Безумно богатые азиаты

— Какая жалость. Компания выжимает из него все соки, да? Мне кажется, я уже лет сто не видел Майкла. Прошу, не принимай на свой счет. Хотя готов поклясться, недавно я видел его в Гонконге, он шел по Уиндхем-стрит с маленьким мальчиком. Я сначала решил, что это Майкл и Кассиан, но потом мальчик обернулся, и оказалось, он совсем не такой симпатяшка, как Кассиан. И я понял, что это обман зрения.

— Очевидно, — очень спокойно ответила Астрид. Она буквально ощущала, как ей только что дали под дых. — А когда ты был в Гонконге, Олли? — спросила она, лихорадочно подсчитывая в уме, совпадает ли поездка Оливера в Гонконг с «командировкой» Майкла.

— На прошлой неделе. Из-за работы весь этот месяц мотаюсь между Гонконгом, Шанхаем и Пекином.

Астрид задумалась. Майкл был тогда в Шэньчжэне. Он мог сесть на поезд и с легкостью доехать до Гонконга.

— Оливер — эксперт по азиатскому искусству и антиквариату для лондонского аукционного дома «Кристис», — объяснил Ник, повернувшись к Рейчел.

— Да, вот только теперь не слишком эффективно базироваться в Лондоне. Азиатский рынок произведений искусства просто раскалился.

— Я слышал, что все новоиспеченные китайские миллионеры пытаются сейчас заполучить Уорхола, — заметил Ник.

— Ну да, конечно, вокруг полно подражателей коллекционера Саатчи, но я чаще имею дело с теми, кто пытается выкупить предметы старины у европейских и американских коллекционеров. Или, как любят говорить, вещи, украденные заморскими дьяволами, — сказал Оливер.

— А они правда были украдены?

— Похищены, вывезены контрабандой, проданы обывателями — какая разница? Хотят китайцы признавать сей факт или нет, но бо́льшую часть прошлого века истинные ценители китайского искусства находились за границей, именно так многие экспонаты музейного качества оказались в Европе и Америке. Спрос был там. Богатые китайцы не очень ценили то, чем владели. За исключением нескольких семей, никто не удосужился собрать китайское искусство и древние артефакты, в любом случае это было бессистемно. Все хотели быть современными и утонченными, что означало подражание европейцам. И даже в этом доме, вероятно, куда больше образцов французского ар-деко, чем китайского искусства. Слава богу, есть несколько невероятных произведений самого Рульмана, но если подумать, Ник, жаль, что твой прадед сходил с ума по ар-деко, когда мог бы собрать все императорские сокровища Китая.

— Вы имеете в виду антиквариат, который был в Запретном городе? — уточнила Рейчел.

— Именно! Знаете ли вы, что в тысяча девятьсот тринадцатом году императорская семья Китая действительно намеревалась продать всю свою коллекцию банкиру Дж. П. Моргану? — сказал Оливер.

— Быть того не может! — Рейчел не поверила своим ушам.

— А это правда. Императорский двор переживал такие тяжелые времена, что готов был продать всю коллекцию за четыре миллиона. Все бесценные сокровища, собранные за пять веков! Это довольно сенсационная история: Морган получил телеграмму с предложением о продаже, но через несколько дней скончался. Не иначе как Провидение помешало самым ценным сокровищам Китая оказаться в Большом Яблоке.

— Только представь, если бы это случилось! — Ник потряс головой.

— О да! Это было бы потерей куда большей, чем мраморы Элгина, переданные в Британский музей. Но к счастью, ситуация изменилась. Богачи материкового Китая в конечном счете заинтересованы в выкупе собственного наследия и хотят только все самое лучшее, — сказал Оливер. — Кстати, вспомнил! Астрид, ты все еще ищешь хуанхуали? Я ведь знаю, что на следующей неделе в Гонконге на аукцион выставят замечательный столик с наборной столешницей времен династии Хань. — Он посмотрел на Астрид, но увидел, что та сидит с отсутствующим видом. — Земля вызывает Астрид! Прием!

— Ой, прости… отвлеклась на минутку, — пробормотала Астрид, внезапно занервничав. — Ты говорил что-то про Гонконг?





3

Пейк Лин





Сингапур


Вай Мун и Нина Го развалились на темно-синих кожаных креслах в кинозале на своей вилле, жуя соленые дынные семечки за просмотром корейской мыльной оперы, когда в комнату ворвалась Пейк Лин.

— Выключите звук! Выключите! — потребовала она.

— Что случилось? — встревожилась Нина.

— Вы не поверите, откуда я сейчас приехала!

— Откуда? — буркнул Вай Мун, испытывая легкое раздражение: дочка помешала смотреть любимый сериал на самом интересном месте.

— Из дома бабушки Николаса Янга!

— И что?

— Вы бы видели размеры ее дома!

— Большой? — спросил Вай Мун на южноминьском.

— Большой — это мягко сказано. Громадный. Но вы бы видели территорию! Вы знали, что рядом с Ботаническим садом есть огромный земельный участок в частной собственности?

— Рядом с Ботаническим садом?

