня! Пусть ваши мамашки жрут обезьянье говно! Спёкся ваш Хо Ши Мин!
Мы прислушались. Ни звука. Джунгли зловеще молчали.
– Прощупывают, – прошептал взводный сержант. – Что бы это ни было, надеюсь, оно уже смоталось… но будьте начеку, они снова полезут.
 
Минут пятнадцать спустя что-то прыгнуло на лейтенанта Шелби, лежавшего в нескольких футах от меня, и пронеслось по периметру.
Симс сказал, что он что-то слышал, но не разобрал что. Это могло быть животное, разведка или подготовка к полномасштабной атаке.
Потом и я услышал. Звуки шуршащей в кустах ткани и скользящих по камням кедов. Бойцы СВА носили чёрные кеды с характерным рисунком из кружков на подошве.
– Вьетнамцы…опять прощупывают, приближаются…прямо передо мной, – шептал Симс.
Я передал его слова лейтенанту. Раздававшиеся шорохи означали какое-то нестройное движение вокруг нас. Мы проверили винтовки – полны ли магазины.
– Лейтенант, – зашептал Симс, – я снова их слышал. Проклятье, ужасно близко. Ненавижу эти тёмные ночи.
Шелби отдал приказ огня не открывать.
– Они хотят, чтобы мы занервничали и выдали наши позиции.
– Вот опять, лейтенант : одежда шуршит по кустам, – предупредил Симс.
– Приготовить оружие; не стрелять, пока я не начну, – распорядился Шелби.
Наши уши улавливали любую вибрацию в джунглях, заставляя наши тела вздрагивать от страха. Солдат на другом краю засады сказал, что слышал движение примерно в 50 метрах : шорох в лощине прямо перед ним, потом шаги и опять шорох.
Шелби решил попытать счастья и бросил гранату. Он дёрнул чеку, отсчитал три секунды и швырнул так, чтобы она взорвалась в воздухе.
"Четыре, пять, шесть". Но граната ударилась о ветку. Упала на землю и взорвалась. "КЕР-ВАМП!"
– Чёрт, надо было брать выше…
Загорелся ещё один трассёр, грянула ещё одна мина, и весь взвод снова открыл огонь. Меня захлестнула паника и изнеможение. Горохот стрельбы слышался словно бы издалека…
Нам никто не отвечал. Это пугало. Лес снова замолчал. Пошёл дождь. Я лежал всё там же, перепуганный, замёрзший и мокрый.
Потом мы начали различать какие-то звуки, но не могли определить, принадлежат ли они азиатам. Шум падающей с деревьев воды заглушил все шорохи. Теперь узкоглазые могли ударить в лоб, и мы бы их не услышали. Они тоже не видели в темноте, но в этих условиях имели гораздо больше опыта и использовали ночь как своё преимущество.
Днём джунгли были наши. Мы двигались, искали, атаковали и пополняли свои запасы. Но по ночам мы забивались в оборонительные периметры и ждали до зари.
Днём противник прятался от наших патрулей, зачищающих лес, и от самолётов-разведчиков, прочёсывающих горные долины. Но по ночам мы не ходили в дозор и наши самолёты не летали. И тогда СВА и Вьет Конг начинали шевелить свои пути снабжения. Их солдаты, подгоняемые национальным духом, харизмой Хо Ши Мина и железной марксистской дисциплиной, выходили из укрытий и бесшумно продвигались по древним тропам, сгибаясь под тяжестью снаряжения. Они ненавидели нас и имели полное на то право, потому что мы жгли их дома, бомбили их хозяйства, убивали их жён и нередко насиловали их дочерей. Поэтому их армии наносили удары ночью, когда мы были наиболее беззащитны, когда у нас не было поддержки с воздуха, способной сбросить бомбы и напалм на их позиции.
Мы жались друг к другу и ждали, готовясь к худшему…
Однако ничего не случилось, и джунгли медленно вернулись в своё обычное состояние. Завели свои песни обезьяны и попугаи. В зарослях зазвенели чёрные москитные тучи.
Начинало светать, но мы увидели лишь дождь и туман. Враг испарился. Мы проверили периметр.
Ничего.
Провода на двух минах были перерезаны. Или перегрызены. Трудно сказать.
Кто это был – обезьяны? Чарли? Ночные духи?
Мы не знали…
ГЛАВА 20. "БОЕЦ ЗА СВОБОДУ : ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ ЛИ ШИ ТРИНЯ".
ЗЕРКАЛО НЕНАВИСТИ
Воткни штык в брюхо желтокожего и оближи холодную сталь. Вырежи сердце азиата и скорми собакам. Наполни кровью Чарли серебряный кубок и осуши его, чтобы получить его силу. Вот святое причастие по-вьетнамски. Христос – вьетконговец!