Давай возьмем паузу (СИ)

- Поймите, мы посадим этих подонков, – пытался достучаться до него Валландер. – И чем больше доказанных эпизодов мы сумеем им инкриминировать, тем большие сроки они получат. А без ваших показаний эти ублюдки выйдут на свободу раньше и продолжат свое гнусное дело. Это же законченные бандиты — таких никакая тюрьма не исправит. Вы хотите, чтобы после пострадали люди? Пострадали также, как вы?
- Я. Не узнаю. – твердо ответил Томас и, отвернувшись от инспектора, побрел прочь, лопатками чувствуя презрительный взгляд Валландера.
Это было шесть лет назад. И сейчас Хиддлстон готов был съежиться, спрятаться от инспектора, да он под стол готов был залезть, только бы не смотреть ему в глаза. Только бы не лгать снова.
- Так у вас есть враги, мистер Хиддлстон? – повторил свой вопрос Курт.
- Наверное, как и у всех нас, – безразлично — по крайней мере ему самому казалось, что это выглядит как безразличие — пожал плечами Томас. – Мои актеры ненавидят меня за то, что я слишком уж требовательно отношусь к ним, как режиссер. Вот мистер Хемсворт подтвердит. А так… Я не знаю…
- И все же я настаиваю, чтобы вы, так же, как и Крис, написали вот на этом листе бумаги имена и контакты всех тех, кто мог бы причинить вам вред.
- Разумеется, – покорно согласился Томас, утыкаясь глазами в белый листок, только бы не выдерживать больше взгляд Курта.
«Ты лжешь мне», – говорил этот взгляд.
Том быстро писал — чистый лист постепенно заполнялся ровными, аккуратными строчками имен. И среди них не было имени его бывшего любовника, Джеймса Четвинд-Толбота, графа Уотерфорда, сына наследного пэра палаты лордов, будущего двадцать третьего графа Шрусбери и какого-то там по счету виконта Ингестре.
 Комментарий к Часть 13 Дорогие наши читатели! Мы с соавтором от всей души поздравляем всех с наступающим Новым годом! Желаем побольше улыбок, тепла и всего-всего самого доброго! Спасибо вам за то, что были с нами все это время здесь, на Фикбуке, что радовали нас лайками и отзывами. А мы, в свою очередь, обещаем подарить вам еще не одну встречу с нашими любимыми героями. Увидимся в новом году!
====== Часть 14 ======
- Откуда ты его знаешь? – спросил Крис, как только они с Хиддлстоном вышли из здания полицейского участка. – Ну, Валландера.
Нестерпимо хотелось закурить. Или выпить. Или заехать кулаком по чьей-нибудь физиономии. Или поцеловать вот этого тощего, рыжего, дерганного субъекта, по вине отпрыска которого он, Крис, теперь места себе не находит.
То, что именно мелкий засранец Хреаселье сподобил его золотце, его маленькую девочку сбежать из дому, Крис практически не сомневался. И изо всех сил гнал от себя мысль о том, что его ребенку какой-то мерзавец мог намеренно причинить вред.
- Что ты молчишь? – не унимался Хемсворт, глядя на упрямо сжатые тонкие губы Тома, которой секундой ранее хотел поцеловать.
Почему-то Крису казалось, что, коснувшись этих губ, он как будто бы позволит Тому пригубить ту тревогу, которая сжирала его с самого вчерашнего вечера. Как будто бы, разделив поцелуй, они и беспокойство за детей разделят поровну. И тогда будет не так паршиво.
- Я не намерен тебе отвечать, – пожал плечами Томас и отвернулся, не выдержал пристальный, в самую душу просочившийся взгляд Хемсворта. Отвернулся и еще крепче сжал губы, склеил, запечатал. Ни за что в жизни он не признается этому надутому болвану, как и при каких обстоятельствах он, успешный режиссер Томас Уильям Хиддлстон стал подопечным инспектора полиции Валландера.
Самое отвратительное заключалось в том, что рассказать хотелось. Почему-то именно Крису хотелось все рассказать. Выговориться. Вывалить на него все то дерьмо, что пришлось пережить. Отчего-то казалось, что он мог бы понять. Не простить, нет, но хотя бы понять. Откуда пришло это знание? Том и сам не мог себе ответить. Может быть, ему просто хотелось так думать? Хотелось доверять? Черт! Да ему просто хотелось, чтобы вот этот здоровый, сильный мужик обнял бы его прямо сейчас. Сгреб бы в охапку, укрыл собой от всей той мерзости, от которой хотелось отмыться, очиститься. Хотелось, чтобы Хемсворт разделил с ним тревогу за сына. Чтобы… Твою-то мать! Нельзя. Ни в коем случае нельзя впутывать во все Криса. Пусть хотя бы он останется чистым.
 
