Взаперти (СИ)

- Вон, я сказал! – рявкнул Крис.
Амала разминулась с выходящими Джорджем и Миррой в дверях палаты.
- Остановка? Опять? – обратилась она к Хемсворту.
- Такое уже было раньше? – спросил ее Крис.
- Пару раз, – уклончиво ответила медсестра, заряжая шприц адреналином.
- Коли, живо! – приказал доктор.
И пока девушка ставила укол, привел в рабочий режим дефибриллятор.
- Двести двадцать! Амала, отошла от кровати!
Девушка подняла руки вверх.
- Разряд!
Тело Томаса тряхнуло. Крис вновь чертыхнулся — упрямая прямая линия рассекала монитор.
- Двести пятьдесят! От стола! Разряд!
И вновь чертова прямая.
- Триста!
- Стой! Крис, стой! – закричала Амала.
- Отойди!
- Да стой же ты! Смотри!
Пальцы Тома чуть дернулись. Он как будто бы пытался сжать их в кулак. И монитор вновь показывал кривую — показатели жизнедеятельности улучшались.
Крис прикрыл глаза, медленно выдыхая. Слава богу, на этот раз обошлось!
И когда Хемсворт открыл глаза, то не мог поверить в то, что они видят: Том смотрел на него. Прямо на него. Взгляд его был немного расфокусированным, будто Томас не мог сосредоточиться ни на чем. Прошла секунда, другая. Хиддлстон моргнул, потом зажмурился и, когда вновь открыл глаза, то смотрел на Криса вполне осознанно. Смотрел — и не узнавал. Это Крис понял сразу же.
«Кто ты?» – спрашивал взгляд Хиддлстона.
====== Глава 20 ======
Свет. Его было так много, что даже глазам было больно. Поэтому Том на секунду зажмурился. И вновь распахнул глаза, не желая находиться в темноте. Лучи солнца, бьющие сквозь широкое окно, освещали мужскую фигуру в белом халате. Мужчина смотрел прямо на него, и во взгляде его Томас читал удивление, неверие и абсолютное, ничем не прикрытое счастье. Как будто тот смотрел на что-то, что было ему чрезвычайно дорого. Но почему он так смотрит на него, Тома? Если сам Том видит его в первый раз. Этот высокий, крепкий мужик с очень коротким ежиком светлых волос, с доброй, мягкой улыбкой, залитый теплым, ярким светом — Тому просто приятно было на него смотреть.
Мужчина что-то сказал — Том проследил за ним взглядом — молодой девушке, одетой в такой же белый халат, смуглой, с длинными, иссиня-черными, как у Мирры, волосами. Хиддлстон слышал речь, но почему-то не мог понять, о чем эти двое говорят. Но разговор шел явно о нем, потому что девушка подошла к Тому и ловко извлекла из его горла эндотрахеальную трубку. Внезапно сдавило грудь. Стало больно дышать. Кислород распирал легкие.
- Тише, тише! – эти слова, сказанные незнакомцем в белом халате, Том разобрал.
Тот опустил ладонь ему на грудь, слегка поглаживая, успокаивая.
- Сейчас будет легче, – пообещал мужчина, и Хиддлстон поверил. Паника отступила. Дышать, действительно, стало легче.
Том попытался спросить, где он находится и кто эти двое, но язык его не слушался. Мысли не хотели оформляться в слова, изо рта его выходило какое-то жалкое шипение.
- Не пытайся сейчас говорить, – предупредил больного врач, а кем еще мог быть этот крепыш в медицинском халате?
Том присмотрелся повнимательнее. Он совершенно точно где-то видел этого человека. Вспомнить бы вот, где. Почему-то это было очень важно — вспомнить.
- Речь обязательно вернется, – пообещал доктор. Так уверенно, что Том ему поверил. Раз он говорит, что вернется, значит так оно и будет. Ему вообще хотелось верить этому человеку, что так светло и ласково улыбался сейчас Тому. Откуда-то Хиддлстон знал — Крис не соврет. Внезапно всплыло в сознании имя — Крис — теперь Томас был точно уверен, что именно так зовут блондина. И даже не важно было, почему, откуда он это знает. Важным было только то, что, глядя на Криса, Том чувствовал, что ему можно доверять. Он просто знал это. Как нечто само собой разумеющееся. Как собственное имя.
- Меня зовут…
- Кхххх…, кххррр, – пытался произнести Том имя врача, но проклятый речевой аппарат его не слушался.
- Крис Хемсворт, – закончил фразу доктор, с удивлением глядя на своего пациента.
Тот кивнул головой, как будто подтверждая его слова. Как будто хотел сказать: “я знаю”.
 
