Взаперти (СИ)
Сам Хиддлстон в показаниях «плавал», что неудивительно, учитывая его состояние. Пусть он узнал Себастиана, пусть описал погоню, в результате которой он вылетел с моста, но прямых доказательство того, что автомобилем, который преследовал мотоцикл Хиддлстона, управлял Стэн, все же не было.
Накануне Роджерс имел беседу с бывшим своим коллегой, который нынче возглавлял службу безопасности Ройал Фармасьютикалс. Дауни много чего порассказал Стивену: и как глава концерна незадолго до аварии в Индии заметил слежку. И как Роберт установил, что за Томасом следят люди Румына. И подробности недавнего происшествия на мосту через Талож, в котором чуть было не пострадали они вместе с Хемсвортом, тоже рассказал. Но как пристегнуть людей Румына и его самого к этим двум покушениям? Прямых доказательств — ноль. Разве что Себастиана удастся упечь за решетку.
Не раз на ум помощнику комиссара приходила идея соблазнить Стэна программой защиты свидетелей, к тому же арестованный сам требовал именно этого. Чуял, что если не за Хиддлстона, то за Дауни с Хемсвортом он совершенно точно сядет. Но очень уж не хотелось Роджерсу отпускать Себастиана. Слишком много крови было на этом подонке. И то, что доказать эту кровь не смогли, и было той причиной, по которой Стивен не хотел идти с заключенным на сделку. Убийца не должен разгуливать на свободе, пусть даже он сдаст полиции еще более жестоких, более хладнокровных убийц — тех, кто посылал убивать его самого, тех, чьи руки оставались чистыми. Но греха на их совести было куда как больше.
Еще Стивен досадовал из-за того, что вчера у них с индийскими коллегами во главе с Саджу Бхаттаром забрали дело о подпольной лаборатории в клинике Сайфи. Федералы — местные и представители МИ-5 — просто пришли и потребовали все документы, что они с Саджу изъяли в клинике. Все жесткие диски компьютеров, все протоколы допросов сотрудников. По-хорошему, это не в компетенции полиции — расследовать дело об изготовлении нового биологического оружия — а чем иным еще могла быть та сыворотка, которую испытывали на несчастных подопытных в Сайфи? Но было обидно: только-только они с Саджу начали вникать, столько документов прочитали — до слезящихся глаз, до мурашек, которые вызывали эти описания наблюдений за подопытными. Столько человеческих страданий, столько врачебного цинизма. Может и хорошо, что теперь это не касается непосредственно Роджерса. Его все еще передергивало, когда он вспоминал прочитанное.
Неожиданная идея пришла на ум Стивену, стоило ему только подумать о больнице.
- Послушай, Себастиан, – произнес он, аккуратно положив в папку ордер на депортацию, – я час назад разговаривал с Томом Хиддлстоном, знаешь такого? Не можешь не знать, не юли…
Подследственный посмотрел на полицейского совершенно честными глазами и в полнейшем недоумении пожал плечами: не знаю я, дескать, никакого Хиддлстона.
- А вот он тебя знает, – продолжил Стив, – так и сказал, что видел тебя прямо перед аварией.
- Перед какой аварией? – все то же кристально честное выражение светлых глаз.
- Перед той, которую ты ему устроил, – Стивен скрестил руки на груди, сверху вниз глядя на арестованного. – Только не говори, что ты не понимаешь, о чем я.
- Не понимаю, о чем ты, – нагло улыбнулся Стэн.
- Так вот, как ты думаешь, что с тобой будет, если я докажу не только твою причастность к покушению на Хиддлстона — а я ее докажу — но и твою причастность к тем темным делишкам, которые творились в той самой больничке, где оказался Томас после покушения? Ты же слышал про Сайфи, правда, Себастиан?
Заключенный замер. На один короткий миг, но Стивен очень внимательно следил за реакцией своего собеседника, и не мог не заметить, как на секунду застыли черты лица: как метнулся в сторону взгляд, напряглись скулы, окаменел подбородок, и сжался в тонкую линию рот.
- Ты знаешь про Сайфи, Стэн, — сам себе кивнул головой Родрежс, – как ты думаешь, за что больше дадут — за покушение на убийство, которое, к твоему счастью, не удалось — Том же остался жив, или за организацию подпольной лаборатории, где ставили эксперименты на людях? Сесть пожизненно или иметь возможность однажды выйти на свободу? А что если тебя будут судить здесь, в Мумбаи? Ты знаешь, что в некоторых случаях в Индии предусмотрена смертная казнь?