Том сделал несколько шагов к метро, когда Хемсворт догнал его. Схватил под локоть, заставил развернуться к себе, посмотреть в глаза.
- Куда это ты собрался? – спросил Крис, и что-то в его тоне, в том, как он глядел на Тома, в том, как крепко, до побелевших костяшек стискивал его локоть, заставило Хиддлстона поверить в то, что он не отпустит. Не позволит пойти одному туда, куда Том намеревался отправиться прямо сейчас. То, какой решимостью горели сейчас ярко-голубые глаза, как резко обозначились скулы, то, как часто-часто пульсировала тонкая венка на виске — все это заставило Тома поверить в то, что вот этому самому человеку он может доверять.
Пускай он раздражал его невыносимо своей заносчивостью, своим непомерным апломбом, своей непоколебимой самоуверенностью. Пускай он олицетворял собой все то, что Том не то чтобы ненавидел, но уж точно недолюбливал — всю эту голливудскую мишуру. Пусть он бесил Тома на репетициях… Но прямо сейчас, в эту самую минуту, Крис всем своим видом как будто бы говорил: я рядом, а значит все будет хорошо.
- Я не уверен… – пробормотал Томас, высвобождая свой локоть из цепких пальцев Хемсворта.
- А я не уверен, что не дам тебе в морду прямо сейчас, если ты не скажешь мне, куда это ты намылился, – угрожающе прорычал Крис. – Инспектор Валландер ясно сказал: через два часа придет его помощник, чтобы снять отпечатки. Мы должны быть дома.
- Через два часа я буду дома, – все также тихо ответил ему Том.
- Но ты…
- Послушай, Хемсворт! – повысил голос режиссер. – Я не лезу в твои дела, а ты не лезь…
- Нет это ты послушай! – громыхнул киношный бог грома, а сильные пальцы вновь сжали локоть Тома, на этот раз еще сильнее.
Несколько прохожих обернулось в их сторону. Хиддлстон готов был сквозь землю провалиться — он терпеть не мог привлекать к себе внимание праздношатающихся.
- С тех пор, как твой пацан и моя девочка пропали, у тебя нет никаких своих дел, понял? – Крис понизил голос, заметив, что они с Томом заинтересовали идущих мимо людей. – Поэтому куда ты — туда и я. Смирись, Хиддлс, я тебя одного не отпущу.
Том тяжело вздохнул. Вряд ли он когда-либо встречал человека упрямее, чем Кристофер Хемсворт. Вот только что теперь делать с ним самим и его упрямством? Пожалуй, он мог бы потягаться в этом качестве с Клэр, матерью Фрэнки.
Том позвонил ей прямо из кабинета Валландера. Не желая пугать женщину, он осторожно спросил, не звонил ли ей сын — говорить о том, что Фрэнк исчез, вот так сходу, по телефону, Томас не хотел. Но Клара не была идиоткой, поэтому он закономерно услышал заданный с тревогой вопрос: «А что случилось?» Хиддлстон тут же поспешил успокоить женщину, сказав, что, вероятно, Фрэнсис решил провести время с понравившейся ему девочкой, и что если вдруг они свяжутся с Клэр…
- Уж не хочешь ли ты мне сказать, Томас, что понятия не имеешь, где сейчас находится наш сын? – в голосе мисс Буаселье… то есть миссис… как-то там… прорезались стальные нотки. И Том не удержался от того, чтобы не поморщиться с досадой: когда это было выгодно, когда надо было как-то задеть Тома, Фрэнки тут же становился «нашим сыном».
- Клэр, я уверен, что волноваться не о чем, просто дай мне знать, если вдруг наш сын свяжется с тобой, – как можно более спокойно произнес в трубку Томас.
 
И следующие пятнадцать минут Хиддлстон потратил на то, чтобы убедить Клэр не приезжать. Он даже вспотел немного — разговор с матерью Фрэнсиса вымотал его так, как не выматывала ни одна репетиция с этим остолопом Хемсвортом.
Время от времени Том бросал быстрые взгляды на ухмыляющегося Криса и на делавшего вид, что совершенно не интересуется разговором, Курта. И когда, наконец, нажал «отбой», все-таки услышав от Клэр «черт с тобой, разбирайся сам, но не дай бог с Фрэнсисом что-то случится», тогда только он смог вздохнуть свободно и, даже не думая делать это украдкой, вытер тыльной стороной ладони взмокший лоб.