- Ты меня слышишь? Понимаешь, что я говорю? – спросил врач. – Кивни, если понимаешь.
Хидлстон кивнул.
- Прекрасно! – обрадовался Хемсворт и на пару секунд отвернулся от пациента, считывая какие-то показания с монитора, который противно пищал у Тома над ухом.
- Ты в больнице, Том, – продолжил Крис.
Хиддлстон немного приподнял подбородок, пытливо посмотрел на врача, словно хотел спросить: «что случилось?»
- Авария, – ответил на его немой вопрос Хемсворт, – ты попал в аварию, Том. Разбился на мотоцикле. Здесь, в Индии.
При слове «авария» накатили воспоминания. Обрывочные. Бессвязные. Темно-серая лента дороги. Запах согретой солнцем кожаной обивки сиденья. Его руки, крепко, до мозолей, сжимающие руль мотоцикла. Скорость. Азарт. Погоня. Она не отставала — эта машина, которая преследовала его чуть ли не сразу после того, как Хиддлстон отъехал от отеля. На мосту водитель синего пикапа перестал делать вид, что просто едет за мотоциклистом. Или пикап был черный? Или вовсе не пикап? Хиддлстон понял, что память подводит его, но точно помнил, что водитель автомобиля поставил себе целью сбить его. Том помнил, как он слишком разогнался, пытаясь уйти от преследования. Как мотоцикл повело. Он помнил удар о воду. Помнил, как позже его куда-то несли, трясли, переворачивали. Помнил сладкий запах каких-то благовоний. И темнота. Он все время был в темноте. И еще почему-то помнил Криса. Хотя, казалось, откуда бы? Возможно, они встречались раньше? В той клинике, куда он обратился незадолго до отъезда в Индию, может быть? Но тот доктор, что сообщил Тому о том, что ему срочно нужно ложиться на операцию, потому что опухоль, которую они обнаружили у него в голове, может быть опасной, выглядел совсем не так, как этот привлекательный блондин, и был гораздо старше. Как же звали того врача? Нет, не вспомнить.
Тогда Том не воспринял слова доктора, как приговор. Подумаешь, опухоль? Еще же ничего не точно, правда? Ему еще жить и жить, какая, к чертям, опухоль? Он только что купил обручальное кольцо для Мирры. Они проживут долгую и счастливую жизнь, разве им может помешать какая-то опухоль? Тем не менее, Том спрятал кольцо в сейф, а пожилому врачу обещал обязательно обратиться в Центр головного мозга профессора Браны. Тому всегда нравился Кеннет, подростком он любил бывать у него в доме вместе с отцом. И его дочка.... как ее звали? Имя девушки, с которой он когда-то приятно проводил время, начисто стерлось из памяти. Черт! Он же с ней спал, как можно не вспомнить имя той, с кем делил постель? Что еще он не помнит?
- Попробуйте записаться на прием к доктору Хемсворту, – сказал тогда врач, – это новый сотрудник Кеннета. Поверьте, он один из лучших специалистов….
Так вот откуда он знает Криса. Наверняка, гуглил информацию о чудо-докторе.
Теперь, когда объяснение было найдено, Том даже смог улыбнуться. Сама судьба послала ему доктора Хемсворта, раз они встретились с ним здесь, в Индии. Теперь, глядя на вселяющего в него уверенность врача, Том знал совершенно точно — с ним все будет хорошо.
Хиддлстон хотел спросить, как долго он здесь валяется, но, конечно, не смог. И подумал о том, что раз уж говорить он не может, то мог бы написать свой вопрос. Он хотел показать жестами, что ему нужна ручка. Но руки тоже почти не слушались его. Томас смог немного приподнять ладони над одеялом, смог даже пошевелить пальцами, но и только. Сжать ладонь в кулак, сложить пальцы в щепотку, чтобы изобразить, будто бы он водит ручкой по бумаге, не получалось. Том попытался еще раз. Бесполезно.
 
Затем он попробовал пошевелить ногами — с тем же результатом. Его ноги не хотели, к примеру, сгибаться в коленях, он мог лишь шевелить пальцами да слегка приподнимать стопы.
Проклятье! Он совершенно беспомощен! Бесполезен!
Злые слезы выступили на глазах. Нет ничего хуже, чем чувствовать собственную никчемность.