Адрес ветра (СИ)
- А я помню тебя, - ответил Кроули. – Никогда не забывал.
Он продолжал сидеть и следить за аварией. Он видел каждое движение. Он чувствовал, как земля содрогается от чудовищных ударов. Он улавливал едва ощутимый запах разливающегося бензина, но вряд ли существовала опасность пожара. На неработающем двигателе бензин без посторонней помощи не вспыхнет.
- Проклятье, - Норт отвернулся, рискнул оторвать одну руку от руля и накрыл ей верхнюю половину лица, пряча кончики пальцев в волосах. Его волосы тоже задрожали, следуя за пальцами. Он руку в кулак собрал, зажимая в нём волосы, но не слишком сильно. Его даже не очень волновало, кто находится с ним рядом и как он здесь очутился. Он видел, как Кроули подсел, а остальное – обычные детали, которые ему сейчас абсолютно не были нужны. Не в ближайшие пять минут.
Кроули сам посмотрел на него и спросил:
- Доехать сможешь?
- В обход, - подтвердил Норт. – Кто ты, чёрт возьми?!
- Случайный свидетель, который счёл необходимым поддержать незнакомца в трудную минуту.
Он не должен был делать этого. Он не должен был появляться внезапно. Но он знал, что иначе могла случиться беда. Почему только Норт заботил его?
Кроули тронул его плечо, мягко, в жесте поддержки, и провёл до предплечья, а потом снова вверх. Норт терпел это безобразие, как и тогда, при их первой встрече.
- Что ты делаешь? – спросил он, изо всех сил стараясь придавать голосу будничности, но получалось с натяжкой.
- Бицепсы проверяю, - ответил Кроули. – Хорошие бицепсы, плотные, я доволен, - он и не подумал руку убирать. Норт дёрнул плечом, что совершенно напрасно.
- Я рад, что мои бицепсы тебе пришлись по нраву, но, если ты не заметил, там… - Норт указал в направлении аварии. Всё движение уже закончилось, оставались последствия. Не все так легко отделались. Среди пострадавших было три трупа – Кроули точно это знал. Он отчётливо видел всё происходящее, с начала и до самого конца, выделяя ключевые моменты. Однако он не заинтересовался ими, не посочувствовал никому из них, их семьям, которые будут долго реветь над гробом. Ему было всё равно. Смерть всегда сопровождает жизнь, рука об руку. Это естественно.
- Заметил, - после некоторой паузы подтвердил Кроули.
Норта абсолютно не волновала его игра слов и тонкости высокоинтеллектуальной беседы.
- Полиция, - Норт словно только сейчас очнулся, схватился за мобильник. Наверняка и без него уже десять раз позвонили, но если ему так будет спокойнее, то пусть тоже позвонит.
Норт заговорил, вкратце пересказывая в трубку всё, что увидел, отвернувшись от Кроули к противоположному окошку, будто стесняясь. Он ещё не раз вспомнит как по-волшебству взмывшую в воздух машину. Он ещё поломает голову над личностью незнакомца, подсевшего в его машину, едва она остановилась. Но Кроули всего лишь хотелось убедиться, что он не пострадал и в своём уме.
Он мог убедиться, и не заходя так далеко.
Он покинул салон. Только на обочине остановился, долго смотрел на Норта пронзительным взглядом, как будто мог рассмотреть его мышечную ткань, кровоток и скелет.
- Сейчас я тебе не нужен, - произнёс он в пустоту перед собой, но видя Норта, сосредоточенного на собеседнике. Норт, кажется, не придал значения побегу пассажира, а то и вовсе не заметил. В стрессовом состоянии очень легко растеряться, когда со всех сторон наваливается гора мыслей и страхов.
Кроули развернулся и шагнул с обочины вниз по склону, не оборачиваясь. Вовсе не обязательно смотреть в упор, чтобы видеть человека насквозь.
Норт плохо помнил, как добрался до дома, как вообще умудрился доехать, не попав в очередную аварию, как открыл дверь и упал, не раздеваясь, на кровать, выжатый, словно апельсин, прокрученный через соковыжималку.