— Да, чуть в стороне от Галлоп-роуд. На улице, названия которой я никогда не слышала: Тайерсаль-авеню.

— Около старых деревянных домов? — уточнила Нина.


— Да, но это не один из колониальных домов. Архитектура очень необычная, в восточном стиле, а сады просто что-то с чем-то, около пятидесяти акров или больше.

— Чепуха, лах! — воскликнул Вай Мун.

— Папа, я тебе говорю, поместье просто огромное. Напоминает Истану. Одна только подъездная дорожка тянется несколько миль.

— Да быть того не может. Ну два акра, ну три, я бы еще поверил, но пятьдесят? Это невозможно!

— Минимум пятьдесят, а то и больше. Мне казалось, я сплю. Как будто я в какой-то другой стране.

— Ты пила? — спросила Нина на южноминьском, с тревогой глядя на дочь, но та пропустила вопрос мимо ушей.

— Покажи мне! — загорелся Вай Мун. — Давай посмотрим на «Гугл планета Земля».

Они подошли к компьютеру, стоявшему в углу, запустили программу, и Пейк Лин начала искать нужное место. Когда они настроили приближение объектов, Пейк Лин сразу заметила что-то неладное на спутниковом снимке.

— Смотри, пап! Участок пустой! Кажется, что это часть Ботанического сада, но на самом деле не так. Вот там и расположен дом. Но почему нет картинок? Он не отображается в сервисе! И мой навигатор тоже не находил этого адреса.

Вай Мун уставился на экран. Место, которое, как утверждала дочь, она видела, было в прямом смысле слова черной дырой на карте. Официально оно не существовало. Это очень и очень странно.

— А из какой семьи родом этот парень? — спросил он.

— Я не знаю, но у дома было припарковано множество ВИП-автомобилей. Я видела несколько с дипломатическими номерами. Старые «роллс-ройсы», винтажные «даймлеры» и все в таком духе. Наверное, эти люди невероятно богаты. Кто они, как думаешь?

— Мне не приходит на ум никто, кто жил бы в этом районе. — Вай Мун провел курсором по периметру затемненной области. Семья занималась строительством в Сингапуре более сорока лет, но он никогда не сталкивался ни с чем подобным. — Вау, это первозданная, прекрасная земля, прямо в сердце острова. Я даже не могу представить цену. Не может быть такой недвижимости, лах!

— Может, пап, я видела собственными глазами. И якобы там росла бабушка Ника. Это ее дом.

— Пусть Рейчел выяснит, как зовут бабушку. И дедушку заодно. Нам нужно узнать, кто они. Как может один человек отхватить себе такой жирный кусок земли в одном из самых густонаселенных городов мира?!

— Ох, похоже, Рейчел Чу выиграла джекпот. Надеюсь, она выйдет за этого парня! — взвизгнула Нина со своего кресла.

— Да плевать нам на эту Рейчел. Пейк Лин, ты сама за ним приударь! — настаивал отец.

Пейк Лин широко улыбнулась и начала набирать сообщение Рейчел, а Вай Мун похлопал жену по плечу:

— Вызывай водителя. Давай-ка прокатимся по Тайерсаль-авеню. Хочу взглянуть на это место!

Они решили взять внедорожник «ауди», чтобы не привлекать внимания.

— Мне кажется, их собственность начинается вот тут, — показала Пейк Лин, когда они повернули на извилистую, густо засаженную деревьями дорогу. — Думаю, все, что по левую руку, — это южная граница участка.

Когда они доехали до серых железных ворот, Вай Мун попросил водителя притормозить на секундочку. Место выглядело пустынным.

— Видишь, поди догадайся, что́ там может быть. Похоже на старый участок Ботанического сада. Есть караульная будка дальше по дороге, но уже современная. Внутри охранники-гуркхи, — объяснила Пейк Лин.

Вай Мун завороженно уставился на неосвещенную заросшую дорогу. Он был одним из ведущих застройщиков Сингапура и знал каждый квадратный дюйм земли на острове. По крайней мере, он так думал.





4

Рейчел и Ник





Тайерсаль-парк


— Таньхуа распускаются! — с волнением объявила Лин Чэ всем присутствующим на террасе.

Гости направились обратно в зимний сад, а Ник потянул Рейчел в сторону:

— Срежем!

Рейчел последовала за ним через боковую дверь, и они двинулись по длинному коридору мимо множества темных комнат, в которые девушке хотелось заглянуть. Когда Ник провел ее через арку в конце коридора, Рейчел разинула рот от удивления.

Они больше не были в Сингапуре, а словно бы наткнулись на скрытый от посторонних глаз двор в сердце мавританского дворца, огороженный со всех сторон, но под открытым небом. По периметру шли искусно вырезанные колонны, из каменной стены выступал андалузский фонтан, извергая поток воды из цветка лотоса, высеченного из розового кварца. Над головой сотни медных фонарей были аккуратно развешены вдоль галереи на уровне второго этажа, и в каждом мерцала свеча.

— Я хотел показать тебе это место, пока здесь никого нет, — сказал Ник, понизив голос и заключив Рейчел в объятия.