- Я не причастен к тому, что происходило в Сайфи, – тихо, но очень твердо сказал Стэн.
- Допустим, я тебе верю, – и Родержс потер подбородок, как будто раздумывал над тем, что только что сказал, как будто решал — верить ему словам Стэна или нет.
- Я говорю правду, – уже громче произнес Себастиан.
- Тогда докажи мне! – и Роджерс опустился на стул напротив заключенного, подался вперед всем корпусом, демонстрируя, насколько он заинтересован в ответе.
- Тогда ты гарантируй мне безопасность! – Стэн также рванулся вперед, сверля полицейского настойчивым, но немного испуганным взглядом.
- Я гарантирую тебе то, что ты получишь по справедливости, Стэн. И если ты виновен только в том, что припугнул на мосту Хиддлстона и Дауни с доктором, то и сядешь ты только за это. Я могу поговорить с судьей, знаешь? А твои адвокаты, наверное, тоже не дураки. Сколько тебе могут дать в общей сложности? Лет восемь-десять? Будешь хорошим мальчиком — отсидишь пять. И вот она — свобода!
- Да неужели сам Стивен Роджерс предлагает мне сделку? – улыбка вновь тронула губы Стэна.
Роджерс изо всех сил старался, чтобы заключенный не заметил его волнения — он ненавидел ложь и сам себя сейчас пытался убедить в том, что не лжет, а блефует, и исключительно во имя интересов следствия.
- Это честная сделка, – веско произнес полицейский, – только если ты будешь честен со мной. Итак, ты признаешь, что покушался на жизнь Томаса Уильяма Хиддлстона?
Себастиан опустил голову, как бы говоря: «да», но вслух ничего не сказал.
- Кто приказал, Себ? Кто нанял тебя? Георг Мареш?
Но вопреки ожиданиям, Себастиан назвал совсем другое имя.
Перед тем, как произнести его, Стэн на пару секунд закрыл глаза, как будто решал — говорить или не говорить. Так можно было подумать, глядя на него. Но так это было, или заключенный просто тянул время, чтобы подольше не возвращаться в камеру — Роджерсу было неизвестно. Сам же Стэн еще прежде чем лететь в Мумбаи, чтобы убрать так некстати мешающих Румыну Дауни и Хемсворта, четко усвоил наказ своего босса: «если что — вали все на баб и не сомневайся, доказательств у полиции против них будет предостаточно». Поэтому Себастиан без зазрения совести заявил сидящему напротив полицейскому:
- Хочешь знать, кому была выгодна смерть Хиддлстона? Ищите женщину, господин полицейский — его подружке, мисс Мирре Вайш.
====== Глава 23 ======
- Двойной эспрессо, пожалуйста, – попросил Крис, усаживаясь на высокий стул за барной стойкой.
- Хемсворт! – Люси, узнав в очередном посетителе кофейни своего не бывшего даже, так, мимолетного любовника, попыталась придать хорошенькому личику разгневанное выражение, но получилось откровенно плохо.
Вообще-то любовник оказался скотиной — мало того, что бросил, так даже объясниться не пожелал, на звонки не отвечал, зато к бабке похаживал, мерзавец. Но с другой стороны особой злости на Криса девушка не испытывала. Что уж говорить — секс с Хемсвортом был превосходным. Но секс – это только секс. С Крисом было хорошо. Но не так, чтобы до замирания сердца. Жалела ли Люси, что упустила отличного любовника? Возможно. Жалела ли она, что упустила человека, с которым бы хотела быть больше, чем пару ночей — ни разу.
- Здравствуй, Люси, – смущенно улыбнулся Крис. Он и сам не понимал, зачем пришел именно в эту кофейню. Вполне можно было бы попить кофе из автоматов, что стоят на каждом этаже Центра доктора Браны. Или на крайний случай послать за кофе кого-нибудь из ординаторов — небось сбегали бы, не переломились, дедовщину никто не отменял. Но сидеть, просто сидеть в кабинете и ждать, пока придет время будить Тома после операции, терпения не хватало. Поэтому Крис вышел из Центра и побрел куда ноги несли. Принесли прямо в кофейню к Люси. Значит, так тому и быть. Значит, самое время отдать старые долги. Попросить прощения.