Полиция приехала быстро, и до тех, кто не сильно пострадал, ей не было никакого дела. Ему пришлось подписать лишь пару бумаг, которые – в этом не было никаких сомнений – едва ли кому-то были нужны, после чего один из офицеров порекомендовал ему ехать домой, а со страховкой разбираться когда угодно, но только не сейчас.
Норт вовсе не собирался этого делать. Он видел, что стало с водителем грузовика, по вине которого произошла авария, видел и два других трупа, один из которых принадлежал двенадцатилетней девочке, и чего точно не видел и не находил, так это желания привлекать внимание к ничтожным повреждениям своей машины. В это трудно было поверить, но повреждения действительно были совсем незначительны, несмотря на всю ту незабываемую карусель, через которую его пронесло, но даже будь они серьезнее, он бы все равно не стал ничего выбивать. Он бы, в любом случае, покинул это место – перепуганный до смерти, но живой. Живой, что было, как ни крути, гораздо важнее всего остального.
По правде говоря, он совершенно не верил, что сможет заснуть после пережитого. Но, видимо, утомление последних недель дало о себе знать или, может, стресс отразился таким неожиданным образом, но он вылетел почти сразу после того, как упал на кровать, и спал, как мертвец, до самого утра. А утром, открыв глаза, долго лежал, не двигаясь, смотрел отрешенным взглядом в окно в прорезях штор и медленно осознавал произошедшее накануне.
Мысли так тяжело вращались у него в голове, что он не сразу смог вычленить главную из них. А, по сути, она была очень простой, и когда он смог ухватиться за нее, ему стало немного легче.
Он выжил.
Он действительно выжил в этой адской аварии. Аварии, которая пощадила далеко не всех. Выжил практически чудом. Или даже не практически.
Истерию облегчения он пережил еще вчера, когда ехал домой с подрагивающими на руле руками и сыпал слезами стресса и припадочной радости на этот же самый руль, почти не замечая этого. Сон же смягчил удар, нанесенный психике, и вернул способность более глубокого и ясного анализа.
Теперь он понимал, что авария была не только чудовищной, но и очень странной. У той машины не было никаких причин взмывать в воздух. Одно дело, если бы был взрыв – взрывная волна достаточной силы могла вызвать и не такую отдачу, но в том-то и загвоздка – взрыва не было. А машина взлетела. Ее будто что-то толкнуло снизу, хотя толкать было совершенно нечему. Машина, которая сломала бы Норта, как игрушку, не случись с ней этого необъяснимого полета.
И только сейчас он вспомнил кое-что еще более непостижимое. Появление парня в темном.
Вчера Норт был слишком ошарашен, чтобы соображать в полную силу, и потому не узнал его, а сейчас вспомнил. Это был тот самый человек, которого он однажды повстречал в особняке на Апрельском Холме, и с которым они тогда выпили чаю в кафе неподалеку. На редкость невыразительная персона, которую даже оказалось трудно запомнить. Хоть и с характером, очень уверенная в себе и довольно настырная.
По всей видимости, он был ровесником Норта, может быть, на пару лет старше. В его внешности не было ничего отталкивающего, но и красавцем он не казался, хотя женщины, наверно, находили его весьма привлекательным. Он был примерно одного роста с Нортом (а Норт был достаточно высоким, хоть и не чересчур), обладал худощавым и при этом крепким телосложением, непримечательными серыми глазами и черными волосами. Вот всё, что Норт мог сказать о нем.
Это был обычнейший человек, мимо которого можно пройти и даже не заметить, что с кем-то пересекся. Такой обычный, что это даже немного раздражало. Даже тот поход в кафе, к которому его практически принудили (а это удавалось далеко не каждому), не задержался в памяти Норта надолго. Хотя это было, пожалуй, даже несколько странно.
Как бы то ни было, сейчас незнакомец – Норт с трудом вспомнил его имя – казался ему не только необычным, но, наверно, самым непостижимым из всех, кого он знал до сих пор. Его вчерашнее появление было просто невероятным. Норт и сейчас не мог понять, как он вообще там оказался. Но он не был участником аварии – почему-то в этом у него не было никаких сомнений. Уж слишком спокойным был Кроули, да и потом Норт его нигде не видел. А значит…